Красная папка

Вечерние сумерки медленно втекают в окна высокого небоскрёба, пробираясь во все углы опустевших офисов и контор. Помещения, ещё недавно залитые краснеющими лучами закатного солнца, постепенно погружаются во тьму. Только на 72-ом этаже сквозь большие панорамные стёкла всё ещё виднеется включенный свет в одной из внутренних комнат. - Нет, мистер Ньюман, я пока ещё не просматривал Ваш отчёт, но обещаю, что к завтрашнему утру он будет готов. Нет, нет, не беспокойтесь, свой анализ я сдам к концу недели. Да, до свидания. Эрик Леншерр – успешный бизнесмен, владелец крупной фирмы и просто состоятельный мужчина кладёт трубку и устало вздыхает. У него сегодня был слишком долгий день, который теперь обещает превратиться в столь же долгий вечер, а может, и ночь. В офисе, кроме него, уже давно никого нет, только мёртвым светом горят лампы в коридоре и согревающе-жёлтым – над его столом. Сам стол завален кипой бумаг и каких-то документов, на краешке аккуратно пристроилась странного вида установка из шариков, призванная успокаивать, и фотография в рамочке. В целом кабинет выглядит богатым и презентабельным, вот только его хозяин сейчас не вписывается в роскошный интерьер. Эрик слишком устал, поэтому его пиджак уже давно покоится на спинке стула, извечно аккуратная причёска растрепалась и самое страшное – галстук развязан и вялой тряпочкой свисает с ссутуленного плеча мужчины. Часы равномерным тиканьем подбираются к "цифре" 9. За окном зажигаются фонари. Эрик смотрит в своё расписание на завтра и вдруг замечает пометку красным маркером на сегодняшний день. «Встреча с новым сотрудником 21:00. Мистер Ч. Ксавьер. Заявление, рекомендательные письма и первичный анализ – папка на столе». Несколько секунд Эрик не понимает, откуда могла взяться эта запись. Своё расписание он знает почти наизусть, и какие-либо изменения в нём появляются крайне редко. Скорее всего, это секретарша оставила как что-то действительно важное. Эрик улыбается одному ему понятным мыслям и выуживает из-под бесконечного числа бумаг ярко-красную папку. «Так нелепо, - думает он, доставая новые бумаги и раскладывая на столе, - красная папка для привлечения внимания». Не успевает он до конца рассмотреть предоставленную документацию, как в дверь робко стучат: - Мистер Леншерр? Я по поводу должности. Чарльз Ксавьер, Вам должны были сообщить… Голос голубоглазого парня слегка подрагивает, когда тот осторожно заглядывает в кабинет. Его фигура даже в деловой рубашке кажется слишком изящной в габаритной роскоши кабинета. Эрик хитро прищуривается, разглядывая гостя. Похоже, вечер уже не будет столь скучным, каким намеревался стать. - Вы посмотрели моё резюме? Я также предоставил одну из своих исследовательских работ, посвящённых деятельности Вашей компании, там есть пара стратегий, по которым Вы могли бы продвинуться ещё дальше в своих… - Я начал изучать Ваши наработки, мистер Ксавьер, пожалуйста, проходите, - Эрик повелительно кивает головой, и остроплечий парень наконец отлипает от двери и несмело продвигается на середину кабинета. – Меня очень заинтересовал Ваш подход к некоторым вопросам, а Ваши пути решения хоть и сыроваты, всё же заслуживают похвалы. Однако я, к сожалению, пока не ознакомился с Вашими личными данными, поэтому, раз уж Вы здесь, предлагаю Вам самому и представиться. На мгновение парень теряется. Он дышит несколько учащённо, быстро бросает взгляд на книжную полку за спиной Эрика, как будто надеясь найти там поддержку, а затем встречается с насмешливым взглядом будущего работодателя и совсем замыкается. - Не стоит так нервничать, может, выпьете чего-нибудь? Эрика веселит эта ситуация, ещё больше его веселит реакция парня на неё. Он встаёт из-за стола, попутно отмечая, как затекли мышцы, и подходит к небольшому столику в дальнем углу комнаты, чтобы налить гостю виски. - Пейте и дышите глубже, я вовсе не кусаюсь, - Эрик ободряюще хлопает Чарльза по плечу, чувствуя даже сквозь ткань рубашки, насколько оно горячее. - С…спасибо, - выдавливает из себя гость и залпом выпивает алкоголь. – Я Чарльз Ксавьер, мне 28 лет… «Ого! – удивляется Эрик. – Младше меня всего на несколько лет, а выглядит как студент». - …и работал я там три года, но компания обанкротилась, поэтому пришлось искать новую вакансию. Я увидел объявление в газете, поэтому, собственно, и пришёл. Чарльз нервно выдыхает и тоскливо посматривает на пустой стакан. Становится понятно, что он жалеет, что так быстро проглотил выпивку. - Ну что ж, хорошо, - Эрик откидывается на спинку своего стула, больше похожего на богатое кресло, - я вижу, что Вы хороший работник и квалифицированный специалист, но теперь мне нужно понять, насколько сильно Вы хотите получить эту должность… - О, сэр, Вы просто не представляете, насколько сильно! – будущий сотрудник почти вздрагивает на месте. - Вы меня немного не поняли, Чарльз, - Эрик позволяет себе пренебречь формальностями, - я хочу увидеть это. Парень непонимающе склоняет голову, словно думает, что так до него дойдёт быстрее. Эрик решает ему помочь в этом непростом деле: - Понимаете, на эту должность уже есть несколько таких же талантливых и смышлёных людей, которые буквально жаждут выйти на работу хоть завтра, но я всех их пока держал на поводке, потому что ждал, чтобы увидеть, на что способны именно Вы, - врать получается очень просто, особенно когда парень его слушает с таким доверчивым взглядом. - Я думаю, Вы понимаете, что от Вас я хочу нечто большее, чем качественная работа и точные анализы данных. С тем, как расширяются от удивления глаза Чарльза, Эрик видит, что до него доходит смысл сказанного. - И… и что Вы хотите, чтобы я сделал? – голос парня сбивается и снова начинает подрагивать. - Ну, в первую очередь от своих подчинённых я требую послушания. Если Вы действительно хотите получить эту работу, то должны меня слушаться беспрекословно. Чарльз выглядит напуганным, но через несколько секунд выражение его лица меняется и становится решительным: - Мистер Леншерр, сэр, я готов слушаться Вас. Эрика восхищает твёрдость его голоса и в то же время боязливая дрожь, которую Чарльзу скрыть не удаётся. Он ещё удобнее располагается в своём стуле-троне и приказывает: - Для начала налей мне немного виски, а сам выпей столько, сколько посчитаешь нужным. Чарльз растерянно поворачивается к столику с выпивкой и после одобряющего кивка Эрика опасливо наливает ему стакан, а сам пьёт большими глотками из горла бутылки. Леншерр на это молчит, но, когда Чарльз приносит его порцию, он перехватывает худое запястье и втягивает запах парня. К ноткам сумасшедшего волнения, алкоголя и выстиранной ткани примешивается запах сигаретного дыма, впитавшегося в рукав рубашки. - Куришь? - Бросаю, - Чарльз стыдливо отводит взгляд и тянет руку из крепкой хватки Эрика. - Иди на середину комнаты, - Эрик последний раз проводит носом по нежной коже запястья и отпускает парня. Тот становится ровно в указанное место – прямо напротив стола, под прожигающий взгляд Леншерра. - Расстегни две верхних пуговицы рубашки и наклони шею, - звучит следующий приказ. Чарльз опускает глаза, стараясь не встречаться ими с взглядом Эрика, и теребит непослушными руками мелкие пуговички воротника, пока они не поддаются. Дальше он наклоняет шею влево, выставляя на обозрение молочную кожу и соблазнительные ключицы, выглядывающие из-под рубашки, отглаженной специально для этой встречи. Пряди отрастающих волос падают на глаза, даря хоть на короткое время, но ощущение защищённости от пронизывающих серых глаз работодателя. - Хорошо, а теперь сними рубашку. Можешь положить её на стол или скинуть на пол, здесь чисто, - зачем-то поясняет Эрик. Чарльз чувствует, как начинают подкашиваться ноги, когда он снимает белоснежную ткань и роняет её на ковёр. Повелительные интонации Леншерра звучат в тишине как раскаты грома, так же пугающе, но в то же время завораживающе. Чарльз боится и ждёт нового приказа. - Неплохая фигура, - Эрик улыбается и непроизвольно облизывается, благо Чарльз этого не видит, так как всё ещё не отрывает взгляда от пола, - теперь медленно проведи ладонями по своей груди, а затем пальцами поиграй с сосками. Вот тут Чарльз не выдерживает: он оскорблено поднимает несколько плывущий от расползающегося по крови алкоголя взгляд, но встречается с разгорающимися желанием глазами Эрика и тут же вспыхивает смущением. Лицо Леншерра расплывается в усмешке. Он хочет подойти к пареньку, впиться в его раскрасневшиеся оттого, что тот их машинально облизывает, губы, нагнуть его над столом и грубо взять сзади, но он этого не делает. Игра сейчас его забавляет сильнее. - Ну же, Чарльз! Неужели ты позволишь какому-то Стэну из Иллинойса занять твоё место? Даже сквозь упавшие на горящее стыдом лицо волосы видно, как Чарльз сжимает зубы. Он делает короткий выдох и ведёт по своей груди плавно снизу вверх, как будто разглаживает тонкую материю. Чарльз опасается прикасаться к соскам, но приказ нужно выполнять, поэтому, когда его пальцы начинают невесомо кружить вокруг темнеющих бусин, с его губ срывается первый неровный вздох. Эрик следит за движениями парня, не отрываясь: он видит, как тот сначала осторожно касается одного соска, трёт его, а затем тянет, потом, как он немного надавливает на другой и при этом закусывает губу, чтобы не издать и звука. Зрелище заводит Эрика, но пока ещё слишком рано. - Ты отлично справляешься, - Эрик удерживает себя от потешных аплодисментов, - теперь медленно снимай ботинки, носки и брюки. Медленно, я сказал. - Мистер Л…Леншерр, может, вы меня просто… - Я не давал команды говорить! – Эрику приходится впервые прикрикнуть, чтобы лишний раз напомнить, кто тут главный. Чарльз ещё сильнее склоняет голову, закрывая волосами почти всё лицо, но команду выполняет в точности – брюки и другие вещи сняты и отодвинуты к рубашке. Он стоит в одних серых боксерах, босыми ногами зарываясь в ворс ковра. - Не такие уж и страшные вещи я с тобой творю. Тебе даже нравится, - Эрик насмешливо кивает на вполне заметную выпуклость на боксерах, а Чарльз краснеет так, что даже плечи становятся розоватого оттенка. - Повернись ко мне спиной. Ксавьер на этот раз не противится. Он поворачивается, и Эрик может наблюдать его крепкую, но в то же время какую-то аккуратную спину с заметными мышцами. Хотя, если честно, больше его внимание привлекает обтянутая серой тканью нижняя часть спины, буквально манящая взгляд. Уже предвкушая, что сейчас увидит, Эрик произносит: - Встань на колени, прогнись вперёд и обопрись на локти. Ноги можешь расставить шире, но не ложись на пол. Спина Чарльза вздрагивает. Эрику даже кажется, что он слышит короткий всхлип, но парень послушно наклоняется, выставляя аппетитную задницу, и опирается локтями на ковёр. С каждой секундой Эрику становится всё сложнее контролировать своё возбуждение. Вот, например, сейчас он уже почти силой заставляет себя сидеть на месте и изображать полную бесстрастность вместо того, чтобы подойти и отодрать соблазнительного парня прямо на полу. Однако на одном месте сидеть уже невыносимо. Эрик встаёт со своего кресла и пересаживается на мягкий диван, что расположен рядом. Теперь от зрелища его не отвлекает кипа бумаг на столе. - Сейчас снимай нижнее бельё. Из этого же положения! Повернись немного. Чарльз поворачивается к дивану. Снимать боксеры, стоя на коленях и опираясь на локти, неудобно. Он укладывается грудью на пол, высвобождая руки, и избавляется от последней ткани, скрывающей прекрасное тело. Эрик дёргается, как от удара, закусывает щёку изнутри, чтобы хоть как-то привести себя в чувство, но всё равно не может отвести взгляда от открытого розового входа, выглядящего потрясающе невинно. Чарльз не двигается. Он опустил голову на скрещенные руки и теперь лишь изредка передёргивает плечами, пока Эрик любуется его падением. Эрик сползает со своего места, опускаясь рядом с Чарльзом, и касается ладонью его копчика. Парень вздрагивает, как от удара током, инстинктивно подаётся вперёд, чтобы уйти от прикосновения, но остаётся на месте. - С ума сойти, - Эрик ещё больше раздвигает ягодицы, открывая Чарльза до невозможности полностью, - а тебя кто-нибудь уже трогал здесь? Чарльз шепчет что-то еле слышное и невразумительное, но Эрик мало обращает на это внимания, потому что вопрос задал скорее для проформы, чем из настоящего интереса. Чарльзу нравится происходящее - его эрекция лучшее тому доказательство, поэтому пусть не строит из себя несчастную жертву. - А сам ты себя трогал? – и, не дожидаясь ответа, Эрик приказывает: - Давай сейчас. Одним пальцем. Попробуй помассировать. Чарльз не двигается. Его голова всё также лежит на скрещенных руках, но Эрик замечает, что он начинает качать ей. - Да ладно тебе! Я помогу, дай сюда руку, - Эрик выдёргивает из-подо лба Чарльза руку и заводит тому за спину, - оттопырь палец. Блин, как ребёнок. Давай сам. После нехитрых манипуляций и приказов Чарльз всё же начинает несмело дотрагиваться до себя. Его палец сначала едва надавливает на края дырки, но потом наконец немного входит внутрь. Лишь две фаланги, но Эрик уже считает это победой. Пока Чарльз всё ещё борется с собой, он встаёт и идёт за выпивкой и кое-чем, спрятанным в дальнем углу шкафа, где лежат его джинсы. А что такого? Неужели начальникам крупных фирм только деловые костюмы можно носить? Эрик шарит рукой по полке, пока не натыкается на небольшой тюбик, оттягивающий карман джинсов. С победной улыбкой он достаёт его и возвращается к коленопреклоненному парню. - Вот, думаю, так тебе явно будет легче. Эрик берёт руку Чарльза и выдавливает на неё смазку, старательно размазывая по пальцам. Он нарочно ведёт по фалангам, как будто втирая скользкую массу, имитируя движения руки по члену. Чарльз негромко всхлипывает, но ладонь не вырывает. Похоже, он смирился с тем, что сейчас должно произойти. - Так лучше, да? Попробуй ещё раз. Только уже не медли - вводи палец полностью. Эрик немного отодвигается, чтобы видеть картину целиком. Видеть, как Чарльз прячет горящее лицо в сгибе локтя, как его член предательски стоит и как палец левой руки осторожно входит в пошло раскрытую дырку. - Видишь, несложно же? Молодец, а теперь давай второй. Живот Чарльза поджимается, похоже, тот задерживает дыхание, когда Эрик успокаивающе гладит его по лопаткам. Кожа действительно кажется дорогим шёлком, только, в отличие от мёртвой ткани, она покрывается мурашками от прикосновений. - Пожалуйста, сэр, не нужно… просто возьмите меня, пожалуйста… Эрику не нравится, что парень снова говорит без приказа. В наказание он несколько раз с оттяжкой шлёпает его по выставленной заднице, другой рукой не позволяя вынимать палец из сжимающегося входа. Чарльз негромко воет, дёргается и прекращает своевольничать. Вместо новых просьб он аккуратно проталкивает в себя ещё один палец и замирает, боясь пошевелиться. - Больно? – Эрик прикасается щекой к покрасневшей от шлепков ягодице. Видит прямо перед собой погружённые внутрь пальцы. Царапает ненарочно нежную кожу отросшей за трудовой день щетиной. – Потерпи немного, ты должен скоро привыкнуть. Чарльз и терпит, подрагивает немного, но держит пальцы в себе. Эрик хочет похвалить его за послушание. Он опускает руку и несколько раз довольно ощутимо проводит по возбуждённому члену парня. Тот удивлённо ахает, неосознанно двигает пальцами в себе, хочет толкнуться в ласкающую руку, но та быстро исчезает. По мнению Эрика, этого достаточно, чтобы поощрить покорность Чарльза. Он кладёт ладонь обратно на его лопатки и вдруг совершенно случайно замечает, что всё ещё одет. Даже рукава деловой рубашки застёгнуты на все пуговички, как и указано в им же и установленных правилах дресс-кода. Эрик непроизвольно хмыкает, но решает пока не отвлекаться на такие мелочи, как собственная одежда. - Попробуй пошевелить ими. Подвигай взад-вперёд, покрути. Эрик наслаждается неуверенными движениями Чарльза. Ему нравится, как тот неловко начинает выполнять приказ, аккуратно разрабатывает мышцы, сам того не понимая. - Отлично справляешься, - похвала Эрика звучит нелепо, как будто он подбадривает какого-то спортсмена перед соревнованиями, но никак не голого парня, готовящего себя к сексу. – Не будешь против, если третий палец будет моим? Чарльз молчит, рефлекторно продолжая двигать рукой. Эрик наклоняется к его спрятанному в предплечье лицу: - Ну же, Чарльз, я жду ответа. Думаю, Тревор из Нью-Йорка на твоём месте ответил бы гораздо быстрее. Хотя, может, мне как раз и взять его на твоё место? - Нет, - слабо выдыхает парень. - Что нет? – Эрик почти издевается над его стыдом. - Я не против, если третий палец будет Вашим, - Чарльз несколько раз отчаянно всхлипывает, но его голос почти не срывается. - Правильный ответ. Эрик непроизвольно улыбается и тоже выливает себе на руку смазку. Он решает сначала немного поиграть: ведёт скользкими пальцами по копчику парня, дотрагивается до его напряжённой кисти, почти не прикасаясь, кружит вокруг пульсирующей дырки и только потом медленно вводит кончик пальца внутрь. Чарльза ощутимо потряхивает, а когда Эрик продвигается глубже, то он срывается на приглушённый скулёж. - Скоро будет легче, подожди чуть-чуть. Голос Эрика хрипнет. Одно дело, когда он смотрел со стороны, и совсем другое, когда он стал непосредственным участником процесса. Его палец обхватывает теплом так плотно, что перед глазами кабинет начинает немного плыть. Эрик пока держится, но уже предчувствует, что ещё немного и его эрекция порвёт ткань дорогих брюк. Наверное, поэтому он решает слегка поторопиться. Он немного поворачивает палец и гладит сначала фаланги пальцев Чарльза, а потом уже и сами напряжённые мышцы. Парень на эти движения отзывается всё тем же тихим поскуливанием. - Ты извини, но не могу же я весь вечер потратить на тебя, - произносит Эрик как нечто само собой разумеющееся и ещё раз крутит пальцем, вводя его до конца. – Можешь убирать свою руку, дальше я сам. Чарльз молча выполняет приказ, а Эрик быстро заменяет его пальцы своими, проталкивая их, может, чуть резче, чем рассчитывал. Парень дёргается от неосторожного движения. - Прости, прости, ты просто немного долго всё делаешь, - тут же начинает извиняться Эрик, - я добавлю тебе выходной в декабре, не думай, что я нарочно! Чарльз снова не отвечает, но Эрику сейчас это и не особо нужно. Он с гораздо большим интересом наблюдает за собственными ритмично движущимися пальцами в заднице парня. Неожиданно тот прогибается сильнее и начинает судорожно хватать ртом воздух. Усмешка разрезает губы Эрика, и он пробует повторить движение. Чарльза пробивает дрожь, и он впервые издаёт что-то похожее на стон. - Ну, наконец-то. Видишь, я же говорил, что будет легче, - комментирует Эрик, изо всех сил стараясь, чтобы голос не слишком выдавал его возбуждение. – Вставай. Чарльз явно в растерянности. Он непонимающе оборачивается через плечо. Эрик видит его залитые стыдом щёки и блестящие синие глаза и повторяет: - Я что-то не так сказал? Вставай. Взгляд парня утыкается в пол, а губы начинают несильно подрагивать. Он кое-как отрывает локти от ковра, оставившего на нежной коже заметные покраснения, и поднимается с колен. Эрик встаёт вместе с ним, всё также не вынимая пальцы из его входа. Стоять Чарльзу в таком положении явно неудобно, он сильнее расставляет ноги, за что тут же получает ощутимый укус в плечо. Парень испуганно вскрикивает и стонет от ощущения того, как три пальца вновь начинают движение. Эрик кладёт свою руку ему на плечо и немного прогибает вперёд, наказывая быстрыми, глубокими толчками внутри. - Без моего приказа даже не вздумай шевелиться, - шепчет он парню в ухо, слегка изгибая кисть и дотрагиваясь до той точки, что вырывает из Чарльза сладкий стон. Ноги парня дрожат, заметно, что они с трудом его держат. Он хочет укрыться от прожигающего спину взгляда, хочет спрятаться под одеялом или хотя бы выключить свет, чтобы не так сильно чувствовать горячий стыд за то, что позволяет с собой такое делать. Пусть панорамное окно кабинета и не выходит на другой такой же небоскрёб, пусть его никто не может увидеть из невысоких домов внизу, Чарльза всё равно убивает откровенное бесстыдство происходящего. - Дойти до стола сможешь? – Эрик выдыхает это ему в шею, замечая, как бледная кожа мигом покрывается оравой мурашек. Он убирает терзающую нутро парня руку. Ответ ему не нужен. Даже если Чарльз не сможет преодолеть чёртовы три шага, то Эрик возьмёт его прямо здесь - на ковре или прижмёт к стеклу, чтобы видеть зажигающиеся в сумерках фонари и знать, что никто из людей и не догадывается, что сейчас творится над их головами. Чарльз пересиливает себя, ставит ноги немного скованно, необычные чувства после тщательных и умелых движений пальцев слишком сложно не замечать. Эрик не церемонится. Он толкает застывшего в нерешительности парня на деревянную поверхность, заваленную документами. Чарльз зажмуривается, когда замечает, что под его лбом оказывается одна из тех диаграмм, на которые он потратил столько времени, чтобы сделать отчёт, чтобы увеличить свои шансы на получение должности, чтобы… быть потом на них оттраханным. Эрик расставляет ему ноги, поглаживает по спине почти нежно, стараясь успокоить. Он же не тиран какой-нибудь, наоборот, хочет помочь, хочет дать парню работу, без которой в жестокой Америке не прожить и недели. Кто же виноват, что цена его помощи может показаться несколько странной? - Ты только не напрягайся – будет больнее, - предупреждает он. Чарльз слышит, как расстёгивается ширинка, и прикусывает губу, чтобы заставить себя лежать на месте. Эрику приходится спустить брюки почти до колен. Конечно, он немного жалеет, что дорогая ткань помнётся, но это уж лучше, чем заляпать её смазкой, которую он выливает на свой член. Чарльз уже разработан, он знает это, даже хорошо смазан, но зачем причинять парню хоть какую-то боль? - Можешь не сдерживаться, в офисе мы одни. Чарльз слышит его, но лишь крепче сжимает зубы, чтобы не издать ни единого звука. Впрочем, бессмысленно. Когда крупный орган начинает раздвигать мышцы, парень всё равно срывается на жалкий скулёж. - Тише, тише, - Эрик одной рукой придерживает свой член, чтобы не сорваться и не начать вбиваться в узкое тело, а другой начинает поглаживать острые лопатки, успокаивая. Придётся ему немного потерпеть, в конце концов, член больше трёх пальцев. - Попробуй его вытолкнуть. Станет легче, поверь. Чарльз не задумывается, а сразу выполняет. Сейчас он готов на всё, чтобы избежать неприятных ощущений, но становится только хуже. Как только он пытается вытолкнуть Эрика, тот по инерции входит глубже. Спина парня покрывается холодным потом, а с губ срывается неслышный крик. Эрик замирает, давая Чарльзу несколько мгновений передышки. Его член обнимает туго и тепло, кабинет всё ещё плывёт перед глазами, но он сдерживает себя, чтобы не причинить лишней боли. Тело Чарльза напряжено до предела. Эрик же говорил ему не напрягаться! Сам виноват. Проходит несколько секунд тишины, наполненной короткими вдохами. - Ты прости меня, но я, честно, сегодня вечером ещё немного занят, - старается хоть как-то оправдать своё нетерпение Эрик, - прошу, расслабься. Чарльз испуганно распахивает глаза и в следующее мгновение отчаянно воет от пока ещё слабых движений члена. Внутри всё заполнено до боли. Эрик двигается медленно, пытаясь найти простату, чтобы хоть немного облегчить мечущемуся под ним парню неприятные ощущения. Чарльз всё ещё скулит, уже собираясь умолять Эрика прекратить пытку, но вдруг срывается на стон удовольствия. Леншерр улыбается, видя, как искажается лицо парня от прострелившего наслаждения, как расширяются его зрачки и как расцветает новыми красками румянец на щеках. Эрик двигается немного смелее, чувствуя, что мышцы уже не так сильно сжимают его. Чарльз всхлипывает, сминая какой-то лист своего отчёта. Он хочет достать член из себя, хочет врезать Эрику, но накатывающее с каждым новым движением такое порочное чувство сильнее. Он ощущает каждый толчок всем телом. Искры разбегаются по каждой клеточке, и Чарльз стонет, стонет от стыда и запретного удовольствия. Эрик опирается на стол по обеим сторонам от головы парня и немного экспериментирует с движениями: то почти полностью выходит, то проталкивается в самую глубину, заставляя Чарльза издавать неповторимую симфонию стонов. Ноги парня разведены слишком широко, Эрик их сводит ближе, чтобы тот чувствовал каждое проникновение в полной мере. Чарльз что-то жалобно просит и вновь пытается расставить их, на что Эрик несильно шлёпает его по ягодице, и тот сдаётся. Движения становятся резче, отрывистее. Эрик не собирается заканчивать всё так быстро, но позволить себе немного расслабиться он может, пока не замечает, что руки Чарльза медленно сползают со стола. - Я не разрешал тебе себя трогать! – Эрик перехватывает бледные запястья и прижимает ему над головой. Опять его не слушаются! За такое откровенное пренебрежение приказами стоит наказать. Эрик замедляет движения почти до полной остановки. Он видит, что Чарльз возбуждён до предела, что ему не хватает нескольких движений руки на члене, чтобы кончить, поэтому его наказание страшнее недавних игривых шлепков. Чарльз несчастно стонет. Его руки прижаты к столу, возбуждённый член трётся о разбросанные бумаги, а задница наполовину заполнена членом Эрика, который и не думает продолжить движения. Чарльз не может справиться с желанием, изо всех сил хочет, но не может. Он всхлипывает и, к собственному стыду, подаётся чуть назад, насаживаясь на член, и глухо стонет, чувствуя, как почти невесомо тот задевает простату. Эрик ухмыляется. Его наказание великолепно. Чарльз сам теперь двигается на члене, извивается, прося, умоляя, чтобы ему вставили жёстче, глубже, откровеннее. Однако пока этого недостаточно. Эрик поражается своим мыслям, но всё же идёт у них на поводу. Он выходит из Чарльза и укладывает его на спину. Парень смотрит ровно в глаза Эрику и тут же хочет спрятать лицо в ладонях, но Эрик вновь прижимает его руки к столу. - Да ладно! Неужели я тебе настолько не нравлюсь! - голос Леншерра выдаёт его возбуждение с головой, обнажает его тщательно сдерживаемое желание. Вообще, Эрик сам удивляется, как у него выходит говорить, когда даже зубы сводит от возбуждения. Чарльз поднимает плывущий взгляд, и Эрик видит, что тот полон смущения, страсти, жажды, но никак не отвращения. Перемешанные чувства поражают, и Леншерр хитро наклоняется и целует искусанные губы. Чарльз хватается за этот поцелуй, как голодный за кусок хлеба – отчаянно и жадно. Это даёт ему хоть какое-то спасение, небольшую передышку и подтверждение своей желанности. Эрик не нежничает, целует так, как целовал бы шлюху, за которую заплатил, ломая волю и сопротивление. Чарльз думает, что хотел бы сейчас зарыться в короткие волосы своего работодателя, хотел бы пропустить их сквозь пальцы, но любые мысли из его головы выветриваются, как только Эрик входит сразу на всю длину. Низ живота взрывается жаром. Чарльз кричит прямо в поцелуй, а Эрик только улыбается и начинает двигаться размашисто и быстро. Тишину кабинета нарушают негромкие поскрипывания несчастного стола, жаркие стоны и рваные вздохи. Чарльз уже не смыкает губ, горящих почти бордовым от поцелуя и постоянных возбуждённых покусываний. Эрик думает, что неплохо было бы провести по ним членом, а потом заставить парня захлебнуться слюной, когда он будет вылизывать его, но сейчас это слишком сложно. Эрику кажется просто нереальным достать свой орган из аппетитной задницы, сжимающей его так плотно. Задумавшись об этом, Леншерр приостанавливает движения, но Чарльз даже не замечает, продолжая по инерции насаживаться. В очередной раз за сегодняшний вечер Эрика посещает чудесная идея. Он поднимает Чарльза над столом и, всё также не вынимая члена, усаживает вместе с собой на кресло. Парень звонко вскрикивает, когда оказывается сверху. Ягодицами он ощущает только яйца Эрика, весь же его член погружён в самую глубину. Чарльз встречается со смеющимися серыми глазами и бессильно стонет, когда понимает, чего от него хотят. Его ноги лежат на подлокотниках, руки обхватывают плечи Эрика, а возбуждение скручивает лёгкие в тугой узел. Выбора не остаётся. Чарльз опирается на спинку кресла ладонями и, закрыв глаза, отчаянно начинает двигаться. Ему неудобно, руки начинают затекать, но предоргазменная волна уже слишком близко, чтобы замечать такие мелочи. Эрик, к собственному удивлению, впервые не сдерживает стона. Он получается негромким, больше похожим на озвученный выдох, но всё равно это нечто странное. Леншерр никогда раньше не чувствовал хоть что-то, что могло заставить его извечную самодисциплину дать сбой. Парень на его коленях самый обычный, ничем не примечательный, но в нём есть то неуловимое, что заставляет Эрика буквально глотать всё чаще и чаще подходящие к горлу стоны наслаждения. Губы Чарльза хочется целовать, чего ещё ни разу и ни с кем у Леншерра не было. И, отбросив глупые размышления, Эрик притягивает парня и целует по-новому, страстно, но без привычного доминирования. Он позволяет ответить на поцелуй, скользит языком осторожно и почти нежно, не желая больше подчинять, а лишь доставлять удовольствие. Чарльз изумлённо открывает глаза, когда чувствует, что Эрик начинает поглаживать его по щеке, но тот не даёт ему задуматься, рукой проводя по его члену. Эрик видит, что парень не может терпеть. На долю секунды что-то похожее на вину вспыхивает в его душе, и он, повинуясь этому странному чувству, переносит Чарльза на диван, нависая сверху. Невероятно синие глаза смотрят на него непонимающе, но в следующее мгновение закатываются от наслаждения, когда Эрик набирает совершенно сумасшедший темп, не убирая руку с члена парня, а двигая ею в такт своим быстрым движениям. Чарльз уже не сдерживается: кричит во весь голос, закусывает губу почти до крови и тонет, тонет в диких ощущениях. Эрик срывается на рык. Он не отводит глаз от Чарльза, не хочет пропустить ни единого его вздоха или хриплого вскрика. Он пьёт его страсть, как нектар. Парень уже не стонет, он почти воет. Дрожь по его телу разливается порывистыми толчками. Чарльз вцепляется Эрику в спину, и всё его тело сотрясает оргазмом. Лицо перечёркивает настоящее наслаждение. Леншерр даже на мгновение забывает, что уже сам на пике, когда видит эту картину. Чарльз бессильно откидывается на диван, а Эрик, кое-как вспомнив о себе, достаёт член и в пару коротких движений изливается парню на живот, даже забывая сжать зубы, чтобы не позволить прорваться стону чистого блаженства. Чарльз не замечает, что тело испачкано в собственной и Эрика сперме, только дышит через раз и закрывает руками лицо. Леншерр не обращает на его жест никакого внимания. Тело и разум подозрительно сковывает негой, и Чарльз кажется ему кем-то трепетным и нежным, кого можно погладить по спутанным волосам или поцеловать в острую ключицу, что Эрик и делает. После он разводит ноги парня ещё шире, не слыша или не желая слышать судорожный всхлип, вырывающийся из-под скрытого ладонями рта, и осторожно касается пальцами краёв покрасневшего входа. Ничего не порвано, крови нет, Эрик вздыхает спокойнее. Не задумываясь зачем, он целует Чарльза во внутреннюю сторону бедра и начинает медленно одеваться. Брюки находятся под столом. Эрик и не помнит, как снимал их, однако то, что ткань немного измялась, уже не так сильно его беспокоит. Пара небольших штрихов: застегнуть ширинку, пригладить волосы и поправить немного съехавший воротник рубашки, и уже почти невозможно сказать, что только что он испытывал безумное наслаждение, вбиваясь в тело едва знакомого парня. - Чарльз? – Эрик впервые зовёт его, немного обескураженный тем, что тот так и лежит в одном положении на диване. – Ты в порядке? В ответ ему слышится только очередной всхлип. Леншерр замечает, что из-под ладоней скатывается несколько капель, скрываясь в спутанных русых волосах. Эрик вздыхает. Что такого он сделал, что могло заставить плакать? Вреда здоровью парня он не причинил, не бил его и не насиловал. То, как тот изгибался под ним, не оставляет сомнений, что ему тоже понравилось. Так в чём же дело? Эрик находит в кармане пиджака платок, мягкой тканью стирает следы семени с тела парня и отводит руки от его лица. Чарльз выглядит красивым. Несмотря на мутные от слёз глаза и краснеющие то ли от смущения, то ли от сдерживаемых рыданий скулы, он всё равно восхищает Леншерра. Эрик не знает почему, но, совершенно не сдерживая своих желаний, подаётся вперёд и касается губами его искусанных губ. Поцелуй выходит чувственным, каким-то нежным и солёным. Чарльз несколько опасливо дотрагивается до щеки Эрика, оставаясь готовым в любую секунду отдёрнуть руку, но тот даже и не думает его останавливать. Мягкие прикосновения пальцев к коже не вызывают привычного раздражения, даря только приятные ощущения чужого тепла. - Я налью нам выпить, не против? Чарльз испуганно открывает глаза и отстраняется. Момент тихой ласки исчезает, оставляя перед ним Эрика таким, каким он предстал в начале вечера. Леншерр берёт стаканы и сразу всю бутылку спиртного, возвращается к дивану, попутно замечая, как парень неуклюже пытается скрыть свою наготу. Сжалившись, Эрик протягивает ему его одежду, оставленную на полу, и тот несколько нервно одевается, стараясь максимально быстро прикрыть голые участки тела от хищной ухмылки работодателя. Тот нарочно отвлекает его осторожными поглаживаниями по руке, бедру или ягодице, стараясь ещё немного продлить минуты близости. Пьёт алкоголь Чарльз тоже резко, тут же кашляя от обжигающего вкуса. Эрик смотрит на него сочувственно, тоже делает пару глотков и пересаживается обратно за стол. Парень несколько секунд ещё цедит виски, а потом принимает правила их негласной игры и становится на середину кабинета – ровно на то место, где стоял раньше. - Сэр, Вы так и не сказали, когда я могу приступить к работе. Всё возвращается на круги своя, как будто ничего и не было. Не было никаких стонов, стыда, глубоких толчков и скрипа стола. Эрик сидит точно там, где и сидел. Чарльз стоит там, где стоял. Единственное, что различается между картинками «до» и «после» - это смятые на столе бумаги, немного сдвинутый диван и слегка расставленные ноги Чарльза, которому стоять прямо сейчас не очень удобно. - Простите, мистер Ксавьер, но кто Вам сказал, что должность уже Ваша? – Эрик видит, как Чарльз столбенеет, но безжалостно продолжает: – Я сказал, что ждал, чтобы увидеть, на что Вы способны. Что ж, признаюсь, Вы меня приятно удивили, но это вовсе не значит, что вакансия достанется именно Вам. Взгляд парня стекленеет. Он неуверенно смотрит на Эрика, как будто ожидая, что тот сейчас улыбнётся и обернёт всё в глупую, совершенно несмешную шутку, но ничего не происходит. Ну как ничего… Эрик сидит, молча ожидая, пока Чарльз додумается покинуть кабинет, а тот лишь мелко дрожит, в каком-то бессознательном порыве начиная теребить манжету рубашки. Парню хочется подойти и изо всех сил ударить Леншерра по лицу, а ещё лучше выбросить прямо с 72-ого этажа, чтобы потом посмотреть сверху на растекающиеся внутренности этой сволочи. В то же время к ярости Чарльза примешивается желание обнять этого мужчину, может, даже поцеловать так глубоко, чтобы тот задохнулся воздухом, или сосать его член до тех пор, пока должность точно не закрепят за ним. Тело всё ещё слишком ярко помнит сладость запретного наслаждения от движений крепкого члена, от того, как Эрик целовал, как касался и стонал. Чарльз разрывается между противоречивыми чувствами, но Леншерр решает всё за него: - Мне помочь Вам найти дорогу? Или до выхода Вы доберётесь самостоятельно? Что-то внутри парня с треском рвётся. Он как в полусне кивает и поворачивается к двери. Эрик одним взглядом следует за ним, и, когда тот пропадает из виду, он тяжело вздыхает, скрещивая руки в замок. Это было жестоко. Слишком жестоко даже для самого Эрика. Потерянное выражение лица Чарльза задело в его душе струны, которые раньше всегда молчали, а теперь почему-то звонко решили напомнить о своём существовании. Похоже, этому парню действительно удалось зацепить его. Причём зацепить так сильно, что Эрик едва ли удержался от порыва кинуться за ним. Но пока было не время. Леншерр сбрасывает со стола несколько особенно смятых листов, освобождая пространство для отложенной ранее красной папки. Первым листом туда вставлено резюме. Телефонный номер выделен всё тем же красным. Часы на стене твердят, что через несколько минут в штате начнётся новый день. Эрик расслабленно откидывается на спинку своего «трона». До первого звонка Чарльзу остаётся тоже всего несколько минут. Да, Эрик поступил жестоко. Однако, по его мнению, самые лучшие работники лишь те, кто испытал горечь поражения, добиваясь работы. Впрочем, то же он думает и о любовниках... Эрик улыбается небольшой фотографии, прикреплённой к резюме, и медленно, словно смакуя мгновения, начинает набирать на мобильном указанный номер…