Я колесил по миру и никогда в своих самых дерзких мечтах Не допускал побега домой, к тебе. Я солгал миллион раз, но теперь говорю единственную правду: Ты во всём, что я делаю. Imagine Dragons – I Bet My Life
- Воткнув кинжал в землю, девушка выдохнула: «Мы смогли это, Инквизитор. Мы победили». Её уста растянулись в слабую полуулыбку, которая была адресована Вестнику. Мужчина хмыкнув, кивнул головой, всем своим видом показывая, что сам еле верит в эту победу. К ним уже подтягивались их спутники, устало улыбаясь, и весело крича какие-то слова. Зелёные глаза отчаянно выискивали в этой разношёрстной толпе одного единственного, от которого сердце молодой девы билось чаще…Варрик, что за хрень?! Зачем ты сюда приплел эти дурацкие сопли?! - Что-то не так, моя юная девственница? - Я не девственница! И прекрати так со мной общаться. Я не маленькая. - Ладно, ладно, Котёнок. Что ты хочешь тогда? - Хм, дай-ка подумать…правды? - Она слишком скучна. - Тетрас! Ты сейчас так шутишь?! Мы, драть всех демонов Тени, победили древнего магистра, который мог вселяться в Серых Стражей – это раз. Два – мы смогли закрыть Брешь. Так что не думаю, что наша история скучна. - Ладно, ладно, зануда, что ты предлагаешь? - Слушай и записывай.***
- Ты уверен, что нас там не убьют? - Ты не доверяешь мне? - Конечно же, нет! Робин, в последний раз, когда ты сказал мне, что это «охренительное дельце, нас не убьют», нас чуть не убили. Так что нет, спасибо, как-нибудь обойдусь без этого. - Не строй из себя зануду, Или. Это же круто – быть в центре события! - Ага, если учесть, что мы с тобой воры и то, что этот «центр события» - дырка в небе, то это да-а, это круто. - Ну и сиди тут, нудятина. Молодой человек круто развернулся на пятках, оставляя меня сидеть в нашем импровизированном убежище в гордом одиночестве. Нет, ну что за наглость, а? Тащиться в Морозные Горы для того, чтобы увидеть «Вестника Андрасте». Да я лучше почищу свой лук и кинжалы, чем пойду в этот лютый мороз. Конечно, мне было страшно за то, что в небе появилась эта Брешь, которая погубила Конклав – единственное, что могло примирить магов и храмовников. Я не боялась магию так сильно, как Робин. Не визжала при виде людей и эльфов с посохами. Но что-то пугало меня в этих щуплых, на вид, магов. Как они взмахивают рукой, и из кончиков пальцев вырывается поток огня, льда или же молний. Это завораживало и пугало одновременно. Поэтому мы с Робином отделились от нашей воровской семейки и умчались вглубь Ферелдена, дабы переждать весь этот хаос, творящийся в Тедасе. Однако эта манипуляция не увенчалась успехом – «семья» обозлилась на нас за то, что мы так подло поступили; война настигла нас даже в лесу, где мы обосновались. Если быть честной, в этой войне я старалась выбирать нейтральную позицию: выберешь магов – убьют, выберешь храмовников – убьют. А я как-то жить хочу, ага. Вздохнув, я потерла переносицу и отложила в сторону лук. Совесть, которой у моей скромной персоны всё же присутствовала, тихо отчитывала меня за моё упрямство и нежелание помочь Вестнику. Всё бы ничего, но что я могла сделать? Обворовать кого-нибудь? Или же грациозно напороться на вражеский меч, ибо работать в команде я не привыкла. Робина в расчёт не беру, с ним я давно ужилась. Он мне стал как брат, которого у меня никогда не было, а я для него сестрой. На самом деле у него была младшая сестра, которую он безумно любил и не отходил от неё ни на шаг. Она умерла во время Пятого Мора, заразилась скверной. Так же, как и отец со старшим братом Робина. Тогда ему было всего лишь семь лет, возраст, когда дети остро ощущают отсутствие своих родных и близких. Мать Робина долго горевала, даже начала пить, что плохо сказалось на мальчугане. Однажды он не выдержал очередного избиения своей матери и сбежал из дома. Помню, когда я его впервые встретила, подумала, что уже трупы на улице спокойно лежат. А потом он начал шевелиться и тянуть руки ко мне, при этом тихо что-то шепча. Я испугалась, и хотела было убежать, но что-то остановило меня. То ли его жалкий вид, то ли моё детское любопытство. Я его притащила домой, при этом несколько раз упав: Робин всё же был мальчиком, пусть хоть и худой. Моя мама долго причитала на тему «опять притащила что-то непонятное с улицы», хотя сама женщина бережно отмывала и откармливала его. На тот момент мне было около пяти лет. Может быть, чуть меньше, не помню уже. Так мы и жили: я, мама и Робин. Отца у меня не было, отчима тоже. Матушка говорила, что мой отец был той ещё гнидой, обрюхатил её и свалил по-тихому. А кому она нужна была, с брюхом? Правильно, никому. Да, она была молода и красива, но беременность как бы перечеркнула её будущее с каким-нибудь прекрасным дворянином. Сама мать была обычной крестьянкой, хотя корни уходили куда-то в дворянство. Узнать об этом никто из нас не удосужился. Мне кажется это пустая трата нерв и сил. Даже если мы действительно принадлежим знатному роду - это сейчас совсем никого не волнует. Тем более моя мать умерла несколько лет назад от перегрузки тела – слишком много работала в огороде. В этом есть и моя вина с Робином: мы редко приезжали к матери, но деньги отсылали прилично. Уже в восемнадцать лет я с «братом» ушла из дома, на поиски приключений. Ну, мы нашли эти приключения в лице маленькой воровской гильдии – до «Рыжей Дженни» нам ещё работать и работать. Тем более этих ребят я не очень любила. Уж слишком у них была громкая репутация, а я дама тихая, не выделяющаяся. Робин же, наоборот: любит показать, кто главный, что он у нас крутой мужик и так далее. Это, вроде бы, смешно и раздражает. Но постепенно привыкаешь к его выкрутасам. С новой семьёй мы ладили не особо хорошо – кому-то не нравились наши взгляды на политику (в воровской гильдии об этом задумываются!), кому-то не нравилось наше отношение к работе. В общем, у нас были отношения на стадии «мы вам даём работу, вы сильно не светитесь». Меня это вполне устраивало, Робина почти тоже. Иногда, конечно, он ныл и бубнил о том, что надо было идти в наёмники. В такие моменты я делаю из себя абсолютно глухую и немую девушку. В основном, это замечательно прокатывает. Раздражённо вздохнув, я встала со стула и сделала несколько шагов в сторону, где лежало моё снаряжение. Этот паршивец ведь в серьёз пойдёт туда, да ещё напроситься принять его. А оставаться одной в глуши мне не очень льстило. Так что, быстро надев броню и куртку, закинула на плечо лук с колчаном стрел, упаковала все необходимое в рюкзак и к себе на пояс и вышла из дома. Чует моё сердце, больше сюда мы не придём. Вроде бы и жаль этот домик, а вроде бы хрен с ним. Мы не так долго пробыли тут, чтобы потом страдать из-за отсутствия крыши над головой. К этому я уже привыкла: кочевать, спать неизвестно где и как. Робин, как всегда он любит это делать, ныл и стонал от того, что «у него затекает спина и шея от твердой земли». Приходилось ему разминать мышцы и выслушивать очередное причитание по поводу нашей нелёгкой жизни. Знал бы он, как другие похуже нас живут. Но разве этому амбалу можно что-то вдолбить в его мозг? Конечно же, нет. Поэтому приходилось слушать, слушать, слушать. Ах, а так иногда хочется огреть его чем-нибудь тяжёлым. Оказывается, этот кретин ушёл не так далеко, как мне казалось. Хотя и времени-то с его ухода прошёл час с чем-то. Робин как истинный вор, крался меж кустов, как будто пытаясь кого-то увидеть на дороге. Хмыкнув, я тихо залезла на дерево и пригляделась. Баран. Он охотился на гребанного барана. Нет, серьёзно? Этот…ладно, это не первый раз, когда он пытался быть «самостоятельным». В первый раз, когда он захотел быть добытчиком, Робин получил многочисленные ушибы и порезы из-за того, что упал, охотясь за кроликами. Боюсь представить, что может сделать с ним этот баран. Взяв в руки лук и стрелу, я натянула тетиву и прицелилась. В отличие от Робина, я больше практиковалась в стрельбе и скрытности. Поэтому попасть со средней дистанции в цель я могу запросто. Медленно выдохнув, я отпустила тетиву и стрела, издав возмущённый звук, впилась в шею животного. Баран не то взвизгнул, не то закричал и повалился на пыльную дорогу. Что ж, пропитание на несколько дней теперь у нас есть. Можно потом и шкуру с рогами продать. Почему бы и нет? Аккуратно повесив лук за спину, я спрыгнула с дерева и подошла к Робину, который выскочил к убитому барану и возмущенно что-то причитал. - Я бы мог и сам его убить! – восклицает он, видя моё ехидное лицо. - М-да? А ты вспомни свою первую охоту, когда я тебя потом всю ночь отпаивала лечебными приправками, - сказала я, складывая руки на груди. Парень смущенно отводит взгляд, бубня про то, что он был мелкий и не понимал, как правильно ловить дичь. - Ладно, мой крутой охотник, разделывай его и пойдём. Путь не близкий нам предстоит, - серьёзно говорю ему, осматриваясь. Робин оживился, с горящими глазами смотря на меня. В этот раз я ему проиграла, повелась на его «я ухожу и оставляю тебя одну». Засранец. - Правда, правда? Мы пойдём туда? Мы вступим в Инквизицию? – осыпал меня вопросами парень, при этом успевая ещё очищать шкуру барана от мяса и аккуратно складывать мясо в свой рюкзак. Я закатила глаза и переступила с ноги на ногу. - Да, да, хорошо. Уговорил. Но, - я подняла указательный палец, чтобы Робин снова не начал восхищенно что-нибудь лепетать, - если там нужно давать клятвы и что-то в этом роде – я пас. Он активно закивал, не переставая улыбаться и отрезать рога животному. Ну, хоть до этого додумался. С ним я иногда ощущаю себя не двадцати четырёхлетней девушкой, а старой женщиной и это мой сын, который вечно дерётся с мальчиками по соседству и ведёт себя как маленький шалопай. - Или, а почему ты захотела пойти со мной? – спрашивает Робин, заканчивая со своей работой и выпрямляясь. Я удивлённо посмотрела на него, мол, зачем такую ересь спрашиваешь. Но парень был абсолютно серьёзен. Даже чересчур. Немного пугало, конечно. Выдохнув и поправив плащ, я обогнула Робина и не спеша зашагала по дороге. По идее мы с ним доберемся до жилой деревни за день, без передышки и рысцой. Там мы купим лошадей (или украдем, как получится) и за неделю доберемся до Инквизитора. Может быть, больше недели, если нам кто-нибудь попадемся, и если кто-нибудь из нас не заболеет. - Потому что ты можешь запнуться о свою ногу и разбить голову, - просто отвечаю я, ухмыляясь. Робин чертыхается, вспоминая случай, когда мы убегали от стражи. Ну да, смешно и грешно вспоминать это, если учесть то, что нас потом вытаскивали из тюрьмы. Зато узнали, что творится в местной городской тюрьме! Стражники там, кстати, не такие уж и плохие ребята: покормили, нормальную камеру дали, почти обработали сломанный нос Робина (если бы он не начал верещать о том, что он «самостоятельный и не будет просить помощи у таких, как они), спросили, почему мы пошли к ворам. Так до утра и проговорили с одним из них. Дереком его звали, кажется. Симпатичный стражник, скажу я вам. - Ты меня вообще слушаешь? – возмущённо воскликнул Робин, не сильно толкая меня в плечо. - Нет, - честно ответила я, переводя задумчивый взгляд на парня. Он фыркнул, повел плечом, поправляя лямку рюкзака. - Вот никогда не слушаешь меня, - обиженно проворчал Робин, - а я, между прочем, умную мысль говорил. - Ты и умная мысль - несовместимые мысли, братишка, - парировала я. - Пф, - все, что сказал на этот счет парень, демонстративно складывая руки на груди. На этой ноте мы и продолжили наш поход. Ох, предчувствую, что эта дорога будет тяжелая и опасная. Лишь бы мои навыки воровства помогли. Робин все равно больше был похож на воина, чем вора. Но из-за меня он ступил на эту темную дорогу. Я долго уговаривала его пойти в местные стражники, аргументируя это тем, что будет помогать нашему новую семейству выбираться из тюрьмы. Этот аргумент был высмеян и он твердо решил быть со мной вместе всегда. Я понимала, что это его детская психологическая травма, породившая уйму комплексов, но волноваться за него мое сердце не переставало ни секунду. После смерти матери на меня, невидимым грузом, возлегла ответственность не только за себя, но и за Робина. Хоть он и был старше меня на несколько лет. Выдохнув, я провела рукой по волосам, зачёсывая их назад. Надо бы уже собирать их в хвост, отрасли. Остальной путь до ближайшей деревни мы провели в относительной тишине, прерываемой лишь животными и людьми, которые редко встречались нам на пути.***
Черт бы побрал эту Инквизицию! Мало того, что они находятся в заднице Создателя, так ещё и хрен у кого допросишься аудиенции. Как же хотелось врезать этому солдату, что в сотый раз говорит нам про «жутко занятого Вестника, который не будет общаться со всяким сбродом». Если бы к нам не подошла женщина с короткой прической и взглядом а-ля «попадешься у меня на пути, и я тебя загрызу». В прочем, внешность у неё была довольно симпатичная, даже шрам на левой щеке не портил её. Видно было, что она не из простых крестьян, коим являлись мы с Робином. Женщина грозно посмотрела на стушевавшегося солдата, который что-то пробормотал и ретировался. - Имя? – голос у неё был звонкий и пропитан сталью. Ух, роковая дама нам попалась! - Илария Рев и Робин Рев. Мы прибыли из глубинок Ферелдена, хотели вступить в ряды Инквизиции, - на автомате выдаю я, смотря прямо в темно-карие глаза женщины. Мне не было страшно находиться рядом с этой воительницей. Даже наоборот, казалось, что от неё веет уверенностью и непоколебимостью в своих действиях. Люблю таких людей, за них можно легко и просто спрятаться, когда начинается задница. Робин недовольно бухтел что-то, осматривая Убежище. Ему, в отличие от меня, не нравилась эта дама. Что ж, я его не осуждаю в этом. - Кассандра Пентагаст, - сдержанно представляется она, поджимая губы. – Инквизитора сейчас нет, но если вы серьёзно намерены вступить в Инквизицию, то придется подождать. Я закатила глаза, показывая этим, что уже их «подождите ещё немного и возможно мы вас примем» стоит поперёк горла. Нет, серьёзно, мы пёрлись целых две недели (!) сюда, чтобы выслушать сухое «его нет на месте, сидите и не рыпайтесь»? Мне было обидно. И ещё я злилась на себя, на этих людей, на Робина, из-за которого мы тут стояли. Как же хотелось кому-нибудь врезать. Вот так от души вмазать кулаком в нос. Или в глаз, чтоб синяк остался очень ярким и надолго. Но вместо этого, я заломила руки за спину и выдохнула. - Как скажете, леди Пентагаст, - пытаюсь выглядеть дружелюбно и не выдать своё негодование. А вот Робин, похоже, совсем не хотел прятать возмущение. Он посмотрел на женщину так, как будто она отобрала у него мороженое и съела его, при этом мерзко хихикая. - Вы издеваетесь?! У вас что, нет никого, кто мог бы принимать рекрутов?! – ещё чуть-чуть и он затопает ножкой, как малое дитё. Кассандра на его возмущение лишь скептически выгнула бровь, осматривая возможного рекрута. Потом перевела взгляд на меня, стоящую прямо и, смотря, как вдали упражняются солдаты. Мне кажется, в её голове сейчас мысли о том, что точно мы брат с сестрой или просто жестокая шутка. Но на помощь этой женщине пришел мужчина (как бы это смешно не звучало), в доспехе и накидкой со смехом. Выглядел он…вполне себе недурно: белокурые кудрявые волосы, которые хотелось потрогать на мягкость; светло-карие глаза, смотрящие на нас настороженно и сурово; шрам над губой, который так же не портил его, как и шрам Кассандры. Черт, в Инквизицию что, все красавчики идут?! Тогда нам делать тут нечего, это уж точно. Я со своим маленьким ростом и вечной бледностью, словно из меня выкачали литр крови и Робин, долговязый и жилистый. Аж даже на слезу пробило от такой несправедливости. - Что тут происходит? – да Создатель всех раздери, голос у него просто заслушаешься! Всё, точно теперь поплачу. - Командир Каллен, они… - хотела было сказать Кассандра, но Робин как всегда бестактно прервал её: - Каллен? Тот самый Каллен, который был в Башне Круга в Ферелдене и принимал участие в Киркволском восстании?! – кажется, от него не только я была в восторге. Я пихнула брата локтем, шипя на него. - Ай, да за что?! - За то, что язык как помело, - проворчала я, недовольно поджимая губы. – Извините его, он у меня немножко того, - и постучала кончиком пальца себе по голове. - Сама ты того! Я нормальный. - М-да, а тогда какого хрена ты так нагло прерываешь леди Пентагаст и нагло лезешь к мужчине? – наверное, сейчас все на нас смотрели, как на идиотов. Отчасти, они были правды. - Ой, а сама-то лучше что ли? Смотришь на него так, как будто… - Я сколько лет обещаю тебе отрезать язык. Кажется, этот день настал, - моё терпение сейчас бы лопнуло, если бы не вмешались эти двое. - Прекратите! – грозно сказала женщина, буравя нас эти жестким взглядом. – Мы не принимаем таких не дисциплинированных людей. Я фыркнула. Как знала, что нас пошлют куда подальше. - Но я могу помочь им с этим, - вмешался Каллен, смотря то на меня, то на Робина. Кассандра опять скептически посмотрела на Каллена, проверяя, шутит ли он. Но взгляд мужчины был уверенный и серьёзный. Эх, если бы я была бы чуточку привлекательной, тот час же заигрывала бы с ним. Вот сейчас стало так обидно за свою внешность и свой характер, что в пору самой идти и закрывать Брешь. Кстати о ней, я перевела взгляд на небо, смотря на зелёный Разрыв. Жуткое, но в тоже время завораживающее зрелище. - Хорошо, мы принимаем Вас в Инквизицию, но, - голос Кассандры отвлёк меня от созерцания неба. – Вы будете полностью подчиняться генералу, пока не придет Инквизитор. Вам ясно? Я кивнула головой, складывая руки на груди, Робин, улыбаясь во все тридцать два зуба, кивал как болванчик. Мужчина протянул руку моему брату. - Каллен Стентон Резерфорд. И да, я тот самый Каллен, - он устало улыбнулся, как будто его уже достали с этими вопросами. Хотя, наверное, так и есть. Вон сколько тут людей из разных уголков Тедаса и всем интересно, что было во время Пятого Мора и восстания магов. Мне жаль его: пройти всё это дерьмо и остаться человеком очень трудно. Тем более, как я поняла, он храмовник, а они очень зависят от лириума. И сейчас, когда идёт такая фигня в мире, очень тяжело найти его. Или же он больше не употребляет его? Хм, может быть, когда-нибудь спросить его об этом? Определённо стоит. Робин с энтузиазмом пожал протянутую руку. - Робин Рев, - всё так же глупо улыбаясь, представился парень. Каллен внимательно посмотрел на меня. Я вздохнула, прикрывая глаза. Как же достало повторять своё имя в сотый раз. - Илария Рев, - вяло отвечаю я, смотря на Кассандру. – Где нам можно обосноваться? Она махнула рукой в сторону палаток. - Там есть несколько свободных. Как устроитесь – идите в кузницу, Вам выдадут оружие и доспехи, - она критично оглядела меня и Робина. – Доспехи нужно поменять. Оружие, в прочем, можете оставить себе. - Хорошо. Нам будет достаточно и одной палатки, да, Робин? – я гляжу на брата внимательно. - Ага. Мы привыкли, - не задумываясь, отвечает он. Кассандра лишь пожимает плечами, мол, как хотите, мне вообще плевать на вас. И развернувшись, уходит куда-то вглубь Убежища. Каллен же всё так же внимательно осматривает нас, как будто что-то пытается узнать что-то. - Что? – не выдерживаю я, хмуро глядя на мужчину. Робин уже ускакал выбирать нам место, при этом чуть не сбил меня и какого-то солдата, не аккуратно встав у него на пути. - Вы не похожи на брата и сестрой. И на обычных солдат тоже, - выдаёт он, скрещивая руки на груди. – Вы бандиты? Или воры? - А Вы всех рекрутов спрашиваете об этом? – вопросом на вопрос отвечаю я. - Только тех, кто мне не нравится. - О, прелестно. Значит, мы вам не нравимся. Что ж, тогда мы лучше пойдём отсюда. Всё равно мы «не дисциплинированы», - я сделала кавычки на последнем словосочетании. - Я не… Хм, в прочем, не важно, - кажется, он слегка растерялся от моих слов. – Но имейте в виду, я с вас глаз не спущу. Попытаетесь что-то украсть или же подставить кого-то – приму жесткие меры. - О, по попе ремнём дадите? – язвительно говорю я, взмахивая руками. – Если Вам будет так угодно, мы не убийцы. И никого обворовывать не будем. А теперь, извините меня, мне нужно к кузнецу за обмундированием. И не дожидаясь ответа, зашагала туда, где доносился звук молота, бьющего о наковальню. Что ж, осталось дождаться Инквизитора и узнать, пригодны мы для службы или нет. Черт, как же я ненавижу ожидание.