Всё давно было решено

- Умоляю вас! - разнёсся плачь. - Если у тебя нет денег - убирайся! - жестко и с раздражением произнёс торговец, выхватив сочную сливу с хрупких рук. - Или ты хочешь предложить мне другой обмен? - вскинув бровь и похотливо улыбнувшись прибавил мужчина. В глазах девушки промелькнул страх. Нет, не от предложения этого грязного продавца. Страх от того, что ей не будет чем прокормить сестрёнку. Не говоря уже о себе. О, милая сестра. Она ещё ничего не понимала. А ведь она не виновата. Да и сама Хисана тоже. Эта сцена приковала внимание одного человека. Ведь она была обыденной и достаточно необычной одновременно. Точнее, необычной была сама героиня. Ну уж никак не втискивалась она в колорит квартала Инузури. Такая вежливая, непорочная, беззащитная. И тут. В 78 районе Руконгая. Безжалостном, грубом, жестоком. - Четыре, пожалуйста, - холодный голос сотряс напряжённую шумную обстановку. Рука мужчины довольно долго была выпрямлена, что немного напрягало его. Но Хисана не замечала. С опустошёнными глазами она смотрела на бесплодную пересохшую землю. - Возьми, - ткнул её в плечо наследник одного из великих кланов. Лишь после толчка, от которого она немного поддалась назад, темноволосая миниатюрная особь подняла голову и вопросительно посмотрела на высокого юношу большими глазами. Погодя она увидела пакет, сквозь который просвечивались круглые ягоды. Робко потянула дрожащую руку. Тонкие длинные пальцы слегка соприкоснулись с его рукой, от чего Бьякуя смутился, но не подал виду и отвернул голову. Он услышал всхлипы и ощутил подрагивания. Повернув шею, он увидел проступившие слёзы на глазах Хисаны. Что он сделал не так? Может он затронул её честь и достоинство, когда предложил сливы? Тогда почему же она их приняла? - С-спасибо, господин.. - что и смогла выдавить из себя душа и сразу же пустилась в плач, но моментально подавила эмоции. - Воистину, благодарю, - сказала она, утерев слёзы рукавом. - Но у меня нет денег. Я не могу принять эти фрукты. Простите. - Да что вы, не стоит, - молвил парень, отойдя от удивления. - Благодарю, - повторилась сестра. - я всё верну, правда. Я обязательно всё верну. Разумеется, Кучики мог заверить её о бессмысленности решения возвращать ему, члену далеко не бедного клана, жалкие копейки за несколько слив. Почему же он этого не сделал? Не успел? Не смог? Или просто-напросто не захотел? Желал встретиться ещё раз с это, довольно таки, необычной особой. Тем временем Хисана уже возвращалась домой. Кем же он был? Хотя куда важнее вопрос стоял перед ней: Как отдать ему деньги, а главное - где их взять? Но обо всём этом позже. Ей нужно спешить. Спешить к ней - смыслу её жизни - сестрёнке. Пока её не покусал голодный пёс или не продал за очередную бутылку местный алкаш. Вот уже виднеется знакомый переулок. Холодный и мрачный. И всё же такой родной. - Иди сюда, малышка, - ласково обратилась к младенцу девушка. Сев на сырую землю, её пробрала дрожь. Притянув к себе ноги, она положила на них кроху. Достав из пакета сливу, ловко очистила её от кожицы и косточки. Отломав небольшой ломтик, положила его в рот ребёнку. Тот принялся смачно почавкивать и улыбаться. Умиление-то какое. Эту картину можно было лицезреть вечно. Сама же "старшая" жевала кожуру. Увы, целый плод оказался непосильной роскошью. Приходилось довольствоваться и этим. На содержание пакета им можно было прожить от силы 2 дня. Общество душ накрывала ночь. Темнота пробиралась в каждый уголок. Если на западе все мирно посапывали, то на юге уставшая Хисана не могла сомкнуть глаз. Ведь тёмное время суток здесь довольно неспокойное. Семьдесят восьмой район, всё таки. Заснуть можно было лишь под утро, когда ноги подгибались от боли, ведь ночью она всё время убегала, пытаясь скрыться от всей опасности насколько это было возможно. Как же ей всё это надоело. Жить перебежками. Кражами. Это низко. Ещё немного и она сломается. Сломается, как сломались все здесь. В то время совершенно о другом мыслил ещё один герой сегодняшнего столкновения. Как всегда, перед сном у него было полчаса осмыслить завтрашний день и будущее клана в целом. Например, вчера он думал о том, как сегодня пойдёт в очередную область Руконгая и отыщет одарённые души для учения в Академии. Такова была благородная миссия для клана Кучики. За день он сумел ощутить реяцу и поговорить со многими детьми, включая Мияко, которая сыграла далее ключевую роль в развилке событий, более известную как жена фукутайчо тринадцатого отряда Кайена Шибы. Сейчас же она была маленьким, слегка обеспокоенным не по годам ребёнком с милыми лиловыми волосами. Или же Исанэ Котецу. Да-да! Именно Бьякуя привёл её в Готэй. Уже тогда высокого подростка, глаза которого всё так же не находили места. Сайджин Комамура - вступил на обучение по его рекомендации. Все, даже дети тех районов уже понимали весь ужас жизни в неблагополучных частях. У них не было детства. Детства? Забавное слово. Они тогда даже не знали его. Ведь везде была жестокость. Везде убивали, грабили. Не так как в восьмидесятом районе. Но не слишком была заметна разница. А что оставалось делать? Когда ты не попал после смерти в Джинриан, Хокутан или другие благополучные районы - всё уже было решено. Люди гибнут там. Гниют заживо. Несомненно, Бьякуя привел на службу много хороших шинигами. Но сейчас его мозг был занят иной информацией. Загадочной незнакомкой. Она.. Поразила его? Да, пожалуй это слово подходит. Она заплакала! Правда, заплакала! Но почему? Ведь он не сделал ничего такого. Просто заплатил за четыре несчастных ягоды. Всего-то! Пустяки! Хисану разбудил плач. - Но-но-но, Руки-Руки, не кричи так, сейчас я тебя по.. - девушка оборвала свою фразу, остолбенев. Ведь повернув голову она увидела невыносимое зрелище. Те продукты, что могли спасти их от голода и продлить жалкое существование хоть на день были съедены крысами. Полностью сгрызены. Как же так? Что же делать? Пока девушка была ошарашена столь неприятным поворотом, к ней подошёл мужчина. Сразу видно - князь этих земель. Он дерзко взял её за подбородок своими толстыми короткими пальцами, от которых несло рыбой. - У тебя смазливенькое личико. На публику пойдёшь, - ухмыльнувшись произнёс он. - Пустите, мне больно. - Ну что ты так. Я вижу ты бедная. Ещё и с мелочью, - он ткнул сломанным длинным ногтем в щеку малышки. - тяжело, небось. Я предлагаю тебе заработок. - Спасибо, но я должна отказаться.. - Оставь эту вежливость для аристократов. Я не предложил тебе ещё ничего. Если надумаешь, около девяти приходи к главной площади. С тем и оставил их так же незаметно, как и появился. Как грязно. Предлагать такое даме. Но он прав. Даже про ту же вежливость. Нигде она ей не пригодилась. Сейчас она жалкая. Потрёпанная. Манеры? Конечно, важны для всех. Честь? Достоинство? Разумеется. А какой вес они имеют здесь? Никакого. Но если отречение от них может спасти не просто её никчёмную жизнь - жизнь Рукии. Она её семья. Остаток от семьи. Горечь от потери близких уже не першила в горле. Дни здесь далеко больнее били по душе. Как только начало темнеть, Хисана положила маленький свёрток в укромный уголок и огородила его небольшой фанерой от бродячих собак. Взять с собой она её не могла - мала вероятность, что её не заберут и не продадут. Да что там. Она сама могла не вернутся. В любом случае, хуже уже не будет. Ноги её не слушались - постоянно путались то с большими камнями, растирая стопы в кровь, то друг с другом. Рассудок был помутнён, что было лучшим оберегом от "идей" перспектив её ближайшего будущего. Понемногу и нехотя она дошла до цели. Положение вынуждало. Вокруг небольшого выступа уже собрались люди. Небольшая группа. На возвышении уже громко тараторил тот самый мужчина. Увидев её, он сразу же взмахнул рукой в её сторону. Публика обернулась и замерла в ожидании. Ближе подходя к "сцене" она всё чётче выдела орудие - виселицу. Ноги сами несли её в центр круга. - А вот и наш сегодняшний цветок! - противно завопил ведущий неизвестного шоу и тихо шепнул на ушко, растянувшись в улыбке, полной разврата, - раздевайся. Пустые глаза втупились во что-то, что было среди публики. Она безоговорочно сбросила лёгкий халат. Вернее, его остатки. Наблюдающие завопили - это будет зрелище что надо. Раздался звук рассекаемого воздуха. На гладкой белоснежной нежной коже появилась первая глубокая рана. Боль пришла не сразу, но не заставила себя долго ждать. Адская, всепоглощающая, абсолютная боль. В ушах стоял визг поклонников подобных картин, стук пульсирующих висков и собственный неистовый крик. От этих, далеко неприятных и резких ощущений подгибались коленки. Она упала на деревянное подобие пола. Но тут же сильная рука потащила за волосы вверх. Ещё один удар. Более хлёсткий предыдущего. Более глубокая рана заставила мощнее кричать и созерцателей и её. Этот ад был вечен. Ударов сто, не меньше. Когда же публике изрядно поднадоело - веселье закончилось. Но отнюдь не пытки. - А теперь.. - понижая интонацию от начала предложения обратился мужчина и пошёл ставить Хисану на скамью. Уже было всё ровно. Лишь бы всё закончилось. Она сама начала лезть в петлю. Демонстративным ударов о деревянную ножку палач сбивает опору для девушки. Она висит. С нетерпением ждёт смерти. Ни на что не обращает внимания. Ни на новый разрезы на теле. Ни на разочарованный шум толпы. Ни на злобные слова инквизитора, лупящего её от души. "А как же.. Как же Рукия?!" - раздалась мысль в голове. Она заставила её барахтаться, цепляться за верёвку руками, жадно глотать ртом воздух. Зрители ожили. Внезапное падение. Это он разрезал верёвку. Ну вот и всё окончено. Ура. Лёгкая улыбка заставляет лопаться пересохшие губы, насыщать горло привкусом метала и обагрять подбородок. Она сделала это. Теперь они смогут выжить. Даже лишние минуты, лишний смех малышки стоил хоть и вечности мучений. Если бы можно было продать душу дьяволу - она бы это сделала. Не колеблясь. Когда она очнулась, была глубокая ночь. От происшествия не осталось и следа. Кроме колкой боли и лежащих на полу монет. Для хозяина это было немного, но для неё.. Она шла, оставляя за собой кровавые следы. Потёки петляли, разливаясь то большими лужами то маленькими каплями. Этой ночью он видел её. А её ли? Она вся была изранена, измучена. Видно, что ей не давали ни умереть ни передохнуть. Пока она лежала там тяжело дыша он обдумывал все эти вопросы. Ту девушку он, на удивление, запомнил чётко - бледная гладкая кожа, единственная такая в квартале, огромные фиолетовые глаза, заставляющие содрогнуться каждую клеточку в его теле. Густые чёрные волосы, часть которых ложилась на лицо аккуратной прядью и раздваивалась у переносицы. Этим она была похожа на его маму. Хоть и помнил он её слабо. И всё же.. Она ли была тогда? На эшафоте. Он должен узнать. Он следил за ней. Увидел её подходящей к переулку. Если откинуть багровые пятна - одежда была её. Она завернула. Везде вокруг всё затихло. Это была зловещая тишина. Её часто можно было услышать здесь. Увы, очень часто. Бьякуя решает заглянуть. Там она. Крепко прижимает ребёнка к груди. Вся красная, тяжело дышит, постанывая от боли. Её лихорадит. И только? Ей очень крупно повезёт, если она не подхватит столбняк. Чем она думала? А чем сейчас думает он? Хладнокровный наследник. Будущий глава. Шпионит за избитой девушкой. Ночью. В Инузури. - Кто здесь? - испуганно спрашивает душа, понимая, что ей некуда бежать да и не сможет она. Шинигами выдал звук кирпичной крошки, сыплющейся со стены, о которую он держался. Он вынужден выйти. Хисана так же не забыла его. Как же она была рада, увидев именно этого мужчину! - Вы пришли за деньгами? Сейчас отдам, я же обещала, - выпалила жизнерадостно девушка, давая понять, что у неё всё хорошо. Она больше не примет пожертвований. Достав пару монет, протягивает парню. Со звоном они ложатся в его большую ладонь. - Почему.. Почему они в крови? "Какой же я дурак, как можно такое спросить?!" - подумав добавляет, - Простите, я совершенно не это имел ввиду. Конечно же он знал. Даже видел почему они такие. Какими мучениями достались ей. У него есть деньги. Не сказать, что он их не заслужил, но.. Не такой ценой. Далеко не такой. Ему хотелось что-то сделать для неё. Что-то, что бы не затронуло чувств и что бы действительно помогло. - Идём, у меня есть для тебя работа, - лучшее, что мог выдавить из себя юноша.