Хочу, чтобы ты остался

В жизни каждого человека есть люди, которых всегда хочется видеть рядом. И да, знаешь, в моей жизни таким человеком стал ты.

POV Р.       Вы когда-нибудь испытывали странное чувство тепла в сердце? Если испытывали, то вы счастливое существо своей расы, способное понять меня. Хотя понять меня довольно сложно. Я вроде и зомби, а вроде и не зомби. Сложно быть не таким, как все вокруг.       Иногда мне казалось, что я умру от своего бессилия. Уже надоело постоянно притворяться трупаком, у которого нет абсолютно никаких духовных потребностей. Еле удерживался, чтобы не сорваться. Покажешь, что другой, — тогда берегись. У окружающих меня нет ничего, кроме одежды. И да, по сравнению со многими, я выгляжу довольно-таки прилично.       Самого мучил вопрос: кем же был я в той, земной жизни? Ещё до того, как была построена Стена? Наверное, был крупной шишкой. А что есть у крупных шишек, помимо денег? Правильно, именно. Мозги. Без мозгов нереально добиться чего-то. Видимо, в мире зомби наличие разума способно сыграть злую шутку.       Интересовало всегда, что же происходит там? Остались ли ещё люди? А что, если меня до сих пор кто-то ждёт? Но нет, это невозможно. У деловых шишек обычно имеются мозги, а свободное время… У таких не хватает времени ни на постоянную девушку, ни на какие-то мимолётные интрижки. Отметить Рождество с семьёй становится непозволительной роскошью. Пропуск значимых событий в жизни семьи обязательно не останется незамеченным. Спустя какое-то время ты чувствуешь невероятное одиночество, особенно в те периоды, когда наступает отдых на работе. Но всё, поезд опоздал. Ничего не изменишь. Твои близкие люди стали самыми чужими. И в этом твоя вина.       Да, всё верно. Сейчас рядом со мной нет её — Джули. Моей Джули. Той, которая изменила меня и всю мою жизнь. Впрочем, сосредотачиваюсь на себе. Моя любимая поменяла жизнь всей планеты. Поверьте, я ни в коем случае не преувеличиваю, утверждая так. Теперь Стена разрушена, а мы, зомби, поняли, что пора прекратить вражду. Да-да, мы пытаемся вновь адаптироваться к нормальной жизни, а люди нам помогают. И знаете, я чувствую себя счастливым. Больше не приходится притворяться и видеть, как страдает твоя любимая девушка. Этого больше нет — вокруг только радость и счастье. Да, не спорю, без трудностей не обходится…       Вот и сейчас. Я пришёл к Джули. Пытается улыбнуться, но я-то вижу, что её что-то мучает. Неизвестность по праву можно назвать одним из самых дурацких чувств. Когда не знаешь, что думать, то начинаешь накручивать и подозревать самое ужасное, что только может случиться. Начинаю представлять, что кто-то расстроил или даже обидел мою милую. Кулаки сжимаются, и я слышу хруст своих ветхих костяшек. — Ри, ну вот сколько раз я просила тебя так не делать? — расстроенным голосом укоряет Джули, накрывая мою руку своей крохотной ладошкой. Тепло её пальцев приятно согревает мою вечно ледяную кожу. Иногда мне кажется, что такое тепло способно растопить ледники на всей планете. Именно такая теплота способна оживить трупаков, к которым недавно частично относился и я.       Я вскакиваю с дивана в гостиной и робко пытаюсь поцеловать девушку в щёку. Иногда мне становится безумно стыдно за то, что я такой неуклюжий… Ну да, как обычно, я вновь поцеловал Джули в нос. Хотя, знаете, поцелуи в нос и макушку кажутся мне самыми трогательными, интимными, если так можно назвать. Они несут в себе больше нежности, глубины чувств… Они не могут быть пошлыми.       Джули крепко обнимает меня, видимо, забыв о хрупкости моих костяшек. Такое было впервые. Обычно она очень ругалась, если объятия были чересчур крепкими, но сейчас из-за расстройства мои кости подвергались самой что ни на есть угрозе. А мне было всё равно. Лишь наслаждение внутри меня приятно окутывает всё тело. Глажу Джули по волосам и прислушиваюсь к её дыханию. Раньше считал, что люди дышат смешно, но дыхание этой девушки какое-то другое, особенное что ли… Наверное, когда находишь своего человека, то всё привычное начинает казаться особенным, ни с чем больше нельзя сравнивать. Ты просто упиваешься своим счастьем, не замечая ничего и никого вокруг. Иногда я замечал, что дышу с Джули в унисон, а зачастую мы говорим одно и то же одновременно. Обычно я не особо улыбался и спокойно мог сидеть с кислой миной, когда кто-то пытался развеселить. Но перед улыбкой Джули я не мог остаться равнодушным. Именно её улыбка всегда поднимала настроение и дарила непередаваемое тепло.       Но сейчас немного другая ситуация. Чувствую, что дыхание Джули не такое спокойное, как обычно. Её плечи немного вздрагивают. Подождите, что? Она плачет? Чёрт возьми, она плачет! — Любимая, что случилось? Почему ты плачешь? — кажется, мой голос тоже перенял дрожь. Девушка не отвечает; чувствую, как ноготки крепче вцепились в мои плечи.       Осознаю, что скоро придёт отец Джули, а при нём мы разыгрываем что-то типа дружбы. Это больно, когда приходится сдерживать себя, своё искреннее желание взять за руку, поцеловать хотя бы в щёчку… Вот так сидишь и слушаешь бесконечную чепуху о том, что Джули уже давно пора найти себе парня, выйти за него замуж и родить детишек… Не знаю, как отнесётся к нашим отношениям её отец. Видимо, он мечтает о другой судьбе для дочери. — Ри, это воспоминания, всё хорошо, — спешно заверяет девушка, смахивая солёные дорожки с детских щёчек. — Нет, милая, дело так не пойдёт, — спустя секунду Джули уже у меня на руках и мы поднимаемся в её спальню. Обычно тёплые пальцы сейчас холоднее моей кожи. Аккуратно кладу любимую на кровать, накрываю одеялом и ложусь рядом. Джули крепко обнимает меня, и её пробирает истерика. Страшно наблюдать, когда трясёт человека, который всегда поддерживает и успокаивает.       Я понимаю, почему она сейчас так убивается. Стыдно признать, но именно я убил её парня. Помню, как она, когда ещё существовала Стена, тосковала по своему бойфренду. После того, как я съел его мозг, чувствовал себя каким-то… Даже слов не могу подобрать. Но признаю: было очень больно видеть его воспоминания с Джули. Ей тоже больно. Я понимаю её. Но, увы, прошлое не изменить… — Ри, оставь меня сейчас одну, пожалуйста, — Джули зарывается поглубже в одеяло и накрывает голову подушкой. — Тогда сегодня я не приду к тебе больше. Твой отец будет дома, а ему не следует знать о наших отношениях. Звони, если что, — чувствую, как голос предательски дрожит. Мне тяжело идти, но понимаю, что так будет лучше для Джули.       Любимая вскакивает и крепко обнимает меня. Сейчас она напоминает маленького отчаявшегося ребёнка, которому так необходима забота и ласка. — Ри, не уходи, пожалуйста… Я хочу, чтобы этой ночью ты остался. Прошу тебя, — умоляющий взгляд заплаканных глаз заставляет меня пойти на что угодно. Согласен на всё, чтобы любимая вновь улыбнулась. — Хорошо, родная, я останусь… Но что ты скажешь отцу? — всё-таки я не мог подвергать наши отношения риску.       Джули задумалась. Мы ведь оба прекрасно понимаем, что нас вряд ли поймёт отец моей возлюбленной. Но в то же время отчетливо осознаю, что рано или поздно признаться придётся. Многие парочки вполне нормально строили отношения, несмотря на разные происхождения. Но другой случай у нас с Джули. Её отец в прошлом охотился на нас, трупаков. Сейчас, конечно, такого больше нет, но всё же… Для меня очень важно, чтобы не было конфликтов. — Я беру всё на себя, — Джули вскакивает и крепко обнимает меня. Чувствую её запах и понимаю, что безумно соскучился. Так и тянет прижать к себе и не отпускать ни при каких обстоятельствах. Её светлые волосы очень мягкие. Наверное, я бы всё отдал, чтобы вдыхать их запах и наслаждаться мягкостью. — Хорошо, родная, тогда… — Приходи ко мне ночью. Всё будет хорошо, — Джули резко целует в губы. Их тепло — вот что нужно для полного счастья…