Not afraid

- Я не боюсь, Ганнибал, - привычно холодным, словно горный ручей, тоном проговорила женщина, занявшая место у окна самолета. Лучи солнечного света, упорно пробивающиеся сквозь толстый слой стекла, заставляли блондинистые волосы переливаться всей гаммой золотых оттенков, приковывая к себе довольный взгляд спутника. Она не лгала Ганнибалу, никогда. За долгие годы их совместной работы женщина научилась тешить интерес своего пациента полуправдой, частенько смиряя любопытство Лектера суровым напоминанием, кто в этих стенах играет роль врача. Мужчина же с азартом хищника принимал условия игры, собирая всю полученную им информацию, будто бы кусочки огромного пазла, воедино. Разгадать головоломку в виде Беделии дю Морье было уже делом принципа, необходимости, - теперь он не мог проиграть. - Вы сбегаете с Чесапикским Потрошителем, доктор дю Морье. Не знаю, смелостью или же глупостью является ваше бесстрашие, - уголки его губ растеклись, словно вязкий тягучий мед, в одновременно мерзкой и дружелюбной улыбке. Первое впечатление было связано с устрашающими картинками, невольно всплывающими в женском сознании: сколько восхитительных ужинов она успела разделить с коллегой? Беделия дю Морье солгала бы, сказав, что догадки об истинной сущности пациента никогда не посещали ее мысли, но безоговорочная уверенность, пришедшая лишь сегодня – совсем другое чувство, заставляющее ком медленно подкатиться к горлу. Второе же тесно переплеталось с годами знакомства; еженедельными встречами; секретами, разделенными только на них двоих; и миллионами предыдущих улыбок, коими Ганнибал не раз одаривал талантливого психотерапевта. - Лишь логичностью, доктор Лектер. Желай вы сжить меня со света сего – я бы находилась на тарелке поданного вами блюда, а не на пути во Флоренцию. Так не соизволите ли вы объяснить мне, для чего же я на самом деле здесь? – ответ ее последовал в том же формальном тоне, что задал их беседе мужчина. Ганнибал всегда восхищался Беделией дю Морье: даже сейчас, будучи похищенной серийным убийцей, каннибалом, коего ищут все спецслужбы Соединенных Штатов Америки, женщина руководствовалась в своих рассуждениях лишь логикой и холодной расчетливостью, и на секунду не позволяя себе угодить в крепкие лапы паники. Она не боялась его. - Было бы нелепым кощунством переводить столь редкостное сочетание ума и красоты на мясо, вы не находите? – прозвучавший вопрос оказался скорее риторическим, чем ожидающим от блондинки ответа, но при его звучании ком в горле, казалось, превратился в целую глыбу. - Беделия, вы всё еще единственный человек, коего я способен назвать другом, - вполне безобидно, даже с нотками некой нездоровой любви и доверия, пролепетал «Чесапикский Потрошитель». Он всегда желал добиться признания их отношений как дружеских, хотя и безуспешно. - Повторюсь, я ваш психотерапевт, Ганнибал. Вы являетесь моим пациентом; коллегой, если желаете; но не моим другом, - вот и сейчас Беделия дю Морье тактично напомнила о роде их связи. Профессионализм превыше всего. Женщина не могла позволить себе перейти те грани, что перешел сам Ганнибал при лечении Уилла Грэма. Последствия данных отношений стали слишком пагубными для всех, кого хоть как-то коснулись. Смертельно пагубными. - Любым отношениям свойственно менять свой характер, развиваться, крепнуть, - многозначительно, не переставая настаивать на своем, проговорил мужчина. Ее дружба – еще один трофей, которого доктор Лектер обязан добиться в их порядком затянувшейся игре. Он теперь не может проиграть. - Согласно профессиональному этикету, я не имею права поощрять какие-либо изменения в характере наших отношений. Есть границы, кои нам никогда не суждено пересечь, - Беделия не сдавалась. Взгляд ее оставался убийственно спокойным, словно у выжидающего удава, готового в любую секунду наброситься на свою добычу. На губах заиграла снисходительная улыбка. - Не для того ли созданы правила, чтобы их нарушать? Границы, дабы их пересекать? Жизнь стала бы безумно скучна и тосклива, если бы мы извечно следовали законам – как прописанным, так и негласным. - Думаю, я и без того пересекла добрый ряд запретов, согласившись сбежать с Чесапикским Потрошителем. Закон Соединенных Штатов в их числе, - сухо констатировала факт она. Ганнибал также нарушал закон ради нее. Ради спасения ее жизни. Когда-то, казалось бы в прошлой, не менее занимательной, жизни, Беделия дю Морье имела честь оказывать помощь одному весьма странному пациенту, коего перенаправил к ней как раз таки доктор Лектер. Всё шло относительно неплохо, хотя дело и было весьма запущенным, до одного прекрасного дня. Пациент, явившись без приглашения к ней домой, напал на женщину, нагло попытавшись ее изнасиловать. Беделия всегда была сильной. Она не сдавалась. Ударив нежеланного гостя первым попавшимся под руку предметом, доктор дю Морье обеспечила себе достаточно времени, дабы скрыться в собственной спальне. Она не плакала. Не кричала. Судорожно провернув замок, она лишь села под злополучной дверью, слегка трясущейся от шока рукой нащупывая заветные на телефоне цифры. Первой мыслью Беделии оказался номер отнюдь не полиции… Ганнибал Лектер примчался ровно через семь минут после звонка своей коллеги, дрожащим голосом так просившей помочь. Она нуждалась в нем. Вскоре после его прибытия безумные вопли, ровно как и попытки выломать ту самую дверь, прекратились. «Он проглотил собственный язык. Больше он не сможет причинить вам зла, доктор дю Морье». И полиция никогда бы не узнала, что случилось на самом деле. Он убил, спасая ее жизнь, а она помогла скрыть все следы его пребывания в своей скромной обители. - Вас можно оправдать фактическим отсутствием выбора, - выбор есть всегда, подумала в тот момент женщина, принимая из рук стюардессы бокал красного, словно кровь, вина. Выбор был и в тот момент, когда Беделия дю Морье набирала его номер; и когда решила солгать полиции о причине смерти своего пациента, прикрывая куда более опасного; и когда согласилась отправиться во Флоренцию вместе с Ганнибалом Лектером. Правда, противоположное решение могло бы оказаться для женщины фатальным. Некоторое время они летели молча, каждый погружен в собственные мысли. Мысли о верных и не очень решениях, ценностях жизни, дружбе, их фиктивном браке и прелестях ожидавшей их Флоренции… - Тебя поймают, Ганнибал. Рано или поздно, - первой нарушила воцарившую тишину Беделия. - Chacun est entraîné par sa passion. И ты рискнула, поддавшись сему влечению вместе со мной, - каждого влечет своя страсть. Только не всегда она касается смерти, хладнокровных убийств, обедов из человеческого мяса или же непрерывных поисков ФБР, в случае успеха которых преступников ждет незамедлительная экзекуция. - Не похоже, чтобы в моём случае речь шла об Ayant risqué une fois-on peut rester heureux toute la vie, скорее о желании жить, - однажды рискнув – можно остаться счастливым навсегда. - Меня не поймают до тех пор, пока я сам того не захочу. Но если вам будет спокойней, доктор дю Морье, обещаю указать похищение как единственную причину вашего пребывания вместе со мной, - выпив за новую жизнь любезно предложенного молодой девушкой шампанского, он нежно накрыл руку новоиспеченной «жены» своею. Она не сопротивлялась, не боялась его. До Флоренции их ждал долгий путь…