Ни смысла, ни конца

      Тэхен смотрит на запотевшее от горячего пара зеркало в ванной комнате, проводит по нему кончиками пальцев сначала аккуратно (сверху), а потом резко и сильно (от середины и вниз), от чего этот след чем-то напоминает отпечаток жертвы фильма ужасов. Затем он спокойно и даже как-то любовно вытирает зеркало ладошкой, смотрит на себя, на острые плечи и бледную кожу груди, что забита татуировками. Проводит тонкими пальцами по мокрым волосам (они сейчас ужасного выцвевшего бордового - краска вымылась), спускается подушечками к впалым, румяным от жара воды, щекам, потом немного ниже - к ярким губам, он ведет пальцами к левому уголку, аккуратно задевая черную сережку на нижней - еще болит, прокол совсем новый. Тэхен ведет ладошкой от плеча к шее, затем кладет на щеку, прикрывает глаза, и представляет, что это вовсе не он обнимает себя.       Тэхен открывает на кухне форточку, для полного окна и уж тем более балкона слишком холодно - начало декабря. Он заваривает последний пакетик чая (зеленый), но если побольше сахара, то вполне сносно. Последней оказывается и сигарета. Маленькой форточки недостаточно, поэтому в крохотной кухне более, чем просто накурено. От такого количества дыма Тэхен щурит глаза, потому что вот-вот заслезятся, кривит губы, выдыхая дым. Он смотрит в окно с высоты пятого, там никаких прекрасных зимних пейзажев, все очень по-настоящему: прямо под окнами детский сад, немного дальше стройка новых высоток, пара желтых фонарей и несколько высоких тополей. Хорошо, что нет ветра. Не так тоскливо. Тэхен поворачивается спиной к окну и осматривает бегло комнатушку - пора бы убраться, несколько дней стоит посуда, упаковка от пиццы и вовсе не двигается с места вторую неделю. Тэхен понимает - затянулось. Тэхен думает, что он немного потерялся. Тэхену кажется, что он не знает, куда дальше плыть.       До круглосуточного идти три минуты, лишь вывернуть из-за дворов магазинов на главной улице, поэтому парень опрометчиво легко одевается: только майка и не совсем греющая куртка, про шапку даже не вспоминалось. Он возвращается домой не спеша, сжимая в глубоком кармане только купленную пачку сигарет. Среди весьма пустынного и холодного пейзажа на небольшой площадке перед подъездом Ким замечает сидящего на низких детских качелях парня (который во всей этой картине смотрится белым пятном). Тот сидел сгорбившись, засунув руки в карманы темно-синей, как смог увидеть Тэхен, куртки, едва раскачивая качели на пятках. Тэхен мысленно жалеет глупого парня, чья задница, скорее всего, уже окоченела. Парню невольно вспомнился недавний вечерний разговор с матерью: "Мы, мама, люди творческие. Оттого и ничьи". Ким поспешно возвращается домой.       Тэхен не знал на кой черт и вообще с чего его понесло на какую-то тематическую вечеринку в захудалый рок-бар, в котором ему экспромтом пришлось спеть пару песен, потому что "это же Ким! Спой для нас!". Хотя у Тэхена и болела голова более, чем просто дико, это почти не мешало ему потягивать вторую бутылку пива. Тем не менее он весьма бодро спрыгивает с высокого стула, когда видит давнюю знакомую, с которой не виделся приличное количество времени (к слову, данная особа когда-то нравилась Киму, но все перегорело очень быстро). Они радостно обнимаются, пинают друг друга, а затем уходят в гримерку (хотя, по сути, мелкая комнатушка с диваном и зеркалом, которая находится сбоку от сцены), где немного, но все же тише. Там они разговаривают более серьезно - про работу, личную жизнь и жизнь в целом. Тэхен позволяет себе лежать головой на коленях девушки, он улыбается на шутки и подколы, серьезно угукает, когда она делится своими тяжелыми мыслями. Только вот когда вспышка головной боли становится нестерпимой, Ким закрывает глаза холодной ладонью. По непонятным ему самому причинам, он не чувствует, что девушка движется, но более, чем ясно, чувствует ее язык, который она пытается протолкнуть ему в рот. В этот момент Тэхена передергивает сильней, чем просто двести двадцать, и он мгновенно до боли прикусывает кончик ее языка и бегло переводит всю эту ситуацию в шутку. Когда он возвращается домой, то ему откровенно хочется блевать от головной боли. Еще больше ему хочется блевать от несостоявшегося поцелуя. Тэхен как-то не настроен на ласки, и никаких приятных моментов и ощущений поцелуй не приносил уже давно. И это в двадцать-то четыре года, когда столько людей уже было перецеловано. Выходит как-то глупо, учитывая то, что целоваться он все же любит.       Через пару дней возвращаясь по обычаю из круглосуточного с пачкой сигарет, Тэ наблюдает того же парня, сидящего на качелях и все так же раскачивающегося на пятках. Тэхену кажется, что нет ничего плохого в том, что он тоже присядет на соседние качели, место ведь общественное, а другого оправдания Ким придумать себе в тот момент не успел. Когда он садится, парень слева даже не поднимает головы, да и Тэхена это не особо волнует или задевает. Даже если этот парень сейчас уйдет, он не расстроится. Наверное. Тэхен достает пачку и открывает ее, цепляет зубами сигарету и медленно шарит по карманам в поисках зажигалки. Не найдя искомое, он уже собирается засунуть табачный сверток обратно в упаковку, как перед ним зажигается маленький огонек. Ким поворачивает голову и видит лишь глаза юноши, остальное скрыто за массивным красным шарфом. Он благодарно кивает и закуривает, еле удерживая сигарету окоченевшими пальцами. Они сидят в тишине, что иногда разбавляется гулом машин с другой стороны улицы, когда вдруг: - И как целоваться с пирсингом? Удобно? - в голосе ни намека на насмешку, как бывало порой в подобных вопросах, лишь спокойствие, какая-то отрешенность и малая, еле уловимая доля интереса. - Еще не успел, - хрипло, легко и медленно отвечает Тэхен, но после затянувшейся непонятной паузы он поворачивает голову к молодому человеку, натыкаясь на непонимающий взгляд, - в смысле после прокола еще не успел. Со стороны слышится неловкий смешок и Кима самого тянет улыбнуться. Они снова сидели в тишине, не завязывая разговор дальше: то ли не знали что сказать, то ли это было ни к чему. Тэхен по щелчку пальцев улетает в свои мысли, погружается в самокопание и маленькое, жалкое нытье по самому себе и об этом ущербном мирке. Разжевывает одни и те же проблемы, грузится по какому-то не совсем точному поводу. Единственная сформированная и четкая мысль в его голове, которая вклинивается абсолютно во все - это полное отсутствие понятия, как дальше жить. Куда идти, что делать, кого искать и искать ли вообще. Тэхен пытается в голове разобрать и понять причину нынешнего жизненного застоя. То ли жизнь его и в правду такая никчемная, то ли банальная рутина убивает все, что зарождается в нем: будь то чувства, рациональные и позитивные мысли, или же новые желания. И бесит это безмерно. Еще больше раздражает слабость перед самим собой, невозможность открыто и честно бороться с собой. Угнетает неспособность победить собственные мысли. Просто проигрываешь сам себе с диким отрывом в минус. Приходит в себя Тэхен в тот момент, когда скрипят цепи соседних качелей, и каким-то тихим гулом слышится кинутое через плечо: "До встречи" Будет ли эта встреча и нужна ли она самому Тэ - не понятно, но в ответ он булькает едва внятное "окей" Тэхена хватает буквально на десяток новых аккордов да пару-тройку строчек, которые вскоре становятся зачеркнутыми, а листы, на которых они написаны, смяты и выкинуты. Зато сидеть на кухонном стуле в позе лотоса получается куда лучше, ко всему этому просто мастерски выходит сверлить пустым взглядом какой-то подтек на дверце холодильника. Ким снова в себе, очень глубоко. Потому что мысли все те же, все той же заевшей пленкой кассеты, к слову, о варианте жить для "кого" Тэхену даже не вспоминалось и не думалось, ни в коем разе, нет, ему как-то не до этого. Он не может прийти в себя до середины весны. Слоняется по ночным улицам с сигаретой в губах и бордом через плечо, до утра не вылазит из скейт-парка, периодически счесывает колени или ладошки. Глаза все так же невнятные, мутные, губы обветренные и обкусанные. Парень приходит в старенький скейт-парк уже давно за полночь, скудное освещение дальних фонарей дает возможность разглядеть парк меньше, чем наполовину, так что навернуться здесь в такой момент было бы даже делом чести. Техен катается по горкам скорей по интуиции и (вроде бы) хорошей зрительной памяти, только падает он как-то совсем не эффектно и даже получается это на освещенной части площадки, просто так не к месту был этот камушек и так не к стати был загружена мыслями голова. Доска отлетает куда-то в противоположную сторону, а парень остается лежать на покрытии, чувствуя, что кожу на спине и локтях он точно содрал, ибо сейчас все начинало жечь и пульсировать тупой болью. Тэхен лежит на спине, раскинув руки в стороны и согнув одну ногу в колене, он дышит глубоко и гулко, закрывает глаза и что есть сил бьет кулаками по покрытию, потому что внезапно накрывает. Он делает один резкий выдох, как вдруг ему в ногу с небольшой скорости прилетает его же доска. Ким достаточно резко садится и осматривается вокруг, и лишь несколько секунд после на свет выходит смутно знакомый парень, он останавливается и опирается на свою доску, едва улыбается, и это выходит как-то сонно и измучено. - Привет. Вот и встретились. И к Тэхену медленно и вязко приходит осознание, что он совершенно точно поминит эти глаза.