* Десятью минутами раннее *
- Ньют, может ты уже скажешь то, что собрался? Ты только что перебил меня, а теперь еще и отказываешься что-то говорить, - сурово произнес темнокожий парень, почесав макушку естественно-кудрявых коротко подстриженных волос. Его недовольный взгляд заставил поежиться Томаса, который не понимал, зачем он должен был сидеть на этом Совете, если он все равно не являлся куратором или вроде этого. Алби вновь сурово окинул юношу взглядом, желая поскорее продолжить то, что начал, а именно - он хотел все-таки поместить этого шанка ( имеется в виду Тома ) в Кутузку. Он уже вполне окреп после того, как его "ужалил" гривер, так что сейчас он вполне мог продолжить свое главенство в Глэйде. Подросток решил для себя, что Томаса точно следует наказать, потому что тот нарушил самое главное правило Глэйда - вышел в лабиринт ночью. Темнокожий прекрасно понимал, что тот уже отсидел в кутузке положенный ему срок, но после того, как он пережил Метаморфозу, подросток был полностью согласен с Галли, пусть он этого и не озвучивал, так что, он не может позволить "преступнику" так просто расхаживать по Глэйду. Ньют робко встал со своего стула, со скрипом отодвигая его. И без того поломанные доски, которые, скорее всего, уже начали процесс гниения, под весом Ньюта начали жалобно скрипеть, тем самым заставляя уши свернуться в трубочку. Блондина это не остановило - наоборот, он словно тянул время. - Ньют, не тяни кота за хвост! - Злобно выкрикнул Галли, который явно еще не раз перебьет блондина, который даже не успел начать. - Можешь заткнуться хотя бы на пару минут, в течении которых я буду говорить?! - С ярой ненавистью высказался блондин. Ньют постарался сосредоточиться на происходящем и не обращать внимания на Галли, который, кажется, опять хотел что-то сказать, но был прерван Минхо, который одним жестом руки заставил пожалуй самого противного члена Совета замолчать. Блондин слегка потревожил свою переносицу, зажав ее между своих пальцев, а потом направил мучительный взгляд на Томаса, который не понимал, что здесь происходит. - Я должен вам сказать. . . - Начал было блондин, как резко остановился, словно он собирался рассказать великую тайну, но слова никак не сливались в одно предложение. - Я должен. . . - Растерянно повторил тот. Что же делать? Раз уж я начал, то следует закончить. Но как они отреагируют? - мелькнула мысль в голове. Конечно же, Ньют еще до Совета взвесил все "за" и "против" прежде чем решил, что надо все таки всем рассказать. - Ньют, надеюсь это действительно важно! У меня еще есть важное дело, которое касается этого Шнурка! - В той же форме, что и раньше отозвался Алби. - Не смей называть Томми Шнурком! - Резко выдал стоящий по правую руку от Алби парень, громко ударив кулаком по столу. На ребре ладони, по которому и прошелся вес удар, наверняка останутся несколько царапин и заноз. Все в миг замолчали. - Неужели ты забыл с кем разговариваешь, глупый шанк? - С легким задором спросил Галли, явно радуясь тому, что, скорее всего, блондину влетит от их лидера. - Перестань уже, наконец, защищать этого кланкорожего! - Заткнись ублюдок! Я никому не позволю оскорблять Томаса! - Ньют нашел, что ответить, но через мгновение понял, что он сказал Алби. Томаса же словно окатили водой. Он наградил Галли свирепым взглядом. Противный шанк, ощутив на себе прожигающий взгляд, посмотрел на Томаса в ответ полным ненависти взглядом. Эта вражда появилась между ними с первого дня здешнего пребывания Томаса. Еще тогда между нами только начинали загораться первые искорки ненависти, и никто не понимал почему Галли так ненавистно относился к Томасу, при упоминании имени которого тот сразу же морщился, словно съел дольку лимона. - Галли прав, - впервые вслух согласился с подростком Алби. - Ты не не можешь так со мной разговаривать, хоть ты и второй после меня. Ньют слегка поморщился от угрозы, но все равно не собирался отступать. Он уже все для себя решил, теперь осталось только озвучить. Но почему это все так сложно? Томас уже хотел открыть рот, но понял, что, как и на его первом Совете, он не может что-либо говорить без разрешения. Он не может не только оправдывать себя, - хотя ситуация этого не требовала - он не мог постоять за человека, которого, как он думал, даже нет, как он чувствовал, любил. - Мы об этом погорим позже, - вдруг отозвался Минхо, который вновь заткнул рвущегося высказаться Галли. - Вроде как у Ньюта запаслись слова, которые он явно хочет нам донести. - Азиат явно ожидал услышать то, что удивит всех, и он прекрасно знал, что это никак не связано с лабиринтом и Глэйдом. - Спасибо, - поблагодарил Ньют, который выглядел скорее беззащитным, чем устрашающим, как это было мгновение назад. Не было того серьезного, но в то же время доброго взгляда. Сейчас в глазах блондина читалась явная растерянность, с которой тот, увы, ничего не мог поделать. Руки предательски тряслись. Слюна подступила к горлу, которую глэйдер устал гулко заглатывать. Сердце словно убежало в пятки и снова вернулось на прежнее место, повторяя это по-нескольку раз подряд. Ладони противно намокли. В животе неприятно свело, словно он качался на старых скрипучих качелях. У Ньюта резко появилось желание не быть здесь, в первые так сильно за все прошедшие два года. Он не хотел появиться в своем доме так сильно, даже когда с трудом удрал от гривера. Ему сильно захотелось погрызть ногти от волнения, подросток часто так делал, когда еще только попал в Глэйд. - Кхм-кхм, - прочистил горло Томас, намекая на то, что Ньют слишком долго молчит, и это помогло. - Я хочу сказать, - начал Ньют и посмотрел на Томаса, который ободряюще улыбнулся. - Я не знаю, как вы отнесетесь к этому, хотя мне, если честно наплевать. Вы. . . Я не думаю, что вы выгоните нас, - произнес Ньют, с каждой секундой становясь смелее. Галли явно хотел что-то спросить, - не сейчас, Галли! - Выкрикнул Ньют, после чего все утихли. - Короче, мне нравится Томас, - быстро произнес блондин, щеки которого быстро измени цвет. - Очень нравится, - добавил тот, пряча свои глаза под длинной челкой.* Сейчас *
- А я вам говорил, что этот вонючий кусок кланка нам подсунули Создатели! Теперь он еще и совращать нас будет! Никто не ожидал услышать именно эти слова от Ньюта, того самого Ньюта, который был вторым по лидерству в Глэйде, и, который, как все считали, не мог поддаться такому чувству, как любовь ( имеется в виду не дружеская/родственная ). Тишина вмиг посетила помещение. Даже Галли, который всего несколько секунд назад высказал свое мнение по этому поводу заткнулся, понимая, что его все равно никто не услышит - все слишком глубоко засели в своих мыслях по этому поводу. Неожиданно, он встал со своего места и направился к выходу, понимая, что делать в помещении ему больше нечего просто потому, что прекрасно понимал, что Алби выгонит всех, оставив наедине с собой только двоих - Томаса и Ньюта. Остальным тоже не пришлось долго думать. Несмотря на то, что кураторы были максимально погружены в свои мысли, они отчетливо понимали, что не стоит задерживаться. Все направились к выходу, оставляя в комнате четверых - Алби, Томаса, Ньюта и Минхо, который сам отказался выходить, развалившись на своем месте. После того, как все покинули помещение, оставив в нем четверых, Ньют обошел стол и встал рядом с Томми. - Что это все значит? - Тихо спросил Алби, выходя из пятиминутного оцепенения. - А ты как думаешь? - Едко ответил Минхо. Всем давно известно, что этот парень позволяет себе многое, а разговаривать на равных с лидером - вошло у него в привычку уже давно. - Не сейчас, Минхо, - грубо бросил темнокожий, стараясь унять дрожь. Он не боялся ( чего бояться-то? ), он дрожал от подступающей злости. Руки уже затряслись, а сам парень приготовился было встать и врезать Томасу. - Шнурок, что ты сделал с Ньютом? - Я же уже сказал по поводу Шнурка, - с агрессией выкрикнул блондин, находясь совсем близко к его Томми. - Мы сейчас не об этом! Просто объясни, гривер тебя дери, какого ты только что вякнул?! - Глаза Алби выражали смесь непонимания, страха, отвращения и надежды - та же гамма чувств переполняла шанка изнутри. - Я сказал то, что я чувствую, - быстро бросил Ньют, после чего замолк, ожидая высказываний Минхо, который явно что-то хочет сказать. - Да ладно тебе, Алби. Ньют же говорит, что ему нравится Томас, значит так и есть. Здесь, друг, мы бессильны, - произнес азиат, после чего сложил руки на столе. Мучительная тишина вновь посетила комнату. За небрежным, возможно, наспех сделанным окном послышались какие-то звуки, суета, после чего все стихло совсем. Даже отдаленное мычание коров и хрюканье свиней не было слышно. Напряжение нарастало все сильнее. Создавалось впечатление, что воздух выкачали из всего Хомстеда, и парни делают последние вдохи-выдохи. - Томас, - после длительной паузы сказал Алби. Том с задержкой оторвал свой взгляд от Ньюта, который смотрел на него в ответ, успокаивающе поглаживая его плечо, хотя, возможно, Ньют просто хотел чувствовать тепло своего Томми. Томас перевел взгляд на Алби, нерешительно заглядывая тому в глаза: - Что? - наконец, отозвался брюнет. Самый старший глэйдер встал с места и двинулся к двум парням, - Томасу и Ньюту - раздвигая в стороны стулья, которые мешали ему пройти. - Ответь мне, что ты чувствуешь к Ньюту, - свирепо посмотрев на слегка трясущегося Томаса, поинтересовался подросток. Стоит ли упоминать, что ни Томас, ни Ньют не признавались друг другу? Ньют впервые сказал те слова, которые сказал, чем, конечно же, удивил Томаса, который только решился признаться блондину, но не так как Ньют, он хотел это сделать на их месте. Томас неожиданно, не только для всех, но и для себя начал глупо улыбаться, вспоминая все, что произошло между ним и Ньютти - так Томас называл Ньют в отместку за "Томми". Парень повернул голову и вновь встретился со взглядом Ньюта, который ждал ответа на поставленный вопрос не меньше, чем сам Алби. Томас потянулся за рукой возлюбленного и сжал ее в своей ладони, переплетая их пальцы. Его сердце бешено колотилось, словно вот-вот выскочит из груди. Томас не отрывал свой взгляд от блондина, сжимая ладонь все сильнее. Он продолжал глупо улыбаться. То, что происходило в его мозгах было непонятно никому, даже их владельцу. Том опустил свой взгляд и уставился в пол, улыбка до сих пор не сошла с его лица. - Шнурок? - Алби не желал ждать, ему нужен был четкий ответ. - Я. . . Я люблю тебя Ньютти, - прошептал тот и вновь поднял голову, встречаясь взглядами с Ньютом. Глаза Томаса, что ярко блестели, были полны уверенности и искренности, из-за чего блондин улыбнулся в ответ, довольный ответом, и, нагнувшись к брюнету, накрыл чужие губы, жадно хватаясь за затылок своего ( уже никто не сомневается ) парня, словно его кто-то оттащит от него. Они уже начали утопать чувствах переполняющих их от близости друг друга, забываясь, и, закрывая глаза. Алби продолжил бы ошарашенно смотреть на уже страстный поцелуй этой странной парочки, которые уже в открытую вылизывали рты друг друга, если бы не Минхо, который дернул его за плечо и показал на выход. Азиат оказался прав, у Алби нету над ними контроля, он не может контролировать их, а уж тем более их чувства. Поэтому Алби и Минхо покинули помещение, оставив целующихся Томаса и Ньюта наедине. Через несколько мгновений парни отпрянули друг от друга. Их губы были одинаково красные и в меру покусанные. Ньют подвинул к себе стул и уселся на него, пододвигаясь ко второму парню как можно ближе. - А я ведь не договорил, - томно прошептал блондин в ухо Томми, намеренно задевая языком мочку уха, и, опаляя кожу вокруг уха жарким дыханием. - Я тоже люблю тебя. - И вновь жаркий поцелуй, который явно говорил о том, что продолжение будет, но оно не для чужих глаз. . .