Первое лето
Отец привёз меня тогда на рассвете в Мирквуд и это был первый раз, когда я увидела принца Леголаса. Выглядело всё примерно так: мы — совсем ещё дети (по меркам людей мне тогда было пять, а ему восемь), стояли друг напротив друга. Наши отцы наблюдали за нами, словно мы были забавными зверушками в клетке. — Доброе утро, Трандуил, — сдержано произнёс мой отец, кивая головой, статному золотоволосому эльфу с какой-то коряжкой на голове. — Добро пожаловать в Мирквуд, Эльрод и милая прекрасная принцесса Белегестель, — так же почтительно склонил голову Трандуил. После этих слов нас с Леголасом подтолкнули друг к другу. Мы встали на расстоянии в пол метра между нами и он заговорил: — Здравствуй, принцесса Белегестель, рад познакомится с тобой, — нехотя произнёс он, смотря в сторону своего отца. — Мне тоже приятно, принц Леголас, — ответила я, садясь в реверансе. После этого пять минут мы смотрели друг на друга, не зная, что делать дальше. Трандуил кашлянул. — Я очень рад тебе, — с кислой миной пробормотал принц. — Я рада, что я тут, — так же ответила я. — Как же они мило смотрятся! — тут же прощебетал Владыка Мирквуда. — Я думаю мы можем оставить их ненадолго вдвоём и обсудить наши дела, Трандуил, — сказал мой отец, и они вышли прочь из зала. Я растерянно смотрела на закрывающиеся за ними двери. Леголас тем временем со скучающим видом рассматривал меня. — Ты же не собираешься реветь, как малое дитя? — с иронией произнёс принц. Я прикусила дрожащую губу и замотала головой в знак протеста. Леголас усмехнулся, и я увидела что-то недоброе в его глазах. — Интересно, все принцессы такие рохли, или только ты? — Я не рохля! — упрямо выпятила я подбородок. Принц расхохотался: — Уверен, что ты и оружие в руках ещё не держала! — Мама говорит, что девочкам не пристало носиться с оружием, как дикарке! — ответила я. — Глупости, Тауриэль тоже девочка, но стреляет из лука и дерётся на мечах. Не хочу женится на тебе, ты неженка! Я вырасту и скажу отцу, что мне не нужна такая жена и женюсь на Тауриэль! — Да это я за тебя замуж не пойду! Ты глупый и ужасный грубиян! Настоящие принцы так себя не ведут! А Тауриэль настоящая дура, если выйдет за тебя! — топнула я ногой. Мы с Леголасом кинулись друг на друга с кулаками и стали один другого молотить. Когда, вернувшиеся отцы, нас разняли, у Леголаса была разорвана рубашка и исцарапано лицо, а у меня был порван подол платья и растрёпана прическа. Такие драки случались почти каждое лето, но это меня закалило и даже сподвигнуло на то, чтобы научиться владеть оружием. Тогда этот несносный грубиян, которого называют принцем Мирквуда, больше не посмеет меня обижать и называть неженкой или рохлей. А наши отцы, не смотря на нашу драку, решили, что мы прониклись необычайной симпатией друг к другу и всё будет замечательно…Пятисотое лето
Я нехотя спрыгнула с коня и поплелась к замку Владыки Лихолесья. Когда я почти дошла до ворот в меня прилетело яблоко. Я зло взглянула на дерево, с которого доносился смех лихолесского принца и его подружки: — Что, принцесса орков, как дела в орочьем царстве? Не нашла себе такого же уродца под стать? — крикнул мне Леголас. — А зачем искать?! Мой отец справился с этим без меня, когда выбрал тебя мне в мужья! — швырнула я яблоко назад, попав в голову Леголаса. Это лето я старалась не пересекаться с этими двумя, всё равно они вели себя словно дети малые. Всё время я проводила в лесу и практиковалась в метании кинжалов, стрельбе из лука и лазанию по деревьям. Увидела бы меня мама, никогда бы больше не пустила в Лихолесье. Этим же летом опять подралась с Леголасом, на этот раз отделала его посерьёзней чем раньше.Тысячное лето
— Когда наши отцы поймут, что мы не то что не поженимся, а и друзьями не станем?! — буркнул Леголас, пока я поправляла подол платья, после того, как спрыгнула с коня. — Сложный вопрос. Я даже начала сомневаться, что мой отец Эльронд Мудрый, — хмыкнула я. — Если ты тоже не хочешь этого брака, то почему не противишься приезду сюда, а каждое лето исправно продолжаешь ездить? — А может мне нравится что-то, или кто-то, — загадочно улыбнулась я. Леголас вытаращил на меня глаза. Я рассмеялась и пихнула его в плечо: — Не надо так реагировать, ты тут не один эльф. Может я вообще о твоём отце. — Но он же в отцы тебе годится! — теперь уже разозлился принц. — Ага, в отцы моих детей, — усмехнулась я. Леголас как-то обижено на меня посмотрел, видно я достаточно сильно задела его самолюбие этим нашим разговором. — Выйду за твоего отца, стану твоей мачехой и вечность буду портить тебе жизнь. Задание не меняется, только способ исполнения другой. — Но ты… Ты не можешь за него выйти! Потому что ты моя невеста, — уверенно сказал принц, смотря мне в глаза. — Но ты же не хочешь на мне жениться. Тебе нужна Тауриэль, а не такая неженка, как я, — свела я удивлённо брови. — Эт! Мелькорн вас девушек дери! — цыкнул он и убежал. — Уууу, какие мы грозные! — пожала плечами я.Две тысячи шестисотое лето
— Принцесса и принц этим летом не разу не повздорили и не оскорбили друг друга. Они старательно избегают возможной встречи, Владыка Трандуил, — почтительно склонился эльф, докладывая о обстановке, царящей в замке. — Что же их двоих не устраивает?! Мы с Эльрондом уже на протяжении почти трёх тысяч лет пытаемся их сдружить, а эти двое даже не смотрят друг на друга. — Боюсь, что юный принц убит утратой Тауриэль, а юная принцесса всё ещё переживает отъезд матери в Валинор, Владыка. — Ну ничего, они ещё сблизятся, а если нет мы их заставим! — произнёс король Лихолесья, взмахнув плащом и удалившись из зала. *** Глаза застилала пелена из слёз, но я со всей силы опять швырнула кинжал в дерево. Тот с треском вошел в ствол, расколов кору. Я пару минут смотрела на него, а потом рухнула на землю и разрыдалась. Уход матери сильно ударил по нашей семье. Все — братья, сестра и отец были убиты горем, но я убивалась больше всех. Я была очень похожа на мать внешне, только волосы были не золотыми или серебряными как у всех рода Ольве, и даже не черными, словно смоль, как у рода Финве. Они были цвета пламени, мама всегда так говорила. А ещё она говорила, что это делает меня особенной. Я встала на ноги. Нана вообще была одной, кто меня понимала и считала идею отца поженить меня с Леголасом глупой. Но она ничего не могла поделать с волей отца. После её отплытия все стали мне напоминать, о том, что я обязана выйти за принца Лихолесья, ведь даже Эру поддерживает эту идею, объединения эльфов Мирквуда и Имладриса родственными связями. Всем было плевать на моё угнетённое состояние и нежелание выходить за этого ребёнка. Я утерла рукавом платья слёзы и замахнулась, чтобы в очередной раз швырнуть кинжал и выместить свою злость на ни в чем не повинное дерево, но чьи-то руки бережно схватили моё запястье. Кинжал выпал из рук и слёзы вновь полились из глаз. Вся сила и уверенность опять пропала, и я снова оказалась на земле. Кто бы это ни был, он обнял меня и тихо стал повторять: — Il mae, il mae, il mae.(всё хорошо) — Она ушла, она оставила меня, — повторяла я сквозь слёзы. — Я знаю, я знаю, всё будет хорошо, — ответил он. Я уткнулась в плечо утешителя и обняла его в ответ. Он тоже плакал, я чувствовала это. Нас оставили самые близкие нам люди именно тогда, когда мы больше всего в них нуждались и мы поддержали друг друга. Я и не заметила, как он принёс меня в замок и, занеся в мои покои, уложил на кровать. Он собирался уйти, но я его остановила, держа его за рукав. На меня смотрел эльф, которого я все эти две тысячи лет считала самым грубым и бесчувственным созданием, тот кто всегда насмехался над моей слабостью и всегда отпускал обидные язвительные замечания — лихолесский принц Леголас. Но сейчас мне было плевать, кто стоит передо мной, я просто произнесла: — Ты не оставишь меня? — это был даже не вопрос, скорее мольба. — Нет, я никуда не уйду. Я останусь с тобой, пока ты не успокоишься. — Совсем не уйдёшь? — спросила я сквозь слёзы. Плевать на все старые обиды, сейчас я нуждалась в ком-то, кто понимал мои чувства сейчас. А Леголас понимал меня, как никто другой, с детства нам твердили, что мы должны пожениться, а теперь мы лишились самых близких, но от нас продолжают требовать, то чего мы оба пытались все эти годы избежать. — Я… никогда тебя не брошу, — усмехнулся он. — Клянёшься звёздами? — Да, — ответил он ни секунды не думая. — Как-то быстро мы перестали друг друга ненавидеть, — грустно улыбнулась я. — Я тебя не ненавидел, — сказал он, садясь рядом, и прижимая меня к себе, чтоб я наконец перестала плакать. — Это было моим секретом, но я тебя тоже, — прошептала я ему в плечо.Три тысячи восемнадцатый год — Братство кольца
— О Великий Манве, где носит мою непутёвую дочь?! Где она?! Скоро приезжает её жених, а она, вместо того, чтобы привести себя в порядок и выглядеть, как подобает по правилам этикета, носится где-то, как какой-то сорванец, а не принцесса! — Чего Вы кричите, Atar? — спросила я, стоя в проёме и надкусывая яблоко. — Что это за вид, Бель?! — спросил он, увидев на мне военную форму. — Форма твоего войска, отец, — усмехнулась я. — Это я вижу, но ты должна быть в платье, как это подобает этикет. Ты же принцесса, будущая королева! — Отец, по-моему, то во что я одета волнует только тебя, Леголасу булет абсолютно всё равно, он не ко мне сюда едет. Но так и быть я одену ужасно неудобное платье, приведу волосы в порядок и даже сделаю вид, что вы нас с ним не заставляете жениться, — сказала я, выходя из зала. Я прошла по длинному коридору, освещенному факелами, и открыла массивные дубовые скрипящие двери в комнату. Мои двери были единственными, которые скрипели в замке. И я знала, что это для того чтобы я никуда не уходила без ведома отца. Но я всегда была хитрее и вылазила через окно. Пока меня не было, кто-то открыл шторы в комнату и теперь солнце озаряло мои покои, отбиваясь от золотистых стен. В два шага подойдя к окну, я задёрнула шторы. Не люблю слишком яркое солнце, поэтому Мирквуд я любила больше, чем Имладрис. Ведь в Лихолесье солнце проникает сквозь плотные деревья и его там не так много. Скинув сапоги и сняв всю одежду, я открыла шкаф и достала платье, привычного эльфийского кроя: с длинными широкими рукавами, серебристо-синего цвета. Это были цвета принцессы Ривендела. Но возможно из-за того, что во мне были Лотлориэнские корни, я больше любила цвета лесных эльфов. Кое-как надев платье, я принялась расчёсывать волосы серебряным гребнем, который мне подарила Галадриель. Он совсем не драл мои волосы, а приятным, даже нежным касанием приводил их в порядок. Когда волосы были расчёсаны, я водрузила на них диадему. До приезда членов совета оставалось немного, и я стала спускаться вниз. В моей голове роилось множество мыслей. Я не видела Леголаса с лета и будующей весной наши отцы собирались отыграть нашу с ним свадьбу. Но я чувствовала что-то неладное творилось на Востоке и боялась, что это неладное заставит Леголаса нарушить обещание данное мне семьдеся лет назад. Хотя нет, я знала, что он так и поступит, если понадобится его помощь. Я вышла во двор и как раз вовремя: в ворота въехали мирквудские эльфы. Возле меня остановился знакомый белый конь и подтолкнул меня мордой. — Привет, Alagos (ураган), — ласково потрепала я его гриву. Конь ещё раз пнул мне своей мордой. — Да, ты прав у меня есть для тебя яблоко, — усмехнулась я, поглаживая его. — У меня такое чувство, что коню ты рада больше чем мне, Бель, — сказал принц, подходя ко мне. — Скорее твой конь рад меня видеть больше, чем ты, — улыбнулась я Леголасу, протягивая его коню свежее яблоко. Леголас усмехнулся, и я даже не успела понять, что произощло, как он прижал меня к себе и быстро поцеловал в лоб. — Теперь я достаточно скучал по своей невесте? — спросил он. — Не при посторонних же! — сказала я, пнув его локтем в рёбра. — Прости, — произнёс он, всё ещё держа меня за плечи и рассматривая моё лицо. — Да ничего, всё нормально… — опустила я глаза в пол. А пятьсот лет назад мы готовы были друг другу головы поотрывать за нечто подобное. За моей спиной кашлянул отец, от чего мы оба с Леголасом вздрогнули, ведь нам не принято проявлять какие-то чувства на глазах у посторонних. Я почтительно присела в поклоне и постаралась быстро уйти оттуда. За своей спиной я услышала, как отец и Леголас поприветствовали друг друга. При входе в замок стояла Арвен, она окинула меня насмешливым взглядом и уставилась в толпу прибывших. — Что же этот лесной дикарь сделал, чтобы ты такая шелковая с ним стала? — произнесла она. — Эт! Он не дикарь! — возмутилась я. Сестра засмеялась, глядя на мой рассерженный вид и ласково потрепала мои волосы, чуть не свалив диадему с головы. — Конечно нет, но все знают, что эльфы Лихолесья более дикие и агрессивные, чем мы. Да и вы с ним долгое время не ладили, что же между вами произошло? — хитро прищурила глаза она. — Не твоё дело! — тут же вспыхнула я. — Да брось, сестричка, неужели не расскажешь старшей сестре, что вы делали в Мирквуде каждое лето? Арвен всегда так делала, она считала, раз я младше неё, то она имеет право надо мной измываться и отпускать всяческие колкости на мой счет. Я понимала, что на самом деле это было из-за мамы, ведь мне она уделяла на много больше времени, чем Арвен. Это и вызвало невероятную ревность и злость Арвен по отношению ко мне. — Nai linnuvalye Moringotenno? (А не пойти бы тебе к Морготу)— процедила я сквозь зубы. Арвен собиралась что-то ответить, но отец перервал наш разговор: — Белегестель, будь добра проводить наших мирквудских гостей к их покоям, — произнёс он, кинув на меня не одобряющий взгляд. Он явно слышал то, что я сказала сестре и отправил меня куда подальше, чтобы мы не поубивали одна другую. Я кивнула ему и последний раз кинув на Арвен испепеляющий взгляд, повела гостей в их комнаты. Пока все остальные шли за моей спиной переговариваясь о предстоящем собрании, Леголас бодрым шагом шел рядом со мной и рассказывал обо всём что произошло в Мирквуде, пока меня там не было. Когда мы остались вдвоём он остановился: — Кстати, у меня есть для тебя подарок от Сенниллы, — улыбнулся он, протягивая мне массивный свёрток. — Так скоро? — удивилась я. — А что там? — пытаясь скрыть своё любопытство, спросил Леголас. — Так я тебе и сказала! Это девичьи дела, мой Принц, Вам про них знать не положено, по крайней мере до весны, — ответила я, прижимая свёрток к груди. — Кстати, по поводу весны, — потёр он затылок, — я думаю, мы вынуждены будем отложить свадьбу до мирных времён. — Но… — начала было я. — Бель, все знают, зачем созвали этот совет, близится война и я должен защитить тебя и свой народ. — Ты ведь обещал мне, что никогда не уйдёшь! Ты клялся звёздами! — сказала я. — Бель, пойми, я ведь хочу всего лишь тебя защитить! — Мне не нужна защита, если ценой этого, я буду плакать на твоих похоронах! — Как же ты не понимаешь?! У нас нет другого выхода! Это мой долг! — Nai Moringotto ar keinen Valaraucor tielyanna! (Да будут Моргот с десятью балрогами на твоем пути) — со злостью выпалила я. — Не надо так, Бель, — произнёс он, пытаясь меня обнять, но я оттолкнула его, кинув к его ногам свёрток. — Можешь вернуть его назад Сеннилле! Оно мне больше не нужно, — произнесла я и убежала прочь от него.