Обязательно

      они обещали ей, что вернутся       писали много писем, слали открытки с видами на Блустэр       писали о победах и о том, что люди ужасно вдохновлены тем, что император и его супруга находятся на фронте вместе с ними       а потом их не ста-ло       растворились в воздухе, как и пустые обещания       их убил человек, зовущий себя Молниеносным Ударом — Какого хрена я должен успокаивать эту соплячку?! — молодой и гордый Серафим Мариам, который величает себя не иначе, как Темный Ас, стоит перед тонкой, почти прозрачной старой женщиной, смотрящей на юношу с таким презрением, что остальные бы давно испугались и смирились — но не он. Он гордо вскидывает голову и кривит губы в презрительной усмешке. — Это твой сын сдох на фронте, ты ее бабка. Понимаешь? Ну приду я к ней, и что я скажу? "Привет, я второй пилот человека, который обезглавил твоего отца"? Расскажу ей про то, как кровь хлестала? Хватит меня нянькой делать, я убил этого придурка не ради времяпрепровождения с этим ребенком! — Щенок! — старуха вцепляется в подлокотники трона и наклоняется к юноше, уничтожая его презрительным взглядом. — Ты тот, кто станет ее телохранителем, когда я отправлюсь на тот свет. Мне нужно увидеть, что ты способен ее защитить. Она должна довериться тебе, думаешь, я не знаю, что из тебя отвратительная сиделка?! — они сверлят друг друга взглядами, и под конец голос императрицы становится мягче. — Просто посиди с ней в этот день. — А если отправит к... погулять? — юноша недоверчиво смотрит на старуху и громко фыркает, закатив глаза, когда та одаривает его усталым от таких глупостей взглядом. — Мариам. Если ты хоть слово еще скажешь, я прикажу моему командующему устроить тебе проверку умений. А ты прекрасно помнишь, чем именно это закончилось в прошлый раз, ты ведь не хочешь повторения той истории, нет? Глаза Мариама грозно сверкают, разделяя злобу с обидой от тех воспоминаний, но он сдается и признает свое поражение в этом бою, гордо уходя из тронного зала. Старуха вздыхает. Она уверена, что все этот юнец может. Девятнадцатый год на свете живет уж. Серафим Мариам и маленькая Циклонис — две вещи несовместимые. Да и как вообще могут сочетаться слишком гордый и агрессивный почти-не-подросток и маленькая девочка, которая слишком рано повзрослела для своих пяти лет. Они грызутся, они ругаются, они попросту ненавидят друг друга, но старая императрица Циклонии знает, что это лишь начало крепкой дружбы и теплых отношений. — Эй, малявка. Маленькая Циклонис, сидящая на подоконнике, резко оборачивается, когда видит гостя. В ее глазах только праведный гнев - злейший враг на собственной территории! Ловко уклонившись от полетевшей в него игрушки, Мариам останавливается рядом с девочкой, которая по его понимаю должна быть грустной и печальной — годовщина смерти родителей, как никак, останавливается, и не может понять, почему ребенок вместо плача пытается укусить его за руку. Он добродушно и хищно усмехается. Вроде невозможно так сделать, но нет. — Малявка, приве-е-ет! — Опять ты тут, Птица! — злится девочка. Мариам щурится и складывает губы трубочкой. — Почему Птица? — он уже воображает, как мелкая сравнивает его с орлом или вороном, но маленькая Циклонис с ядовитой ухмылочкой нежно-нежно произносит: — Потому что ты павлин. Снаружи красив, а внутри ничего не представляешь, — у Мариама нервно дергается нижнее веко, и он размышляет о том, а плохо ли это — убивать детей?.. Девочка хихикает. — А еще голос дурацкий. Бабушка говорит, что он ломается у мальчишек, но ты-то уже не мальчишка! — Что за... дезинформация, — вздыхает Ас, упирая руки в боки. Старуха говорила, что малявка должна тут валяться в слезах, как обычно, а она его оскорбляет, будто ничего не произошло. Может, императрица днем ошиблась? Но Мариам точно помнит, что они со Страйком убили императора именно в этот день, первого апреля, да-а... Они еще смеялись над этим. — Стой, сегодня день дурака. Ты меня дурачишь, маленькая ведьма. Я все понял. Девочка вскакивает на ноги на подоконнике и гордо выпрямляет спину, пытаясь казаться ровней в росте Асу, но она еле-еле достает ему до груди, даже стоя на подоконнике. Она гордо улыбается и несколько раз кивает. — Правильно думаешь, Гусь! — Да почему гусь?! — сокрушается несчастный юноша, не в силах понять этого ужасного ребенка. Циклонис с загадочным видом стучит по носу и громко шепчет: — Потому что шея длинная и доходит долго! — Так, все! — ему надоедает терпеть эти выходки маленького глупого ребенка, он ловко хватает принцессу за шиворот, и, не обращая внимания на то, как она с громким шипением болтается в воздухе, путаясь в платье и пытаясь расцарапать ему лицо, он решает показать этой мелкой, чего он стоит. Презрительно ухмыльнувшись, он громко шипит. — Знаешь, что я тебе скажу, мелкая? — Отвали! — пищит принцесса. Ас ухмыляется еще шире. — Я убил твоего отца. Я со Страйком, с тем идиотом, который сдох в прошлом году, когда я явился сюда, — принцесса постепенно прекращает возню. — Пока этот рыжий ублюдок отвлекал его на себя, я отрубил ему голову. Крови было — море! — он смеется и отпускает Циклонис на подоконник. Девочка не двигается, а в ее глазах читается лишь непонимание и страх. — Павлин, гусь, да? А мать мы твою тоже вместе убили, когда она кинулась к твоему папаше. И тогда я!.. — Идиот! Резким криком прерывает его принцесса, топая ножкой по подоконнику. Она вновь встает на него и зло смотрит в глаза Мариаму, не вытирая слез и соплей. — Ты идиот, придурок, дурак! Дурак, дурак, дурак! Зачем ты это сделал, а?! Они обещали вернуться к моему дню рождения, мама обещала подарить мне что-то интересное, а теперь я никогда их больше не увижу и не узнаю, что она хотела показать мне! — она зажмуривается и начинает тереть глаза и нос кулаками. — Почему ты такой дурак?! У тебя что, никогда не было родителей?! В зале воцаряется тишина. Мариам наклоняет голову на бок и тихо отвечает: — Нет. Циклонис внезапно замолкает и поднимает глаза на Мариама. Тот хмурится и повторяет еще раз. — Нет. — Вот поэтому ты и не понимаешь! — она спрыгивает вниз и ударяет его ногой по коленке, заставляя юношу скривиться от боли, а сама убегает куда-то в коридоре, таща за собой уродливую старую куклу. Он слышит ее плач далеко-далеко в коридорах и понимает, что провалил миссию. И еще кое-что. — Кажется, я и правда дурак. Он находит ее в другом конце башни, сидящей в куче плюшевых игрушек за маленьким чайным столом. Она обнимает ту страшную куклу, которая сопровождала ее, наверное, всю недолгую жизнь до этого, и тихо плачет. Мариам находит ее быстро, он давно знает места, где маленькая принцесса может прятаться от ненавистного ей парня. С сомнением посмотрев на игрушки за столиком, он стучит по нему и тихо спрашивает: — Можно? Девочка не отвечает, и это он расценивает, как разрешение. Усевшись на пол, он глубоко вздыхает, пытаясь подобрать слова, но в голову ничего не идет — там пусто и тихо, и на душе ужасно скребет черная кошка по имени "совесть". Такое уже было, один раз — когда он убил Страйка. Но тогда кошку прогнала радость от почестей за уничтожение Альянса, а вот сейчас... — Ладно. Признаю. Я дурак. Девочка не реагирует. Мариам закатывает глаза. — Ну а что ты хотела?! Я должен терпеть всю ту чушь, которую ты несешь? Я взрослый человек, с какой стати... О боги. Нет, прекрати плакать, я не умею обращаться с плачущими детьми, мне хватило того рыжего спиногрыза с его манией залезать туда, куда не надо, — он нервно стучит пальцами по столу. — Я не знаю, как тебя успокоить, может ты намекнешь? Дашь подсказку? Эй, мелкая. — Бабушку ты тоже убьешь, да? — внезапно рычит Циклонис, злым взглядом смотря на Аса. Тот громко фыркает и проводит рукой по лицу. — Да она сама скоро... — он замечает на себе еще более злой взгляд девочки и прикусывает язык. — То есть нет. Нет, конечно же. Зачем мне это делать. — Но папу с мамой ты же убил, — возражает девочка, крепко прижимая куклу к себе. Ас вспыхивает и ударяет кулаком по столу, пугая маленькую девочку еще больше. — Ну убил, и что? Это война, что ты хочешь? Не убили бы мы их, они убили бы нас, тут каждый зубами рвется за победу, — он презрительно кривится. — Мою мать тоже убили небесные рыцари, но я же не ною по этому поводу, даже работал на них некоторое время. Замечаешь, да? Последовательность? Он смотрит на девочку с легкой иронией. — Они убили мою мать — я убил их. Я убил твою мать — ты убьешь меня? — Как-нибудь убью, — маленькая Циклонис показывает ему язык, и Мариам в ответ поднимает руки кверху. — Обязательно. — Жду-жду, малявка. — Павлин! — огрызается она. — У глисты не спрашивали! Они продолжают этот спор до тех пор, пока она не начинает улыбаться. Как-нибудь убью. Обязательно.       она не верит своим глазам       в голове шумно       но вокруг все стихает       он рассыпается перед ней на множество маленьких кусочков. Не может этого быть. Циклония со стоном рушится в Пустошь, а маленькая одинокая принцесса смотрит на собственные руки, которыми только что осуществила свое собственное обещание. Обязательно.