Все началось с Мерлина

Анхел никак не мог уснуть, он надел мантию и решил прогуляться по Хогвартсу. Он провел в замке несколько часов, но не мог отделаться от мысли, что уже был здесь и ощущал спокойствие и умиротворение. Ему казалось, что он находится дома. Анхел вышел из своих покоев и пошел бродить по замку. Он не взял с собой карты, а просто решил идти наугад. Он прошелся по всем этажам, заглянул в большой зал, в гриффиндорскую башню, нашел лабораторию, класс зелий. Эта школа очень отличалась от «Смизелиума», тут все дышало магией. Анхел ощущал дыхание магии во всех предметах, даже пергамент, который забыл кто-то из учеников, казалось, пролежал тут не одну сотню лет. Анхел как эмпат очень четко ощущал эмоции замка, и парень не мог понять, как замок может чувствовать. Спустя несколько часов, Анхел очутился на астрономической башне, откуда открывался просто потрясающий вид. Анхел понял, что хочет остаться здесь навсегда. Теперь он понимал отца, который прибыв в Лондон, первым делом вдохнул воздух и сказал что он дома. Парень подошел еще ближе к краю и, раскинув руки, улыбался. Он был счастлив. Ветер трепал его волосы и мантию и Анхел настолько погрузился в свои мысли, что совсем не заметил и не услышал, как кто-то вошел сюда. Сириус Блэк и Римус Люпин пошли, как всегда побродить по школе и позлить Снейпа. Правда, Люпин был скорее наоборот, отражателем, он все время пытался примирить давних врагов, но у него ничего не получалось. Сириус и Северус люто ненавидели друг друга с детства, а теперь когда Сириус и Римус вернулись после долгого отсутствия и после того как все считали их мертвыми, Снейп отказывался даже видеть их, он считал их предателями. Однажды Римус решил поговорить с директором один на один. Он пришел к нему в кабинет. — Северус мне нужно с тобой поговорить. — Во-первых, директор Снейп, а не Северус, а во-вторых, мне не о чем с тобой разговаривать. Ни с тобой, ни с Блэком. Я очень разочарован вашим поступком. — Я могу все объяснить. — Не надо, пожалуйста, я не хочу ничего слушать. Может на самом деле, ты хочешь просто оправдаться? Знаешь, когда-то мне казалось, что больнее уже не будет. Вы унижали меня на протяжении семи лет. А почему? А ну да, я же вам просто не нравился или скорее не вписывался в общую картину. Бедный, в поношенной одежде, все время читающий книги и дружащий с самой красивой девочкой Хогвартса. Вам просто было скучно, и вы выбрали объект для насмешек. А ты никогда не думал, что это именно вы толкнули меня на принятие метки? — Думал. И это действительно так, мне жаль. — Тебе просто жаль, Люпин? В какой-то момент, я даже начал тебя уважать. Тебе действительно было тяжело. Я пытался тебя понять и оправдать. Оборотень, который попал в школу и пытался хоть как-то найти себя и поэтому ты стал таскаться за мародерами. Я видел в твоих глазах, что тебе мало их общения, я видел, как оно тяготит тебя. Тебе было стыдно за них, но ты не мог ничего сделать. — Откуда ты все это знаешь? Ты помнишь? Ты же был пьян. — Ты сам когда-то сказал мне это? Я все помню. Твои извинения и признания. Я сделал вид, что ничего не помню, потому что тогда мне уже не нужна была ваша дружба. — Ты хотел дружить с нами? — Нет, конечно. Я хотел дружить только с Лили, с вами я хотел общаться нормально, потому что любил ее и хотел, чтобы она была счастлива с Джеймсом. Она влюбилась в него еще на первом курсе, наверное, и постоянно твердила только о нем. Это жутко раздражало. Я хотел, чтобы она была счастлива, а не металась между любовью и дружбой. И нет, я не виню ее за то, что она выбрала любовь. — Но ведь ты был влюблен в нее, это все знали. — Нет, я не мог быть влюблен в нее, я всегда предпочитал парней, и именно Лили помогла мне понять это. — Что? Тебе всегда нравились парни? Но почему ты тогда не ответил мне, после того поцелуя. — Люпин, я не собираюсь обсуждать с тобой эту тему. Но если ты хочешь знать почему. Потому что ничего бы не было. Ты уже тогда принадлежал Блэку. — Что? — Хочешь сказать это не так? — Так, — Римус понял, что так и есть. Он настолько боялся себя, что просто отдал свою душу и тело Сириусу, он полюбил его, но любил ли Сириус его Римус не мог сейчас дать ответа на этот вопрос. — Ну, так вот, я начал уважать тебя во время второй войны, когда ты сражался как герой и умер также. Вспомни, каким был Гарри после смерти Блэка, он потерял последнего родного человека. Я помню, как плакал Гарри после твоей смерти. Казалось, что вместе с вами умирает огромная частичка его души. Он каждый год ходил на ваши могилы, он помнил даты рождения, смерти и даже день победы он отмечал на кладбище в Годриковой впадине. Я бы посоветовал вам сходить и посмотреть самим. Вы похоронены рядом с Лили и Джеймсом. Когда я увидел вас входящих в мой кабинет, я готов был растерзать вас своими руками, за ту боль, что вы причинили единственному сыну ваших друзей. — Северус, я понимаю, чего ты добиваешься, но поверь мне и так плохо. Я каждую минуту сожалею, но Гарри справился. Пойми, это была война, и Альбус принимал решения. Мы не могли отступить. Мы слушались командира, что вел нас в бой. — Люпин. Он вел нас в бой? Или отсиживался за нашими спинами? — Что? Как ты можешь так говорить? — А ты подумай. Мы все были пешками в его гениальной борьбе. Не он ли виноват, что маленький Том Риддл стал таким жестоким. Ты многого не знаешь и, наверное, это к лучшему. Но за ту боль, что вы причинили Гарри я не смогу простить вас. Тем более Блэка, он был его крестным, единственным родственником. Сколько лет прошло после победы, почему вы не вернулись через год, три? Почему только сейчас? — Я не знаю, это было решение Блэка. — Тогда я еще раз прошу тебя подумать, кто ты для него и кто он для тебя. — Северус, почему ты так переживаешь за Гарри? И где он? — Потому что он, тот, кого я любил, люблю и буду любить. Наверное, это странно, что ты первый человек которому я говорю это. Ты, кого я… — Не надо не говори это, прошу, ненависти в нашей жизни и так хватает. Я понимаю твои чувства и постараюсь сдерживать Сириуса. Ему тоже в жизни досталось, поэтому он такой несдержанный. Но ты так и не ответил, где Гарри сейчас? — Я не знаю. — Северус, он вернется. Прости меня, если сможешь. После этого разговора Римус старался лишний раз не показываться на глаза директору. Он даже стал подумывать об увольнении. С Сириусом тоже отношения не налаживались, Римус словил себя на мысли, что Северус прав и Сириус использует его. Они стали отдаляться друг от друга, Римус все больше замыкался в себе. Это привело к тому, что он стал более близок со своим зверем. В какой-то момент он подумывал обратиться навсегда и уйти в лес, там было спокойно. С каждым днем Римус осознавал, что Северус прав и в отношении Дамблдора, который поверил в какое-то глупое пророчество, и поставил маленького мальчика под удар. Заставил уже в одиннадцать лет сражаться со своими страхами и Гарри каждый раз побеждал, но ведь это была победа Гарри, а не Альбуса, но он заставлял каждого поверить, что это он одерживал победу, а Гарри так просто исполнял его гениальные команды. Обиднее всего было то, что Сириус казалось, не замечает страданий друга. Он продолжал кутить, ходить по барам и борделям и иногда обращать внимание на Римуса. Римус решил порвать со всем этим, именно поэтому он привел Сириуса на астрономическую башню. Но тут Римус заметил одинокую фигуру в черной развевающейся на ветру мантии. Он сразу узнал Северуса, но еще никогда он не был так открыт. Он стоял, раскинув руки и, настолько ушел в себя, что совсем не слышал шагов. Сириус сразу почуял давнего врага. — А, кто это у нас тут? Нюнчик вышел подышать воздухом? Что уже даже директорский кабинет превратил в свои затхлые подземелья? Спишь там ночью под потолком в образе летучей старой мыши? Эй, Нюнчик чего молчишь? Анхел услышал все сказанное ему, хотя он был уверен, что его спутали с кем-то, ему было обидно за то, что кто-то может так говорить. А когда незнакомец заговорил про директорский кабинет, Анхел понял, что оскорбляют Северуса Снейпа. Стерпеть оскорбления мастера он не мог. Он развернулся и увидел удивленное лицо перед собой. — О, да это ж не Нюниус. — Извиниться не хотите? — За что это? — Ну как за что? Вы мне нагрубили, обозвали меня, а также как оказалось директора этой школы, вам мало причин? — Да. Мне мало. Кого-то ты мне напоминаешь, наверное, как раз таки нашего глубокоуважаемого директора. Римус попытался остановить Сириуса. — Сириус замолчи, не смей продолжать! Ты меня понял. — Заткнись! Не смей указывать, что мне делать. Римус отпрянул от Сириуса, а тот, кажется, даже не заметил его чувств. Сириус продолжил. — Может ты тогда Нюнчик младший? Неужто наш профессор нагулял тебя с какой-нибудь шлюхой, и теперь ты приехал продолжать дело своего папочки? Анхел выхватил палочку, схватил Сириуса за горло и прижал к стене, Блэк понял, что задыхается. Он начал хрипеть. — Никогда не смей оскорблять моего отца, тебе ясно? Ты никто, ты просто маленький ничтожный человек с манией величия, — Анхел и сам не заметил, как выпустил наружу свои чувства эмпата, он читал Сириуса Блэка как открытую книгу. В этот момент на башню вошел Снейп. — Что здесь происходит? Римус в страхе посмотрел на Северуса, Сириус пытался отодрать руку Анхела со своей шеи. А сам парень продолжал разглядывать чувства Сириуса. — Ты просто никчемный, мне так жаль тебя. Но тебе ведь и самому жаль, ты ненавидишь себя, съедаешь изнутри, постоянно принуждаешь себя что-то делать, ты доказываешь себе, что тебе чужды эмоции, ты просто блокируешь их и ты не видишь, что вокруг тебя происходит хорошего. Ты воспринимаешь только негативные эмоции. Оглянись, неужели ты не видишь, что рядом с тобой человек, которого ты убиваешь. Смотри, — Анхел повернул голову Сириуса так, чтобы он видел слезы в глазах Римуса. — Ты воздвиг вокруг себя такие стены, что не даешь никому понять какой ты на самом деле. Ты убиваешь его, убиваешь единственного человека, который любит тебя, потому что больше никого не осталось и больше никого не будет. Что сделал тебе Северус? Почему ты так ненавидишь его? А я ведь вижу из-за чего. Ты сам заблокировал свои воспоминания, когда в детстве услышал непредназначенный для твоих ушей разговор. А хочешь, я напомню, о чем был тот разговор? Твой отец ругался с твоей матерью и говорил, что оставит ее и уйдет к женщине, которую любит. Уйдет к той, кто подарила ему наследника, ведь ты с братом не был урожденным Блэком. Ты был ублюдком, которого твоя мать нагуляла на стороне, а вот Северус был любимым сыном Ориона Блэка, пока твоя мать не отравила отца, с целью так не доставайся же ты ни кому. Ты знал это и на подсознательном уровне пытался продолжить дело матери и убить Северуса. Ведь это было твоей целью? Отвечай! И тут только Анхел заметил, что кто-то трясет его за рукав, пытаясь отодрать от Сириуса. Он увидел, что это отец. Он уговаривал его, наверное, уже минут пять. Гарри вбежал на астрономическую башню и увидел, как Анхел душит человека. Он подбежал к сыну и попытался успокоить его. Он начал звать его, затем кричать сильнее. Гарри понял, что сын применил свое наследие эмпата, а если он так зол, то это может закончиться плачевно. — Анхел, Анхел, Анхел успокойся, возьми себя в руки, Анхел. И как только Анхел немного взглянул на него, Гарри закричал. — Северус!!! Прекрати это немедленно, отпусти его. И Анхел услышал. Он отпустил Сириуса и пока в прострации смотрел на отца. — Папа, что ты здесь делаешь? — Что я делаю? Это что ты устроил? — Он обозвал тебя и директора, а потом оно само как-то, я не удержался. Но мне надо закончить. И тут только взгляд Гарри упал на того, кто посмел его оскорбить. Перед ним сидел, держась за горло и хрипя Сириус Блэк. Крестный. Живой. Гарри понял, что ему просто не хватает воздуха, он оперся об стену. Гарри было очень больно. Опять предательство, он уже не рад был что приехал, больше всего ему хотелось вернуться обратно в Америку и никогда не видеть ни Сириуса, ни Хогвартса, ни даже Северуса. И тут он обернулся и увидел Римуса и Северуса. У Гарри перехватило дыхание. Он стоял и смотрел на свой оживший кошмар. Римус тоже был жив, и он тоже предал его. Северус же был прекрасен, как и тогда, двадцать один год назад, когда он видел его в последний раз. Северус подошел к Римусу и отдал ему флакон с зельем. — Выпей это прямо сейчас. Я не хочу, чтобы завтра вместо докладчиков здесь бегало стадо оборотней. Пей. — Стойте, — закричал Анхел, — вы оборотень? — Да. — Прекрасно. — Что же в этом прекрасного? Это болезнь и не надо насмехаться над этим. — Да я понимаю, не хотел вас обидеть, но дело в том, что у меня есть решение вашей болезни. — Какое? Смерть? Это будет очень кстати, потому что я подумываю над этим. — Нет. Я создал зелье, которое излечит вас от ликантропии. — Что? Вы хоть понимаете, что несете? Нет такого зелья, есть только несколько наработок, и то они находятся только у одного зельевара, — Северус подумал, что парень перед ним точно сошел с ума. «Хотя его же зовут Анхел, может это он, но этот мальчишка только школу закончил, ему лет семнадцать это не может быть Анхел Спенсер» подумал Северус. — Эти наработки у меня, Северус. И да это я Анхел Спенсер. И мне не семнадцать, а двадцать. — Хватит читать мои мысли. — У тебя просто все на лице написано. — Очень смешно. Анхел понял, что ему не хватало перепалок с Северусом. В письмах это одно, но в жизни совсем другое, парень решил, что сделает все лишь бы заполучить в их школу такого талантливого зельевара и как надеялся Анхел друга. — И это не наработки, это лекарство. Я знаю, это звучит, бредово, но я могу вылечить вас, мистер… — Люпин. — Ну, так вот мистер Люпин, мне удалось создать лекарство. Во время полнолуния вы не будете превращаться в волка, он будет внутри вас, просто все ваши чувства будут обострены, у вас может наблюдаться повышенная возбудимость и ваша анимагическая форма будет непременно волком. — Но это же невероятно, если вы действительно создали антиликантропное зелье, это будет невероятный успех, вы это понимаете? Ведь сколько оборотней не хотят ими быть. Некоторые обречены с рождения, нести это проклятие. — Я понимаю, и поэтому предлагаю вам, спустится в мои комнаты и выпить это зелье. — Да, конечно. — Мистер Блэк, с вами я тоже не закончил. Анхел схватил Блэка как котенка за шкирку и обернулся к Северусу. — Северус я приму за честь, если вы тоже будете присутствовать при приеме зелья, вдруг что-то пойдет не так. — Да, конечно. Затем Анхел повернулся к отцу, который стоял и улыбался, глядя на сына. Каких трудов ему стоило сохранять сейчас счастливый вид. Больше всего ему хотелось сейчас сползти по стене и завыть от боли переполняющей его. Гарри казалось, что он не выдержит, но он справился с собой. — Я горжусь тобой, ты лучший, я же тебе говорил. Вот напоишь мистера Люпина зельем, и приведешь его на доклад, который как раз в полнолуние. И тогда наглядно продемонстрируешь свои навыки. — Все мы пошли. Гарри посмотрел, что все вышли, и лишь тогда дал волю своим чувствам. Он упал на колени, схватился за волосы и, раскачиваясь, заплакал навзрыд. Он не мог понять, как настолько близкие люди могли так жестоко поступить с ним. Он помнил Сириуса, его улыбку, поддержку. Он всегда думал, что что-то значил для него, но все оказалось очередной ложью, они тоже оказались предателями. Даже хуже, они остались живы, в то время как Гарри оплакивал их, скорбел долгие годы. Гарри ощутил, что кто-то подошел к нему и присел рядом. Северус не ушел вместе со всеми, он остался, потому что видел, что с мужчиной что-то не так. Северус хорошо разбирался в чарах и на секунду он увидел перед собой изможденное худое лицо, в глазах которого было столько боли, что профессору стало страшно, он решил остаться и поговорить с Генри. Северус решил, что если Анхел Спенсер его сын значит он Генри Спенсер, директор школы зельеварения с которым Северус так мечтал познакомиться. Он остался и увидел что, как только все вышли, парень просто упал на колени и зарыдал, во всем его теле, в его движениях была одна сплошная боль — Что с вами? Это не могло быть правдой, но это было так. Гарри поднял голову и увидел перед собой такие родные глаза. Это был Северус. — Что? Вам плохо? Иногда лучше высказать все, а не носить в себе? — Я.…Все в порядке, это просто стресс. Северус молча, подсел ближе и обнял мужчину, от чего тот заплакал сильнее. Северус не умел утешать, скорее наоборот он умел только доводить до слез, но тут ему захотелось утешить и помочь мужчине. А Гарри сидел, уткнувшись носом в мантию Северуса, и вдыхал такой знакомый запах. Гарри не мог поверить, что все это происходит с ним, что он вновь обрел его. Гарри понял, что ни на секунду не переставал любить Северуса, хотя он до сих пор был обижен и зол на него, но любовь переполняла Гарри, и он не мог надышаться. Гарри понял, что силы покидают его, он понял, что начинает терять сознание. Северус тоже это понял. Он отстранил Гарри от себя. — Что с вами? Но Гарри уже был без сознания. Северус подхватил его на руки и аппарировал в свои комнаты. Он применил диагностирующие чары, и понял что мужчина в коме, это было очень и очень плохо. И тут в его дверь постучали…