Алиса в Стране Бесов

«Я встретил Кафку, но он перескочил через дом и скрылся. Мое тело превратилось в сахар, растворилось в чае, и я понял смысл жизни.» Питер Орловски Алиса сидела на извилистом берегу и играла с сестрой. Это был один из тех дней, которые ничем не выделяются и приносят счастье идиотам, думающим, что человек может жить в гармонии с природой. К черту! Ведь человек есть стремление, а природа - бесстрастна, неподдающаяся вашей хиленькой морали, не имеющая ни желаний, ни целей. Умеренная, бессмысленная, идущая своим чередом, ничем не руководствующаяся - жить с ней в гармонии - это тавтология! Все ровно, что жить в гармонии с жизнью. Алиса любила картинки, особенно она любила их в своем воображении, сотни образов, проскакивающий во время приемов ЛСД или антидепрессантов, галлюциногенных грибов и эфедрона. Но в голове Алисы и без того была славная ясность: она ощущала себя здоровой вдали от своей родни, давящей на ее недостатки. Возможно, с виду она выглядела не самым замечательным образом: ее чрезмерная бледность и вялость, высокие впалые скулы, мешки под глазами, красные глазные яблоки, искусанные маленькие губы, трясущиеся руки и ребра, рельефно показывающиеся сквозь платье наводили на мысль, что она смертельно больна и вот-вот свалится с ног. Но, поверьте, этот день был для нее не самым дерьмовым. Сестра, не умолкающая с рассвета, порядком утомила Алису, и та стала придумывать, вспоминать, предугадывать. Она плела венок из маргариток, когда увидела Кролика, бегущего по поляне. Он был одет в синий фрак, а его карманные часы довольно забавно смотрелись в его белой лапе. Аккуратно одетый Кроль и впрямь куда-то опаздывал, приговаривая себе под нос занимательные ругательства. "О, ничего нового. Уверена, это не самая страшная моя галлюцинация. И все-таки забавный кролик, я хочу за ним проследить". Такое любопытство Алиса Лидделл проявляла только по отношению к собственному уютному миру. Она считала его подобному кругу - сестра недоумевала, как атеистам жизнь могла быть похожей на такую сомнительно бесконечную фигуру. Заканчивая, ты начинаешь, ты делаешь круг шире, его пределы необъятны. Да, у Алисы была своеобразная мораль и ей вдруг показалось, что Кролик именно тот, кто не станет ее судить. Кроль скрывался за высокой травой, но девочка долго преследовала его. Внезапно он исчез в норе. Алисе нора не казалась устрашающей, потому что самые адские похмелья из всех когда-либо живших на Земле существ были именно у нее. Алиса очень быстро прыгнула в нее - в глубокую безызвестность своего сознания, в подсознательную кроличью нору. Алиса поняла, что падает очень глубоко, цепляясь за разные предметы, застрявшие в черноземе. Ногой она ударилась об рояль, плечом об звонящий будильник, но, благо, все эти резиновые утки, антиквариат, веревки, шахматы, подушки, плюшевые мишки приостанавливали ее падение, и здесь, ближе к центру Земли, было невероятно жарко и...Алисе, казалось, все двигалось по-другому, ее падение замедлялось и - она грохнулась на холодной, даже ледяной кафель."Блять!" - Алиса услышала неестественный звук собственных ломающихся костей при падении. Она все лежала и лежала на черно-белом холодном кафеле в невероятно душной комнате. Ее нога распухла и острая пульсирующая боль ощущалась возле ребер. "Прекрасно, сломанные ребра" - подумала Алиса с досадой, достала пачку "Харвест" и закурила. Ей стало внезапно холодно, все тело пробирал озноб. Алиса медленно встала и подошла к деревянному круглому столу в центре комнаты. Это было очень забавно, словно здесь проводили обряд спиритизма или еще чего-нибудь. Алиса увидела ключ -"Странно. Может, добралась до подсознания?" - и решила отыскать замок. За высоким гобеленом с очередным изображением религиозных оргий и/или зверских убийств она обнаружила маленькую дверь, в которую вряд ли б пролезла ее собака - забавный алабай, подыхающий от болезней, которыми его наградили люди, выводящие "чистокровных" щенков, не дающие совокупляться "благородным" собакам с кем-либо еще кроме собственного вида. Эти чудесные люди иногда сводили вместе родственников, вроде брата и сестры или дочери с отцом. Чудесно, не правда ли? Издеваться над природой ради выдуманного внутреннего эстета. Алиса попыталась открыть замок ключом и он поддался. В глаза ей брызнул яркий луч света, от чего она невольно зажмурилась и отвернулась. На столе было еще кое-что - стеклянная бутылка без этикетки, около 250 мл, доверху залитая жидкостью. Надпись на бутылке гласила: "Выпей меня". Алиса улыбнулась и подумала: "Это все ровно галлюцинация" - и ебнула до дна. Детектив взял из пачки сигарету, из другого кармана вытащил "зиппу" и подпалил ее. Огонь, разгорающийся от его затяжки, вдруг стал похож ему на надежду в мире, где не на что надеяться. Он ощущал себя уверенней с сигаретой в зубах - иногда для своей работы ему не хватало мужества. Алиса Лидделл, богатая наркоманка, чьи родители умалчивали ее пребывание в частных клиниках; единственная наследница дома Лидделлов с тех пор, как ее сестру нашли мертвой в пруду. Из личных вещей Алисы мы изъяли подобие дневника, полностью изрисованного шизофреническими картинками или исписанную мрачным текстом. "Я убила свою сестру, я убила ее, потому что она хотела убить меня, я блять сделала это, пусть она горит в Аду". Алиса Лидделл мертва, отравлена цианидом в гостинной. Смерть наступила в течении часа, так как препарат был принят перорально. Головная боль, сонливость, кома, судороги. Когда приехала полиция, на лице у нее была улыбка, как у Моны Лизы, но при ярком свете она становилась похожей на звериный оскал, ужас, агонию. Окно на первом этаже было сломано, на кухне обнаружены следы борьбы, у девушки было сломано два ребра с правой стороны, вывихнута нога и вся ее спина была в осколках. На кухне полиция обнаружила целый "клад": море психоделиков, антидепрессантов, кислот и других синтетически введенных веществ. В углу губ Алисы засохла слюна: девушку парализовало и она медленно ждала своей смерти. Алиса! - она была прекрасна даже на смертном одре. Широко открытые покрасневшие глазные яблоки подчеркивали необычный зеленовато-серый оттенок ее глаз, и даже ее бледность придавала ей какой-то аристократической утонченности и грациозности. Алиса будила в детективе желание, хотя он сам этого не понимал. Он, конечно, не некрофил, но будь она жива, он непременно бы ее клеил. Тело девушки нашел отец, приехавший с работы. Ее оставили одну на несколько часов с медсестрой, у корой в шее найден след от укола. Судмедэксперт говорит, что это был препарат из ряда бензодиазепинов невероятно большой дозе, но результаты анализов крови медсестры должны были придти через несколько часов. Детектив ждал, снимал отпечатки, собирал видео с камер наблюдения. Но Алисе было уже все ровно, ее таинственная улыбка означала конец и начало, ее атеистический круг жизни был замкнут. "Прощай, Кролик".