Рассказывай(часть 1).

— Мелиссия, немедленно выходи оттуда! — Что-что? — Ты торчишь там уже полчаса! Я хочу в туалет! — Рада познакомиться, Хочувэ Туа-Летт. А меня зовут Мойу-Голоффу. — Ха-ха, очень смешно! Вакансия шутников Гермесового домика уже несколько лет как занята, не смей отбирать у меня работу, сударыня. — Пф. Ну если ты настаиваешь... Дверь открылась нараспашку, словно её вдруг с силой пнули ногой. Около зеркала (универмаг «Зеркала-стекла-сыр», украдено около 2-ух лет назад) стояла девчушка лет 14-ти и рассматривала живот, задрав оранжевую футболку лагеря чуть ли не до шеи. То, что таким образом было видно белье, её, видимо, совсем не смущало. Повернувшись, она, как ни в чем не бывало, улыбнулась. Начиная из-под лифчика до пупка, тянулась огромная царапина, сопровождаемая маленькими рубцами и синяками. Во рту из существующих 23 зубов осталось 18. Под глазом ещё не совсем успел проявиться фингал, а на лысой голове алела ещё одна небольшая царапина. — Кто это тебя так? — Коннор, ты, кажется, хотел в туалет, вот и иди. — А ты давай не посылай меня, лысеныш. Для начала расскажи обо всем ЭТОМ, — он кивнул на царапину на животе, — а потом смывайся отсюда, пока мой мочевой пузырь не лопнул. — Я никуда не выйду отсюда, пока все не заживет. Попрошу Риту принести мне бургеров, воду пить буду из туалета. Коннор не совсем понял, серьезно говорила Мелиссия или нет, но голос ее был вполне уверенным. — Рассказывай. — А то что? — она со скепсисом приподняла правую бровь. — Не то я позову своего братца. Мелиссия задумалась. Не то чтобы она боялась Тревиса, просто внимание назойливого поклонника, который донимал бы её вопросами, вздохами, ахами, различными предложениями, сейчас было бы ни к чему. — Хорошо, но только дай слово, что не расскажешь Тревису. — На, лови свое слово, — парень шуточно бросил ей что-то невидимое. Мелиссия поймала это нечто и поднесла ко рту, словно надкусывая. Пожевав невидимое слово, она ответила: — Нет, поклянись водами Стикса. — Но... — Коннор! — Ла-адно. Он поднял правую ладонь напротив сердца и торжественно изрек: — Клянусь водами реки Стикс, что не расскажу ничего своему брату Тревису. Вдалеке послышался раскат грома. Он был услышан. Мелиссия кивнула и без обиняков доложила: — Кларисса. « Одно имя, восемь букв, а столько смысла!» — подумалось Коннору. — Ну, все ясно. А теперь выметывайся. *** — Ох, что я сейчас тебе расскажу! Тревис недоверчиво оглянулся. Каждый раз, когда у его братца такое выражение лица, можно смело убегать из Лагеря Полукровок на ближайшие пару месяцев. Примерно столько времени уходит на то, чтобы устранить все последствия следующей после этих слов подлянки. — Ну-у..? — Это касается Мелиссии. — отчеканил парень и быстро перевел взгляд на брата. У того на лице был типичный покерфейс, что означала крайнюю серьезность. — Продолжай. — Сейчас. У тебя есть какая-нибудь игрушка? Недоуменный взгляд. Коннор вздохнул. — Я поклялся ей водами Стикса. Тот выпучил глаза. — И как ты собираешься... — Я вычитал это в какой-то книге про волшебников. — Тревис приподнял одну бровь, но ничего не сказал. Всем в их домике было известно, что братья Стоуллы не из любителей почитать. Шаловливые ручки, блин. — Там тоже было какое-то серьезное обещание. Ладно, лень объяснять, сейчас сам все увидишь. Он посмотрел на стул, на котором сидел его брат. — Лучше сядь на диван. Тревис удивился, но покорно пересел на маленький и низкий диван. Без претензий, ибо стульчик можно было уже добивать, чтобы смерть его было не была слишком мучительной. Две ножки из трех были полностью обмотаны клейкой лентой, а про спинку надо бы вообще промолчать. Не стул, а чистая формальность. Удивительно, как Тревис сидел на нем. — Для чего это тебе понадобился Майкл? Как-то они точно так же сидели тут и точно так же прогуливали стрельбу из лука, мастер-класс по которой должен был провести в этот день кто-то из мелких божков или кентавров. Домик Гермеса так же пустовал, и кто-то из скучающих однояйцовых предложил (хотя, возможно, идея пришла сразу в обе головы, как бывает со всеми их гениальными планами) дать всем предметам в комнате свои имена. С тех пор стульчик-ветеран и стал зваться Майклом. Коннор жестом прервал брата и с мега-серьезным лицом обратился к стульчику. — О, Майкл, ты меня слышишь? — ноль эмоций со стороны мебели. — Внимай моим словам, о, мой старый друг! После этих слов он посмотрел на свою живую копию в лице Тревиса. Та была вконец ошарашенной. — Так вот, Майкл, я надеюсь, ты слушаешь меня. Нас, похоже, никто не слышит, наверно, все читают, — с нажимом на «читают» сказал Коннор. Тревис схватил журнал, лежавший на столике рядом. На обложке его было написано « Как запудрить голову мужу и оставить его в виноватых». Ему оставалось лишь надеяться, что это читает не мужская половина домика. — Вот так-то лучше. Знаешь, Майкл, около часа назад мне вдруг очень приспичило в сортир, а дверь закрыта. Ну, сказали мне, мол, Мелиссия там ГОЛОВУ МОЕТ, я думаю, ну да, с её-то лысиной голову мыть – самое то. И что только мой глупый братец в ней выискал? — Тревис побагровел. — Похоже, он ещё и забыл, что она наша сестра. — Я не... — ВСЕ ЧИТАЮТ. Так вот. Я такой: « Мелиссиочка, дорогая, не могли бы Вы освободить данное помещение? Конечно же, после столь важного занятия, как мытье головы. Я ведь простой холоп, мой глупый мочевой пузырь обязан обождать!» Ну, или примерно так. Вообщем, не важно, суть ты, мой деревянный друг, уловил. А она, представь себе, не открывала! Орет на меня, казалось, она перебрала все непристойные слова! — он снова взглянул на брата. Вышесказанное вполне могло быть правдой, поэтому Тревис немного смутился, но все же принял обиженный за свою любимую полубогиню вид. — И не говори, дружище, просто ужасно! Но я — он гордо вздернул подбородок, — выдержал сию несправедливость и так же вежливо добился открытия. И, о ужас, вся она была искалечена! Боевые царапины, синяки избороздили её без того страшные лицо и тело! А главное – угадай, кого она боялась встретить? – никого иного, как моего братца! Представляешь, мой деревянный товарищ? Моего брата!!! — Лицо Тревиса сделалось таким печальным, что казалось, будто он сейчас заплачет. В письменности его можно было обозначить примерно вот так: D: — Не печалься, осиновый брат мой. После долгих-долгих-долгих уговоров и обещаний, она поведала мне о своем приключении... Представь себе, она сражалась аж с 4-мя, нет, с 5-мя адскими гонч... Вдруг вдалеке послышался грозный раскат грома. Не-близнецы резко побледнели, словно по их лицам прошлись огромной кистью с белой краской( Все представили эту картину, да?). Все-таки этот способ на практике опробован не был. Коннор боялся. Действительно боялся, но успешно прикрывал страх привычными шутками и кривлянием. Пророкотав секунд 5, гром утихомирился. Не успели братья и стул вздохнуть с облегчением, как...вообщем, от Майкла нечего, кроме небольшой кучки испепеленного праха, не осталось. Это было совсем небольшой платой, братья отделались лишь предупреждением. — Прощай, друг, ты прожил длинную и насыщенную жизнь. Покойся с миром. — братья склонили головы в минуте молчания в честь стула Майкла. — Ну вот, как-то так, — самодовольно произнесла вторая половинка Тревиса в лице Коннора. — М-да... Неожиданно. — Глаза Тревиса потихоньку приобретали свой нормальный размер. *** — Почему ты не куча пепла?! — возмутилась Мелиссия. — Что-о? — Тревис целый день от меня не отставал, он едва ли не в туалет за мной заходил! Что с твоим братом?! Он и так был ненормальным, а сейчас... ААА!!! Коннор рассмеялся. Было смешно видеть, как непробиваемая Мелиссия бесится из-за/благодаря(кому как) его второго Я. По-сути, это была и его заслуга тоже. Он аж весь зарумянился от гордости. — Не кипятись, лысеныш, — он по-братски приобнял её, подумав, что стало бы с лицом Тревиса, если бы он вдруг вошел в комнату и увидел Коннора и Мелиссию ОДНИХ и, главное, ОБНЯВШИХСЯ на диване. — Когда-нибудь до него дойдет вся суть проблемы: ты наша сестра. И тогда он будет бесить тебя уже на более законных основаниях в роли заботливого братишки-приставучки. А пока тебе надо потерпеть его вздохи и продолжать изредка бить его. Он ведь хороший. Не такой хороший, как я, конечно, но тоже хороший. (Конец первой части)