Приказ.
Именем главы совета клана благородных шаманов Такэши приказываю не менее чем через 7-8 суток после получения сего приказа, явиться в особняк побочной ветви клана для проведения ритуального обряда выбора главенствующего, через сражения двух или более представительниц главной ветви.Глава совета Сэн Такэши.
Вашу мать!!! Эта была моя первая мысль после услышанного известия из уст отца. Ну почему?! Почему я родилась не в стандартной семье обычных людей?! Ну ладно. С этим я смирилась. Но… скажите, ну какую нафиг бабушку, в моём клане столько идиотских правил?! Обязательно надо выпендриваться?! Нельзя что ли всё сделать по стандарту: глава – мужчина, им выбирается тот, кто старший в семье. Так нет же! И тут мы сумели отличиться! У нас глава - женщина и выбирается она с помощью боя один на один. И пускай, что я думаю как последняя блондинка и знаю то, что семейные устои возникли не из пустого места - мне это всё равно не нравиться!!! Вот так-то. - Что ж, девочки, для вас вскоре наступит тот самый момент, когда всё и решиться. Надеюсь, вы готовы к этому? – спросил отец нас. - Мы готовы на всё ради благополучия и процветания нашей семьи, - ответила я, хотя в голове упорно крутилась фраза, совсем обратная по смыслу той, которую только что высказала. - Соглашусь с сестрой. Мы готовы, - взяв меня за руку, как будто чувствуя моё внутреннее состояние, сказала Салли. Кин Такэши устало улыбнувшись, снова присел в своё кресло и ответил: - Что ж прекрасно. А теперь идите. Мы, поклонившись, сказали: - Доброго дня, отец. Итак, жребий брошен. Осталось дело за «малым»… С того момента прошла неделя усердных тренировок. Господи, как ж я не хочу куда-то ехать. Блин, а переться надо до самого острова Хонсю! И это, мягко говоря, несколько далековато от нашего родного Токио. И тем более я не хочу показываться кому-либо на глаза. А что вы думали? У меня всё тело в синяках и ссадинах («спасибо» братику за моё здоровье!). Я уже даже не знаю, куда пластырь ещё налепить. Утешает лишь то, что не одна я такая несчастная (сестрёнка с синяком под глазом вот уже как три дня ходит. Не повезло…). Но знаете впервые мне нравиться то, что я вхожу именно в этот клан. Почему? Да потому что мы специалисты по постройке межпространственных мостов, иначе говоря – телепортации, что весьма радует. И это только малая часть того, что умеют избранные Такэши. - Кейт, ну чего ты застыла? Идём уже! Старейшины, насколько ты знаешь, отличаются излишней пунктуальностью, - открыв дверь, сказала Салливен. - А? Да. Уже иду, - выбежав вслед за ней из нашей комнаты, сказала я и наконец, догнав её на парадной лестнице, тихо прошептала – У тебя такое спокойное лицо. Ты разве не волнуешься? Та, пожав плечами и легонько ткнув меня кулаком в плечо: - Спокойно сестрёнка. Убивать-то нас ведь не заставят. Вздрогнув при мысли о том, что такая перспектива вполне возможна, я произнесла: - А если так оно и будет? - Да ну? Они не такие садисты, как ты думаешь, - схватив меня за руку и насильно потащив вниз, изрекла Салливен. - Эй, девочки! Давайте скорее. Нас не будут дожидаться! – на полном серьёзе крикнул Каэда стоявший рядом с Кином у начала парадной лестницы. Наконец спустившись вниз, мы подошли к отцу и, встав подле него, призвали духов-хранителей, которые все вместе окружили нас плотным кольцом. - Удачи, сестрёнки, - прежде чем наши силуэты исчезли в пространстве, произнёс Каэда. Тэо стоял рядом и за то время, что мы готовились к отправке, он не проронил ни слова, как будто вовсе здесь не присутствуя и находясь в полной прострации. Я, с нескрываемой грустью в заключительный раз взглянув на обеспокоенное лица брата и любимого, улыбнулась. В следующее мгновение, я увидела, как уже привычно бывает при телепортации, рассыпается всё окружающее нас пространство, обращаясь в единый многоцветный поток и унося нас с собой. И я даже представить себе не могла, что именно этот день положит начало конца моей прежней беззаботной жизни… Около двух минут спустя. Особняк побочной ветви клана. Главный зал. - А мы уже и не ждали вас сегодня. Да дорогие читатели! Вы не ошиблись. Этот мужчина в кимоно, восседающий в самом конце зала в окружении множества членов побочной ветви не кто иной, как Сэн Такэши – глава совета и мой дядя по совместительству. Говоря начистоту, замечу, что он весьма противный и скользкий тип, однако эти незавидные для него характеристики нисколько не мешают ему делать с кланом все, что душе угодно. Иногда у меня возникает вопрос: а вообще нужен ли нам глава?.. А к чёрту размышления! Меня это не касается. Пока… Так в сторону шутки, анекдоты, афоризмы и иронию с сарказмом, вместе взятых! У меня же сегодня бой с родной сестрой,… Сейчас конечно было бы логично закончить фразу возмущённым «…мать вашу!», но я не буду. Раз уж сказала, что всё будет без шуток – значит без шуток. И всё тут! - Просим прощения за опоздание, - встав перед нами и склонившись в почтительном поклоне, произнёс Кин. Сэн вздохнув, произнёс: - Салливен и Кейтлин Такэши выйдите в центр площадки. Мы, переглянувшись, медленно вступили в центр парадной залы – огромной пустой бамбуковой площадки окружённой колоссальными колоннами из чёрного мрамора. На нас мгновенно устремилось множество пронизывающих с ног до головы колючих взглядов абсолютно незнакомых нам людей, но которые всё же считались частью семьи Такэши. Как только я и Салливен встали на указанное место, моё тело пробила неожиданная волна беспокойства, и чувства что в любую минуту всё пойдёт не так. А как «не так» я ещё пока не предполагала. - Девушки, правила боя очень просты – никаких. Вы можете добиться победы любыми возможными для вас способами, - хитро улыбнувшись, сказал дядя и после ещё добавил – И если уж дело дойдёт и до этого, то и за счёт жизни соперника. Да. Предчувствия меня не обманули. Но, если бы все «приятные новости» закончились только на этом… - Можете начинать. И после этих слов во всём мире для меня исчезло и растворилось всё. На месте всего мира нас осталось трое: пустота, я и Салли. Вот и настал тот томительный и жестокий миг, терзающий мою душу. И казалось минуты, прошедшие с момента объявления о начале боя медленно превращались в часы, а часы – в вечность. Вечность, которая готова была меня поглотить и растворить в себе без остатка. Стоит ли говорить о том, что тогда мне хотелось просто провалиться сквозь пол, лишь бы та смута, что поселилась в моём рвущемся на части сердце, исчезла раз и навсегда. Но как говориться: «Чему быть – того не миновать». Решительно сжав кулаки, разворачиваюсь к сестре – моему самому ближайшему родственнику, моей неотъемлемой и самой важной части, фактически моему собственному отражению и, с сего момента, – сопернице. Знаете, я никогда раньше не задумывалась над тем, что когда-нибудь мы будем противниками. Что ж, пора пропасть детским иллюзиям.… И пусть нам всего лишь 13 лет. В моей руке привычно появилась длинная бамбуковая коса. У неё – два средней длины клинка-близнеца, повторяющие друг друга замысловатой формой. - Я не хочу этого, сестра. Но это наш долг, - встав боевую позицию, произнесла я. - А ты думаешь, что я хочу? – с горькой иронией вымолвила Салливен, тоже готовясь к атаке. Один миг, и, на секунду исчезнув из всеобщего поля зрения, снова появившись, мы скрещиваем свои орудия. Пока никто из нас не решается нападать на противника в полную силу, боясь ранить. Но я отчётливо осознаю, что если кто-нибудь из нас не примет на себя важное решение на мгновенья боя забыть о том, что в жилах обоих течёт одна кровь, то этот «театр двух актёров» никогда не кончиться. Скрепя душу, обретаю стопроцентное единение с духом и, что есть сил, пытаюсь пробить защиту сестры, это мне, безусловно, удаётся. В её клинке, который она вовремя подставила под удар, мгновенно образуется довольно длинная трещина, а из раны на предплечье, нанесённой мною во время той же атаки, начинает багровыми потоками хлестать кровь. После этого мы на несколько мгновений замираем, находясь в двух метрах друг от друга. На меня направлен несколько озадаченный взгляд Салли. Прости меня сестрёнка, но это уже не игры. Не обращая внимания на сочившуюся из раны кровь, она бросается на меня в открытую атаку. Вот отбиваю первый, второй, третий удар.… Но четвёртый оказывается обманным. Салли применила свой излюбленный трюк попыталась с помощью гипноза внушить мне, что собирается обойти мою защиту слева, когда сама уже пытается добраться до меня сверху. Хмыкнув, в ответную внедряюсь в её сознание и внушаю, будто этот манёвр прошёл удачно, а сама в то же время резко ударяю её кулаком в лицо и ставлю подножку, чтобы поставить на нашем бое огромную и жирную точку. Салли так и не успев понять, что произошло, повстречала лопатками пол, и я, направив ей в сердце, наконечник обратной стороны косы произнесла: - Бой окончен, Салли. Однако то, что произошло в следующую секунду, я и ожидать не могла. Глаза сестры, которые ещё миг назад были привычного золотого оттенка, засветились ненормальным голубоватым светом и приобрели хищное выражение. На лице появилась безумная улыбка. - А вот я так не думаю, - абсолютно чужим голосом с нотками безумия произнесла она. - Салли? – недоумевала я. В следующую секунду эти глаза медленно, словно два ледяных свёрла внедряться в самые потаённые глубины моего сознания, и, поглощая всё на своём пути, оставляют за собой лишь чернеющую пустоту, боль от которой я ощущаю почти физически. Сама не понимая, что сейчас делаю, опускаю оружие и разжимаю пальцы. Коса, с лёгким стуком ударившись об деревянный пол, остаётся лежать на нём. Я же находясь в полном сознании, но не в силах отвести взгляд от глаз сестры, словно в оцепенении продолжаю стоять на месте, словно каменный истукан. Спустя минуту не замечая того, что Салли уже на ногах и медленно приблизилась ко мне, чувствую как её рука с неимоверной силой сжимается на моей шее. После этого я в какой-то малой мере сумела избавиться от наваждения и ватными от не понятно откуда пришедшей усталости руками пыталась разомкнуть сомкнувшиеся на моей шее, словно железные тиски пальцы Салли. Через секунду глаза начинает застилать мутная поволока, и я неясно ощущаю, как мои ноги отрываются от земли и удушье становиться только сильнее. - Сал…ли… - хриплым голосом, до крови раздирая ногтями живую плоть, пытаясь освободиться, прошептала я. - Господин расстроиться, узнав, что я проиграла такой слабачке. Поэтому… умри. Странно, но вскоре удушье сменилось нестерпимой болью, как будто к моей шее вдруг приложили раскалённое докрасна железо. От болевого шока из глаз непроизвольно потекли слёзы, уши заложило, и все голоса на фоне стали смешиваться в одну общую кучу. В заключительный раз я вскрикнула от невыносимой пытки, и моё сознание поглотила тьма…