Подарок

Вязкая тень плывет по потолку, сползает на стену. Замри-трава стелется по полу, тянет к Джарту синие побеги. В их тени — ни проблеска света, никакого движения. Все неизменно, бесцветно, бездыханно — Хаос застыл, окостенел, умер. — Милый, — голос Дары небывало мягок, льется прямо в сердце, — я так рада, что вы с Мерлином нашли общий язык. Конечно, с твоим старшим братом непросто, но и ему сейчас приходится нелегко. И семья, ты ведь знаешь, — единственное, на что он может опереться. Джарт знает, что это так — ведь Джулия, чудесная Джулия теперь принадлежит не Мерлину, а ему. Джарту немного совестно своего счастья, и он злится на Мерлина: почему это кому-то нужно стыдиться того, что его по праву? Ведь Джулия бросила Мерлина сама, а Джарт был ни при чем. Мерлин оскорбил ее; он, Джарт, никогда не обидел бы такую девушку. — Конечно, Мерлин импульсивен и упрям, — словно читает его мысли Дара, глядя куда-то влево над его головой, — и порой ведет себя неразумно. И мы должны помогать ему. Вот эта вещь, — она протягивает Джарту нелепый, массивный перстень синего камня, — поможет ему обрести ясность ума, необходимую королю Хаоса в трудные времена. Отдай ее Мерлину. Стоит Джарту отвести взгляд, начать слушать только голос — и словно замри-трава ползет к нему со всех сторон. Джарт до сих пор не знает наверняка, существует ли замри-трава на самом деле или эта синяя нечисть из рассказов времен его детства — выдумка Дары. Вполне может быть, что и выдумка: Джарт всегда плохо спал… только нельзя сказать, чтобы после историй о подползающей к своевольным демонам замри-траве со сном у него наладилось. — Я не буду мешать Мерлину, — выдавливает из себя Джарт. — Я обещал ему. Он жалеет, что для разговора мать не выбрала демонический облик — тогда и ему не пришлось бы предстать перед ней человеком, а значит, он не был бы похож на старшего брата. Джарту все еще хочется услышать от матери нечто, обращенное лично к нему — не ко второй версии Мерлина. — Но я говорю о помощи, — в голосе Дары — недоумение и мягкий упрек, — ведь Мерлин, как бы мы его ни любили, недостаточно хорошо знает жизнь. Только он никогда не признает этого передо мной и не примет моей помощи. Передай ему кольцо. "Зачем ты мне говоришь это? Разве я знаю жизнь больше, чем он? — вертится на языке у Джарта. — Ты ведь родила меня на несколько лет позже, чем Мерлина, помнишь?" Но все же он, должно быть, понимает кое-что лучше, чем Мерлин… и замри-трава придвигается ближе, а Джарт молчит. — Мы не станем действовать наобум, — успокаивает его Дара, — нам поможет Логрус. Мне удалось договориться с ним. Мы преследуем одни и те же цели. — Вот как? — бормочет Джарт, отводя взгляд. Замри-трава на сей раз медлит, не приближается: воспоминания о Логрусе оттесняют ее. Логрус, разумный движущийся образ Хаоса, его символ и суть, позволил Джарту пройти себя лишь на третий раз, и Джарт предпочел бы забыть это прохождение. А Мерлина, в котором хаосской крови меньше половины, Логрус пропустил с первой попытки! Джарт злился, но что он мог поделать с решением Логруса? С братом можно подраться, а как отомстишь Хаосу? Может быть, еще и поэтому Джарт встал на сторону Мерлина, когда тот пошел против Логруса. — Логрус больше не сердится на тебя за то, что ты ему противоречил. Ты должен пройти его еще раз, — говорит Дара, — вместе с этим кольцом. Пройдешь — и он наделит тебя новыми дарами. Джарт вскидывает глаза. Дара смотрит мимо него, стоя у окна-иллюзии, созданного специально для сегодняшней беседы. На ней — удивительное дело — не брюки и не дорожный наряд, а платье в пол. Одна рука ее легко касается подоконника, вторая, с кольцом, спрятана за спину. Нежный свет несуществующей здесь звезды золотит волосы и кожу Дары, зажигает светлым огнем складки на рукавах. Дара — тепло, мягкость и сила, все, что Джарту так хотелось видеть в ней... Пока он не встретил Джулию. Джарт хмурится. Будь он один, он согласился бы для виду, а после сбежал бы в Тени. Но Джулия не хочет покидать Владений Хаоса, а во Владениях Дара найдет его везде. И да, открыть в себе новые таланты он бы не отказался. К тому же, должно быть, теперь, после купания в Фонтане энергии, пройти Логрус будет проще… — Когда нужно это сделать? — откашлявшись, спрашивает он. — Сейчас еще не поздно, — легко улыбается Дара, и свет несуществующей звезды за окном начинает меркнуть. — Цикл красного неба не окончен, а сам Логрус никогда не спит. Идем, он ждет нас. Возьми кольцо. Она протягивает руку, и Джарт подставляет ладонь. Синее кольцо ложится в нее, как свернувшийся лист замри-травы. А Мерлин так и не рассказал ему, как ухитрился справиться с Логрусом. *** Первый шаг — и земля вместе с горящей багровым светом линией Логруса уходит из-под ног. Стены тоже исчезают. Джарт не позволяет себе пугаться: внутри Логруса реальность меняется хаотически, но это не значит, что к переменам нельзя приспособиться. Уж чего-чего, а полетов и падений на его долю и прежде доставалось множество, переживет он и это. Надо просто двигаться дальше. Он делает еще один шаг — прямо в пустоту. В ней действительно ничего нет. Световая линия не проступает. Еще один шаг. По-прежнему ничего. И, главное, неизвестно, что и когда именно должно появиться. «Помни, зачем ты идешь, — еще звучит в его голове настороженный голос Сухая, Хранителя Логруса. — Помни до самого конца пути». Кажется, Сухай не хотел сегодня пропускать его в лабиринт, хотя не возражал против того, чтобы он попытался пройти, в тех случаях, когда сам Логрус отвергал Джарта… Джарт еще некоторое время развлекает себя размышлениями о том, что, возможно, согласия между Логрусом и его Хранителем нет и в помине, пока под ногами его не оказывается камень, а со всех сторон его не обступает зелень. Густая, в черноту отдающая, она, похоже, скрывает какие-то мелкие, слабые источники света и некие скалы или развалины. Кто ты такой? Линия, которой ему нужно придерживаться, снова становится видимой, она виляет вверх и вправо, и Джарт идет теперь дальше по скале или стене, почти посредине ее. Ощущения говорят ему, что он движется перпендикулярно тому, что здесь может считаться поверхностью земли, а чутье — что местность, которую он видит, вот-вот станет чрезвычайно похожей на некое хорошо ему известное место. Куда ты идешь? В стене открывается трещина, и Джарт с трудом подавляет желание перепрыгнуть через нее. Он все еще в Логрусе, и что бы ни случилось, надо идти, как ни в чем не бывало. Он ступает прямо в провал — и дальше, снова на стену. Зелень вокруг начинает двигаться. Слабые пятнышки света, кое-где пробивающегося сквозь нее, теперь сползаются в несколько ослепительных точек, те разбухают, обращаются в диски или шары, во вращающиеся, словно бы бесконечно разматывающиеся спирали. Воздух от них принимается гудеть и щелкать, щебетать и звенеть, как в горле стеклянной птицы, а потом стекло лопается и сыплется Джарту под ноги, прямо на стену, с хрустом и шорохом обращаясь в блестящую пыль под его стопами. Кольцо в его кармане наливается тяжестью — замри-трава ползет за ним следом. Багровая линия, по которой следует Джарт, раскачивается, как на волнах, и то разгорается, то блекнет, а развалины обступают его все решительней и все больше напоминают ему остатки Стража Четырех Миров, башни, которая заключала в себе Фонтан энергии. Зачем ты здесь? Джарт, несомненно, выходит к Стражу, туда, где произошла его стычка с Мерлином, и Страж по-прежнему полуразрушен, словно время для злополучной башни остановилось. Джарт слышал, что Страж давно отстроен новой владелицей, но помнить об этом сейчас сложно: он вроде бы и знает, что пребывает во чреве Логруса, но видит и ощущает себя внутри той башни, где Мерлин сражался с ним и с Джулией… И Джулия, в темном плаще и синей маске, появляется у дальней стены, а Мерлин уже тут, снова перед ней, и Джарту никогда не поверить, что тот просто не узнал ее — нет, Мерлин сражается с нею всерьез, хотя она всего лишь хочет напугать его, и все ее удары всегда приходятся мимо. Зачем ты здесь? Багровая линия спрыгивает на пол, и Джарт следует за ней в какофонии грохота и визга чар, не видя ни прежнего, ни нового владельца Стража миров — те сражаются за башню с чудесным фонтаном где-то рядом, но у Джарта перед глазами только Джулия, его Джулия, опасно близко подошедшая к Мерлину; Джулия наносит эффектный, но безвредный удар, направляя багровый, как Логрус, столб огня в стену возле головы Мерлина, а тот, вместо того, чтобы отпрянуть, бросается ей навстречу, лишь для виду пытаясь отвлечь ее тусклым колдовством, и лезвие кинжала, появившегося в его руке, входит в спину Джулии под ребрами — раз, другой и третий… Зачем ты здесь? Джулия! Джулия кричит, и Логрус извивается; ноги у нее подкашиваются, и Джарт рвется подхватить ее, унести отсюда, но замри-трава настигает его, опутывает, не дает дотянуться, а Логрус тащит в сторону, и оттуда, из объятий синего и багрового ужаса Джарт видит, как Мерлин закалывает раненую Джулию и его кинжал, острый, словно лезвие гильотины, отделяет ее голову от тела. Убийца наклоняется, чтобы поднять эту голову или просто сорвать с нее синюю маску — Джарт не успевает разглядеть, его несет прочь. Он обращается в столб огня, спасаясь от пут замри-травы, но не может освободиться от хватки Логруса. Небо и земля меняются местами, и Джарт горит между ними, а замри-трава продолжает льнуть к нему, окутывает его холодным коконом; тот мгновенно осыпается пеплом и нарастает снова, и к боку Джарта по-прежнему прижат кусок вечного льда — синий завиток листьев, каменное кольцо. Логрус в облаках под ногами Джарта делает огромный прыжок, как испуганный конь, и круто поворачивает. Джарт взмахивает рукой-огненным языком, ловя равновесие, и бросает взгляд назад, туда, откуда уже исчезает, уходя по Карте, Мерлин; туда, где развалины Стража Миров начинают осыпаться на глазах, и столь же стремительно, словно время совершило такой же чудовищный скачок, что и Логрус, истлевают синяя маска и длинный плащ, а следом, корчась и темнея, начинает распадаться, как пересохшая песчаная скульптура, и тело самой Джулии. Плоть ее обращается в пыль и сползает, обнажая скелет, а тот стремительно желтеет и искривляется, как старая бумага, черты лица заостряются и снова оплывают, и вот уже сквозь них проступает череп, а кожа сходит с лица лохмотьями — прах идет к праху, земля — к земле, и от Джулии ничего не остается. Ничего. Джарт стоит в точке выхода из Логруса, откуда можно мгновенно перенестись в сотни тысяч различных мест, и желает одного: увидеть Джулию. Дара может рассказывать сказки сколько угодно — он лучше знает, что делать. Сейчас ему нужна Джулия. — Доставь меня к ней, — приказывает он Логрусу, и багровая тварь подчиняется. Кажется, на прощание она хочет что-то сказать, но Джарт не обращает на это внимания. Возможно, способность игнорировать все, кроме самого важного, и есть один из новых Логрусовых даров, но и она не интересует Джарта. *** — Что это? — спрашивает Джулия, восхитительно живая Джулия, и Джарт прижимает ее к себе, стискивает так, что у нее на миг пресекается дыхание. Джулия цела: во время битвы в Страже Четырех Миров наяву она не слишком пострадала — он, Джарт, спас ее, и теперь она принадлежит ему! Он вдыхает запах ее волос и изумлением вспоминает: Джулия простила Мерлина. Да, тот клялся, что не узнал ее, уверял, что поверил, будто Синяя Маска охотится за ним по-настоящему… Как он мог поверить? И как такое можно простить? — Что это у тебя? — указывает Джулия на каменный синий завиток, выпавший из кармана сброшенной Джартом куртки. Впрочем, и это не так уж важно, если она еще продолжает раздевать его. — Позже, — бормочет он ей в шею, стягивая блузку с ее плеч. Джулия не носит нижнего белья, и ее грудь так ловко ложится ему в ладонь, что недавняя суета вокруг Мерлина начинает представляться Джарту сущей бессмыслицей. По-видимому, бессмыслицей она и является. Какое ему дело до брата, когда Джулия жива, тепла и так благосклонно принимает его ласки? Она опускается на пол, на сброшенную одежду, раздвигая колени и раскрываясь для его рук, губ и языка, и что ему тогда до замри-травы? Что ему до синих побегов и гибели Хаоса, когда лоно Джулии истекает соком и она извивается, отвечая движениям его пальцев внутри нее, и вскрикивает, ощущая, как место пальцев занимает член? Что — до Логруса и матушкиных советов, когда тело Джулии покрывает испарина и там, внутри себя, она сжимает его крепче, теснее, горячей и сама начинает двигаться ему навстречу… — Так что это такое? — умиротворенно спрашивает Джулия, поглаживая пальцем его сосок. Ее голова лежит у него на груди, и каждое ее слово проносится роем мурашек по его коже. — Кольцо, которого владыке Хаоса, видимо, не хватает для счастья. По крайней мере, для того счастья, которое ему назначила мама, — отзывается Джарт. — Так она хотела бы сделать Мерлина более… управляемым? — Джулия приподнимается на локте и заглядывает Джарту в глаза. — К этому она стремится? — Думаю, да — ей всегда хотелось власти. Правда, Мерлин тоже об этом знает и вряд ли когда-нибудь воспользуется ее подарком. Другое дело — моим, если я передам ему эту игрушку. Этого от меня и ждут. — А ты хочешь… подыграть Даре? — Просто не могу отказаться. Она не оставит меня в покое, пока я этого не сделаю. — Знаешь, как мы тогда поступим? — Джулия резко садится. Глаза ее оживленно блестят, и замри-трава вянет где-то там, в своем неживом далеке. — Мы заменим кольцо! Я знаю, какое подойдет вместо него. И ты исполнишь поручение… то есть Дара будет в этом уверена. Только ее планам не суждено будет осуществиться! Ну, если ты захочешь, конечно... Джарт поражен. Выход из ситуации прост и прекрасен, и теперь он видит это совершенно ясно, как видит и ясную, восхитительную, ослепительную красу Джулии. И — о, Даре будет полезно обнаружить, что и она может ошибаться в расчетах! — Да, — произносит он с удовольствием. — Так мы и сделаем.