Похождения бравых студентов Коллегии Винтерхолда

Учебный корпус был тих и безлюден, на стенах через равные промежутки светили слабые магические огоньки, по каменному полу заметно тянуло холодом. Ребята быстро добрались до лестницы вниз, спустились в главный холл, где под дверью скопился небольшой сугроб снега. Дж'зарго осторожно выглянул, осмотрел холл, на всякий случай принюхался, дал отмашку остальным, мол, чисто, и все на цыпочках прокрались по лестнице в Особое крыло, где обычно гостевали важные персоны, и где уже около пяти лет и жил Анкано. Анкано считался советником архимага, и даже что-то пытался преподавать у старших курсов боевиков. Воислав как-то с неохотой признался, что Анкано – преподаватель от бога, и если бы не его зашкаливающие спесь и высокомерие, цены бы ему не было. А так, скривившись, продолжал Воислав, каждый раз ходишь к нему на занятия, как на бой с вампирами или с зомби – и противно, и пережить этот бой надо, потому что знаешь, что из боя ты выйдешь сильнее и опытнее. Перед выходом с лестницы в Особое крыло Дж'зарго особенно долго прислушивался и принюхивался, затем, плюнув на собственное достоинство, стащил с ног сапоги, стал на четыре лапы и прошмыгнул по коридору, слабо освещённому магическими светильниками, к покоям Анкано. Вскоре он вернулся разочарованный. - Анкано у себя в покоях, - пророкотал он, - похоже, спит. Но дверь закрыта на замок. - Пошли за бытовиками, - мгновенно сориентировался Борвир. - В холле был кто-то из бытовиков. - Вот и пошли за ним. В Зале Достижений – основном тренировочном полигоне Коллегии – за одной из колонн, обнимая её со всей своей пьяной страстью, действительно дрыхли трое бытовиков среднего курса. Брелина чуть подсветила себе, рассматривая однокурсников. - Руна берём, - в один голос мгновенно решили близнецы, и Борвир пояснил: - Он специалист по замкам. Онмунд и Маркурио подхватили его под руки и поволокли наверх. Рун пошевелился, открыл мутные глаза. - О, глюк, - пробормотал он, узрев двух стрекозиных скампов, и с невольным уважением, заплетающимся языком, констатировал: – Дагурова бормотуха, видать, не так была паршива, как казалась на вкус. - У тебя твои отмычки с собой? – спросил Онмунд, когда они уже втаскивали его по лестнице. - Разумеется… Слышь, глюк, а ты откуда такой взялся, а? - Из твоего пьяного воображения, - просветил его Маркурио. – Тоже пить захотелось, вот и взялся. - А мы уже всё выпили! – пьяно хохотнул Рун. - Значит, сейчас мы выпьем тебя. У тебя в крови должен чистый спирт течь. - Кабы спирт, - махнул рукой Рун. – Сколько там того спирта в Дагуровом вине было… Это что, вот эту дверь взламывать? - Именно её. С трудом стоя на ногах и сильно шатаясь, Рун внимательно рассмотрел замок, икнул, трясущимися руками вытащил их внутреннего кармана связку отмычек, выбрал одну, снова посмотрел на замок, почти не глядя, с третьей попытки попал отмычкой в замочную скважину и надавил. В замке что-то щёлкнуло. - Вуаля, - ухмыльнулся тот. – Плёвое дело для хорошего вора, - и он, выписывая ногами замысловатые кренделя, побрёл назад. - Он что, - шёпотом спросила Изра, - из Гильдии Воров? - Возможно, - так же шёпотом ответил Маркурио, - я его часто встречал в Рифтене, а там если ты не вор, то одно из двух: либо ты член клана Чёрный Вереск, как наша любимая Ингун, либо тебя обворовывают и первые, и вторые. - Ладно, - Брелина проводил его взглядом, - будем считать, что он нам ничего не говорил. - И мы не слышали, - согласилась Изра. Онмунд вдруг охнул. - Да не, ничего, - успокоил он приятелей. – Я просто только сейчас вспомнил, кого я вчера видел… У мастера Фаральды… Брелина энергично затрясла головой: - Нет-нет, ты вчера никого у мастера Фаральды не видел. Ну, разве что мастера Толфдира, который искал свой вечно пропадающий перегонный куб. - Ну, да, - поспешно согласился Онмунд, - именно мастера Толфдира я и видел… Ладно, чего стоим. Пошли, что ли? Маркурио икнул, Онмунд глубоко вздохнул, пытаясь убедить себя, что коленки у него не дрожат, и осторожно приоткрыл дверь. Они оказались в небольшой, роскошно отделанной прихожей, из которой вели три двери. За одной дверью оказалась ванная, причём не просто бочка с водой, а настоящая альдмерийская ванна. Вторая дверь вела в кабинет, заставленный шкафами с книгами, стеллажами с алхимическим оборудованием, столом для алхимии и алтарём для зачарований. Тут же стоял письменный стол. Везде царил идеальный порядок, и везде покои были чуть подсвечены слабыми магическими ночниками. Онмунд и Маркурио тщательно обыскали всё, но не нашли ни следа чего-нибудь спиртного. Оставалась только спальня. Вопреки их ожиданиям, в спальне тоже не было темно, на прикроватной тумбочке горел неяркий желтоватый ночник, а в воздухе стоял крепкий запах хорошего вина. Советник Анкано, зубная боль всех студентов и преподавателей, спал, закутавшись в одеяло и положив под щеку ладонь. Около его роскошной кровати под балдахином стояли три пустые бутылки золотого алинорского. - Надо же, - шёпотом изумился Маркурио, - и Анкано не чуждо ничто человеческое. Одному вылакать три бутылки… Онмунд приложил палец к губам и осмотрелся. Шкаф, забитый книгами, четыре сундука, прикроватная тумбочка, а в углу – мольберт с почти законченным рисунком, на котором была изображена… мастер Фаральда в каком-то роскошном альтмерском одеянии, но со своими двумя неровно обрезанными хвостиками. - Ни хрена себе, - снова не выдержал Маркурио, к счастью, всё так же шёпотом. – Да он… Это он что – сам?! Анкано зашевелился, Онмунд и Маркурио вздрогнули и живо вспомнили о цели своего визита в покои талморского советника. Онмунд указал пальцем на небольшой стеллаж в самом тёмном углу, где сверкали стеклянными боками с десяток бутылок с золотым алинорским. Ребята рванули туда и начали судорожно хватать бутылки: Онмунд сгрёб сразу пять – по две в каждую руку, ещё одну в зубы, Маркурио повторил его манёвр, но осталась одна бутылка, одиннадцатая, которая никуда не вмещалась, но которую жаба не позволяла оставить. Маркурио правой рукой, чуть разжав пальцы, попытался ухватить её третьей и не удержал одну бутылку, которую прижимал указательным пальцем. Звон бутылки, покатившейся по каменному полу, раздался громом среди ясного неба. Ребята вздрогнули и похолодели, сердце их ухнуло в пятки, а Анкано отточенным движением опытного боевого мага подорвался с постели, и в ребят тут же полетела молния. Рефлексы, вбиваемые в их тела мастером Фаральдой, сработали быстрее: ребята ещё не успели опомниться, как кувырком, бросив бутылки, ушли в стороны. Анкано, рассмотрев полуневидимые силуэты захватчиков и осознав волнами исходящую от них магию иллюзии, прошипел: «Проклятые студенты!», и в них, выпущенное с обеих рук, полетело деактивирующее заклятие. Миг – и невидимость спала, явив двух скампов со стрекозиными глазами и носорожьим рогом во лбу. Ребята, живо сообразив, что под личиной скампа огурца уже может не быть, рванули к двери, успев на ходу прихватить по бутылке, но выход им преградила стена огня, а в спины им ударило второе деактивирующее заклинание. Перед глазами Анкано встали два основательно подгнивших баклажана с руками-сосисками, причём один из баклажанов неприлично потрясал огромного размера грудью, заставив советника обеспокоенно дёрнуться. Стойкое ощущение иллюзии не исчезло, и он выпустил по незваным гостям следующую деактивирующую формулу… Наверно, делать этого не стоило, потому что под личиной баклажана оказались два неопределённой формы белых яйца, снизу утыканных иголками. У одного яйца так и осталась грудь, из которой торчала половина метлы, а второй сверху покрылся листочками нежно-розового цвета, среди которых просматривалась надкусанная двемерская тарелка. Маркурио, уже расставшийся было с жизнью, понял, что неудачное заклинание невидимости невольно сослужило им добрую службу, приободрился. Выход по-прежнему перекрывала стена огня, поэтому он, страшно завывая, пошёл на Анкано. Советник сглотнул и, начиная нервничать, выпустил по яйцам следующую деактивацию. Яйца снова превратились в скампов… Онмунд, не успев толком прийти в себя, подхватил вой Маркурио и, расставив когтистые лапы разной длины, тоже сделал несколько шагов вперёд, чтобы получить прямо в лицо очередную деактивацию, в результате которой Анкано окружили уже два баклажана, на этот раз с пупырышками. Советник, чувствуя подкатывающуюся панику, выпустил по ним следующее деактивирующее. У одного яйца вместо двух грудей теперь выпирала одна, зато серьёзно увеличившаяся в размере, а у второго на месте розовых листочков копошились рыбьи хвосты. Паника усилилась, и в баклажаны полетела формула, отправляющая тварей прямо в Обливион. Ничего не изменилось. Конкретно струхнувший Маркурио, осознав, что следующим может быть реальное боевое заклинание, от которого на таком расстоянии они не увернутся, раскинул руки – на яйце они приняли вид двух длинных… хм… грудей – и пошёл на Анкано со словами: «Милый, приди в мои объятья». Побелевший советник в ужасе отступил на шаг назад, врезался в кровать и, не удержав равновесия, рухнул на неё. Огненное заклинание, перекрывавшее выход, рассеялось, Маркурио рванул к двери, на ходу спешно собирая раскиданные по полу бутылки. Онмунд же прыгнул на кровать к Анкано, резко выдернул из-под него одеяло и накинул на советника, сверху приложив его подушкой, затем соскочил вниз. За те короткие мгновения, которые понадобились Анкано, чтобы выпутаться, он поспешно похватал оставшиеся бутылки, зацепив даже злополучную шестую, и вместе с Маркурио вылетел в прихожую, а затем в коридор, всего на мгновение опередив перекрывающий огонь. В коридоре их ждали остальные, основательно бледные и уверенные, что Анкано повязал их товарищей, и хорошо, если не убил. Когда из покоев вылетели, спотыкаясь о собственные ноги, два яйца, студенты, выхватив у «яиц» драгоценные бутылки, со всех ног рванули к лестнице, однако опоздали. Онмунд, прикрывавший отступление, не успел сигануть вниз, как выскочивший из своих покоев Анкано выпустил ему в спину связывающее заклинание, и Онмунда дёрнуло вверх, заставив его повиснуть практически под потолком. Руки свела судорога, пальцы, сжимавшие последнюю бутылку, разжались, она со звоном – и снова не разбившись – упала на пол и покатилась прямо под ноги бегущего советника. Анкано не успел сманеврировать и наступил на бутылку. Ноги по инерции ушли вперёд, советник рухнул на пол, крепко приложившись об него затылком, и затих. Заклинание, связывающее Онмунда, рассеялось, он шлёпнулся на пол, тут же вскочил, схватил бутылку и прыгнул с лестницы почти на головы товарищам. - Бежим! – в ужасе просипел он. В Зале Достижений они налетели на Ингун и Лилу, нёсших куда-то стопки книг. - Там, - замахал им руками Онмунд, забыв о том, что ещё пребывает в виде яйца, - Анкано… Без сознания… Бегите… - Анкано без сознания? – свела брови Ингун, совершенно не обратив внимания на потусторонний облик собеседника, затем быстро сунула ему в руки свою стопку и взметнулась вверх в Особое крыло. Анкано всё ещё лежал посреди коридора, не подавая признаков жизни. Ингун осторожно пощупала его пульс, удовлетворённо кивнула, положила руку ему на лоб, послала лёгкий магический импульс, а затем торопливо сбежала назад к ребятам. - Может, - немного успокоившись, предложил Онмунд, - ему снотворное влить? - Или яд? – переводя дыхание, внёс контрпредложение Маркурио. - А кинжалом по горлу уже не модно? – насупился Рунди. - Мы маги, - назидательно напомнил ему Дж'зарго, - а не головорррезы. - Лучше оставить его в живых, - с сожалением вздохнула Брелина. – За его смерть Талмор сравняет Коллегию с землёй. - Снотворное? – кивнула своим мыслям Ингун, многозначительно переглянулась с Лилой, забрала у неё книги, отдала их Борвиру, и сказала: - Отнесите книги мастеру Амалии, мы их у неё брали. И перенесите Анкано в его покои, чтобы его никто из преподавателей случайно не нашёл – не бойтесь, он сейчас не очнётся. А мы пока сбегаем за… снотворным. Травницы умчались наверх в учебный корпус. Боевики переглянулись и обречённо потянулись назад в Особое Крыло. Анкано по-прежнему лежал на полу в коридоре и не шевелился. Онмунд с Маркурио осторожно, готовые в любой момент дать драпака, приблизились к нему. Советник не двигался, и ребята, схватив его за руки и ноги, поволокли в его покои, дотащили до кровати и на счёт три закинули на постель. Онмунд даже сунул ему под голову подушку и накрыл одеялом – а вдруг Анкано очнётся и решит, что грудастые баклажаны и яйца ему приснились? Затем они на цыпочках вернулись в коридор и поспешили в крыло преподавателей отдавать книги. И у самого входа столкнулись с мастером Фаральдой и мастером Толфдиром. - Интересные личности обитают у нас в Коллегии, - тряхнула хвостиками Фаральда, провожая притихших студентов и яиц взглядом, - вы не находите, мастер? - Нахожу, девочка моя, нахожу, - добродушно согласился мастер Толфдир. – Это весьма занимательно, и меня безмерно радует такая страсть наших студентов к постижению нового. - Может, стоит сообщить об этом мастеру Нелорену? Думается мне, за такое мастерство и фантазию стоит засчитать экзамен без сдачи? - Разумеется, стоит. Думаю, стоит это сделать незамедлительно. Идём, девочка моя, думаю, мастер ещё не спит… *** Когда ребята вернулись в свою аудиторию, они без сил повалились на пол. Пережитый ужас ещё отдавался трясущимися руками и ногами, а у Онмунда и Маркурио – так и общей трясучкой. Изра, первая оценившая их состояние, тут же вскрыла одну из бутылок, плеснула в кружку вина и подала её Онмунду. Тот судорожно выпил. Затем Изра налила и Маркурио. - Снимайте иллюзии, - посоветовала Брелина, когда они немного пришли в себя. Ребята заторможено кивнули и произнесли на себя деактивирующее. На месте яиц появились скампы. Они произнесли деактивирующее второй раз. Скампы превратились в баклажаны, заметно помятые и с ножками от стула вместо сосисок. Третья деактивация вернула к жизни яйца: на одном яйце возник перекошенный жёлтый глаз, на боку другого – свечка, из которой рос огурец. - Заявись ко мне такое ночью, - задумчиво проговорила Изра. – Я бы тоже в обморок грохнулась. - Подождите, - отстранила её Брелина и послала логарифмическую деактивацию. На неё тут же уставились своими стрекозиными глазами два крайне несчастных скампа. - Любопытный эффект, - пробормотала она, повторив попытку. Один баклажан теперь был надкусан и нёс на себе явные следы зубов, у второго посреди глаза выросла крысиная пасть с чёрными зубами. - Цикличессская иллюзия, - произнёс Илас-Теи, так и не сдвинувшийся с места. – Иллюзия, замкнутая на сссаму сссебя бесссконечным циклом. Формула, призванная деактивировать иллюзию, сссрабатывает как переключатель на ссследующий образ. - Как пррредлагаешь её снимать? - Дж'зарго потирал лапы, предвкушая новое интересное поле для исследований. - Иссскать ключевую иллюзию, ту, из которой начинаютссся всссе оссстальные. Это не обязательно активная иллюзия. - Как её искать? – Онмунд упал на скамейку. - Сссесссть в медитацию и попытатьссся пощупать. - Пока я буду сидеть в медитации, эта иллюзия сожрёт все мои магические силы вместе со мной! Я и так сейчас свалюсь! - И я, - признался Маркурио. - Тогда только один выход, - серьёзно глянула на них Брелина. – Перекрывайте подпитку иллюзии магическими силами. - Но ведь это съест без остатка всю ману! – с тоской вскричал имперец. – А она будет восстанавливаться несколько суток. Как ты мне предлагаешь сдавать завтра экзамен без капли магии? - Я считаю, - степенно заметил Борвир, - что лучше завалить экзамен, чем расстаться с жизнью. - Что да, то да, - тяжко согласился Онмунд, прикрыл глаза и сосредоточился на своём магическом поле, уже сильно истощенном. Нащупал нити, ведущие от него к иллюзии, и, сжав зубы, принялся обрывать их одну за одной… Пришёл он в себя, когда Рунди похлопал его по щекам и сунул под нос кружку с золотым алинорским. Магии не было, тело наполняла противная сухость. Зато иллюзия, к его счастью, исчезла. На полу напротив него сидел такой же помятый и несчастный Маркурио, ожидавший своей очереди напиться. В аудиторию заглянул мастер Нелорен. Ребята торопливо задвинули бутылки с вином к себе за спины. - Позвольте узнать, - миролюбиво поинтересовался он, - что вы делаете в учебной аудитории в столь позднее время? - К экзамену вашему готовимся, - невозмутимо ответила Брелина. - О, такое рвение похвально. В таком случае позвольте спросить, не требуется ли вам помощь? - Нет, мастер, не беспокойтесь, мы сами… - Сссправилисссь, - закончил за неё Илас-Теи. - Справились? – на всякий случай уточнил преподаватель иллюзий, на мгновение встретившись с Илас-Теи взглядом. - Именно так, массстер. - Что ж, в таком случае не буду вам мешать, - вежливо наклонил он голову. – Только хотел бы посоветовать вам не переусердствовать в… учёбе. У вас всё же завтра экзамен. - Мы помним об этом, мастер, - горячо уверили его студенты. Когда он ушёл, все вздохнули с облегчением. - Мне показалось, - уточнила Изра, - или он всё понял? - Не показалось, - усмехнулась Брелина. – И приходил он, чтобы убедиться, что мы сняли свои иллюзии. - А ведь получилось знатно, - отметил Борвир. – Сознательно такой бред не создашь. - Тогда предлагаю выпить за этот бред, - провозгласил Маркурио. – Изра, пускай кружку по кругу. Выпить после такого определённо надо…