Встряска

Сколько раз он говорил себе, что так нельзя? Что все, что он терпит, нормальный человек терпеть не станет. А ведь он даже не гей. Ради чего? Ради взбалмошной Жертвы, что никогда не признает, что ты ему нужен? Или чтобы вызывать жалость даже у врагов? Чтобы завидовать чужому счастью и упорству чужого, маленького, но такого решительного Агнца? Его хочется оберегать, хочется защищать. Но не хочется любить. Почему это идиотское иррациональное чувство у Нисея направлено на того, кому он и на фиг не сдался? Где найти того криворукого купидона, чтобы ткнуть мордой в итог его работы? Это ведь чистой воды мазохизм. Да такой, что Агатсума и рядом не стоял. Оу. Нет, он как раз-таки стоял, но имел выбор. У Нисея его нет, он не хочет выбирать будущее без своего личного морального урода. Это ли не глупость? Редкие снежинки пятнают хмурое небо. Дыхание вырывается изо рта редкими облачками пара. Вечерний заброшенный парк веет спокойствием и грустью. Прекрасные декорации, под такие не жалко… умереть. Пожалуй, это самый лучший день в существовании Акаме, как Стража. Только сегодня он может гладить своего тирана по волосам, собирать пальцами снежинки со щек, баюкать на коленях темноволосую голову. Ему никто не запретит. Потому что Сеймей умирает, его сознание витает где угодно, но не рядом с замерзающей Парой. Это больно. Осознание собственного бессилия. Ведь его запал кончился в тот миг, когда на притоптанный снег безвольно опустилось тело Аояги. Вызвавшая их Пара даже не стала раскрывать Систему, поняли, что Возлюбленные скоро перестанут существовать и без посторонней помощи. Всего лишь болезнь. Недуг, переданный на генетическом уровне. То, что спасало Рицку, убивало его брата. Отсюда и эта дикая неприязнь к прикосновениям. Сеймей банально не способен передавать Силу и считает себя ущербным из-за этого. Он пытался излечиться, выбрав Соби, а после и приручив природного. И держал обоих в черном теле не потому, что сноб и ему было влом подлечить Бойцов, он просто не мог. Нисей узнал об этом недавно. От Рицу. Собственно, после этого его и ослепил Сеймей в бессильной ярости. Сейчас можно лишь слушать прощальное пение Связи и треск рвущихся нитей. Их обрывки жалят и ранят, хоть крови и не видно. Они умирают. Точнее, умирает не справившийся с перегрузкой Сеймей, Нисей лишь исполняет долг Бойца. Позволяет своему горемычному Агнцу быть нормальным хотя бы в этом. Тоже глупость? - Ни… сей… - шепот скорее похож на тихий хруст снега под ногами. - М? – кончики пальцев почти не чувствуются, и только ладонь Жертвы остается ненормально горячей. - … - парню приходится наклониться ниже, он не может разобрать ни слова. Резко вскинутая рука тянет вниз ворот куртки, заставляя губы столкнуться. Неуклюже и больно, ударяясь зубами. Нисей в ответ устало вздыхает, перебирая шерстку на ушках. Не так он себе это представлял. Но так, пожалуй, лучше. Реалистичней. - Каково… напоследок… интересно… Нисей? И тот послушно выполняет немой приказ. Еще один поцелуй. Более мягкий и трепетный, как еще вести себя с умирающим? Как еще не спугнуть? Не добавить страха тому, кто и так не знает себя от ужаса? Мы все боимся смерти, и Жертва Возлюбленного не исключение. Сейчас бравада неуместна. Резкая атака боли выключает свет в сознании Акаме. И, если это конец, то он ему нравится. … - …легкое обморожение. Второму молодому человеку повезло меньше – его-то никто не грел. В целом, они скоро поправятся. Немного отдыха и будут как новенькие. Бодрый голос, привыкшего утешать человека, сопение, которое можно узнать из тысячи и море недоумения. А еще боль. В руках, на лице… Таким было пробуждение Нисея. Но… Если жив он, то… - Акаме, прекращай притворяться. Рицка, не реви. Никто не умер, - раздраженно. – Агатсума… Агатсума, где ушки моего брата? - Я надеялся, что ты не заметишь, - расстроено. - Помолчи, мелкий. С тобой я позже поговорю. Короче, выметайтесь. Вам же сказано было: нам нужен покой. Нисей осторожно приоткрывает глаза. Рицка явно хочет что-то сказать, но Агатсума оперативно тянет его на выход. Соображает. - Почему мы не умерли? – это один из немногих вопросов, что мучают Нисея. Его кровать странно пружинит, заставляя парня вскинуться… И провалиться взглядом в фиалковое море. - Поэтому, - короткий довольный поцелуй. – Я стабилизировал урон от собственной болезни и теперь могу генерировать Силу в колоссальных объемах! - Для этого нужно было… - договорить Нисею не дают, затыкая рот ладонью. - Нет. «Это» послужило катализатором. А лекарством стала эмоциональная и физическая встряска. Много факторов сказалось… Удачное стечение обстоятельств, не более. Мы должны были умереть, по всем признакам. - Нам помогло твое желание острых ощущений напоследок? – недоверчиво. - Что-то вроде, - холодно. - Да, Сеймей… Почему бы тебе не пойти в свою койку? Тут тесно, - Акаме неловко отодвигается и почти падает, но его затягивают обратно. - Экспериментирую со Связью, - исчерпывающе. – По примеру Рицки пытаюсь тебя лечить… У него лучше выходит. - Неее, - содрогаясь. – Малышу я себя лечить не позволю. - Пф! Ты – мое. Мне и лечить. - Ты ли это? Ты меня пугаешь. - Привыкнешь, - безразлично. - Погоди, - осознавая. – Но Агатсума с Рицкой Силой оперируют через… Ээээ… ТО, чем ты не интересуешься. - Акаме, - втолковывает Сеймей, как безнадежному идиоту. – Вспомни сколько мне лет. Я не могу не интересоваться ТЕМ, как ты выразился. Тем более, это реальный способ укрепить Связь так, что ни один Рицу не подкопается. Так что, двигайся давай. - Я еще не здоров, - нервно. - Ты еще симулянт, - уверенно. – И вообще. Не ты ли скулил, что я на тебя внимания не обращаю? Радуйся – обратил. - Сеймей, - Нисей становится серьезным и плюет на возможное наказание за неповиновение. – Мне не до этого. Если откровенно, сейчас я мечтаю о паре часов сна. А потом делай со мной, что хочешь. - Звучит как-то… не вдохновляюще, - Аояги сцепляет зубы и медленно выдыхает, пытаясь обуздать злость. – Хорошо. Спи. Попробую лечить тебя так. Нисея мгновенно отрубает, и его Пара остывает, убедившись, что ему не просто отказали, а была причина. Он сползает чуть вниз, чтобы уткнуться носом в изгиб шеи Бойца и самодовольно улыбнуться в ответ на легкое объятие. Старается дышать в такт, уловить ритм и не замечает, как сам погружается в сон. … Рицка осторожно прикрывает дверь. Он давно не видел, чтобы брат так улыбался. С другой стороны, подросток бережно прижимает к себе фотоаппарат-мыльницу, теперь у него есть на Сеймея серьезный компромат. Осталось придумать, как его использовать.