Вера / Faith

Дана Скалли не удивилась, когда нашла свою подругу в этом тихом месте. – Арделия, – тихо позвала она, одновременно давая знать о своём приближении. Арделия Мэпп сидела на земле, скрестив ноги. При звуке чужого голоса она вздрогнула и быстро вскочила на ноги. – Дана, – женщина обняла подругу и только тогда заметила, что та пришла не с пустыми руками. – Ты принесла цветы. Скалли улыбнулась, как бы извиняясь. – Я знаю, она признавала только пожертвования в её любимую благотворительную организацию. Я перечислила деньги в Сиротский фонд, но... – Ты просто не смогла нарушить традицию, – закончила за неё Арделия. – Старая добрая Дана. Всё же ей стало больно, когда она поняла: Скалли вспомнила то, о чём сама Арделия забыла. – Лилии, её любимые. – Да, – Скалли медленно опустила цветы на камень, стараясь не смотреть на имя, высеченное на надгробной плите. – Меня неожиданно отправили в командировку, иначе я была бы тут раньше. Как прошли похороны? Арделия не винила её: она знала, что эти неожиданные и долгие отлучки из города были частью неустанных поисков Малдера. Она не могла поставить Скалли в вину отсутствие на похоронах. Как и не могла заставить себя говорить о них. – Церемония прошла хорошо, – вздохнула она. – Церковь была полна народа. У неё было больше друзей, чем она могла представить. Скалли смотрела вниз, отмечая контрастное сочетание лилий и камня. Розовый, белый и чёрный на сером. Она старалась не читать надпись так долго, как это было возможно, но всё же ей пришлось. Когда подняла взгляд, слова остались на прежнем месте: Клариса Старлинг 1964-2000 Глаза наполнились слезами, которые она не могла прогнать; Скалли быстро перевела взгляд. – Я не понимаю, почему ты ощутила необходимость сделать это, Арделия, – призналась она. Мэпп много месяцев держала в себе неприятную правду, но вопрос подруги заставил всё вырваться наружу. – Две недели спустя после того как Клариса... исчезла. Я думала, что съезжаю с катушек. Постоянно искала её на другой половине дюплекса. Держала её часть дома такой, как она оставила. Я просто знала, что в любую секунду она войдёт через свою дверь и жутко разозлится, если вещи будут не на тех местах. Она говорила, что у неё своя система. Скалли улыбнулась – всё это было так похоже на Кларису Старлинг, которую она знала. Арделия продолжила медленно: – Работа нисколько не помогала. Я разозлилась к чертям, когда они внесли Кларису в список «пропавших без вести». Если бы её исчезновение было рассмотрено как похищение, то, я уверена, прямо сейчас мы все втроём преспокойно сидели бы в баре у О'Райана. Пропавшая без вести. Что за дерьмо. Это был просто плевок в лицо, очередное наглядное доказательство, что ФБР по барабану судьба женщин-агентов. Я чуть не уволилась после этого. – Я тебя не виню. – Я немного сошла с ума после всего. Ты слышала, что письма Лектера пропали? Скалли кивнула: – Да кто в Бюро не слышал? Большие начальники сейчас обсуждают, чьей задницей придётся пожертвовать. Принимая во внимание смерть Джека Кроуфорда от естественных причин и то, что Пол Крендлер был найден со вскрытым черепом на ступеньках своего дома, и то, что Клариса Старлинг... пропала без вести... – она с осторожностью произнесла последние слова, зная, как они неприятны Арделии. Но Мэпп даже не заметила. У неё на уме было другое. – Это я сделала, Дана. Я взяла письма и сожгла их все у себя в мусорном ведре. Теперь каждое слово, что этот человек написал Кларисе, уничтожено. Я знаю, что эти придурки в ФБР просто убрали бы письма в ящик стола и забыли, пока очередной любитель грязных сенсаций не откопал бы их. Я просто не могу позволить, чтобы какой-то проныра-репортёр сделал себе имя на этом больном безумии. Скалли понимала, что слышит открытое признание в преступлении; исчезновение писем наделало много шума в верхах, а Директор назвал это препятствием правосудию. В то же время Скалли не могла не сочувствовать мотивам, которые двигали Арделией. Ведь Дана тоже защищала память о своём лучшем друге. С тех пор как тот пропал, Скалли была готова на всё, даже с кулаками отстаивать доброе имя Малдера и их совместную работу. – В конце концов, я пошла и напугала до чёртиков бедного Барни. Наставила на него пистолет. Я была уверена, что он знает, где найти Кларису. Жива она или мертва. Он ничего не знал... Но я хозяйка своего слова, Дана. Если мне когда-нибудь станет известно, что он скрыл что-то от меня, он покойник. – Месяцы превратились в год, и расследование завяло. Я впала в ещё большее отчаянье. Однажды ночью, немного перебрав, я пошла в её комнату и украла несколько волос из расчёски. Я вспомнила, чему меня учила бабушка, и сотворила талисман. В ту ночь была полная луна; я произнесла над талисманом короткую молитву и положила его к ней на кровать. Превозмогая печаль, Арделия улыбнулась. – Не смотри на меня так, Дана Скалли. Я знаю, что думает скептик вроде тебя. Я сама не особо верю во все эти штуки, но... – В тот момент ты была готова поверить, – закончила её мысль Скалли. – Даже в эти сверхъестественные глупости. Я понимаю, – лёгкая усмешка исказила её губы. – Кто из нас идеален? Но чего я не понимаю, Арделия, так это почему ты поставила крест на Кларисе. Мы не знаем, мертва она... или жива. Я предпочитаю думать, что жива и однажды к нам вернётся. Важно иметь эту веру. Арделия покрутила кольцо на пальце левой руки, тщательно обдумывая то, что собиралась сказать. Она не знала, может ли доверить Дане правду. Она не хотела уничтожать её надежду, но та правда, которую Арделия одна знала, съедала женщину изнутри. Ей необходимо было кому-то рассказать об этом. Дана Скалли, которую Арделия знала, обладала внутренней силой и свободой. Клариса очень её любила. Старлинг как-то сказала, что Скалли – самый преданный человек, которого только можно представить. Тихое смирение отразилось на лице Арделии. Она сняла своё кольцо и протянула его Скалли. – Вот что даёт вера. Скалли неохотно приняла кольцо. – Что это, Арделия? Та не спешила с ответом. Молчание между женщинами растянулось в крошечную вечность. Затем Арделия произнесла, очень тихо: – Клариса прислала мне его, примерно месяц назад. Скалли была шокирована до крайности. Она не могла поверить в это – просто отказывалась верить. Но сейчас доказательство было слишком осязаемо и реально. Оно лежало прямо у неё в руке. Платиновое кольцо, украшенное необработанным изумрудом. Одиннадцатый, размер Арделии... и Кларисы Старлинг. Когда Скалли поднесла кольцо ближе, то смогла разглядеть выгравированные внутри инициалы: «АМ-КС» – Делия... – Около месяца назад, – спокойным голосом продолжила та, – оно пришло ко мне по почте в немаркированном конверте. Отправлено через службу пересылки. У Скалли будто сердце упало, а во рту появился тошнотворный привкус. – Господи, – выдохнула она. – Ещё там была записка, – Арделия процитировала по памяти, – «Дорогая Арделия, у меня всё хорошо и даже более того. Не ищи меня. Я тебя люблю. Прости, что напугала тебя своим исчезновением. Записку сожги. Старлинг». – Она с Лектером, – Скалли содрогнулась, а следующее слово вырвалось у неё прежде, чем она успела об этом подумать, – добровольно. – Если я правильно поняла смысл, то да, – карие глаза Мэпп встретили взгляд голубых глаз Скалли. – Я не спала три ночи, просто думая об этой записке. О Кларисе. А после начала подготовку к панихиде по ней. Неспособная выдержать пристальный взгляд подруги, Скалли отвела глаза. Она не хотела признавать правду. – Я не верю этому, Арделия. Просто не могу. Лектер больной человек; он получает удовольствие от чужих страданий. Возможно, это он отправил тебе посылку, просто чтобы поиграть... Арделия засмеялась безрадостным смехом. – Больной или нет, но только он не стал бы пытаться связаться со мной – для чего ему это? Он знает, что у меня нет никаких возможностей вернуть Кларису обратно. – Делия... Арделия уже зашла далеко, и теперь не могла позволить Скалли роскошь отрицания правды. – Он не убьёт её, Дана. Он сделает нечто ужаснее, чем убийство. Его ведь всегда завораживал её, – Арделия почти подавилась этим словом, – потенциал. А она... Ну, ты сама видела. Она была помешана на том, чтобы найти его, разгадать, объяснить. Он проник в её голову, и теперь будет использовать это. Он будет трахаться с ней до тех пор, когда она не станет копией его самого. Дана, теперь Клариса мертва не телом, а душой. Клариса Старлинг, которую мы знали, никогда бы не сделала ничего подобного. Она бы не бросила тех, кто её любит. И я, чёрт возьми, уверена, что она никогда бы не связалась с убийцей. – Если ты так уверена, что она с ним, – Скалли отбросила в сторону своё отчаяние, – почему не хочешь отыскать его? – Полагаешь, я не думала об этом? – ответила Арделия. – Он очень-очень умный человек, Дана... и теперь ещё более осторожный, чем прежде. Никто не найдёт его, пока он сам того не захочет. Клариса была лучшей среди агентов и что... теперь... У Арделии закончились слова. Но это не имело значения, Скалли и так была убита открывшейся правдой. – Выходит, тебе пришлось устроить похороны, чтобы сохранить собственный рассудок. Арделия кивнула: – Здесь, под могильной плитой, покоится не человек, а память. Заметив поражённый взгляд Скалли, Мэпп внезапно осознала, что она здесь не единственная, кто испытал потерю. – Вот дерьмо... Прости, Дана. Я тут всё о Кларисе да о Кларисе, а между тем эта чокнутая задница, твой напарник, до сих пор в списке без вести пропавших, – она выдохнула воздух, – я идиотка. – Нет, это не так, – заверила её Скалли, – все в порядке. Малдер. Клариса Старлинг. Умершая или умирающая. Скалли хотела бы утопить все свои горести, но ей нужно было думать о своём будущем ребёнке. А вот Мэпп выглядела так, будто ей не помешал бы хороший глоток или два. – У меня идея, – сказала Скалли, – что если мы завернём к Эндрю и все вместе выпьем пивка в баре О'Райана, за Малдера и Старлинг. Слабая ухмылка тронула губы Арделии: – Подруга, ты на третьем месяце. Тебе нельзя никакой алкоголь. – Ну и ладно, – согласилась Скалли, – буду пить водичку и заглядываться на ваше пиво. – Хорошо. *** Оставив Арделию с Эндрю, Скалли несколько часов бесцельно кружила на своей машине по Арлингтону. Тело работало на автопилоте, в голове крутились одни и те же мысли. Если записка и кольцо подлинные, как уверена Арделия, то смысл всего этого заставлял Скалли ощущать дурноту. Она злилась. И чувствовала, что её предали. Как это всё могло случиться? Как могла нормальная, здравомыслящая и сильная женщина сделать подобный выбор? Оставить своих друзей, работу, дом – ради чудовища. Неужели Клариса Старлинг была настолько разобщена со своей жизнью? Да, у неё не было семьи – и друзьям нравилось думать, что они помогают заполнить эту пустоту. Арделия. Джек Крофорд и Джон Бригем – когда были живы. А ещё Лэйси Кэрролл, Эндрю Левеллин, Фокс Малдер и Дана Скалли. И, как заметила Арделия чуть раньше, Клариса была небезразлична гораздо большему количеству людей, чем ей самой думалось. Или это из-за работы? Да, карьера Старлинг в Федеральном Бюро была безнадёжно кончена. Но ведь существует же профессиональная жизнь и за пределами уродливого серого здания имени Эдгара Гувера. Да неужели? Скалли рассмеялась и услышала в собственном голосе горечь. Было так здорово разговаривать со Старлинг. Иногда Скалли позволяла себе признаться, что они с ней похожи. Административное отстранение от любимой работы – вот что могло бы убить их обеих. Строгие принципы и верность делу были лишь одними из многих вещей, что роднили двух женщин. Именно схожесть в первую очередь делала их такими хорошими подругами. Скалли чувствовала, что понимает Старлинг – так же, как себя. Обе они были решительными женщинами, прячущими свою слабость и уязвимость за масками. Обе вели нешуточный бой против всей этой компании из «клуба Дж. Эдгара Гувера» с их так называемой законностью. И обе они были, чёрт побери, хорошими агентами, несмотря на все препятствия. Однако сходство между двумя женщинами распространялось и за пределы рабочей жизни. Каждая из них потеряла отца, и эта боль, вкупе с не нашедшим выход гневом, являлась мощным двигателем, толкавшим вперёд по жизни. И та, и другая отчаянно нуждались в отцовском одобрении; а поскольку папа был мёртв, то каждая их них искала поддержки у кого-то, способного заменить отца... Аккуратное кирпичное здание промелькнуло в зеркале машины. Церковь, причём старая, если судить по архитектуре. Подчиняясь внутреннему голосу, который давно уже не слышала так чётко, Скалли свернула. Внутри этого святого места было прохладно и тихо. Глубокое, проникновенное молчание нарушалось время от времени лишь тихим шёпотом. Шла исповедь, однако не много верующих пришли в тот день для очищения своих душ. Большинство из них – пожилые, отметил циничный голос где-то в глубине разума. Скалли нахмурилась. Голос звучал подозрительно похоже на Малдера. Она проигнорировала это замечание и бесшумно прошла мимо исповедующихся. В уединённой нише неподалёку от алтаря горело не менее трёх дюжин свечей. Рядом стояла ещё дюжина не зажжённых. Над свечами крепилась к стене искусно выполненная икона Девы Марии с мягкой улыбкой взирала поверх церковных скамей. Здесь, в дрожащем пламени свечей и безмолвном присутствии статуи, Скалли почувствовала, что может дать отдых своим тяжёлым мыслям. С благодарностью за возможность побыть одной она опустилась на ближайшую скамью. Глаза закрылись, как при молитве. Прислушиваясь к тихому шипению горящих свечей, она позволила разуму унестись далеко. И неизбежно мысли её вернулись обратно к Кларисе Старлинг. Чуть раньше она призналась самой себе в их сходстве. Вот что пугало её: сходство было слишком сильным. Если Арделия права, это значит, что Старлинг по собственной воле выбрала тьму. Могла ли Дана Скалли, духовная сестра Старлинг, поступить так же? Когда-то Скалли тоже попадала в ситуации, где могла сделать неправильный выбор. В основном это было обязано её работе с Малдером. И каждый раз, когда Дана оттаскивала своего напарника от опасного края, она сама едва избегала погружения во тьму. Но однажды, несколько месяцев тому назад, тьма пришла именно за ней. Зло воспользовалось трещиной в её душе и позвало в дорогу. И Скалли на время предала свои принципы, позволив тьме привести её куда-то. Она могла остаться там – злу очень хотелось этого. И она не сказала бы, что у неё самой не возникало подобного желания. Безграничная сила, способность спасать жизни. Но в конце концов, она убежала обратно к свету. И это было правильное решение. А теперь, после всего рассказанного Арделией, Скалли не знала, был её побег от тьмы окончательным или всего лишь временным шагом. Как и Клариса, может ли Скалли однажды сдаться тьме внутри себя? Нет. Нужно подавить эту мысль, сейчас же. В поисках того, что поможет отвлечься, взгляд Скалли устремился к фигуре Пресвятой Девы. Лик Мадонны выглядел милостивым, руки были протянуты вперёд, обещая надежду и защиту. Но для Скалли, через призму её слегка помутившегося ума, Дева Мария отчего-то выглядела усталой. Как будто повидала слишком много печалей и горестей этого мира, гораздо больше, чем могла бы вынести. Скалли восхитило видение художником этого образа. Именно такой являлась её собственная вера: быть на грани, но не сдаться. И теперь, глядя в нарисованные глаза Пресвятой Девы, Скалли медленно осознавала, так далека она в действительности от Старлинг. Кларисе Старлинг не во что было верить, а у Даны Скалли за спиной были многие поколения сильной веры, ставшей её собственной плотью и кровью. Возможно, эта вера уже была основательно побита, но её хватало, чтобы сдерживать внутреннюю тьму, пусть даже временно. Скалли достала из кошелька два доллара и опустила их в ящик для пожертвований. Потом зажгла две свечи. Первая свеча была за саму Скалли и её веру, продолжающую свою борьбу. Вторая свеча зажглась быстро. Оранжевое с жёлтым, синее в сердцевине, яркое пламя взметнулось вверх. С минуту Скалли наблюдала, как горит свеча, а потом произнесла, очень тихо и просто: – За Кларису Старлинг. Свеча Старлинг продолжала ярко гореть, когда Скалли ушла.