Самое лучшее

У Протея всегда было самое лучшее. Он же принц, наследник, а будущему королю следует жить в роскоши. Только одного не одобрял его отец - Синбада, который столь внезапно подружился с принцем и явно не хотел с ним расставаться. Протею нравился Синбад - быстрый, шальной, смелый. И он с радостью проводил с ним всё своё свободное время, наплевав на все запреты отца видеться с этим "вздорным мальчишкой". Оба были рады, что встретили кого-то столь интересного. Однако потом всё переменилось, когда Синбад понял, что видит в Протее не только друга. Он пытался отогнать от себя эти мысли, забыть о королевском наследнике, словно о страшном сне, однако ничего не выходило. Раз за разом он возвращался к этой доброй улыбке и смеющимся голубым глазам. А потом зажимал Протея во всех тёмных углах, какие только мог найти, смеялся, изводил поцелуями и вдыхал чудесный запах, исходящий от волос. Слава богам, король так и не прознал про все их "проказы". И теперь, когда Синбад вернулся из своего плавания, он был готов вспомнить лихую юность, когда ещё будучи мальчишкой предпочитал всем своим занятиям времяпровождение с Протеем. Была только одна небольшая проблема в виде женщины, что так глупо влюбилась в моряка. Нет, серьёзно, она действительно подумала, что Синбад её любит? У него была только одна идея - влюбить несчастную девушку в себя. Не мог же он позволить Протею жениться. Ему, конечно, как будущему королю, следовало обязательно женится, но Синбад не хотел, чтобы это была женщина, которой Протей симпатизировал. Он знал, что он - жуткий эгоист, и что он совсем не думает о счастье принца, но ничего поделать с собой не мог. Он просто не мог позволить, чтобы кто-то другой касался этого совершенного тела так, как делал это сам Синбад. - Я вижу, вы неплохо поладили с Мариной, - раздался в помещении голос Протея. Он всегда умел ходить почти бесшумно, и моряк никогда не замечал, когда же наследник входит в комнату. Он просто словно появлялся из воздуха, как дух. Синбад развернулся, встретившись взглядом с взором насмешливых голубых глаз. В них совершенно не было укора, но была бесконечная насмешка, будто Протея всё это безумно веселило. - Извини, я просто не мог позволить тебе жениться, - Синбад разоружил друга своей фирменной широкой улыбкой и подошёл ближе, - ты же не собирался бросать меня одного, в то время как сам расхаживаешь с девицей? - Синбад, ты неисправим, - Протей звонко рассмеялся. Он не был обижен на давнего друга. Разве можно было обижаться на того, кто тебя так безумно любит? Синбаду даже придётся терпеть эту девушку и создавать видимость отношений. В первое время, во всяком случае. А потом он вернётся в Сиракузы, к Протею. - Ага, ещё скажи, что тебе не нравится, - моряк обхватил принца за талию и, другой рукой притянув его лицо к себе за подбородок, впился в желанные губы крепким поцелуем. Поцелуй длился недолго, но Протею показалось, что он за эти краткие мгновения почувствовал всё то нетерпение, что испытывал Синбад. Наследник, не отрывая взгляда от моряка, облизнулся, нарочито медленно проводя языком по нижней губе, а после усмехнулся. - Мне нравится. Синбад, ожидавший такого, усмехнулся в ответ. Его принц - просто чудо. У Протея всегда было самое лучшее. А у Синбада, хоть он и не был королевским сыном, было кое-что прекрасное, за которое он отдал бы жизнь и весь мир. Для него самым лучшим был Протей, этот самый наглый принц, что срывающимся голосом шепчет о том, как скучал. И чувствуя его горячее тело, прижимающееся ближе, Синбад знал точно, что он не врёт.