"Король Морду"

Пой, ветер, песню, уноси её вдаль, за лесные просторы, за синие моря. Пой, ветер, песню, заставь столетние ели покачать своими пушистыми головами. Пусть каждая травинка, ветер, трясется и плачет от твоего напева, пусть мрачные деревья хлопают в ладоши, подобно детям, а волны ледяного моря — разбегаются в разные стороны, рассказывая рыбам и камням о твоей волшебной песне. Ветер, ветер, спой нам свою прекрасную песнь, и пусть твой голос эхом отразится в камнях замка; пусть голос твой пугает жителей, но я-то знаю — ты пришёл сюда не морозить наши пашни и не гнать в другие леса зверей, о нет. Ты пришёл сюда, ветер, чтобы рассказать о принцессе с густыми рыжими волосами и страшном медведе, ужасом наводнявшем леса Шотландии. Я знаю, как это было, ветер: та принцесса была гордой дочерью своего отца. Её губы были цвета спелой рябины, а волосы рыжим пожаром грели сердца её подданных. Она умела стрелять из лука, и стрела её поражала даже монголов, живущих в диких степях Руси. Её меч был острее, чем зубы горной рыси, а нрав — таким же отважным, как у славных предков горделивых скифов. Гордыня её была так высока, что, когда пришла пора ей искать себе жениха, она потребовала, чтобы муж её попал из леса прямо в яблочко мишени, висящей на башне её отца. — Пусть каждый докажет мне, что он заслуживает моей руки! — произнесла она перед всем народом. — Это мои родители, не я, ищут будущего короля. Так пусть он покажет себя, как король! Съехалось немало женихов, и все хотели поразить горделивую принцессу, но мишень висела так высоко, что никто из них не мог попасть в неё. И когда принцы обиделись так сильно, что готовы были объявить войну, из леса прилетела чёрная стрела и пронзила мишень насквозь. Никто не помнил, чтобы кто-нибудь приезжал с такими черными стрелами, и король, боявшийся магии больше, чем самый обычный простолюдин, громко спросил: — А ну, чья это стрела попала в цель! Выходи, покажи себя! Никто не сделал ни шага вперёд. Все только смотрели по сторонам, разглядывая своих соседей и гадая, не они ли выпустили ту зловещую чёрную стрелу прямо в центр мишени на башне. Тогда принцесса выступила вперёд и повторила вопрос отца. Она также тряхнула головой и добавила: — Что ж, я надеялась, что никто из вас не попадёт в центр мишени, но, видимо, ошиблась. А раз я дала слово, то, значит, должна его исполнить — но только пусть прежде покажется тот, кому принадлежит эта стрела! После её слов за воротами раздался страшный медвежий рык. Жители замка похолодели от ужаса: все в горной Шотландии знали о Морду, гигантском черном медведе, проживающем на обломках древнего дворца. Его шкура была изрыта шрамами, глаза светились опасным зеленым светом, а сам он был так силен, что мог и справиться с целой армией! Король взметнул руку, приказывая своим воинам отправиться в лес и убить этого медведя, но принцесса остановила его. — Ничего не поделаешь, — сказала она. — Я обещала выйти замуж за того, кто попадёт прямо в центр мишени, и я сдержу своё слово. Не бойся, отец, дай мне только мой верный меч да лук со стрелами. Я сама справлюсь с тем, кого судьба назначила стать моим мужем! Королева горько заплакала, услышав такие речи, но принцесса так упорно стояла на своём, что никто не посмел с ней спорить. Её снарядили в долгую дорогу, дали лук и стрелы, вручили торжественно её меч, и один из воинов её отца согласился сопроводить принцессу к страшному медведю. Они вместе вышли за ворота замка. Ветер ерошил огненные волосы принцессы, оплакивая её судьбу, трава под её ногами тряслась от ужаса, а небо скрылось за тучами от страха, но принцесса и не думала бояться. Ведь она была дочерью гордых шотландцев, и потому ей не пристало дрожать перед опасностью. Долго брели они по равнинам и холмам, по дорогам и дорожкам, по лесам и полям. И наконец тропинка с танцующими на ней синими феями вывела бедных путников прямо к руинам древнего замка. Они сели отдохнуть на камнях, покрытых зеленым мхом, как платьем, и тогда воин негромко повторил вопрос короля: — Чья же эта стрела поразила мишень на башне?.. Неожиданно, словно из-под земли, раздался голос, похожий не то на медвежий рык, не то на раскаты грома. Он ответил им: — Та стрела принадлежит королю Морду! — А чей это разрушенный дворец, который приютил меня? — Этот дворец принадлежит королю Морду! Принцесса нахмурилась и ненадолго замолчала. Затем она посмотрела вокруг, и громко, как если бы она говорила в рог, спросила невидимого собеседника: — А чей это голос, который рассказывает мне обо всём? Голос немного помедлил, а затем он ответил ей так громко, что земля задрожала под ногами принцессы: — Этот голос принадлежит королю Морду! И после этих слов, будто из-под земли, перед принцессой и храбрым рыцарем возник гигантский чёрный медведь. Из его спины торчали сломанные стрелы, клыки его были длиной с кинжал, а от дыхания вяли цветы и растения. Воин схватил свой меч, а принцесса взялась за лук и стрелы, но ничего не помогло: медведь тут же схватил принцессу и исчез вместе с ней под землёй, на которой стоял его разрушенный замок. Долго воин искал и звал принцессу, но ничего у него не получалось. Нигде не находил он ни рыжего клока волос отважной девушки, ни следов чудовищного медведя, ни даже короткую медвежью шерстинку. Казалось, будто бы сам лес скрывал их, пряча от внимательного взора бывалого воина. Печально было возвращаться ему обратно, но ничего не поделаешь: принцесса пропала безвозвратно, и ни плач королевы, ни горестные вопли короля не смогли её вернуть. Несколько раз они блуждали по лесу со свирепыми собаками в поисках чудовищного медведя, похитившего их принцессу, но увы: даже тонкий собачий нюх и острые мечи королевских воинов оказались бессильными. Пой, ветер, песню, танцуй, легко касаясь облаков и пуская их в плавание, как корабли; пой, ветер, песню о славной принцессе с рыжими волосами, чудовищном черном медведе Морду и горе шотландского короля. Прошло много лет, и теперь юные принцы, братья исчезнувшей принцессы, выросли и сами стали добрыми королями, но горе от потери родной сестры не прошло у них до сих пор. Кто-то в народе видел прекрасную рыжую девушку в объятиях воина с толстой медвежьей шкурой на плечах, но никто не мог их найти или позвать, ведь тогда чудесное видение тут же исчезало, оставляя за собой лишь пляшущих синих фей. Пой песню об этом, ветер; ведь нет ничего более вечного, чем сказки твои и легенды.