Предновогоднее чудо

Когда мы любим: мы становимся добрее, начинаем видеть всё в ярких красках, доверяем. Когда любим: мы глупеем, растворяемся, исчезаем, но только для мозга. Ведь если пытаться понять любовь - ничего не выйдет, любовь можно ощутить только сердцем. Ваня не доверял людям, он не любил их также, как они его. Все, кто его окружал, загнали себя в рамки ʺнорм ʺ. Но никто и понятия не имел, кто и когда эти самые ʺнормыʺ придумал. Они просто тупо твердили: «Это неправильно!Это ненормально!». А что такое нормальность? Разве нормально жить с тем, кого ненавидишь, кто тебе настолько неприятен, что ты готов рвать волосы на голове? Нормально прогибаться под людей для того, чтобы им понравиться? Лживые улыбки, проклятия в спину? Унижение одного, чтобы подняться в глазах других? Это нормальность! Да с такой нормальностью, каждый третий должен быть изолирован. Ваня не хотел отличаться от других сверстников, но судьба решила иначе. И парень решил следовать уготованному, что оказалось не такой плохой идеей: спокойно следуя судьбе, он встретил того, кто перевернул его жизнь – Владимира Мазуренко. Вова за два месяца, что они встречались, дал ему то, чего парень никогда не имел. У Вани появились друзья. Он узнал каково это, когда тебя не просто любят, а души не чают. В школе их не приняли и вскоре начали избегать уже обоих. Были попытки избить или сделать гадости, но Вова объяснил им, что надо уважать каждого человека вне зависимости от его выбора. Объяснения давались тяжело - пять сломанных носов, три вывихнутых руки, два похода к директору и даже профилактическая беседа в милиции. Мазуренко оказался очень убедительным, и все жалкие попытки навредить были прекращены. Парней игнорировали и избегали, но насмешки продолжались, часто за спиной слышались фразы типа: «Фу, я не буду их трогать, а вдруг тоже опидарюсь». Это всё мало волновало, но появилась одна проблема, которая ощутимо напрягала парней. Сколько раз они пытались заняться сексом - ни разу не могли завершить начатое. Вы не подумайте, что не вставало, вставало, да ещё как! Хоть колы в землю загоняй, да яйцами ровняй, но находились какие-то препятствия. Первая попытка была через две недели с тех пор, как они начали встречаться. Всё шло отлично – поцелуи, ласки, минет и Мазуренко даже растянул Ваню. Но секс был испорчен, когда Вова спросил: - Сразу войти? Ваню угораздило ответить: - Нет, блин, можешь постучаться. На второй попытке их застукала сестра Сокуренко. Третья тоже оказалась неудачной, также как четвертая, пятая и последующее десять. Парни уже отчаялись и думали, что не судьба им переспать. На улице был декабрь, через неделю Новый Год, парни решили праздновать его вместе с друзьями. Даже заранее заказали домик на одном из горнолыжных курортов. По правде говоря, Вове долго пришлось уговаривать Ваню, тот не хотел оставлять родителей одних в праздники. Лишь долгие уговоры и мольбы помогли. Ване пришлось срочно думать, что подарить любимому. Парень считал, что подарок должен быть нужным и полезным. Но даже долго выбирая, он не смог остановиться на чём-то одном и решил спросить у самого Вовы. - Вов, что тебе подарить? – парню было стыдно спрашивать об этом. Со стороны могло показаться, что он не в курсе интересов любимого. - Привяжи к себе бантик и дари. Я буду счастлив! - Вова улыбнулся и обнял покрасневшего от представившейся картины парня. На курорте их компания отдыхала отлично, весь день катались, а к вечеру заваливались в домик отогреться и поспать. За день до Нового Года весь курорт засыпало снегом, и ребята остались в домике. Посадочных мест в гостиной на всех не хватало, пришлось всем ютиться по нескольку человек на одном стуле. - Бля, ну ты и жи-и-ирный – протянула Саша, которую Костя, с самым милым выражением лица, спихнул со стула, еле отбитого в неравном бою с Олей, и плюхнулась на ковер перед диваном. – Давайте сегодня начнём праздновать, всё равно заняться не чем. Мазуренко, к которому обращалась Саша, её слов не услышал, слишком занятой нашептыванием глупостей в ушко сидящего у него на коленях Ване. - Два влюбленных идиота! – девушку взбесило, что её так нагло проигнорировали. - Но-но! Ты не путай. Влюбленный я, а идиот он! – возмутился Сокуренко. - Получишь за идиота. Саш, нам пить-то нечего. Вчера кто-то решил согреться и вхлестал всё, что было про запас, а в магазин идти проблематично, теперь только когда снегопад прекратится или к Новому Году. - У меня температура 39,9. Еще 0,1 градус, и я водка! – из-за двери показался Артём, который умудрился заболеть на второй день пребывания в горах и уже несколько дней не выходил из домика, выбираясь только на кухню выпить лекарства с чаем. - Артёмка, ты когда водочку выделять начнёшь, скажи. Мы под тебя бутылочку подставим, не дай Боже продукт пропадет, – Саша была жутко экономной и уж точно не дала бы продукту пропасть. - Вов, так какая разница? Днём раньше начнем, всё равно идти придётся, а сейчас делать нечего, антенна-то не фурычит, её снегом завалило... – сказал Костя, величественно сидя на стуле. - Устами старца глаголет истина, – Саша всё не унималась. Девушка ещё была обижена на изгнание со стула и выпить не дали, да и вообще печаль какая-то во круг творится, – идите сейчас, если что к завтрашнему вечеру доберётесь и праздновать будем, а мы оливье накрошим. - А ведь делать правда нечего – пошли. Я с Колей пойду, а вы сидите, нас хоть не сдует, – Вова, прыгая на одной ноге, пытался влезть в ботинок, кидая вторым в развалившегося на стуле Колю. – Чего сидим кого ждем? Поднял пятую точку и пошел одеваться. - Вы мне сгущёночки купите? – смотря на Вову глазами кота из Шрека, спросила Оля. - Оль, а ты зад себе не отъешь? - А ты купи и посмотрим! - задорно подмигнула девушка. На поход в магазин у парней ушло около пяти часов, они честно старались идти быстрее, но это было довольно трудно, особенно, когда снега по колено и в руках кульки с ценой тарой. - Ну что дармоеды, настрогали оливье? – вытряхивая из ботинок снег, спросил Коля. - А как же, гречку перебрали, оливье приготовили, розы перекрасили. Что-то еще мой Господин? – ехидно спросила Саша, занимавшаяся готовкой только по большим праздникам, но не из-за того, что не умела - просто лень. - Саш, ну ты и язва! Чай хоть сделаешь? - Не сделает, вы мне сгущёнки не купили, хрен вам, а не чай, – сказала Оля, которая первой кинулась разгружать кульки в поисках сгущенки. – А нет, всё нормально, делай Сашенька мальчикам чай, они заслужили. Когда Вова с Колей были отогреты, оливье порезано, стол поставлен, температура у Тёмы сбита, а он сам приведён в человеческий вид, и банка сгущенки уже была спрятана Олей туда, где никто не найдет, настал вечер. Было принято решение, начать отмечать завтра и все разошлись по комнатам укладываться спать. Зайдя в комнату, Вова тихонько прикрыл дверь и уже подошел к готовящемуся ко сну Ване, осторожно обняв того со спины и целуя податливую шею, как в комнату ворвалась Саша. - Я поняла, что я хочу! Я хочу заниматься балетом! Прыгать в пачке по сцене, вот моя мечта! – девушка, не обращая на ребят внимания, начала кружиться по комнате, изображая балерину. – Ой, я, кажется, не совсем вовремя, ну вы это ... продолжайте. Я пошла Тёме расскажу... – девушка немного покраснев, быстро выбежала из комнаты. - Похоже, действительно, не судьба, – прошептал Ваня, ложась в постель. - Вова, давай спать? Мазуренко, подойдя к двери, закрыл ее на ключ и задвинул на всякий случай комодом, стоящим у стенки, задернул шторы на окне и подошёл к постели, на которой лежал Ваня. - Судьба Ваня, судьба, – прошептал парень в губы Сокуренко, нежно поцеловав. - Любимый, можно я тебя поцелую в лобик? - Можно…- тихо ответил Ваня. - А можно в носик? Теперь в губки? Теперь - твоя шея! Вот сейчас в пупок. А теперь - в ножку, – шепотом перечислил Вова, целуя. - Эй, не перескакивай! - Вова усмехнулся и вернулся к шее парня, нежно поцеловав её, оставляя небольшой засос на месте поцелуя. – Вова-а. — М? — выдохнул Мазуренко, щекоча волосами шею, отчего Сокуренко едва не забыл, что хотел сказать. — Сними эти идиотские тряпки... — С себя? Или с тебя? — ухо Вани обжег смешок. Парень снял одежду с себя, а после помог раздеться партнеру. Аккуратно покрыв тело любимого поцелуями, Вова спустился от шее к члену. Пройдясь языком по всей его длине, понежил головку и, глубже захватив член в рот, принялся сосать. Реакция на ласку не заставила себя ждать, Ваня выгнулся, схватился руками за простынь и сжал её до побелевших костяшек. Оставив в покое член парня, Мазуренко перешел к анусу. Когда он поцеловал сжатое колечко мышц, с губ Вани сорвался первый стон. - Вова! Не смей… а-а-ах… Не надо...Это… ах… отвратительно! – просил Ваня, задыхаясь. Но Вова и не собирался останавливаться, у него в голове была только одна мысль: «Любить! Любить самое дорогое мне существо! Любить и получать его любовь!» Гладя языком колечко мышц, Мазуренко немного проникал во внутрь, поглядывая на реакцию парня. Тот лежал, опрокинув голову, одной рукой прикрывая рот, а другой сжимая простынь в кулак, сквозь стоны он умолял остановиться. - Прошу… Во-ва… а-а-ах остано-а-а-ах умоляю, хватит… - молил Ваня. Вова решил, что мучений хватит и, нагнувшись к лицу Вани, поцеловал нежно, ласково, тогда парень расслабился и обнял любимого за шею. От мягкого поцелуя они перешли к более настойчивому. Мазуренко руками зарывался в тёмные немного влажные волосы партнера. Парень аккуратно надавил головкой члена на сомкнутое колечко мышц, проталкиваясь внутрь. Ваня запрокинул голову на подушку, и Вова нежно прильнул к его шее. Дав Ване время привыкнуть, Мазуренко начал медленно и ритмично двигаться, ускоряясь с каждым толчком. Заметив, что Ваня уже стонет не от боли, а от удовольствия, Вова взял его ладонь со своего плеча, и начал нежно перецеловывать пальцы, запуская их себе в рот и посасывая. Аккуратно потянув Ваню на себя за запястье и придерживая его за талию, Вова лег на спину, а Сокуренко оказался сидящем на его бедрах, громкий стон разлетелся по комнате. - Давай сам, - сказал Вова. Сокуренко посмотрел в ответ с какой-то озлобленностью, но тот в ответ лишь мягко качнул бёдрами. Парень застонал, выгнулся в пояснице и, запрокинув голову назад, упёрся руками в широкую грудь любимого. Посмотрев жалобными глазами Ваня сам медленно начал двигать бедрами, закусив губу и зажмурив глаза то ли от удовольствия, то ли от стыда. На щеках его играл багровый румянец. - Вова! Вова-а! А-ах.. Во-ов ах.. – звал по имени Ваня каждый раз, когда глубже насаживался на член. Через мгновение он сжал руки в кулаки на Вовиной груди и, ложась на него всем телом, припал к губам. Продолжая целоваться, Ваня всё глубже принимал в себя плоть парня и между поцелуями шептал его имя. Почувствовав, что Ваня сжимает своей попкой его всё сильнее, Вова положил руку на его член, и после нескольких движений парень кончил с протяжным стоном, утянув за собой в наслаждение и партнёра. Ребята так и уснули лежа в обнимку. Первым проснулся Вова от противного стука в двери, да и стучавший не просто стучал, он грозился сорвать дверь с петель, если в ближайшие несколько минут ему не откроют. Едва справляясь с ленью, Вова поднялся с постели и, обвязав полотенцем, валявшемся на стуле, бёдра, отодвинул комод от двери и открыл стучащемуся. - Не, ну вы офанарели, ладно трахались - спать не давали. Так вы хоть выйдите с нами Новый Год отпразднуйте, кролики! – на пороге стояла Саша в оленьих рогах, с мишурой на шее и мандаринкой в зубах. - А времени сколько? – опираясь на дверной косяк, спросил Вова. - Через час будет Новый Год. - Двадцать минут, и мы спускаемся, – сказал Вова и хлопнул дверью прямо перед носом девушки. Мазуренко подошел к кровати, на которой продолжал мирно посапывать Ваня, опустился на край и поцеловал спящего. Сокуренко чуть нахмурился и открыл один глаз, а второй потирал кулачком как ребенок. - Просыпайся, через час Новый Год, Саша уже рвёт и мечет, – сказал Вова, поглаживая парня по голове. Очень скоро они спустились к друзьям, где все вместе провели уходящий год и встретили новый. Желания каждого из присутствующих были разными, но у двух людей желание было одно на двоих и оба знали, что они сделают всё, чтобы оно сбылось.