Неестественное

Шерлок понимал, что во время течки альфы и омеги становились крайне нетерпеливыми, ненасытными: естественная реакция на феромоны партнера. В конце концов, цель течки – во что бы то ни стало предупредить исчезновение вида путем химического принуждения к самозабвенным множественным случкам. Вне течки, когда гормональный фон более стабилен, альфы чувствуют естественный порыв защитить омегу, независимо от стадии цикла. Поэтому альфы с омегами навсегда останутся рабами своих навеянных гормонами сантиментов. Проблема же гомосексуальных пар в том, что когда высвобождаются альфа-гормоны, то даже у великого Шерлока Холмса мозги медленно отключаются, отказываясь контролировать ситуацию, а тяга к овладеванию партнером зашкаливает, и внезапный конфликт интересов – так как второй желает ровно того же – ожидаемо создает некоторые сложности. По крайней мере, со стороны природы и по мнению большей части общества. Шерлок Холмс принял это как вызов. Будь он омегой, всё случилось бы естественно: ложись на спину и наслаждайся грубоватыми ласками и колкостью щетины на чужом подбородке. Стони и извивайся, готовый к главному событию, ведь ноги буквально сами раздвигаются, спина изгибается, а удовольствие настолько интенсивное, что днями не хочется вылезать из кровати. Но вместо этого тело, сбитое с толку чувственными ощущениями, инстинктивно отрицает пассивную позицию, и он на рефлексах рванулся из хватки, ухватив лицо Джона обеими ладонями и приблизив его к своему. Зубы столкнулись с зубами, Шерлоку даже показалось, что клацнуло у него в голове. Следующие несколько мгновений зубы, терзающие его нижнюю губу и покусывающие линию челюсти, мешали сосредоточиться. Если бы только глупое тело согласилось сотрудничать, было бы так легко уступить и поддаться, но нет. Нет. Одним слитным движением он перевернул их так, чтобы оба лежали на боку. Джон отказался быть поверженным на обе лопатки, но Шерлок так легко не сдавался: он слегка задрал край одного из вечных джоновых свитеров, прошелся кончиками пальцев вдоль бедра, царапая бок короткими ногтями. Потянув свитер наверх, почти снимая, но не до конца – так, чтобы руки Джона остались запутаны в шерстяной ткани, Шерлок снова прижал его своим телом к кровати, задыхаясь, как от быстрого бега, и победно поцеловал. Сильно. Силиконовый прибор скатился ближе к Джону, временно забытый, но незаменимый в их рискованном предприятии. Руки, запутавшиеся в полуснятом свитере, пришли в движение, не обязательно чтобы освободиться, но чтобы коснуться голой кожи. Джон даже мог временно сдерживать свои инстинкты, если это давало возможность прикоснуться к заманчиво близкому Шерлоку. Он клюнул Шерлока в нос и выгнулся, зажмуриваясь от удовольствия просто быть рядом. – Можешь снять, если обещаешь не убегать, – разрешил Шерлок. Он хрипло выдохнул, сжал спеленатые свитером руки и, прикусив мочку уха Джона, прошелестел: – Я буду хорошо себя вести, если ты не побежишь. Джон и не сомневался. Он кивнул, сам не осознавая этого, и Шерлок потянул одежду вверх, пока не смог отбросить мешающие свитер и майку в сторону. Еще до того, как они коснулись пола, Джон перевернулся, несколько раз толкнувшись бедрами. Контроль возвращался к нему. Глаза Шерлока сами собой закрылись – Джон держал его крепко, сжимая запястья на подушке рядом с головой. Он склонился вперед с решительным намерением оторвать зубами каждую чертову пуговицу на этой возмутительно тесной бордовой рубашке, но отвлекся на зрелище открывшейся ему шеи. Кстати говоря, он всегда на нее отвлекался, но сейчас… – Сделай это, – Шерлок задохнулся, отвернулся. – Ну же, Джон. Это было заманчиво. Вязка не займет много времени и только усилит ту связь, что уже есть между ними. И их связь, кто бы что ни говорил, и без укуса была полной, свершившейся. Но нет. Они же договорились… – Нет, – тихо ответил Джон, стряхнув оцепенение и вместо этого занялся пуговицами. Первые две уже были расстегнуты, но движение вдоль груди вниз хоть как-то заняло его, чтобы не пялиться на выставленное беззащитное горло. Пальцы сжались вокруг запястий Шерлока, надавливая и сжимая, так что он не мог сказать сейчас точно, чей пульс ощущает. Расстегнув последнюю пуговицу зубами, он вытащил полы рубашки из брюк, не заботясь, что его подбородок чиркнул по напряженному члену Шерлока. На это у них будет время после (скоро). Лизнул тонкую полоску волос ниже пупка, довольно рыкнул от вкуса возбуждения на коже. И здесь он поддался на искушение вонзить зубы в горячую плоть. Здесь это было безопасно – от укуса в живот связь не создастся, будет только приятно яркая метка на видном месте. Шерлок застонал и выгнулся, одновременно отдаваясь наслаждению и пытаясь сбросить с себя другого. Кровь бурлила и требовала вернуть контроль. – Ш-ш-ш-ш, тихо, – Джон усилил хватку на запястьях. Если Джон собирался снять с него брюки, ему придется отпустить его руки. Детектив был уверен, что ему удастся убедить Джона в этом, и подался бедрами вверх, потираясь о его подбородок. Но хватка на запястьях была почти до боли восхитительной, и Джон лишь сильнее вдавил подбородок во впадину на животе. Отвлекшись, взглянул Шерлоку в глаза, одновременно дразня зубами полоску кожи вдоль пояса, избегая зрелища неприкрытой шеи. Вот она – возможность. Шерлок вырвался и пихнул Джона, чуть не столкнув его с кровати. Пока Джон приходил в себя и готовился накинуться на него, Шерлок успел почти избавиться от брюк и откупорил флакон с омежьими феромонами, которые сразу же разбавили ошеломляющий запах двоих доминантных альф. Это было нелепое зрелище, и оба об этом знали: Шерлок на коленях на кровати, в стянутых на бедра брюках и с торчащим членом, и Джон, также на коленях напротив него, трогающий себя сквозь одежду, оба – вдыхающие насыщенный ароматами воздух. – Наверное, в следующий раз стоит открыть ее в самом начале, – озвучил Джон. На его правом плече рдел засос, зеркально от шрама на левом. Губы влажные и припухшие, румянец на щеках и шее, но Шерлок заметил, что тот выглядел спокойнее. Было почти неловко внезапно ощутить запах омеги в разгар их игр, но Джон был прав. Пока что. – Достань его, – попросил Шерлок, бесстыдно пялясь на то, как Джон медленно гладил выпуклость в своих штанах. Рот наполнился слюной, но эту фантазию он решил отложить на другой раз. Когда они привыкнут к физической близости друг с другом, к запаху, тогда это будет безопасно. Но сейчас… Он встретился с ним взглядом, пока Джон ловко вывернул пуговицу из петли и потянул вниз молнию, все это – не разрывая зрительного контакта. Джон одновременно стянул штаны и белье до колен, и только тогда Шерлок отвел взгляд. Новая волна феромонов альфы грозила закружить ему голову, а прозрачная капля смазки на головке заставила облизать губы. Джон протянул руку и взял латексную игрушку, а Шерлок, нервно сжимая во вспотевшей ладони, подал ему лубрикант. Нелепо, что ни один из них не сподобился нормально раздеться, прежде чем перейти к главному событию. Но это было не главное. Джон сжал его руку вместе с бутыльком и надавил так, что гель полился прямо на силиконовое отверстие, и оба вдруг поняли, что в данной ситуации у них весьма ограниченный выбор поз, в которых они могли бы быть наравне. Запах омежьих феромонов временно заставил забыть об этой проблеме, однако, скорее всего, как только они оба войдут, естественные порывы возьмут верх. И как, интересно, они думали с этим справляться? – Мы могли бы… – Шерлок осекся, когда увидел, как Джон размазывает лубрикант по входу в силиконовый анус. Длинные пальцы входили по вторую фалангу, и Джон, казалось, был полностью погружен в процесс. Шерлок подполз на коленях и, закрыв крышку, отбросил смазку куда-то к изголовью кровати, затем не без помощи Джона перевернул прибор отверстием вниз и придвинулся еще ближе. В таком положении – оба на коленях – должно нормально получиться. И под «нормально» он, естественно, понимал, что отсюда он сможет завалить другого альфу на спину. Да, было бы идеально. Оба задержали дыхание, медленно направляя каждый свой член внутрь. Головки встретились у входа, влажно коснувшись друг друга. Шерлок разрывался между желанием закрыть глаза и досадой, что не заказал такой же, но прозрачный: зрелище того, как их эрегированные члены будут потираться друг о друга, наверняка стоит того, чтобы сделать спецзаказ. А ощущения… ощущения были гораздо сильнее, чем он смел надеяться. Влажность и теснота, усиленная пульсацией члена Джона, прижимающегося к нему, когда они продвинулись, ошеломляли. Как же будет, когда их узлы… Нет. Не думать об этом, иначе все закончится очень скоро. – О боже! – выдохнул Джон. Одной рукой схватив Шерлока за плечо, другой направил силиконовый цилиндр вниз, одновременно толкаясь глубже. Шерлок тут же повторил его действие, пытаясь занять внутри как можно больше места, чтобы быть ближе. Они замерли, войдя до основания, тяжело дыша и наклоняясь друг к другу, пока, наконец, не встретились в яростном поцелуе. Затем мир исчез – остались только ощущения. Теплый язык проскользнул в рот Шерлоку, пока они двигались без всякого ритма. Он приоткрыл рот шире и положил руку Джону на бедро, так, чтобы при каждом толчке быть немного глубже. Невероятная смесь ощущений: скользкий гель, обволакивающий силикон и горячая плоть. Восхитительно. Чуть расставив колени для устойчивости, Шерлок не имел в виду ничего двусмысленного, но Джон посчитал именно так, когда усилил напор, став чуть грубее и агрессивнее, выбиваясь из их медленного ритма. Рука на плече Шерлока надавила сильнее, а губы властно смяли чужие. Так не должно было быть, но тем не менее, так и происходило. Наперекор всем желаниям тела, Шерлок упал на спину и тут же выгнулся, прильнув к Джону. Удивительно, но сейчас ему не хватало жестких пальцев, удерживающих запястья, как всего двадцать минут назад. Кожа, казалось, горела и вспыхивала там, где они касались друг друга, и он застонал, отвернув голову в сторону. – Пожалуйста, – прошептал Шерлок, подставляя шею и ускоряя ритм движений. Чем ближе к пику, тем меньше мыслей останется в голове у его Джона, и он сделает то, о чем Шерлок мечтает. Джон поддался искушению, отведя руку с плеча Шерлока и пришпилив его ладонь к подушке рядом с головой. Поддерживая другой рукой игрушку и опираясь только на колени, Джон двигался внутри, создавая давление для чужого члена. В комнате царила совершенно однозначная атмосфера. Тепло, влажно… течка. Омежьи феромоны все еще ощущались, но с каждым мгновением все меньше. Приближаясь к высшей точке, их тела выделяли больше и больше собственных альфа-гормонов. Шерлок знал, что самоконтроль Джона трещит по швам, и решил воспользоваться этим – единственным путем, который он знал. Он попытался сопротивляться. Малейшее движение вверх от поверженного на спину альфы Джон воспринял резко: еще сильнее вжал его в кровать и навалился всем весом. Его бедра толкались медленно, словно наказывая, но с надрывом. Зубы прошлись по ключицам, и Шерлок, утопающий в эйфорическом отсутствии контроля над ситуацией, решил, что он никогда не перестанет дразнить и дергать Джона. Не то чтобы он раньше думал иначе. Основание канала внутри игрушки было лишь слегка шире, чем остальное пространство, чтобы компенсировать давление на их набухшие узлы, но было не совсем ясно, как все должно получиться. Но Шерлок никогда не боялся рисков в экспериментах, так что, почувствовав первые признаки подступающего оргазма, с любопытством стал ждать результатов. Однако, он мог только слепо надеяться, что в безумии сцепки партнер не удержится от укуса, о котором он мечтал с той ночи, когда Джон Уотсон убил человека, чтобы защитить его. Он вскинулся, закрывая глаза, растворяясь в шелковистом жаре и скольжении плоти. Планировать заключение уз в такой обстановке становилось серьезно труднее. Слов не осталось – только искусанные губы и дрожащие вздохи. – Однажды, – сказал Джон, останавливаясь, только чтобы прикусить Шерлоку ухо. – Однажды я трахну тебя, – он акцентировал свои слова медленным толчком, затем снова сорвался в быстрый темп. – Я возьму тебя прямо на этой кровати и… – на секунду его губы застыли над тем местом, где когда-нибудь будет стоять его метка. – О, боже, ты будешь моим, Шерлок. Весь. Шерлок отпустил прибор, так как внутри него стало теснее, и Джон мог без труда сам удержать его. Он положил руку Джону на затылок и закинул одну ногу ему на бедро, затем позволил себе оцарапать ногтями его шею в намеке на просьбу. – Пожалуйста. Достаточно было малейшего движения. Какое-то время был лишь беспощадный ритм двух тел, Шерлок даже не понимал, о чем думал Джон, боролся ли он с искушением или уже поддался. Дедукция просто отказывала ему. А затем на левой стороне шеи, всего в нескольких дюймах от уха, расцвела потрясающая вспышка удовольствия, мгновенно распространившаяся по всему телу. Прежде чем он смог даже вскрикнуть, узел на основании члена увеличился до максимума, рядом с таким же узлом его новой теперь уже пары. Стало практически невозможно двигаться, когда оба их члена выплескивали семя, покрывая внутренние стенки цилиндра. Он не чувствовал пальцев на ногах, даже не был уверен, что до сих пор находится на Бейкер Стрит. От всего произошедшего, от новозаключенной связи Шерлок ощущал себя словно в наркотическом безумии. Он прижал Джона ближе. Они потно, скользко, липко, восхитительно застряли внутри. Джон все еще нежно и успокаивающе вылизывал метку, удовлетворенно мурлыча даже в те моменты, когда они переживали очередной оргазм, плавая в неясной приятной полудреме. Их тела были связаны, укрепляя узы, которые считались невозможными. Маловероятными. Запретными. Его узы. И внезапно он почувствовал его запах – лучше, чем что-либо и когда-либо. Он ощутил его на языке, когда улыбнулся, вдыхая его, и видел лицо Джона за закрытыми веками. Дыхание Джона на шее успокаивало жжение от укуса. Мир сосредоточился на одном человеке – паре в его объятиях, единственном мужчине, достойном быть его и принадлежать ему в ответ. Нечеловеческим усилием Шерлок поднял руки и сомкнул их вокруг своего альфы. Шерлок Холмс получил то, что хотел. Нужно было всего лишь попросить.