Правосудие

*** Обычный будний день. За окном царила угрюмая погода: серое небо, словно плед, окутало город. Учеников окружало тусклое освещение, стены, покрытые грязью и следами от окурков, уродливые, измазанные рисунками парты. Старушка, стоявшая в центре комнаты, делала попытки заставить помолчать аудиторию, сидевшую в маленьком помещении, но безрезультатно. - Ребята, ну послушайте же меня. – Пыталась повышенным тоном отвлечь на себя внимание пожилая женщина. – У меня голос слабый, я не могу вас всех перекричать. - Да кто тебя будет слушать, старая проститутка! – Крикнул один из авторитетов класса, сидевший на последней парте. – Тебе на пенсию пора, так вали к себе домой и не высовывайся! - Да! – Раздался одобрительный голос другого парня, сидящего неподалеку. – Дело говорит! - Дети, постарайтесь вести себя тише… - Словно не обращая внимания на сказанные слова, проговорила старушка. – Скоро звонок, у нас еще не пройдена тема. Пожалуйста, прекратите кричать… - А что ты нам сделаешь? – Криком перебил ее один из парней. – Вызовешь родителей? Или отправишь к директору? - Я знаю, что у вас нет родителей, и я вам очень соболезную. – Проговорила старушка, после чего вся аудитория слегка притихла. – Но как бы они на это отреагировали, если бы видели вас таких? - Да что ты знаешь о наших родителях? – Вставая с места, проговорил крупных размеров парень, сидевший на одной из задних парт, отчего все разом замолчали. – Что знаешь ты об одиночестве, через которое каждому из нас пришлось пройти? -Я… Не… - Мямлила старушка, не зная, что ответить. - Может, тогда научишь меня, что делать, когда пьяный отец чуть ли не до смерти избивает 8-летнего сына? – Медленно подходя к пожилой старушке, проговорил парень. - Или преподашь урок, что делать, когда маму на твоих глазах убивает твой же отец? Он подошел уже совсем вплотную и ненавистным взглядом смотрел прямо в глаза беспомощной старушки. - Прости меня, Лёша, я правда не знала… - Промолвила старая женщина. - Заткни свой рот, прошмандовка. – Перебил ее Лёша, стоявший уже в нескольких футах от ее маленького тела. – Кого ты здесь собираешься учить жизни, дура? Думаешь, твоя сраная математика что-то изменит? Теперь моя очередь преподать тебе урок. Старушка загнулась от неожиданно охватившей ее тело боли. Несколько мгновений назад Лёша, стоявший впритык к женщине, резко ударил ее кулаком под дых. Теперь же он с презрением наблюдал за бьющимся в судорогах телом беспомощной старухи, лежавшей на полу. На ее губах выступили капли крови. Вся аудитория молчала, наблюдая за этой картиной. - Ну что, по-прежнему думаешь, что сможешь нас чему-нибудь научить? – Повышенным тоном спросил Алексей, развернув ногой пожилую даму животом вверх и садясь на ее тело. - Лешенька, пожалуйста, не надо… - Со слезами на глазах бормотала старушка. Ее просьбу прервал резкий удар кулаком в лицо. Двое парней подбежали к Леше, пытаясь успокоить своего одноклассника, но тот не останавливался. - Твою мать, Лех, ты что творишь? – Крикнул ему в ухо один из подбежавших парней. – Ты же убьешь ее! Опять хочешь в тюрьму? - Заткнись, придурок! – Вопиюще прокричал Алексей, нанося удары по лицу старушки снова и снова. – Не лезь не в свое дело, иначе тебя ждет то же самое! - Да что с тобой такое, чувак? Прекрати это, она же умрет! - Здесь я – закон. – Доставая окровавленной рукой из куртки заточку, проговорил Леша. – И я решаю, кому жить, а кому нет. Кто из вас с этим не согласен? Парни резко отошли от него на несколько метров. - Вот и славненько. – С маниакальной улыбкой проговорил Алексей, подводя режущий предмет к горлу бабушки. – Веселье только начинается. *** - Будь проклято это место! – С подавленным видом бормотал себе под нос пожилой мужчина. – Это не дети… Это… Это выродки какие-то! - Ну прекратите, не будьте так пессимистичны. – Успокаивающим тоном сказал ему мужчина в костюме. – Это всего лишь дети, их можно перевоспитать… - Детей можно перевоспитать! – Повышенным тоном проговорил пожилой мужчина. – Этих малолетних ублюдков – нет! Это богом забытое место давит на меня. Меня постоянно мучают кошмары. Я больше не выдержу этого… - Александр Степанович, вы – директор этой школы. – Спокойным тоном сказал тридцатилетний мужчина в костюме. – Вы не можете просто так уйти. Государство финансирует это заведение, а пока это происходит – вы не имеете права на увольнение. Эти малолетние отбросы находятся здесь по пробной государственной программе, вы здесь ничего не решаете. - Так найдите себе другого человека на мой пост! – Прокричал директор. – Господи, как же мне все это надоело… Я работаю здесь уже десятый год, но после того как в этой школе стали обучаться эти… За всю мою преподавательскую деятельность я ни разу не видел таких… Подростков. Эта частная школа построена не для развлечения уголовников! Вы знаете, что они вчера сделали со старушкой Кэйт? Избили до полусмерти! Она сейчас лежит в больнице. Если бы не охрана, слава богу во время прибежавшая, то они бы ее убили! У одного из выродков была заточка в руке! Заточка! А представьте, сколько смертельных орудий они с собой носят здесь каждый день? А может вам напомнить, как две недели назад они убили тридцатилетнюю учительницу биологии? Они свернули бедолаге голову! Поставьте себя на мое место, что бы вы делали? - Это всего лишь дети. Неужели не найдется преподавателей, которые смогут заставить их слушаться? - Месяца три тому назад к нам в школу пожаловал учитель географии. Он был бывалый военный, и я сначала даже обрадовался его приходу. Думал, что хотя бы он сможет заставить их заткнуться. Через два дня занятий он подал заявку на увольнение без объяснения причины. Поэтому не говорите мне про послушание, ведь здесь это практически невозможно. - Это все очень странно. Но, уверен, вы найдете решение этой проблемы. Государство платит вам большие деньги за перевоспитание этих малолетних преступников, не подведите нас. К тому же, вы сами знаете, какая участь их ждет, если вы уйдете. Найдите замену старым учителям и продолжайте работать. Вот ваш гонорар. Встретимся через год, Александр Степанович. Всего доброго. С этими словами низкорослый мужчина в костюме покинул помещение, оставив директора наедине со своими мыслями. Пожилой мужчина продолжал сидеть в своем кабинете в раздумьях о том, как же выкручиваться из этой ситуации, посматривая то на пачку денег, оставленную гостем, то на гору бумаг, лежавшую на столе. Слишком много нервов потрачено, слишком много хороших людей пострадало от этих безжалостных выродков. Почему просто не закрыть эту проклятую школу и не разослать эту кучку подростков по тюрьмам на пожизненный срок? Какого черта они вообще пришли сюда с тюрем и должны перевоспитываться? Эти вопросы директор впервые задавал себе за все время работы в этом месте. После часа блужданий в своих мыслях, его размышления прервал телефонный звонок. Взяв трубку, старик услышал в динамике мужской голос. - Здравствуйте, я по поводу работы в вашем заведении. – Раздался голос мужчины в трубке. - Вы… Вы серьезно? – В недоумении спросил пожилой мужчина. – Работать здесь? - Именно. - Знаете ли вы, что эти ученики делают с учителями? - Да, я прекрасно ознакомлен с ситуацией в школе. Когда можно будет прийти к вам для получения деталей? - Это… Это же просто отлично! Вы не представляете, как нам не хватает учителей. Приходите завтра. Если вы не поменяете решения, сможете приступить к работе уже с понедельника. Вы хорошо подумали над своим решением? Эти дети… - Ох, не волнуйтесь. – Смеясь, сказал мужчина в трубке. – Я смогу найти подход к этим подросткам. - Ну что ж, тогда до завтра. - До завтра, священник. С этими словами мужчина положил трубку. “Какого черта?” подумал старик, вспоминая свое прошлое. Десять лет тому назад он работал в одной из непримечательных церквей, отдавая всего себя этому делу. Когда малолетние вандалы убили его дочь в школе, он поклялся посвятить свою жизнь наставлению потерянных подростков на путь истинный, думая, как много юных жизней он еще сможет спасти от ужасного будущего. Как же он тогда ошибался. Но откуда этому мужчине знать про прошлое нынешнего директора этой частной школы? “Наверное, просто совпадение” подумал старик, не придавая более этой фразе никакого значения. *** - Лех, слышал новость про нового учителя? – Пытаясь перекричать громкие голоса орущих что-то одноклассников, спросил Никита. – Говорят, сам захотел работать здесь. - Одним самоубийцей больше – одним меньше. – Проговорил Лёша, обнимая одну из местных давалок. - Будем сразу от него избавляться? - Нет, Ник. Я хочу с ним немного поиграть. – С усмешкой произнес Алексей. – Передай всем нашим, чтобы не трогали его. Доведем его до безумия. - Ха, как того военного? – Смеясь, произнес Ник. - Тогда были только цветочки. Сейчас все будет по-настоящему. Спустя несколько мгновений Лёша, довольный собой, посмотрел в окно, возле которого сидел. С третьего этажа ему была видна вся школьная территория. Погода в этот день была великолепной. Солнце наконец вышло из-за облаков, озаряя своими лучами весь город. Лужи, не успевшие высохнуть после недавнего дождя, раскинулись по длинной асфальтированной тропе, ведущей к школе. Вдали он увидел силуэт мужчины в бежевом костюме. Тот небрежно пытался перешагнуть через каждую маленькую лужицу, лежавшую на его пути. Он шел как-то чересчур радостно, даже, можно сказать, вприпрыжку. Эта нелепая походка придавала мужчине какой-то дурацкий вид. Особенно, если учесть, с каким настроением он шел в подобное место. В место, где учителя не могут работать больше нескольких дней. В место, где людей убивают без озарения совести. В место, где скопилась вся нечисть и непорочность молодого поколения. - Неужели этот олух и есть наш новый учитель? – Тихо сам себе задал вопрос Алексей. – Они что, издеваются? - Лёш, ну ты чего? – Спросила его девушка, сидевшая рядом. – Ты что какой… - Заткнись, дура. – Холодным голосом произнес Лёша. – Не мешайся. Сомнений быть не может. По этой тропе никто не осмелился бы так спокойно проходить, если это не сотрудник школы. Значит, он и есть тот дурачок, который вызвался работать в этом месте. Последующие минуты Алексей смотрел, как мужчина в бежевом костюме медленно и радостно шел по дороге, ведущей в школу. Когда он приблизился чуть ближе, на его лице была видна какая-то пугающая, неестественная улыбка. Словно маньяк, довольный собой после вновь совершенного им изнасилования, он медленно скакал к школе, перепрыгивая через лужи. Лёша пытался изучить его, понять его сущность по его же действиям. Он хорошо знал, чтобы довести человека до потери рассудка, нужно тщательно изучить повадки своей жертвы. Нужно найти слабые места и давить на них, пока добыча не начнет пятиться назад. Но на лице у этого человека и вовсе не было эмоций. Лишь наигранная улыбка и какой-то пустой взгляд, смотрящий только вперед. Ни разу Алексею не удавалось видеть подобных людей, идущих на свою же смерть без каких-либо переживаний. А потому и невозможно было определить его слабые места, что сильно мешало достижению цели. “Он что, сумасшедший?” подумал Алексей, пытаясь разглядеть хоть какие-нибудь эмоции на лице жертвы, находившейся от школы буквально в 100 метрах. Но вдруг мужчина, только что шедший веселой походкой, внезапно остановился. Голова откинулась слегка в бок, глаза и улыбка остались неизменны, а взгляд все так же был направлен в никуда. Глаза Лёши округлились до размеров пятирублевой монеты. “А ты как думаешь?” раздался голос у него в голове. Какой-то мерзкий, кряхтящий, насмехающийся надо всем в этом мире, этот голос эхом прозвучал в его сознании. Мужчина, стоявший на улице, медленно поднял голову и посмотрел прямо в глаза Алексею, сидевшему на втором этаже и наблюдавшему за ним через раскрытое окно. Этот убийственный взгляд наряду с психоделической улыбкой вызвал у Лёши настоящий, неподдельный ужас, который он в последний раз испытывал, будучи еще ребенком. Этот взгляд проникал в голову малолетнего убийцы, и, казалось, насквозь видел всю его сущность. И внезапно для себя Алексей понял, что голос этого мужчины и прозвучал у него в голове несколько секунд назад. - Твою мать… - Проговорил тихим голосом Алексей, всматриваясь в глаза гостю. Во взгляде этого мужчины было нечто сверхъестественное, гипнотизирующее. Несмотря на его пугающий вид, от него невозможно было оторваться. После нескольких десятков секунд зрительного контакта жертва пленительного взгляда разрывает связь с гостем, поворачиваясь к своим одноклассникам. - Все ко мне! – Крикнул Лёша, жестом руки подзывая их к себе. – Быстрее, я сказал! Двадцать с лишним человек столпилось возле Алексея, ожидая от него каких-либо объяснений. Но он лишь молча показал пальцем в окно. - И что? – Спросила Катя. – Что ты там увидел? - Нашего нового учителя. – Спокойно ответил Алексей. – Вас не пугает его вид? - С тобой все нормально? – Спросил его Ник. – На улице никого нет. Лёша посмотрел в окно, но к его удивлению на улице и в правду никого не было. - Но я своими глазами видел… - Ты, наверное, совсем обкурился этой травы. – С усмешкой перебил Лёшу Ник. - Да заткнись ты, придурок. – Кинул в ответ Алексей. “Как он успел за несколько секунд пройти такое расстояние? Кто он такой вообще? Нет, играться с ним уже не имеет смысла. Уж чересчур он странный. Нужно действовать сразу.” - Итак, все слушаем меня. – Сказал Алексей столпившимся вокруг него одноклассникам, продумывая в голове свой план. – Делаем все по старой схеме, но сначала… Спустя две минуты. Обсуждение плана прерывает вошедший в класс директор. Все сразу же разбежались по своим местам, ожидая каких-либо новостей от часто приходившего в последнее время гостя. - Итак, дети, мое присутствие с вами, к счастью, будет недолгим. – Проговорил пожилой мужчина, обращаясь к своей аудитории. – Сейчас ведется дело об избиении старушки Кейт, и я уверен, что как минимум один из вас пожизненно сядет в тюрьму строгого режима за совершение этого ужасного преступления. Я не хочу знать, кто из вас, мелких подонков, избил бедную старушку до полусмерти, но обещаю, что он будет сурово наказан. С задних парт послышались усмешки. - Тем не менее, хочу представить вам вашего нового учителя. – Не обращая внимания на смех парней на задних партах, проговорил директор. – Если он не сможет вас образумить, то я ухожу с поста директора этой школы. Хватит с меня всего этого. - Ты это слышал? – Шепотом спросил Алексея Ник. – Он уйдет отсюда навсегда! - Чему ты радуешься, кретин? – С осуждающим взглядом выпалил Лёша. – Ты хоть знаешь, что будет, если он уйдет с поста директора? Ах, не знаешь? Тогда я расскажу тебе. Всех отправят в расход. - В расход? Что ты имеешь в виду, мать твою? - Так как нас невозможно было держать в детских тюрьмах, нас отправили сюда с целью исправления. Если он уйдет с поста, нас всех разбросают или по притонам, или по тюрьмам строгого режима, потому что мы никому больше не будем нужны. А это равносильно смерти. Никто не захочет работать директором в этой поганой школе. Поэтому я никогда не говорил об убийстве директора, ведь он нам нужен. Мне нужен. А теперь нам придется терпеть этого вонючего учителя еще неизвестно сколько времени. Скажи всем, что план отменяется. Этого ублюдка трогать нельзя. - Итак, класс. – Произнес директор после повисшей в помещении паузы. – Поприветствуйте своего нового учителя. Сэдрика Уиллсона. В класс с широко-улыбающейся физиономией вошел тот самый мужчина в бежевом костюме, которого несколько минут назад Алексей видел на улице. Ростом он был чуть выше среднестатистического Россиянина, да и внешностью он особо не выделялся. Его светлые короткие волосы были слегка растрепаны. Прозрачные очки кидали отблески солнечных лучей, из-за чего невозможно было увидеть глаза. Гладко выбритый подбородок казался шире из-за растянутой на все лицо улыбки. Неумело помахав рукой, Сэдрик стервозным голосом поздоровался со своими учениками. На его приветствие никто не отреагировал. - Какое идиотское у него имя. – Прошептал Ник Алексею. – Он точно не местный. - Какая теперь разница? – Проговорил Лёша, смотря пустым взглядом на нового учителя. - Какие же вы все милые! – Прервав диалог друзей мягким, слегка стервозным голосом сказал новый учитель. – Я так рад, что буду работать с такими юными созданиями! Ох, директор, я попрошу вас выйти. Прошла половина урока, нам с детишками нужно познакомиться. Не беспокойтесь, все будет хорошо! Бай-бай! После этих слов он закрыл дверь кабинета, выпроводив из него многоуважаемого директора. Посмотрев на детей, он широко улыбнулся. Сквозь очки в его глазах просматривались искры азарта. - Ну что, малолетние ублюдки, пора знакомиться. – Хихикая, произнес Сэдрик. Знакомство. - Детишки, смотря на вас, я вспоминаю себя. – Лениво ходя по классу, произнес учитель. – Вы такие юные, некоторым из вас всего по 13 лет. Вы еще так мало увидели на этой жалкой планете. Кто-то из вас убивал, кто-то насиловал. Вам удалось познать множество наслаждений, данных человеку, которые многие из обычных людей боятся даже почувствовать на собственной шкуре. Я не считаю вас плохими, нет. Я считаю вас особенными. - С чего ты взял, что мы должны тебе верить? – Прокричал один из самых младших парней, находившихся в классе. Улыбаясь, Сэдрик начал медленно двигаться в сторону писклявого парня. - Думаешь, раз ты несешь подобную хрень, то мы должны тебе пове… Вдруг громкий звук удара о деревянную поверхность и хруста раздался по всей аудитории, заставляя шепчущихся подростков замолчать. Маленький мальчик, только что кричащий что-то непонятное, вдруг резко заплакал, схватившись за свой нос. Поток крови, идущий из его носа и рта, скатывался по маленьким рукам, лениво падая на деревянный стол. Пытаясь удержать руками кровь, парень издавал громкий плач, раздававшийся, казалось, на всю школу. Своими страданиями он залил все помещение. - Ух, ребятки. – С усмешкой произнес Сэдрик, гладя тринадцатилетнего мальчика по волосам. – Я знаю вас гораздо лучше, чем вам кажется. - Зачем ты ударил его об стол?! – Прокричал Ник, вставая с парты. – Неужели ты не видишь, что он еще совсем ребенок? - Ты про этот кусок дерьма? – Схватив за кудрявые волосы парня, смеясь, произнес Сэдрик, отчего парень еще больше зарыдал. – Стоит ли мне напоминать тебе о том, как он зарезал собственного отца из-за обычной житейской ссоры? Он медленно вгонял нож в плоть своего единственного родственника, упиваясь жаждой мести. В тот момент он был поистине счастлив. Не так ли, Ваня? Он уже далеко не ребенок. Убив человека, он убил в себе все человечное. - Откуда ты все это знаешь? – Вопрошающе прокричал Ник. - Откуда тебе знать про детство Вани, про его отца? А может, ты просто пиздабол? Пытаешься нас обмануть, чтобы поиздеваться над нами! Вдруг малолетка, на голове у которого лежала тяжелая рука учителя, чиркнул чем-то острым по предплечью мужчины, отчего тот резко убрал руку. Затем малолетний преступник встал, целясь ножом в живот, но дорогу холодному оружию преградила рука Сэдрика. Он просто выставил ладонь перед ножом, давая острой поверхности предмета пройти сквозь руку. Ваня посмотрел на лицо учителя, гримаса которого исказилась в маниакальной улыбке. Высвободив ладонь из ножа, Сэдрик свернул малолетке голову. - Ну и дети пошли. - Смеясь, произнес Сэдрик. – С характером, но все еще такие же наивные. Думающие, что они все знают, но на самом деле не видящие ничего дальше своего носа. Ребятки, этот мальчик плохо себя вел. Не берите с него пример. После этих слов учитель заботливо посадил мертвое тело ребенка на прежнее место. Нежно погладив мертвеца по волосам, учитель медленно побрел к центру класса. - Молчаливые дети мне всегда нравились больше. – Напевая себе под нос какую-то странную песню, произнес Сэдрик. - Что ты за чудовище? – Прорычал Ник, подходя к мертвому телу, голова которого была повернута на 180 градусов. - Я? Чудовище? Этот мальчик умер без мучений. – Спокойно произнес учитель. - Он прожил бы ужасную жизнь, полную насилия и убийств. К 20 годам он бы скончался от рака крови, корчась в мучениях на больничной койке. Я избавил его юное тело от страданий. Не слышу ваших благодарностей, ребятки. - Ах ты… - Отпуская окровавленную руку ребенка, промолвил Никита. - Ник! – Крикнул Алексей. – Сядь на место. - Но он… - Сядь на место, сука! – Раздался крик на всю аудиторию, после которого Ник покорно побрел к своему месту. - Слушайся своего приятеля, Никита Бренков. – Смеясь, крикнул Сэдрик в спину ученику. – О тебе мы поговорим позже. В классе повисло молчание. Мужчина, стоявший у доски, начал медленно слизывать кровь с раненной руки. Кровавый поток стекал по руке в рот, огибая красные оскаленные губы и блестящие белые зубы. Глаза закатились от удовольствия, а длинный острый язык слизывал с ладони каждую пролетевшую мимо рта каплю крови. - Как же я давно не пил человеческую кровь. Ах, прошу меня простить. – Вытирая красные губы рукавом, проговорил Сэдрик. – Так на чем же я остановился? Да к черту все. Давайте начнем все сначала? Меня зовут Сэдрик Уиллсон, и я ваш новый учитель. Урок №1. - Итак, детишки, я поведаю вам нечто особенное. – Поправляя очки, проговорил Сэдрик. - Зачем нам математика и прочая ерунда, которую придумало человечество ради развлечения? Я расскажу вам про два урока человечности. Прозвенел звонок. Но никто из учеников не пошевелился. Один из парней отважился встать, чтобы направиться к выходу, но учитель резко пресек его попытку. - Сядь на место! – Прокричал учитель, отчего привычная всем улыбка превратилась в озлобленную гримасу. – Я сказал на место, сука! Парень резко сел за парту. Его охватил ужас и животный страх перед смертью. Понимая, что этот человек способен убить точно так же, как и все остальные, находящиеся в этой комнате, парень робко подчинился приказаниям. Этому человеку не составляет труда свернуть ребенку голову, его не мучают угрызения совести. У этого человека нет сердца. - Что ж, Макс, тебе следует быть более терпеливым. – Со вздохом произнес Сэдрик. – Если ты не помнишь, именно из-за твоей торопливости погибла твоя младшая сестра. Максим заплакал. Все в недоумении смотрели на него, не понимая, что могло так сильно задеть их одноклассника. Они и раньше видели его слезы, когда в очередной раз издевались над ним, но чтобы его могли задеть простые слова – такого никто еще не видел. - Ох, детишки, это очень долгая история. – Вернув себе уже более привычную всем улыбку, произнес Сэдрик. – Маленький Макс сильно торопился к своим друзьям на очередную пьянку. Когда он отводил свою сестру домой, красный светофор был преградой на пути к его цели - опьянению. И он, наивно уверовав в правильность своих действий, решил перебежать дорогу на красный свет. Горько вспоминать этот момент, не так ли, Макс? Он успел спастись, но его бедная маленькая сестренка, споткнувшись, попала под грузовик. Его колеса со свистом раздробили маленькой девочке голову, а внутренности маленькой головки с мимолетной скоростью разлетались с шин по окружающей местности. Он сидел на дороге, держа обезглавленное тело сестренки за руку и плакал. Какая ирония. Неловкое молчание. От представления этой картины некоторых девушек изнутри выворачивало наизнанку. - Это и есть первый урок человечности – история. – Прервав тишину, произнес Сэдрик. Почему история, спросите вы? Именно благодаря истории… - Этот мужик ненормальный. – Шепотом сказал Никита Лёше. – Нужно доложить обо всем директору. - А вот этого делать не советую, маленький паскудник. – Усмехаясь, крикнул учитель в конец класса. – Тебе все равно никто не поверит. - А как тогда насчет того паренька, которому ты свернул голову? – Крикнул Алексей учителю. - Это же ты его убил. Разве нет? – Сказал Сэдрик, смотря в глаза Лёше. – А директор поверит. Но зачем нам все эти ссоры? Учитель, медленно подошел к окну, за которым царила все та же теплая погода. На фоне солнечного света багровые пятна на пиджаке казались ярче, чем обычно. Всматриваясь в летний пейзаж, учитель продолжил: - На всем временном пути своего жалкого существования человек совершал множество ошибок. Бесконечные войны стали одной из неотъемлемых законов человеческой природы. Но раз за разом, тысячелетие за тысячелетием, человек совершает одну и ту же ошибку, поддаваясь своей природе и убивая себе подобных. История запоминает каждую мелочь, каждую человеческую ошибку и отдает эти знания следующим поколениям. Но что делают люди, чтобы избежать участи своих предков? Ничего. Я научу вас ценить историю и избегать ошибок прошлого. Я покажу вам на вашем же примере. Сэдрик направил указательный палец на худощавого парня восемнадцати лет, сидевшего около окна. - Константин. – Подзывая к себе худого мальчишку, произнес мужчина. – Выходи в центр класса. Не бойся, это безобидно. - Но почему я? – Недоуменно спросил Константин. - Если ты не выйдешь, твои кишки зимой украсят мою новогоднюю елку. – Хихикая, робко произнес Сэдрик. Немного помешкав, Костя покорно вышел в центр класса, встав рядом с его учителем. - Итак, детишки. – Схватив Константина за плечи, обратился к своей аудитории Сэдрик, словно фокусник представляет публике предмет, который испарится на завороженных зрителях буквально через несколько мгновений. – Сейчас вы услышите историческую загадку. Достав сигарету из пиджака, Сэдрик не спеша положил ее в рот. Поднеся руку к бычку, он поджег сигарету. Небольшой поток огня сочился из пальца мужчины, затухнув через доли секунды. Дым лениво расходился по всему помещению, слегка затуманивая очертания предметов. - Это Костя Портов. – Продолжил свою речь Сэдрик, затягиваясь сигаретой. - Я не собираюсь вспоминать его преступления, убийства, и прочую, не нужную сейчас ерунду. Речь пойдет о банальной истории. Приемный отец Кости умер от рака легких, выкурив за свою жизнь 3452 сигареты. Константин за свои недолгие годы выкурил 2144 сигареты. Через 3 года он, идя по стопам приемного опекуна, умрет от той же болезни, что и его отец. Итак, вопрос Косте. Константин, зная все это, бросили бы вы курить? - Нет. – Раздался короткий ответ из уст Кости. - Я так и думал. Бычок, только что находившийся в руке Сэдрика, насквозь прожег правый глаз Косте, превратив его в непонятную белую жижу. Крики помощи раздавались на всю аудиторию, но никто из детей не бежал на помощь. Со сморщенными от мерзости гримасами, они просто наблюдали за происходящим. Крики помощи стали понемногу затихать. Сэдрик, сидевший спиной к своей публике и дрожавший от охватившего его тело возбуждения, дергающейся рукой впивал обугленный окурок в глазницу подростка. В конце концов, ноги Кости просто перестали дрожать в предсмертных конвульсиях, а крики вовсе прекратились. Затем Сэдрик достал из кармана нож, хихикая и вырезая что-то непонятное на лице у подростка. После нескольких секунд, новоиспеченный учитель посадил мертвое тело Константина на пол, лицом к публике. Девочку на первой парте стошнило от картины, которую она увидела. Все во внешности Кости оставалось как прежде, но исчезли глаза и веки. Кровь вытекала из пустых глазниц, стекая по щекам. Сэдрик вытянул раскрытую руку вперед, демонстрируя ее своей аудитории. Из его руки сочилась какая-то белая жидкость, падая на паркет. - Ему не нужны были глаза, он был слеп. – Произнес учитель, обращаясь к своим слушателям. – Не обращая внимания на прошлое, он не имел права ступить ногой в будущее. И даже перед страхом смерти он согласился идти на поводу человеческой природы, обрекая себя на гибель. Таков суровый урок истории. У кого-нибудь есть вопросы? Ни один ученик не мог вымолвить ни слова. Ни одному из них не доводилось видеть таких ужасающих картин, способных травмировать психику любого взрослого человека. - Что ж, если вопросов нет… - Подходя к открытому окну, произнес Сэдрик. – Я объявляю этот урок оконченным. Встав на подоконник, он вновь обратился к своим ученикам. - Встретимся на следующем занятии, детишки. – Насмехаясь, произнес мужчина в бежевом, заляпанном кровью костюме. И спрыгнул вниз, оставив на подоконнике кровавый след от ботинок. Когда дети столпились возле окна, пытаясь найти тело учителя, возле школы никого уже не было. *** После произошедшего инцидента школа была временно закрыта. Охранников нашли мертвыми возле входа, их руки и ноги были оторваны от тел. Умерших похоронили, оплакивать их было некому. Остальных учащихся отправили по притонам до конца карантина. Всех очевидцев опрашивали, но мало кто из учеников мог дать точные показания, находясь в состоянии шока. Спустя месяц траура заведение возобновило свою работу, а ученики вновь собирались в школу. После случая, произошедшего в школе, Сэдрика никто больше не видел. Это был один из самых ужасных дней летнего времени. Темно-серое небо погрузило в свое царство весь район, черные тучи стаями парили в небе. Холодный дождь лил, не переставая, а туман, из-за которого не было видно ничего дальше десяти метров впереди, только усугублял и без того мрачную атмосферу. Звуки грома раздавались в определенные отрезки времени, а яркие вспышки молнии изредка виднелись вдали, ослепляя глаза идущего в школу Алексея. - Ник! – Крикнул Лёша старому другу, очертания которого увидел в тумане. – Ник! Здорова. Ну и погодка. Терпеть не могу такие дни. Льет, как из ведра. - Это точно. – Натягивая посильнее капюшон на голову, парировал Ник. – Ну что, как прожил этот месяц? - Ужасно. – Вспоминая прошедшие несколько недель, коротко выпалил Алексей, закуривая очередную сигарету. – Вставать по расписанию, курить нельзя, да вообще ничего нельзя. Я бы наплевал на все это, только стало бы еще хуже. Еще эти допросы дурацкие. - Куда уж еще хуже? – С усмешкой произнес Ник. - Теперь уже есть куда. – Затягиваясь, сказал Лёша. – Понимаешь, я как-то… Не знаю… Переосмыслил всё что ли. Еще тогда. Месяц назад, кажется. Я чувствовал страх. Я почти никогда не ощущал его, но именно тогда, глядя в глаза смерти, в моей голове что-то торкнуло. Появилось даже желание начать новую жизнь. Кажется, слишком много глупостей наделали. У тебя не было таких мыслей? - Да, мелькали иногда. – Задумавшись, произнес Ник. - Что там с остальными? - Многих наших парней с притонов отправили по тюрьмам, некоторых даже в психушку. От нашего класса осталось около десяти человек. - Зачем продолжать уроки, если класс почти распался? - Не имею понятия. Меня подозвали к телефону, в трубке голос директора. Он коротко поздравил с окончанием карантина, назначил время и место, я собрал вещи и через пару дней меня выпроводили. - У меня то же самое. Как-то странно, учитывая, что он хотел от нас избавиться. – Щелчком отправив окурок на асфальт, проговорил Алексей. – Во всяком случае, в школе кормят лучше, чем в притоне. А что там с тем ненормальным? Кажется, Сэдрик. Что сделали с ним? - Не знаю. Никто из наших после того случая его больше не видел, подробностей у меня нет. – Задумчиво глядя в небо, произнес Ник. – Думаю, он гниет где-нибудь в тюрьме или уже лежит мертвым в какой-нибудь канаве. - Бедный Ваня и Костя. Хорошо, что это все закончилось. Они уже подходили к главному входу. Это маленькое здание почти ничем не изменилось, но из-за тусклой погоды оно казалось каким-то пугающим. А может, это просто их разыгравшееся воображение? Отбросив мысли, они вошли внутрь. На входе уже стояли новые охранники, впрочем, не сильно отличавшиеся от предыдущих. Зайдя в большое помещение, именуемое актовым залом, они в первую очередь увидели старых друзей, столпившихся в кучу и что-то обсуждающих. Не мешкая, Лёша и Ник подошли и сразу же поздоровались со всеми остальными. Посчитав пришедших, Алексей насчитал семь человек, включая себя и Ника. Осмотрев актовый зал, он не увидел ничего нового. Те же ободранные деревянные стулья, та же самая небольшая сцена, тот же самый занавес. И тут Алексей понял, как он соскучился по этому месту. Бежевые стены слегка расслабляли, и, несмотря на ужасную погоду, здесь было тепло и уютно. Поговорив со своими друзьями обо всем, о чем только можно, вновь реабилитированные ученики увидели привычное затухание света в помещении. Обычное явление, после которого директор выступает с какой-то речью или рассказывает про последние новости. Ученики заняли привычные им места, ожидая выхода директора. - Ну что, детишки, пора начинать! – Раздался на всю аудиторию стервозный голос. Его невозможно было забыть, этот насмешливый тон помнил каждый, кто присутствовал в ТОТ день. Это был голос Сэдрика. Урок №2. - Какого черта?! – В недоумении крикнул Артем своим одноклассникам. – Мне это кажется, или я только что слышал того ур… Вдруг Артем замолчал, увидев, как раскрывается занавес. “Наверное, показалось”, подумали ученики, услышавшие несколько секунд назад голос из прошлого. После тех событий многих мучили кошмары, а некоторых, по рассказам, продолжал терроризировать тот самый голос. Это было всего лишь разыгравшееся воображение. После раскрытия занавеса должен выступать директор, и все с нетерпением ждали его выхода на сцену. Когда занавес слегка приоткрылся, все увидели привычные очертания его костюма и ботинок. Он сидел на стуле, но что-то здесь было не так, и Лёша чувствовал это. - Твою мать! – Сдерживая рукой рвотные позывы, прокричал Ник. Занавес раскрылся. Посреди сцены на стуле сидел директор. Его голова лежала на руках, с шеи маленькими струйками стекала красная жидкость, падая на оторванную голову директора. На декорациях облаков за его спиной огромными красными буквами было выведено слово “Правосудие”. - Давно не виделись, детишки. – Огибая декорированные деревья, насмешливо крикнул Сэдрик. На этот раз на нем был белый костюм и черная рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы. Он был так одет, словно готовился к празднику. - Бежим! – Коротко крикнул Алексей, рванув с места. Все резко ринулись вслед за ним, к выходу. Подбегая все ближе, Алексей заметил, как очертания двери исчезали, оставляя после себя лишь ровную бежевую поверхность. Подбежав вплотную, Лёша врезался в стену, на месте которой несколько мгновений назад красовалась деревянная дверь. - Ну, куда же вы собрались, ребята? – Крикнул Сэдрик вслед убегающим к выходу подросткам. – Шоу только начинается. - Ты убил Ваню и Костю, чего тебе еще от нас нужно?! – Прорычал Макс, достав пистолет из внутреннего кармана куртки и направив его в сторону сцены. - Правосудия, детишки. – Смеясь, произнес Сэдрик. – Настал этот день. Пора платить за свои грешки. Он спрыгнул со сцены, медленно идя в сторону ребят, столпившихся возле входа. - Мне очень жаль вашего директора. – Спокойно, но все с тем же выражением лица проговорил Сэдрик. – Многие из вас думают, что он не заслужил своей смерти, и я с этим соглашусь. Он должен был умереть в ужасных мучениях, но я сжалился над ним, и его смерть была быстрой и практически безболезненной. Мало кто из вас знал, что его дочь убили не дети вандалы, как это звучит в официальной версии. Он собственноручно задушил свою дочь в порывах своих же пьяных фантазий! После этого он трахал труп малолетней дочери снова и снова. Снова и снова. Снова и снова. Похоть. Один из смертных грехов. Бог простил. А я не прощаю. Вы верите в праведность бога, детишки? - Если ты сделаешь еще хоть шаг, я пристрелю тебя! – Гневливым тоном рявкнул Макс, направляя холодное оружие в голову Сэдрика. Учитель встал на месте, глядя пустым взглядом на учеников и посмеиваясь. Макс стоял впереди всех, направляя пистолет в голову мужчине, за ним столпились его одноклассники, выглядывая из-за спины. - Ах, Максим. – Спокойно произнес учитель, не делая ни шага вперед. – Ты опять торопишь события. Зачем ты их защищаешь? Они издевались над тобой, гнобили тебя, отвергали. Спроси себя, заслужили ли они твоей защиты? Макс все так же держал пистолет дрожащей рукой, не говоря ни слова. - О чем это я? – Задумавшись, проговорил старый гость. - Ах, да. Меня крайне удивило, что кое-кому удалось убедить директора в своей правоте месяц назад. Он сейчас среди вас. Ему даже удалось заболтать старого идиота и обвести его вокруг пальца. Я хочу, чтобы он подошел ко мне. Ученики переглянулись между собой, но никто не решился выйти вперед. - Что ж, раз ты не хочешь выйти, я лично подойду к тебе. – Сказал Сэдрик, делая первый шаг. – Правосудие настигнет каждого. - Стой, урод! – Крикнул Макс, увидев, как Сэдрик вновь начал двигаться. - Ты неудачник, Макс. – Смеясь, сказал мужчина в белом костюме. – У тебя не хватит… Громкий звук выстрела раздался на всю аудиторию, от которого у многих заложило уши. Сэдрик с пробитым лбом упал на землю, окружив свое тело лужей крови, растекающейся по паркету во все стороны. Макс переглянулся со своими одноклассниками. - Это конец? – Спросил Ник, смотря на лежащее тело Сэдрика. - Думаю, да. – Мешкая, произнес Макс, подходя к мертвому телу учителя. Когда он подошел совсем вплотную, освещение в зале погасло. В этой непроглядной тьме раздался жуткий смех, охватив всю аудиторию своим мерзким кряхтением. Последнее, что увидел Макс, была улыбающаяся физиономия учителя, лежащего на полу перед наступлением темноты. Спустя час. - Просыпайтесь, ребятишки. Скоро начнется урок. – Произнес Сэдрик, глядя на спящих детей. Один за другим, ученики медленно стали разлипать сонные глаза. Глухие звуки раската грома слышались где-то вдали. Посидев несколько секунд в недоумении, они стали оглядываться вокруг. Сплошная тьма. Вдруг на сцене зажглись якрие прожектора, направленные на две туши, висящие в воздухе. На сцене, по бокам от директора, подвешенные на тонкие, еле заметные нити, висели Максим и Артем. На них абсолютно не было одежды, их тела были покрыты язвами и шрамами, а внутрь вырезов на животе и груди проходили тонкие нити. Их головы повисли, а руки и ноги обессиленно парили в воздухе, удерживаемые силами нитей, пронизывающих все тело насквозь и идущих откуда-то с потолка. Судя по всему, они оба были без сознания. На заднем фоне все те же декорации деревьев и облаков, на которых огромными кровавыми буквами выведено слово “Правосудие”. Это все напоминало какой-то жуткий детский спектакль, в котором висевшие дети - куклы, а ученики - зрители. Пять учеников сидели в нескольких метрах от сцены на деревянных стульях, пытаясь понять, что происходит. - Макс! Тема! – Крикнул Ник своим одноклассникам, пытаясь встать с места. Но его попытки оказались тщетны. Какие-то непонятные силы сдерживали его конечности возле деревянного стула. Посмотрев вниз, он увидел свои руки, связанные вокруг ручек сиденья толстыми веревками и ноги, привязанные друг к другу теми же узлами. - Макс, очнись! – Крикнул Ник в сторону сцены, пытаясь выбраться из веревок. Максим шевельнулся. Подняв голову, он издал протяжный звук помощи. Его рот был заклеен какой-то наклейкой, а глаза были закрыты. На глазах виднелись тонкие нитки, связывающие верхнее и нижнее веко меж собой. Сквозь маленькие дырки от нитей виднелись небольшие кровавые пятна, стекавшие небольшими линиями с тела на сцену. Вслед за ним глаза раскрыл Артем, подняв голову к зрителям. Его верхнюю и нижнюю губу соединяли те же самые нити, которые связывают глаза Макса. На весь зал раздался душераздирающий крик боли сквозь зашитый рот Артема. Он смотрел на своих одноклассников взглядом беспомощного ребенка, и из его глаз потекли слезы. - Второй урок человечности – правосудие. – Более серьезным тоном проговорил Сэдрик. – В отличие от истории, которая пытается научить человека на ошибках прошлого, правосудие – это то, что учит отвечать человека за ошибки прошлого. Именно этим сегодня мы и займемся с вами. Есть какие-нибудь вопросы, детишки? - Что ты за чудовище?! – Изо всех сил крикнул Ник, рассматривая дыру во лбу учителя. – Как ты выжил после этого?! - Ах, Ник, меня не так-то просто убить. – Смеясь, проговорил Сэдрик. – Несмотря на свои восемнадцать лет, ты остался таким же наивным ребенком. Напомнить про твою мамашку шлюху? Я часто навещаю ее на том свете. - Я убью тебя! – Срываясь с места, прорычал Ник. - Ник, сейчас не время. – Шепотом произнес Алексей. – Заткнись и сиди молча. - Я не буду просто так сидеть, пока этот урод издевается над нами! – Крикнул своему другу Ник. – Убей нас всех, зачем ты устраиваешь весь этот цирк? Он пытливо смотрел на Сэдрика, ожидая ответа. Но тот лишь с усмешкой наблюдал за дергающимся телом Ника, пытавшегося выбраться. - А что насчет остальных? Что насчет тех, кто сейчас сидит в тюрьмах и психушках?! Разве их не настигнет “правосудие”? - Ник, ты придурок. – Спокойным тоном сказал Леша. - Понимаешь ли, Никита, вы должны быть благодарны мне за этот подарок, который я подарю вам сегодня. – Произнес Сэдрик, медленно ходя по сцене. - Многие из оставшихся за пределами этой комнаты умрут в жутких страданиях, а их смерть будет гораздо мучительнее, чем то, что уготовил вам я. Я приду за каждым из них. Правосудие не щадит никого. - Да как ты можешь… - Ник, заткнись, твою мать! – Проорал на Никиту Алексей, сидящий сбоку. – Закрой свою долбанную пасть и не издавай… - Итак, дети! – Громким голосом прервал Лешу мужчина в белом костюме, раскинув руки в стороны, словно обнимая зрителей. – Начнем урок правосудия! Как вы думаете, кто на Земле вершит суд над грешниками? Бог? Дьявол? Закон? Нет! Суд над людьми вершат те же самые жалкие, бессердечные люди. И именно сейчас мы с вами станем свидетелями захватывающей дух игры правосудия! Знакомьтесь с вашими судьями! Развернувшись, он указал рукой на Макса. Пиджак Сэдрика сзади был полностью измазан кровью, окрасив белую ткань в красный цвет. - Максим Худов! – Срывая со рта висящей туши ткань, мешавшую говорить, Сэдрик представил своей публике первого судью. – Гордыня. Максим повидал слишком много в своей жизни, постоянно спеша и не вдумываясь в происходящее. Именно из-за этого он потерял свою младшую сестру, лишился всех друзей и родственников, и попал в это место. Он наблюдал за гибелью своих родных и знакомых, не делая совершенно ничего, даже будучи виновным в их смертях. Но сегодня он не сможет остаться в стороне! Нет. Сегодня он в гуще событий! - Что ты сделал со мной, урод? – Прорычал Макс, висевший в воздухе. – Что ты сделал с моим телом? - Скоро все узнаешь. – С усмешкой произнес Сэдрик. Спустя несколько секунд он развернулся в сторону Артема и медленно, радостной походкой пошел в сторону висящего на нитках тела беспомощного подростка, то и дело напевая какую-то странную мелодию. Подойдя вплотную, Сэдрик слегка толкнул тело мученика, дав ему немного раскачаться. Приглушенный вопль раздался из зашитого рта Артема. - Не стоит плакать. – Обходя подвешенную тушу, проговорил мужчина в измазанном кровью костюме. – Здесь вам никто не поможет. - Убери от него свои руки! – Донесся из аудитории крик молодого парня. – Не трогай его своими мерзкими лапами! - Ах, как я мог забыть про младшего брата. – Смеясь, произнес Сэдрик. - У нас здесь целая семейка убийц! Артем и Кирилл Каменковы. Ну что ж, так только интереснее! Итак, второй судья – Артем Каменков! Сквернословие. Всю свою жизнь Артем не мог закрыть свой рот. По вине своего языка его родители умерли от рук грабителей. И именно этот парень сдал наши с вами посиделки директору месяц назад. Он прожил лживую, никчемную жизнь, одурманивая ложью не один десяток человек, что в последствие привело к их гибели. Сегодня же он не сможет открыть свой поганый рот. Сегодня он будет наблюдателем. У тебя место в первом ряду, верно, Артем? Какая ирония! Спустившись со сцены, Сэдрик подошел к ученикам, сидевшим около сцены. Затем он заклеил им рты какой-то блестящей наклейкой, которую достал из внутреннего кармана пиджака. Кто-то выкрикивал в лицо матные слова, кто-то просто орал беспрерывно, видимо, от отчаяния, кто-то даже осмелился плюнуть в лицо Сэдрику. Он лишь смеялся и напевал какую-то детскую колыбельную, не обращая на эмоции детей никакого внимания. Они видели безумные глаза учителя, смотрящие пустым взглядом на них, видели дыру во лбу диаметром в несколько сантиметров, с которой стекали капли крови и их окутал ужас. Животный ужас перед неминуемой смертью. Они кричали, пытались вырваться, дергались, и, спустя несколько секунд, издавали лишь непонятное мычание. - Суть игры очень проста. – Забравшись на сцену, произнес Сэдрик. – Я приглашаю на сцену одного из вас, а Макс, над которым вы издевались все это время, будет решать, выживет ли участник игры, или умрет. Прошу обратить внимание, что каждая из нитей, за которые подвешены судьи, привязана к отдельному внутреннему органу. Судья должен нести бремя за каждое совершенное им решение. Если Макс решит, что нужно помиловать выродка, нить, прикрепленная к телам судей, вытащит один из их внутренних органов. Таково бремя судьи, даровавшего жизнь убийце. Таково Правосудие. Но если судья решит, что участник не имеет права на жизнь, то этого участника разорвет на части бремя справедливости! На решение дается десять секунд, тебе же не привыкать спешить со своими решениями, верно, Макс? Жизнь каждого из них будет зависеть только от тебя. Как много жизней ты сможешь спасти? Это же так интересно, не правда ли? Прошу обратить ваше внимание на судей. Это точно такие же люди, как и вы, и они точно так же должны понести наказание за каждого выпущенного на волю убийцу. Не забывай, Макс, что одним из участников является младший брат второго судьи. Вспомни про свою маленькую сестренку, прежде чем принять решение. Шоу начинается! Сэдрик протянул руку к зрителям. Через пару секунд в воздух взлетел один из самых крупных парней в классе. Слезы стекали по его полным щекам, заклеенный рот издавал тихое мычание. Когда деревянный стул, на котором сидела объемная туша, опустился на сцену, Сэдрик продолжил шоу, начав очередную пламенную речь. - Этот кусок дерьма прожил ужасную жизнь. Его страсть к еде заглушало лишь желание насилия. Чревоугодие. В 15 лет он сожрал своего старшего брата, предварительно зарезав и выпотрошив из него все внутренности. Его не мучает совесть за совершенное им преступление. Единственное, что всю жизнь мучает его разжиревшее до безобразия тело – это голод. Тебе решать, Максим, даровать ему жизнь, или отнять. У тебя есть 10 секунд, время пошло! Какое же это ужасное чувство, когда нельзя ничего сделать, можно лишь наблюдать. Наблюдать за тем, как твоих друзей разрывают на части на твоих же глазах. Это чувство испытывали все ученики, находившиеся в комнате. Они мычали, корчились, дергались с выпученными от шока глазами, но это не имело смысла. Тем временем, прошло уже 5 секунд. - Пять! – Крикнул Сэдрик. – Время идет, Макс! Четыре! Тик-так, тик-так. Три. - Прости, Серег. - Шепотом промолвил Максим. – Смерть. - А вот и первый призер! – Прокричал Сэдрик! Через пару секунд он подошел к толстяку, а в руках у него был длинный нож. Посмотрев на плачущего толстяка с усмешкой, он резко вонзил нож в его грудь по самую рукоять. Теплый поток крови брызнул в лицо мужчины в белом костюме, отчего его улыбка расширилась до неузнаваемости. Казалось, что его рот сейчас вот-вот разорвется на части. Насладившись предсмертной физиономией толстяка, он разрубил его живот до уровня пупка. Кровь брызнула на пол, испачкав белые туфли Сэдрика. Внутренности лежали на полу вместе со всеми остальными выделениями организма. Казалось, вся его грязь ушла вместе с его расширенными до безобразия внутренними органами. Полюбовавшись несколько секунд своей работой, Сэдрик ударил ногой по подростку, отчего толстяк отлетел на несколько метров вместе со стулом куда-то в сторону. - Правосудие торжествует! – Смеясь, прокричал Сэдрик! – Это же просто великолепно, ребятки! Не злитесь на меня, я всего лишь орудие закона. Суд над вами вершит Макс! Итак, на сцену приглашется следующий участник! Напоминаю судьям, что если хоть один человеческий орган выйдет из строя, обладатель умрет через несколько минут от внутреннего кровоизлияния! Это значит, что вы можете спасти лишь парочку учеников, прежде чем умрете ужасной смертью! Это становится все интереснее! Сэдрик вновь протянул руку к зрителям. На этот раз в воздухе воспарил тощий парень. Подлетев к сцене он жалобно посмотрел на Макса и увидел, что через его зашитые глаза маленькими каплями скатывались слезы, перемешиваясь с застывшими следами крови. - Один из моих любимцев. Этого участника можно назвать поистине бессердечным. Он убил собственную девушку два года назад за измену, убил собственного отца, когда тот был пьян. Он перерезал всю свою семью ради потехи, перерезав тем самым себе дорогу в будущее. Он не оплакивал умерших, его не терзала совесть по ночам. Он был счастлив. Жизнь или смерть? Время пошло! Сэдрик с интересом наблюдал за бьющимися в конвульсиях детьми. Казалось, вся эта ситуация его забавляет. Смеясь без умолку, он отсчитывал секунды. - Три! – Крикнул Сэдрик, скинув директора со стула и садясь на его место. Голова директора покатилась вбок, упав в нескольких метрах от своего обезглавленного тела. – Два! Поторопись, Макс, время на исходе! - Я не хочу участвовать в этой игре! – Прорычал Макс. - Один! – Прокричал Сэдрик, словно не обращая внимания на слова Максима. В его глазах горели искры безумия. – Время вышло, ученички! Ох, разве я не сказал, что случится по истечению времени? Нитки, пронизанные сквозь тела судей, дернулись. На все помещение раздался ужасный вопль Макса. Нить медленно поднималась вверх. Через несколько секунд из выреза на животе вылез округлый орган, похожий на куриное сердце. Ник отвернулся, сдерживая рвотные позывы. Поднимаясь, нити с почками застыли на высоте трех метров. Из вырезов судей стекал небольшой поток крови, а разрезанная кожа слегка скукожилась. Сэдрик медленно подошел в худощавому парню. Через несколько мгновений раздался мощный удар в грудь. Затем еще один. Капли слез вперемешку с кровью летали в воздухе после каждого удара Сэдрика. Казалось, каждое соприкосновение кулака с грудной клеткой было сопоставимо с ударом кувалдой, раздробившей тонкие кости ученика на маленькие кусочки. Посмотрев на него с презрением, он разорвал на ребенке майку и резко впил мощную руку в разбитую грудь подростка. Рука насквозь прошла в тело, схватив ребенка за самый важный внутренний орган. Не спеша Сэдрик вытащил живое сердце мальчика. Все еще теплый, бьющийся жизнью, орган был окружен обволакивающими его со всех сторон венами и сосудами, с которых стекала теплая красная жидкость. Посмотрев на заплаканные безжизненные глаза ребенка, мужчина сожрал его сердце, медленно разжевав и проглотив, словно наслаждаясь каждым кусочком. - Вам повезло, ребятишки. – Облизывая пальцы, проговорил мужчина в теперь уже красном костюме, насквозь пропитанным кровью. – Почки – один из самых незначительных человеческих органов. Без него человек способен даже выжить. Удача на вашей стороне! - Ты… Ты убил Саню? – Запыхаясь от боли, произнес Макс. – Отвечай. - Я всего лишь сожрал его сердце. – Хихикая, произнес Сэдрик. - Ах ты ублюдок! – Прорычал Макс. – Мы пожертвовали собой, почему ты убил его?! - Ооо, все далеко не так. – Насмехаясь, сказал Сэдрик. – Вы ослушались правил игры, и по истечению времени вас постигло наказание. Так или иначе, правосудие торжествует! Шоу продолжается! Подойдя к ребенку с пробитой насквозь грудью, учитель пнул его ногой, отчего тот отлетел на несколько метров со сцены на пол, приземлившись прямо к ногам зрителей. Они увидели его безжизненные глаза, его мертвую физиономию и пробитую насквозь грудную клетку. И вдруг Лёша вспомнил слова этого парня перед кровавым спектаклем. “Я хочу начать новую жизнь. Где не будет места насилию и лжи, где не будет убийств. Когда я исправлюсь и отсижу положенный мне срок в тюрьме, я обязательно начну все сначала. С чистого листа.” “Видимо, твоим желаниям уже никогда не сбыться. Покойся с миром, Саня.” Мысленно проводил Лёша в последний путь одного из друзей. Тем временем Сэдрик не унимался. - Итак, на сцену приглашается следующий участник! – Традиционно протянув руку перед зрителями, сказал Сэдрик. Еще один деревянный стул взлетел в воздух. Артем, висевший уже практически без сознания, узнал в этом подростке своего младшего брата, Кирилла. Тот плакал, паря в воздухе, и безрезультатно крутил головой, умоляющим взглядом глядя то на своего брата, то на Сэдрика. Артем все пытался кричать, дергался, но каждое движение отдавалось ужасной болью где-то внутри. Он не мог ничего сделать, он был всего лишь марионеткой, висящей на потеху кукловода. - Этого ребенка поглотила алчность. Деньги стали для него целью жизни. Он убивал без озарения совести, получая за это большую плату. Из-за денег он убил свою бабушку, получив за все ее драгоценности знатный гонорар. Деньги сделали его чудовищем, способным предать любого, даже самого близкого человека. Жизнь или смерть? Сэдрик вновь начал отсчитывать время, сопровождая отсчет своим безумным смехом. Артем висел в воздухе, смотря, как его брат захлебывается соплями и слезами в надежде на спасение. Он еще так молод. Ему всего 14 лет. Артем вспоминал, как они с братом жили на вокзале, выпрашивая деньги у проходивших мимо людей. Как ночевали с бомжами в какой-то подземке. Они цеплялись за жизнь всеми возможными способами, пытаясь доказать несправедливому миру, что даже обреченные на смерть способны жить полноценной жизнью. Его младший брат отнимал жизни не из жажды убийства, а лишь для того, чтобы прокормить себя и старшего брата. Артем в глубине души знал, что это он должен быть на месте Кирилла. Именно он должен понести наказание за все человеческие смерти. Нет, его брат не может умереть здесь. Только не сейчас. - Шесть! – Крикнул Сэдрик. – Пять! - Сме… - НЕЕЕЕЕТ! – Раздался душераздирающий крик на весь зал, прервав фразу Макса. – Прошу тебя, не убивай его! Он мой младший брат! С окровавленных губ Артема падали капли крови. Несколько мгновений назад он разорвал нити, тем самым разорвав себе пол челюсти. Огромные полосы разрезанных губ висели в воздухе вместе с нитками, некогда не дававшими говорить. Он посмотрел на Макса, ожидая от него ответа. - Жизнь. – Коротко проговорил Макс. Нити дернулись вновь, после чего стали медленно подниматься. Душераздирающий вопль вновь погрузил зал в атмосферу отчаяния. Из огромных вырезов на животе стало вылезать что-то розовое и продолговатое. Кишки. В воздух медленно поднялась нить, завязанная вокруг конца толстой кишки узлом. Когда нить полностью поднялась вверх в сопровождении с душераздирающими криками судей, картина была ужасающей. Конец кишки, подвязанный на нить, висел в воздухе, соединенный с животом Макса, висевшего на несколько футов ниже. Подросток висел практически без сознания, закатив глаза куда-то вверх и трясясь в судорогах. - Ну сколько же я раз просил тебя не раскрывать свой вонючий рот! – Подходя к висящему телу Артема, проговорил Сэдрик. В его голосе звучала ненависть. Схватив болтливого подростка за ноги, он сорвал его с ниток, ударив головой об пол. Разорванное в клочья тело подростка лежало на полу. На потолке, подвешенные за нити, висели его органы. Сердце, желудок, печень, почки, кишки, обмотанные тонкой нитью – все это красовалось теперь на высоте трех метров, стекая потоками теплой крови на тело умершего несколько секунд назад Артема. Сэдрик, охваченный гневом, силой оторвал нижнюю челюсть безжизненного тела от верхней, продолжая наносить удары снова и снова. В такой сумасшедшей манере его еще не видел никто. Он оторвал Артему язык, вытащив его с корнем, и продолжал избивать мертвое тело подростка на глазах у младшего брата. Это продолжалось несколько минут. Расплющенная лужа крови вперемешку с мозгами и раздробленными кусками черепа теперь лежали на том месте, где некогда была голова. Когда он закончил, он сел на пол рядом с разорванным на части трупом, и, вытерев кровавую пелену с глаз, задумался о чем-то своем. - Ненавижу болтливых детишек. – Отдышавшись, проговорил Сэдрик, вставая с пола. – Тем не менее, у нас есть первый выживший. Кирилл Каменков! Он подошел к дрожащему подростку и погладил его окровавленной рукой по волосам. - Твой брат пожертвовал жизнью ради тебя. – Снимая со рта ребенка наклейку, шепотом проговорил Сэдрик. – Поздравляю. Ты можешь идти. И помни, все, что произошло здесь, останется между нами. Нитки слетели с рук и ног мальчика. Алексей знал, что этот парень не так прост. Если дать ему уйти сейчас, он обязательно попытается спасти остальных, даже ценой собственной жизни. Веревки упали с его рук и ног, даровав ему свободу движения. Вопреки ожиданиям Алексея, мальчик просто спрыгнул со сцены, не посмотрев в сторону связанных друзей, и побежал к деревянной двери, появившейся из ниоткуда доли секунды назад. Все находящиеся в зале лишь наблюдали за его побегом на свободу. За этой дверью кипела жизнь. Когда парень выбежал в школьный коридор, деревянная дверь захлопнулась и исчезла, оставив после себя бетонную поверхность. - Вам, наверное, интересно, почему же этот мальчик бросил вас? – Спокойным тоном проговорил Сэдрик. – Это и есть человеческая природа. Бросать своих друзей ради собственной шкуры. Он не достоин жизни. Убегая от неминуемой смерти, он лишь отдаляет ее приход. Но не стоит завидовать ему. Через несколько лет он разбогатеет, и его исподтишка убьет единственный друг ради тех же самых денег. Судьба человека – интересная штука. И порой она играет злую шутку даже над теми, кто уверен в своей исключительной праведности. Правосудие не щадит никого. Один из судей, к сожалению, выбыл из игры. Тем не менее, шоу продолжается! На сцену приглашается следующий участник! Взмахнув рукой в сторону зрителей, Сэдрик вновь поднял в воздух один из стульев. Алексей наблюдал, как тело его лучшего друга воспарило в воздухе. Неужели это конец? Неужели единственный человек, которого он может назвать близким другом, умрет у него на глазах? Теперь уже не слушая пламенную речь Сэдрика, Лёша погрузился в самого себя. И впервые за долгие годы он заплакал. Прозрачная пелена затуманила взор. Он заплакал, словно маленький мальчик, понимая, насколько одинок он остался в этом мире. -… смысл жизни которого состоял лишь в наркоте и убийствах. – Продолжал кричать на сцене Сэдрик. - Смерть или жизнь? Время пошло! Десять… - Скажи мне, Сэдрик. – Полумертвым, запыхающимся голосом прервал Сэдрика Макс. - Что нас ждет после смерти? - Вас всех ждет ад, дитя мое. – Раскинув руки, произнес Сэдрик. - Я так и думал… - Полушепотом проговорил Макс. - Смерть. Сэдрик не спеша подошел к Нику. Обхватив его голову обеими руками, он стал медленно прикладывать силу к беспомощному телу, покорно сидевшему на деревянном стуле. - НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – Вопиюще прокричал Лёша, вставая со стула и срывая со своего рта наклейку. Но было уже слишком поздно. Оторванная голова Ника лежала в руках Сэдрика. Когда он выпустил ее из рук, она откинулась на спинку стула, удерживаемая лишь силой позвоночника. Свисавшая назад, она смотрела пустым взглядом прямо в глаза Алексею. - Прости, Лех. – Шепотом проговорил Макс. – Все мы окажемся там. - Ах ты ублюдок! – Крикнул Алексей, запустив нож в сторону сцены. Острый предмет в нескольких сантиметрах пролетел над головой Сэдрика, улетев дальше. Острие ножа насквозь пробило голову Максу, висевшему позади учителя. - Что ж, я крайне впечатлен твоему упрямству. – Сказал Сэдрик, посмотрев на разрезанные веревки, лежавшие на полу возле деревянного стула Леши. – Но уже слишком поздно. Ты не смог спасти своих друзей, как и не сможешь спасти себя. Думаешь, убийство судьи хоть как-то упасет тебя от правосудия? Алексей молча рванул к месту, где некогда красовалась деревянная дверь. - Почему ты так цепляешься за свою жизнь? Твои родители умерли, все твои друзья либо мертвы, либо скоро умрут. Ради чего еще стоит жить? - Ради себя. – Промолвил Алексей, поднимая пистолет Макса, лежавший возле стены. - Ты слишком наивен, Лёша. – Проговорил Сэдрик. – Допустим, я подарю тебе свободу. На фоне бетонной стены появилась деревянная дверь. Алексей, не думая, выбежал из актового зала в школьный коридор. В самой школе было как-то подозрительно пусто. Все лампы были выключены. Алексей, не мешкая, побежал к выходу. - Но что она даст тебе? – Проговорил Сэдрик, которого краем глаза увидел Лёша. – Разве это та жизнь, которую ты хотел? Не обращая на его слова внимания, Алексей выбежал на улицу. Ледяной воздух сразу же дал о себе знать, окутав подростка со всех сторон. Холодный дождь лил, не переставая, создавая огромные лужи на асфальтированной дороге. Раскаты грома били по ушам каждые несколько секунд, слегка оглушая Алексея своей мощной звуковой волной. Он пустился в бег по прямой дороге, не обращая внимания на глубокие лужи. - Вот она, долгожданная свобода! – Послышался голос Сэдрика откуда-то сбоку. – Ты ведь об этом мечтал? Куда теперь ему бежать? У него нет дома, нет семьи, нет друзей. У него нет абсолютно ничего в этом мире кроме самого себя. Он не хотел такой свободы. И в душе он понимал, что Сэдрик прав. Но не хотел этого признавать. Стараясь не забивать голову глупыми мыслями, он просто бежал вперед, навстречу туману, мешавшему увидеть что-либо. Вспышки молнии виднелись сквозь туманную завесу, темнота окутала улицы зловещей пеленой, и ни один фонарь не освещал дорогу, по которой бежал Алексей. Он бежал от своего прошлого, бежал от своей неминуемой смерти. - Ты все знал! С самого первого дня ты знал, что этого не избежать! – Раздался голос Сэдрика откуда-то из тумана. – Ты понял это, когда впервые услышал в своей голове мой истинный голос! Запыхаясь, Алексей продолжал бежать навстречу неизвестности. На его пути не попался ни один живой человек. Улицы пустовали, оставив Алексея одного в этом огромном мире. Одиночество. Как же это было ему знакомо. Обрывки воспоминаний мелькали в тумане. Безжизненная рука мамы, лежащая в маленькой ручонке Алексея. Нож, вошедший в грудь своего же отца. Вкус мести, оставляющий после себя лишь горькое послевкусие. Затем убийства, насилие, снова жажда мести, кровь. После того случая его жизнь превратилась в ад. Маму уже не вернуть. Пытаясь найти спасительную нить в беспросветном лабиринте жизни, он потерял в нем самого себя. Замедлив бег, Алексей остановился. - Неужели ты так и не усвоил урок? – Выйдя из тумана, промолвил Сэдрик. – Правосудие настигнет каждого. - Ты прав, Сэдрик.– Промолвил Алексей, доставая из куртки пистолет Макса, подобранный еще в школе. - Ты всегда был прав. Оглушающий звук выстрела эхом пролетел по пустующим улицам города. Безжизненное тело Алексея упало на мокрый асфальт, а на лице его застыла улыбка. *** Сэдрик перешагивал через трупы детей, их внутренности и кровавые лужи, заполонившие сцену. Взяв голову директора за седые волосы, он направился искать тело ее обладателя. Когда Сэдрик нашел то, что искал, он посадил обезглавленное тело на землю перпендикулярно полу. Поставив оторванную голову на шею, он надавил на нее, слегка покрутив на месте. - Твою мать! – Кашляя, промолвил вернувшийся к жизни директор. – Это было больнее, чем я думал. - Никто не говорил, что будет приятно. – Без улыбки пробормотал Сэдрик, пнув мертвое сердце ребенка со сцены. Капля крови приземлилась на лоб директора откуда-то сверху. Посмотрев вверх, он увидел внутренние органы, подвязанные на нитки и освещаемые ярким светом прожекторов. Сбоку от них висело тело мальчика с разорванным брюхом и ножом, торчащим во лбу. Посреди сцены деревянный стул с ребенком, у которого была оторвана голова, удерживаемая в воздухе лишь силой позвоночника. Облокотившись рукой на пол, он встрял во что-то липкое. Внутренности. - Боже мой… - Осматривая трупы подростков, заполонивших зал, проговорил директор. – Я вижу, ты здесь знатно повеселился. - Это было не веселье, это был акт правосудия. – Спокойно сказал Сэдрик, слегка толкнув висящую тушу Макса. – Все прошло даже лучше, чем я планировал. Твое тело отлично отвлекло их. - Я выполнил свою часть договора. – Обращаясь к Сэдрику, прыгающему по кровавым лужам, произнес директор. - Теперь верни мне мою дочь. - Твое дитя уже в безопасности, священник. – Сказал Сэдрик, подходя к директору. – Но есть одна проблемка. - Что еще за проблема? – С недоуменным взглядом спросил бывший священник. - Твоя дочь в мире живых. – Вдавив директора ногой в пол, с усмешкой сказал Сэдрик. – Но моему хозяину ты нужен в другом месте. - Во имя господа, прошу тебя, постой! – Прокричал Александр Степанович, пытаясь выкарабкаться из тяжести, сдавливающей грудь. – Я отдал тебе этих ублюдков! Я отдал тебе всех до одного! Чего еще тебе от меня нужно?! - Не вмешивай “Бога” в это проклятое место, его здесь нет. - Презренно смотря на бьющееся в конвульсиях тело старика, проговорил Сэдрик. – Ты помнишь про договор? Дети в обмен на девчонку. И ни слова про твою жизнь. Это значит, что теперь ты принадлежишь моему господину. - Стой, не убивай меня! – Вопиюще прокричал директор. – Я исправлюсь, я и пальцем не прикоснусь к своей дочери! Это ведь все в прошлом, верно? - Тебе ли не знать, священник. – Смеясь, проговорил Сэдрик. – Что правосудие настигает каждого. С этими словами он расплющил голову директора ногой, раздробив его череп на маленькие кусочки. Достав из кармана зажигалку, Сэдрик зажег и бросил ее в сторону картонных декораций, направившись к выходу. Черное пламя окутало помещение, оставив на утро после себя лишь черные обугленные горстки пепла. В этом зале сгорела вся нечисть и непорочность этого проклятого места. В этом зале свершилось Правосудие.