А в темной чаще

Я помню, что в детстве мама читала мне сказки. Лица мамы я уже не помню. Но ее голос и, то, что она мне рассказывала, врезалось в моей памяти на целые века.

-Давно живешь, ведьма? – у моего путника прокуренный голос и холодные серые глаза. Они смотрят прямо мне в спину. Неужели прожечь хочешь, милый? -Да, посчитай, с царя Александра – усмехаюсь устало. Они – охотники, народ любопытный, особенно, если дело касается долгой жизни. Чувствую своим телом, что солнце уже село за горизонт. Пение птиц становится все тише и тише. Еще чуть-чуть и придет его час. Земля это леса начинает вздрагивать, но мой путник этого не замечает. Человек вообще ничего не замечает, кроме своей собственной жажды. -Первого? – кажись, удивляется; а я крепче сжимаю посох, потому что хоть и с добрыми намерениями иду, но я наполовину человек, а они людей не любят. -Да ты что – смеюсь я, и самой противно становится от своего смеха. Старость убивает морально и физически. И медленно так, давая «насладиться» - Не такая я уж старая. С Александра III. Вот в ком была русская душа – на что мой путник только хмыкает. А я только улыбаюсь. Хорошо, что моей улыбки никто не видит, зубов то почти и нет. Радость, что и не вижу себя последние десять лет. Иногда жить во тьме – спасение. Точнее, бегство. Ну, бегством тоже можно спастись, верно? Тропу к нему я знаю, как саму себя. Ребенком я часто бегала в этом лесу. Тогда он был большим и светлым. Здесь росли красивые цветы. Я часто плела венки из них и относила их своей маме. Мама говорила, какая я умница и гладила по моей светлой макушке. Когда мне исполнилось восемнадцать (как раз пришлось на воцарение Николая II) он вышел ко мне. Тогда я в белом платье и с распущенными волосами ( они у меня были длинные-длинные) сидела на поляне в окружении сине - фиолетовых цветов и плела из них венки. -Красиво –его голос был мягким и каким-то усыпляющим. Я не вздрогнула, не испугалась, потому давно заметила, что он следит за мной. И он не желает мне зла. Я обернулась и увидела перед собой юношу, может старше меня года на четыре. Его тело было не естественно бледным; черные, как смоль волосы спадали ему на лопатки и в них запутались прошлогодние листья. Серые глаза смотрели на меня с каким–то озорством и игривостью. Из одежды на нем были только черные штаны; такой вид невольно заставил выступить румянец на моем лице. -У тебя очень красивые и изящные руки, Анна – он улыбнулся и опустился возле меня на корточки, взял один из сплетенных мною венков и одел на мою голову. -Тебе идет. -Откуда Вы знаете мое имя? – тогда я уже поняла, что передо мной не человек. Мне бы перекреститься и убежать, как сделала бы любая деревенская девушка, но я не была «любой». -Я все знаю о тебе. Я наблюдал за тобой с самого твоего рождения – он встал и пошел по направлению к темной чаще. – Пойдем со мной. Я тебе кое-что покажу – он остановился и стал ждать. А я опасалась. Нам с детства говорили, что в темной чаще обитают злые духи и будто бы сам дьявол завлекает юных дев туда. Но мой знакомый точно не был дьяволом. Я бросила свои венки и пошла за ним. Он показал мне пруд, окруженный старыми ветхими деревьями, и спросил, хочу ли я ведать? Я сказала, что да. Ведь я далеко была не «любой». -Ну, милый, пришли - я привела еще одну людскую душу, жаждущую власти и знаний. Чувствую, что путник подошел очень близко к озеру. Тем временем луна взошла высоко, и свет ее осветил озеро и старые деревья, которые, кажется, были тут с начала времен. -И где он?! – человек начинает терять терпение, а я тем временем усмехаюсь, а что мне остается делать? -Жди, милый. Наш хозяин терпение в людях ценит – я крепче сжимаю свой посох. Я чувствую, что Земля горит, я чувствую, что приходят они. Мой путник не замечает их и что-то там говорит про то, что обманула. А я всегда говорила правду. Поэтому он и выбрал меня. Теперь я чувствую страх и легкое разочарование в этом человеке. Он увидел их, и последнее что успел сделать – закричать. Они все кричат и все умирают. Я даже имени его не спросила, да и какое имя, раз от него не осталось ничего. Ни тела, ни памяти, ни мечты, ни любви – он всегда выбирал тех, о ком не вспомнят. А я крепче держу посох и жду. Земля продолжает дрожать, кажись, еще немного и она зарыдает своими кровавыми слезами. А тем временем они окружили меня – другого они ничего сделать не могут, он им не позволит, но то, что осталось во мне человеческого боится их. Я чувствую, что меня обняли сзади, а они исчезли. -Почему ты до сих пор боишься? – шепчет мне голос. Голос, который преследует везде, куда бы я ни убежала и мне приходится возвращаться. Снова. -Может потому что я человек и мне свойственно бояться? Он развернул меня к себе, но его я уже больше не вижу, лишь чувствую укор его серых глаз. -Ты давно уже не человек. Тебе следует запомнить. Кстати,- он взял меня за руку и повел к озеру – твоя награда, моя драгоценная Анна – он толкнул меня, как толкнул сто двадцать лет назад. Тогда я обрела знания, а сейчас бессмертие, за которое я заплатила сотню человеческих душ. Из озера я вышла вновь молодой и прекрасной. И я вновь увидела совсем не изменившегося его, как и сто двадцать лет назад, но теперь я уже перестала быть человеком.