День Дракона

Свобода зла и жаждет жертву, а не бой. Она пуста, она смеётся над тобой... Группа «Цитадель Ветров» (позднее «Коrsика»), «Гладиатор»

Алистер не мог точно сказать, когда понял это. Да, Табрис постоянно общалась с Лелианой — но в конце концов, почему нет? Однако момент, когда всё стало ясно, он запомнит до конца своих дней, сколько бы ни выпил, пытаясь изгнать воспоминания. Бывший храмовник случайно услышал, как две рыжих девушки обсуждали положение эльфов в Орлее... – Нет, эльфы в Орлее могут быть только слугами, – смутилась Лелиана. – Правда, у многих из них есть и свои слуги — потому что эльфам там щедро платят... Табрис отбросила с лица выбившуюся из небрежного хвоста прядь волос: – Это всяко лучше, чем в Ферелдене. Честнее, знаешь... и не так голодно. Алистер сам не понимал, что его толкнуло вмешаться в разговор: – В Ферелдене эльфы свободны! Он хотел ещё что-то добавить, но Табрис вскочила на ноги — и воин умолк, видя жажду убийства в серых эльфийских глазах: – Свободны, значит, – процедила Каллиан Табрис. – Расскажи мне о свободе, мальчик, выросший в замке. О свободе жить на серебрушку в месяц всей семьёй. О свободе сдохнуть от подцепленной в тюрьме чахотки. О свободе горбатиться за гроши и ублажать любую шемленскую мразь, потому что за свободного эльфа некому вступиться. Ну и о свободе загреметь в тюрьму или принять растянутую на двадцать лет казнь за убийство мрази, которая изнасиловала твою сестру и чуть не изнасиловала тебя, тоже расскажи, а? Свободная страна, ебать её конём... Алистер отшатнулся — а Каллиан шагнула к нему, как к очередной жертве своих кинжалов: – И магам расскажи о свободе, мальчик, чуть не ставший храмовником. Тем пацанам и девкам, которые пустили в себя демонов, чтобы хоть сдохнуть без материнского надзора вашей ебучей Церкви! Расскажи, если не обосрёшься... Вспышка ярости прошла. Табрис шагнула назад, опустилась на бревно, с которого вскочила, и ткнулась в плечо Лелианы... Алистер знал, что Страж Табрис ненавидит Ферелден и Церковь. Но только тогда он понял — насколько. И очень удивился тому, что Лелиана не возразила ни словом — только обнимала рыдающую Каллиан... Потом было Собрание Земель, куда Табрис вошла, пинком открыв двери зала и швырнув под ноги Логейну перчатку и голову серры Коултрен. Был кинжал, вошедший в горло регента, была печальная улыбка Лелианы, держащей на прицеле Эамона, был прорыв к эльфинажу... Теперь отряд Стражей стоял возле выхода на крышу форта Драккон. – Алистер, Стэн, Зев, Огрен, держите спину. Винн, лечить их. На нас не отвлекаться. Голос Каллиан был настолько властным, что задумываться о безумии указаний не получалось. Три хрупких фигурки — две затянуты в кожаную броню, одна сверкает грудью и ногами в разрезы мантии — вышли на крышу форта. Навстречу Архидемону. «Она рехнулась!» Табрис не была сумасшедшей. И самоубийцей не была. Морриган в ту безумную ночь предложила два плана — и Табрис выбрала тот, который давал больше шансов. – Лели, пой! И одновременно с хриплым голосом читающей древнее, ещё арлатанское заклятье ведьмы над крышей полилась «In Uthenera». Огромный дракон обернулся на голоса... «Какой он изувеченный. Интересно, сможем? А, выбора нет. Должны». Каллиан Табрис резанула руку — и махнула ей, разбрызгивая кровь. Одновременно с последними словами заклятья, вытянувшего все силы из Морриган, капля крови попала на язык Архидемона. И оказалась той последней каплей, которая требовалась для запуска процесса... Багровое сияние рассыпалось дождём над Денеримом. И с последними каплями багрянца пришёл Голос. Прекрасный и грозный. Голос, говоривший о тайнах, безумии и лжи. Голос, звавший к свободе. Там, где падали багровые капли, начинался бой. Порождения тьмы бежали — а эльфы и маги обращали оружие против тех, кто держал их взаперти. Против тех, кто приказывал. Против тех, кто оправдывал существующий порядок. Ещё до заката всё кончилось. Над городом кружил невыносимо прекрасный фиолетовый дракон — и на нём не было ни единого пятна скверны. А храмы горели... Три месяца спустя. Граница с Орлеем. – Это — Белая жрица?! Каллиан Табрис от удивления даже выпустила рукоять кинжала. – Да, – рыжая служительница Дракона Красоты кивнула. – И её доставили нам под конвоем... Из-за группы воинов выступили две женщины. Высокая красавица в изысканной маске и худенькая эльфийка. – Орлей предлагает Драконьему Королевству союз и открытую границу, – произнесла женщина в маске. – И просит Уртимиэля отбросить на наши земли тень своих крыльев...