"От жизни до смерти — один только шаг. Любой из живых превращается в прах. Извечное Время — учитель жестокий, но пользу немногим приносят уроки. Извечное Время-пророк, и мудрец, и лучший наставник заблудших сердец. Но ты его слову не внемлешь, бедняга, и долгую жизнь почитаешь за благо." ©
В то время как Маат терпеливо слушала о том, что будет происходить в музее каждые несколько дней, роль Акменра и его пластины во всем этом; кто такой Ларри Дейли и почему живой человек так привязан к экспонатам; и что такое "музей" вообще, мы перенесемся на несколько часов ближе к рассвету и к нынешнему ночному охраннику, который сейчас с подавляющим числом музейных обитателей находился в просторном холле. Тираннозавр, словно большая - ну хорошо, очень огромная - собака свернулся около входа, стоически вынося какие-то "учебные бои" подчиненных Октавиуса и Джедидайи. Крохотным людям нынче было где разгуляться, с этим не поспорить. - Зря я тогда все же позволил перевезти пластину в Лондон. Хотя с другой стороны - тогда все бы точно перестали оживать здесь. Умерли в натуральном смысле этого слова! - устроившись на принесенном для него стуле, Ларри рассказывал происходившее нескольким картинам. Женщина, изображенная на одной из них, после каждой реплики грозилась немедленно упасть в обморок. Впрочем, это не мешало ей требовать рассказать все от начала и до конца, чем теперь мужчина и занимался, время от времени активно жестикулируя. - Какой же все это ужас! Дорогая, неужели все это правда? - дама на картине обращалась к Сакаджавее, стоявшей рядом и временами дополняющая рассказ, в присущей ей манере: спокойно и немногословно. - Да, все именно так и было, - кивнув головой, она улыбается, завидев приближающегося Рузвельта. - Дорогая, я искал тебя по всему музею, но не мог даже предположить что ты здесь. Ведь я начал с этого самого места! - сняв шляпу, недоуменно смотрит на девушку и на охранника, который уже боролся с желанием повернуть картину лицевой стороной к стене. Уж больно говорливую барышню нарисовал "Неизвестный художник". - Прости Тэдди, не досчитались одного из львов, боялись, что он сбежал из музея; а кроме Сакаджавеи в нашем музее следопытов считай и нет! - все трое смеются, после чего Президент, приобняв "лучшего следопыта" принимается расхаживать с ней, рассказывая что-то. Ничего уж тут не попишешь, трудно даже вообразить себе, как эти двое скучали друг без друга, надо бы и им дать время побыть вместе хоть ненадолго. До утра оставалось меньше часа. - Ларри, можно поговорить с тобой? - Акменра, держа за руку Маат, быстрым шагом пересекает комнату и подходит к нынешнему охраннику. Девушка, несколько застенчиво обводит взглядом собравшуюся толпу; некоторые лица ей уже знакомы, других видит впервые. Да и запомнить такое количество людей разом просто невозможно. А стоило бы начать запоминать тех, с кем предстоит делить место под крышей музея, где еще не одну ночь ей предстоит "оживать". От этой мысли, а так же от ряда фактов, которые ей буквально вывалил фараон разом о том, как изменился мир, пока они преспокойно коротали свой век в саркофагах, начинает кружиться голова. Отпускает его ладонь и отходит на пару шагов назад, останавливаясь рядом с Христофором Колумбом. Испанский мореплаватель лишь на несколько секунд опускает свиток, пытливо смотрит на египтянку - из-за чего она начинает несколько переживать - но потом снова с головой уходит в изучение карты. Акменра же, схватив ночного сторожа за локоть, отводит его в сторону, постоянно оглядываясь на присутствующих и, в частности, на свою новую знакомую уже понимая, что зря наверное оставил её в обществе незнакомых ей людей. Но она сильная - должна справится, тем более что сама об этом заверяла его буквально с полчаса назад. А он - не нянька. Отбросив сомнения, поворачивается спиной к толпе и призывает отвлечься от них и Дейли. А то дело, как всегда, безотлагательное. - Ларри, мы должны показать ей Нью-Йорк. Не перебивай! - Видя, что мужчина уже готов выдать примерно под сотню доводов, почему этого делать нельзя. Все те разы, когда экспонаты покидали музей, ничего хорошего из этого не выходило. - Она должна увидеть, узнать, что изменилось. Хоть ненадолго, Ларри! - уговаривать мужчину было не так просто; да и затея, в начале показавшаяся такой интересной и несколько захватывающей, стремительно теряла свою прелесть. Но не сдавать же на полпути. - Напомнить тебе, что было в прошлый раз? Мы по всему Лондону гонялись за Ланселотом, который украл твою пластину, мы сорвали выступление Хью Джекмана, и ты чуть не стал самой что ни на есть мумией на крыше театра! - Произносит это куда громче, чем хотелось бы, под конец так и вовсе сорвавшись, чем привлек ненужное внимание некоторых, в частности - Тедди уже спешил на помощь. Добродушно улыбаясь, бывший Президент останавливается рядом, после чего помогает взобраться на стоящий рядом столик Октавиусу и Джедидайе. - Ларри, что за шум? Вспоминаете наши старые подвиги в Британском музее? Вот я помню, в 1901 году... - Да-да, мы помним что было, сотни раз уже слышали! - Джед вместе с римлянином садится на самый край столешницы, заставляя всех подойти немного ближе, чтобы хорошо слышать то, что будут говорить друзья из раздела миниатюр. - В то время как вы прохлаждались там и раз за разом прошляпили пластину, мы с Октавиусом чуть не нашли смерть от вулкана. Помпеи! - размахивая руками, что разве что не взлетев, заставляет потерять первоначальную нить разговора и просьбу Акменра, обращенную к Ларри, и вспомнить события трехлетней давности. - Римлянам не страшен никакой вулкан! - возвещает Октавиус, вскакивая на ноги, словно бы заставляя этим самым поверить ему на слово. С этими воинствующими друзьями лучше и не ввязываться в спор, себе дороже. Все пережитые ими приключения словно бы являют собой доказательства, насколько сильной является их дружба и упорство. Непробиваемость и умение выйти из любой ситуации целыми и невредимыми; был бы рядом друг, который подставит плечо, и приключение, которое стоит того, чтобы в него непременно ввязаться. - Мы теряем время, - вполголоса произносит фараон на ухо Ларри, прося тем самым вернуться к обсуждению просьбы. Хорошо если подошедшая троица их рассудит. - Я попросил Ларри, чтобы я вывел Маат из музея и хотя бы показать окрестности. Ненадолго. Пойми, говорю я ей одно, но это еще необходимо подкрепить доказательствами, показать то, что она не видела и более не увидит! Если бы ты просто только знал, если бы был на нашем месте, как это странно - быть живым вопреки всему, сквозь такое огромное количество времени! Пластина всегда была со мной, и отчасти поэтому я адаптировался к этому времени. Она - нет. - Нет, нет, и еще раз нет. Больше такому не бывать, риск итак более чем велик, почему бы тебе просто не показать ей фотографии в Интернете? Заодно объяснишь ей что это, - скрестив руки на груди, мужчина всем своим видом показывает что не переменит своего решения. Для него это - единственно верное. - Стоит выйти вам - а одних вас тоже выпускать опасно, это надо чтобы еще кто-то шел, а я нужен здесь, присматривать за остальными - как тут же еще кто-то сбежит в "мир". Мало здесь таких охотников увидеть Нью-Йорк? Акк, нет. - Ларри, а если и правда, ну пусть выйдут завтра, ненадолго. А я уж присмотрю - переводя взгляд с одного спорящего на другого, предлагает Рузвельт. Дейли лишь вздыхает, понимая, что сейчас окончательно утеряет возможность указать им на недостатки идеи. Трудно сохранять остатки разума, когда хочешь сделать лучше, в то время как другим от этого не легче. Вразнобой со стола выкрикивает нестройный дуэт нечто вроде "Гигантор, да пусть идут; и мы присмотрим!", но Ларри лишь качает головой, не сейчас мол. - Да ты стал еще скучнее, друг, - выносит свой вердикт Джедидайя. - Сейчас уже будет рассвет. Вам пора по местам, - сверяясь с наручными часами, мужчина понимает что время уже вышло. Он еще не знает, позволит ли директор ему остаться здесь завтра еще раз, поэтому решает не поднимать эту тему сейчас. Лучше уж не обнадеживать никого, тем самым никого не обманывая. - Давайте, времени совсем мало! Все по своим местам! - громко выкрикивает в толпу, после чего все начинают быстро прощаться и расходиться. Акменра подходит к Маат и ведет за собой к теперь уже её месту. -...Завтра ночью вы снова оживете, и тогда я смогу вам еще больше рассказать, - помогая взобраться в саркофаг девушке, кивает на своих безмолвных охранников - теперь их задача стеречь Ваш сон, прекрасная Маат, - улыбнувшись, принимается закрывать все так, как было, дабы не вызывать вопросов у сотрудников музея. Маат, прежде чем приготовиться к первому, после пробуждения "дневному сну" прикрывает глаза, после чего резко их распахивает и произносит как на духу: - Акменра, спасибо. Ваш отец не ошибся в выборе того, кому стоит доверить такой артефакт. - Он не находится что ответить; лишь завершает начатое и выходит, оказавшись среди тех последних кто еще не успел вернуться по своим местам.***
- Ларри? Я думал ты уже не работаешь здесь, - один из охранников дневной смены недоуменно смотрит на Дейли в раздевалке, словно бы забыв о том, что до этого хотел зашнуровать ботинок. Ныне уже бывший охранник пожимает плечами, не скрывая улыбки. - Я люблю эту работу.