Передружить

Его волосы трепал зимний декабрьский ветер, смешиваясь с грязью улицы и снежинками. Обтрескавшиеся губы, что кусать хотелось каждые пять секунд, криво улыбались молодому человеку, стоящему неподалеку от скамеек. Голубые глаза, в свете фонаря напоминавшие огромную льдину, всматривались в приближающийся силуэт. Руки, которые блондин запрятал в карманы своей желтой куртки, оледенели. За шиворот проникал ветер, пробиравший до костей. Он поежился, а затем закашлял в кулак. Чертов кашель не покидал его уже неделю, так же, как и ужаснейший озноб. И как бы теплее он не одевался, тело продолжало знобить, кожа покрывалась мурашками, а по спине бежал холодок. - Почему так долго? – недовольно начал блондин, а затем высунул холодную руку из кармана, пожав руку другу. – Я успел окаменеть. - Я поздно вышел, - улыбнувшись, произнес брюнет, пожимая руку в ответ. В уголках губ затерялась улыбка, а возле карих глаз появились морщинки. - Данек, мы вроде в одном доме живем, а прячемся в этом парке, - покачав головой, голубоглазый паренек перевел взгляд на свои кроссовки, которые медленно заметало снегом. - Ты же знаешь, что остальным лучше не знать, - брюнет приблизился к блондину, чувствуя теплое дыхание на своем лице. Его холодная рука аккуратно дотронулась до бледной кожи Влада, отчего тот задрожал еще сильнее. - Долго будешь водить Лену за нос? - А ты Ксюшу? Оба замолчали. Влад так и не смог найти слов, а Даня просто улыбнувшись, приблизился к блондину, коснувшись его обветренных и сухих губ. - Дружба зашла слишком далеко, но мне нравится это, - тихо шепнул брюнет, облизав свою нижнюю губу. Влад улыбнулся, а затем снова приник к устам как бы «друга». Его длинные пальцы обхватили лицо Дани, от чего тот машинально зарылся рукой в пшеничные волосы Влада. Было странно видеть их в парке, в котором они раньше оба гуляли с девушками, а теперь просто стояли неподалеку от скамеек. В парке никого не было, а проходящие мимо люди просто не обращали внимания, будто бы это обыденное дело. Действительно, это стало обыденным делом, и людям особо не интересно было, как два лучших друга стояли посреди парка, целуясь.