Теория чёрных дыр

Вы наверняка хотя бы раз в жизни слышали о космических черных дырах. Загадочных, непознанных… Вы можете даже не подозревать об их существовании до тех пор, пока не приблизитесь к одной из них на опасное расстояние. И стоит только пересечь горизонт событий, всё — вам уже ни за что не вырваться из притягательного плена. И каково же было мое удивление, когда одна из таких «черных дыр» обнаружилась в моей жизни. Конечно, она возникла довольно давно, но я уже говорил — об их существовании узнаёшь не сразу. Как оказалось, ее появление чудесным образом совпало с тем судьбоносным событием, которое поделило мою жизнь на «до» и «после». Именно в тот день в мой подвал спустилась молодая рыжеволосая женщина с веснушками на носу и с большими амбициями на все случаи жизни. Ох и трудно пришлось нам поначалу, пока я не выучил все секретные позывные. Например, «Малдер, я в порядке» почти наверняка означало: «я влипла», «мне плохо» или «меня убивает очередной маньяк». Ну, я, конечно, тоже не был белым и пушистым — если бы не Скалли, уже бы раз семь точно сыграл в ящик. А всё моя тяга к открытиям и приключениям, просто не могу усидеть на месте, если на горизонте замаячила истина. В любом ее проявлении. Шло время. Мы с напарницей стали близки настолько, что даже совершенно незнакомые люди постоянно бросали на нас любопытные взгляды, наверняка предполагая, что мы — пара. И всё же недостаточно близки, чтобы отпала необходимость в моей коллекции видео или появилась нужда разгребать хламовник, который, по идее, должен быть спальней. В общем, вы поняли — до секса дело не дошло. Собственно, оно не дошло… никуда не дошло. Вообще! Хотя мысль об этом стала посещать мою голову с завидным постоянством. И дело вовсе не в том, что Скалли вдруг стала очень привлекательна, она всегда была такой. Просто шесть с лишним лет — это очень долго, даже для такого своеобразного парня, как я. Шесть лет работать бок о бок с женщиной, ради которой ты и в огонь, и в воду готов броситься, и при этом, как доходит до дела, теряться, будто мальчишка. В этом, знаете ли, приятного мало. Но вернемся к «черной дыре». Получается, она, как, впрочем, и Дана Скалли, все время находилась поблизости. В кабинете, в машине, в мотелях, на выездах. Небольшая черная кожаная сумка с замшевыми вставками. Она, оказывается, постоянно была где-то рядом. И даже сейчас, когда Скалли сломя голову побежала с отчетом к Скиннеру, едва успев скинуть плащ, сумка осталась лежать здесь же, прямо на моем столе. В тот день мы со Скалли прибыли на работу вместе. Это я попросил ее заехать за мной, потому что моя рука после встречи с зомби в канун нового тысячелетия все еще болела. Водить машину я не мог. Ну если уж совсем честно — я просто-напросто нагло пользовался любой возможностью приобщить Скалли к благородному делу — заботе о себе любимом. Она, конечно, этого не знала и приходила на помощь, как только появлялась такая возможность. Вот сегодня, например, она заехала за мной с утра, помогла собраться, одеться, завязала на мне галстук и даже замкнула дверь. На работу мы не опоздали, но судя по количеству пропущенных звонков из приемной, Кимберли оборвала телефон — Скиннеру, видимо, было очень скучно без нас все выходные. Когда я вернулся в кабинет со стаканчиком кофе, намереваясь совершить вторую ходку, чтобы принести еще один для Скалли, ее уже не было. Я взял со стола ее плащ, нащупал петельку, принюхался. Едва уловимый запах духов, невероятно знакомый и очень приятный. Я улыбнулся. Когда в канун нового года я наконец-то поцеловал Скалли, от нее пахло точно так же. Я был просто счастлив от того, что наконец решился. Пожалуй, это был мой самый полезный, самый правильный поступок в ушедшем тысячелетии. Дальше дело у нас так и не пошло. Я, конечно, догадывался, что очередной шаг снова должен быть моим, но как-то все не мог собраться с духом. По ее нерешительным взглядам и легкой нервозности я понимал — лучше с этим не затягивать. Назвался груздем — полезай в кузов. Я еще раз осмотрел ее плащ и вспомнил, что Скалли машинально бросила мою связку ключей в свой карман. Я встряхнул плащ. Тишина. Никакого характерного звука. Нахмурившись, я снова положил одежду на стол и похлопал по карманам. Нет, моих ключей там не оказалось. Мне бы очень не хотелось потерять все свои ключи. От квартиры, от автомобиля, от почтового ящика. Конечно, Скалли нельзя было назвать рассеянной, но я вполне допускал мысль, что ключи могли запросто выпасть либо на заправке, либо на парковке. Возможно они вывалились у нее из кармана в машине, когда она изо всех сил дергала рычаг регулировки сидения. Или же Скалли машинально переложила ключи... в свою сумку. Вот с этого самого момента все и началось. Я перевел взгляд на предмет, который сейчас лежал на моем столе. Нет. Я не стану этого делать. Ни за что на свете я не полезу в сумку Скалли. В подтверждение этого я подхватил здоровой рукой плащ и аккуратно повесил на крючок для одежды. И уже собирался повторить то же самое с сумочкой, но любопытство в кои-то веки оказалось сильнее боязни получить от Скалли серьезную взбучку. В этот самый момент мне и пришло в голову сравнить сумочку с черной дырой, потому что стоило мне прикоснуться к ней — я уже не смог просто повесить ее на крючок и дождаться Скалли. Сумка и ее загадочное содержимое взбудоражили мое воображение. Ошеломительная сила гравитации! Скалли точно меня убьет. Я наслышан, что у многих женщин в сумках целая вселенная. Там можно встретить самые невероятные вещи. В конце концов, мне нужны были мои ключи. Согласен, сомнительное оправдание для такого некрасивого поступка, как копание в чужих вещах, но другого у меня на тот момент не было. Ну правда, что я в самом деле... просто посмотрю, не лежат ли в ней мои ключи, и все. Закрою и больше не притронусь. Скалли даже ничего не узнает. Спустя пару минут я осторожно расстегнул молнию и почти не глядя запустил руку внутрь. Если Скалли действительно бросила ключи в сумку, они наверняка должны были лежать где-то сверху. Поиски настолько увлекли меня, что я ощутил какой-то необъяснимый прилив энергии и потерял счет времени. Дух авантюризма и опасности подстегивал меня. И вот я уже сидел на краю стола и методично выкладывал на него содержимое сумочки, сортируя по размеру, цвету и назначению. Кошелек, чеки, талоны на парковку, какие-то таблетки, медный медальончик с надписью: «Квиквег». Я помнил этого рыжего засранца. Конечно, слишком много внимания уделяла ему Скалли, но все равно было немного жаль, что с ним случилось такое несчастье. Да и Скалли переживала тогда. Дня три точно, как сейчас помню. Авторучка, бумажные платочки, телефон, расческа... Внимательно рассмотрев ее, я обнаружил запутавшийся между зубцами рыжий волосок. Осторожно потянул его, и волосок с легкостью поддался. Поборов желание сунуть его в карман для дальнейшего более детального изучения, я продолжил поиски. Дискета, лак для ногтей жемчужного цвета, колготки, диктофон, латексные перчатки, визитница, губная помада... Губная помада. Повернув футлярчик, я вслух прочитал на крышке «сто три, сладкий персик» и ухмыльнулся. Это еще мягко сказано! У меня в лексиконе и слова-то подходящего не нашлось бы, чтобы описать, насколько этот персик был... сладким. Я все же не устоял перед соблазном и открыл футляр. Да, теперь я точно вспомнил… тот самый цвет и запах. Не хватало только главного ингредиента — теплых нежных губ и маленькой соблазнительной родинки прямо над ними. Я сглотнул. Одна только мысль об этом заставляла мое сердце биться быстрее. Я окинул взглядом свой стол. По моим скромным расчётам, все, что я уже успел выложить, могло целиком заполнить пространство внутри сумки, но, к моему изумлению, в ней еще что-то оставалось. Стикеры, очки. Йогурт?! Еще немного разной косметики... а это что за коробочка? Вот уж к чему-чему, а к этой коробочке мне точно прикасаться было нельзя. Женские личные вещи должны оставаться личными. Но уже было слишком поздно — коробочка с надписью "Ob" оказалась открыта, и маленькая беленькая штучка уже лежала у меня в руке. Я с опаской посмотрел на дверь. Мне бы точно не поздоровилось, вернись Скалли прямо в тот момент. Я знал это наверняка и надеялся, что она не заметит пропажи, ведь в коробке осталось еще четыре штуки. Покрутив маленький белый предмет между пальцами, я слегка надавил снизу, и, черт возьми, эта штуковина выскользнула наполовину из гладкого аппликатора. Я тут же попытался пальцем затолкать тампон обратно. Безуспешно, буквально на глазах он распушился и залезать обратно не желал. Я решил попробовать иначе, потянул за хвостик с другой стороны, чуть сильнее... в итоге веревочка так и осталась у меня в руке. Тампон был безнадежно испорчен. Я сунул его в карман пиджака, искренне надеясь на то, что Скалли их не пересчитает. Основательно пошарив по периметру сумки, я уже готов был сдаться, как вдруг моя рука наткнулась на что-то отдаленно знакомое. И этому предмету явно было не место в сумке Скалли. Не место и все! Твою мать! Я вытащил руку из сумки и разжал кулак. На моей ладони сиротливо лежал презерватив. В индивидуальной упаковке, размер «стандарт», тип «классик». Чтоб я сдох! У меня, кажется, даже кровь прилила к ушам. Я тут же принялся рассуждать логически. Скалли привлекательная молодая женщина... А, твою мать, это полная хрень! Все это и ежу понятно. Но я не мог что-то пропустить, я был почти уверен в этом. Мы проводим вместе двадцать пять часов в сутки плюс иногда выходные. Мы целовались, в конце концов! У меня даже в глазах потемнело от натуги. Мыслительные процессы на столь опасные темы мне давались нелегко. Я покрутил находку в пальцах, рассматривая со всех сторон. И не нашел выхода из сложившейся ситуации лучше, чем закончить начатое. Я снова запустил руку в сумку. — Что здесь происходит? — голос Скалли за моей спиной звучал крайне угрожающе. Я медленно повернулся. Скалли стояла в дверях, на ее лице злость постепенно сменялась растерянностью. Она бросила взгляд на стол, на котором было разложено все содержимое ее сумочки, потом посмотрела на мои руки, я все еще держал презерватив. Готов поклясться — она ничуть не смутилась. Пожалуй, скорее была удивлена. Я улыбнулся: — Я сохраню все твои тайны, если ты сохранишь мне жизнь, — шутка не удалась. Скалли подошла к столу и принялась раздраженно сгребать все свои вещи обратно в сумку. Молча. — Послушай, Скалли, извини, я не должен был этого делать. Хотел найти свои ключи и... кажется, увлекся. Она смерила меня недоверчивым взглядом, затем прошагала к вешалке и бесцеремонно сунула руку в карман моего плаща. И я раскрыл рот от удивления, когда, выудив ключи, она кинула их мне. Обычно с реакцией у меня все в порядке, но только не сегодня — ключи ударились о мою грудь и со звоном упали к ногам. Скалли вернулась к столу, резко застегнула молнию на сумочке и отнесла ее обратно на вешалку. Ну что ж, все равно настроение у нее уже испорчено: — Скалли, ты кое-что забыла, — я протянул ей презерватив. — Себе оставь, — она даже не посмотрела в мою сторону. Ни попыток оправдаться, ни даже румянца на щеках, будто так и должно быть и я каждый день пачками выгребаю презервативы из ее сумки. Черт возьми, Скалли, не мучай меня — для кого предназначалась эта штуковина? Я решил не сдаваться до последнего: — Оставить себе? Хочешь сказать, что ты для меня его купила? Она промолчала. — Так да или нет? — Малдер, ты только что разорил мою сумку и, думаю, и так достаточно теперь осведомлен о моей личной жизни. — Я идентифицировал назначение каждого предмета в твоей сумке, кроме этого. Ну так что, поделишься информацией с напарником? — Ты не знаешь, где и как этот предмет применяют? — ее брови приподнялись. — Меня больше волнует то, где его собиралась применить ты, — я нарочно сделал ударение на последнем слове. — Хм... наверное, так же, как и все люди — по назначению. Я подошел вплотную и навис над ней, как коршун: — В таком случае иди и применяй! — мои нервы сдали. Я, конечно, догадывался, что она нарочно подстегивала меня, в отместку за причиненный ее личным вещам ущерб, но не устоял и попытался добить ее окончательно. Я достал из кармана растерзанный тампон: — Если, конечно, твой цикл позволит. Бинго! Я пробил ее защиту. Щеки Скалли тут же сделались пунцовыми. Она выхватила у меня из рук оба предмета и яростно швырнула в мусорную корзину. — Вот уборщица удивится, когда будет выбрасывать мусор сегодня вечером, — не унимался я. — Малдер, хватит! — она смяла несколько листов писчей бумаги и бросила их в корзину. — Скажи спасибо, что после погрома, который ты учинил в моей сумке, я с тобой вообще разговариваю. — Чудно, Скалли, вот и поговори со мной, — я нервно улыбнулся и как можно безразличнее спросил: — Так зачем ты купила презерватив? Почему он только один? — Слушай, я его не покупала! Хоть это тебя и не касается, — она порывисто указала на меня пальцем. — Ясно? Да, меня это не касалось. Действительно не касалось. Но вот именно тогда, в ту самую минуту, этот вопрос меня очень волновал. Скажем так, я был почти уверен, что в жизни Скалли нет мужчин, кроме меня. Собственно, и меня в ее жизни тоже в интимном плане не было. А не могло ли случиться так, что Скалли вдруг решила перейти со мной на новый уровень отношений? А что, если я случайно попутал все ее карты? Это было бы очень печально… — Ладно, Скалли, прости, — я капитулировал, — мне не следовало копаться в твоих вещах. Извини, что так вышло. Она подняла на меня удивленный взгляд. — Хорошо, — Скалли пожала плечами и как ни в чем не бывало принялась деловито перелистывать бумаги в папке, — Скиннер подписал отчет. В кои-то веки ему все понравилось и ничего не придется переделывать. Ага, размечталась… сейчас все брошу и поговорю с тобой о работе, Скалли: — Предлагаю обмен. –? — Я отвечу на любой твой вопрос, ты — на мой. Только правду. И ничего, кроме правды. Она едва заметно улыбнулась: — Спрашивай первым, Малдер. — Для кого он предназначался? К счастью, Скалли не стала ломать комедию и делать вид, что не понимает, о чем идет речь. — Я думаю, об этом лучше спросить у фармацевта. В аптеке через дорогу. Пару дней назад, когда я расплачивалась наличными, аптекарша дала мне его вместо сдачи. Тогда я не стала возражать, хотя и сама не понимаю, почему именно его, а не… скажем, бумажные платочки или жевательные конфетки. К концу фразы Скалли едва сдерживала улыбку. Она с самого начала знала, какое впечатление на меня произвел этот предмет — и нарочно оставляла в неведении. «Что ж, смейся, смейся. Еще посмотрим, как тебе понравится мой ответ на твой вопрос. Если, конечно, вопрос у тебя будет правильным». — Твоя очередь. Спрашивай. — Ммм... ладно, — она сделала вид, что задумалась, — с каких пор барьерные средства контрацепции тебя так будоражат, Малдер? Вопрос не тот, которого я ожидал, но тоже есть над чем поразмыслить. Спустя несколько секунд я уверенно ответил: — С той самой минуты, как нашел этот презерватив в твоей сумке, Скалли, — я перевел дух, махнув в сторону мусорного ведра, — и я бы хотел знать, для кого он предназначался... и уж тем более быть в курсе, если… для меня. Выдохнул. Неуверенно поднял на нее взгляд. Улыбка не покинула лица Скалли, но стала чуть печальной и застенчивой. — Я дам тебе знать в том случае, если это будет моя покупка, а не инициатива чрезмерно заботливой аптекарши, — она опустила взгляд в пол и добавила: — Но я не думаю, что эти средства мне понадобятся. Я подошел к ней и слегка коснулся подбородка, приподнимая ее лицо. — Скалли? — Ну, я не сторонница беспорядочных связей, — она облизнула губы, не сводя с меня взгляда, — а с любимым мужчиной, которому доверяешь, можно обойтись и без контрацептивов. Сердце у меня бешено заколотилось. Что она пыталась мне сказать? Презервативы ей не нужны, это я понял. Она в принципе не рассматривала перспективу секса на ближайшее время, или, может, я и был тем самым мужчиной, с которым ей бы не хотелось предохраняться? Знаю — слишком самонадеянно с моей стороны думать так. У меня голова пошла кругом. — Скалли, может, еще по одному вопросу? — я убрал руку от ее лица. — Давай, — хихикнула она. После недолгой паузы я заговорил: — Ты хоть когда-нибудь рассматривала меня в качестве любимого мужчины? — как в прорубь нырнул, чуть сердце не остановилось. Она слегка наклонила голову в сторону, изучая мое лицо. — Да, рассматривала, — она прерывисто выдохнула, потом добавила: — и до сих пор рассматриваю. Я шумно выдохнул и почесал подбородок, слишком поздно вспомнив, что делаю очень много движений якобы больной рукой. Скалли, похоже, тоже не обратила на это никакого внимания. — Твой вопрос, Скалли, — нужно было срочно заканчивать эти игры с вопросами и переходить к главному из них. — Мой? Хорошо, — она задумалась, а потом, глядя мне в глаза, произнесла: — ты собираешься в ближайшее время хоть как-то использовать ту информацию, которую только что получил от меня, или спрашивал из праздного любопытства? Я, может, и идиот, но не рохля. Рассудок у меня помутился, сердце готово было выскочить из груди. Я наклонился над Скалли и, приподняв ее за плечи, слегка, почти невесомо коснулся ее приоткрытых губ своими. На мгновение я подумал, что рано или поздно она вспомнит о моей раненой руке и уличит в симуляции, но это уже не имело никакого значения. Я стоял и целовал Скалли, снова пробуя на ее губах вкус помады, название которой даже приблизительно не отражало моих теперешних ощущений. Ничего похожего на новогодний поцелуй. На этот раз я вложил в него всю любовь, всю нежность, на какую только был способен. Мои ладони осторожно пропутешествовали к ее шее, поглаживая и лаская, а большие пальцы нежно прошлись по щекам. Скалли коротко застонала и прильнула ко мне, обнимая за талию. Ее губы раскрылись под натиском моих губ, а ладони поощряюще поглаживали мою поясницу. Я не мог поверить в то, что это происходит снова. Возможно, мне показалось, но теперь Скалли проявляла большую инициативу. Прикосновения ее губ стали чуть настойчивее, сильнее. Ее язык проник в мой рот, заставляя меня просто сходить с ума... Потом ее страстные поцелуи сменились легкими, ласкающими. Еще чуть-чуть, и я бы потерял сознание от эмоций, которые вызывало у меня происходящее. Как бы мне ни хотелось остановить это мгновение, я все же первым оторвался от нее, оставив несколько легких поцелуев на ее щеках и опущенных веках, и мягко отстранился. — Скалли, я правильно тебя понял? — спросил я, пытаясь контролировать свой голос. Я так и не нашел в себе силы оторваться от нее окончательно, поэтому продолжал крепко сжимать ее предплечья. — Не знаю, — Скалли мотнула головой, сбрасывая со лба выбившуюся прядь волос, и облизнула губы, — есть еще вопросы? — Та штука в мусорном ведре... — Мне не нужна... или у тебя на нее планы? — Скалли, я спрошу прямо — она тебе не нужна, потому что... я по-прежнему сплю на своем горбатом диване? Или потому что... — Да господи боже мой! Потому что, когда ты наконец-таки решишься, не будешь ранен, пьян или напичкан лекарствами и все же добредешь до моей спальни, я не хочу чувствовать ничего, кроме тебя, Малдер. Так понятно? — Более чем, — я не верил своим ушам и своему счастью, — я добреду, Скалли, в самое ближайшее время. Обещаю. — Ты уж поторопись, потому что... Я снова притянул ее к себе, и остаток фразы утонул в очередном поцелуе.