***
Кора белая, как кусок штукатурки, ходит по комнате, замотавшись в плед и, то и дело подливает кипятка в свою кружку. Дерек не злорадствует, но и заботу проявлять не собирается – пить надо меньше. - Эйдан звонил, пока вы были на склоне. Зовет тебя вечером в бар. Мия читает какую-то книжку, лежа на полу у камина. Рядом, посапывая, спит ее любимый щенок Майки. - Я не пойду. Кора отхлебывает чай, и ставит кружку на журнальный столик. - Интересно, почему? - Потому что ты болеешь с похмелья, а Мие нужен адекватный присмотр. У сестры очень разъяренный взгляд, когда она протягивает Дереку телефон. - Звони Итану и Эйдану, пускай они заедут за тобой. - Я серьезно, Кора. Мия с тобой не останется. - Это еще почему? Перепалка брата и сестры – дело привычное. А еще это иногда заканчивается разбитой вазой или перевернутым столом, поэтому, Мия собирает в стопочку свои вещи и молча идет наверх. - Она от тебя словечек нахваталась! Кора закатывает глаза. - Отправишь к Питеру на каникулы – он восстановит. Дерек сжимает зубы. Поразительно, насколько разные по характеру и воспитанию у него родственники. Если от Питера Мия всегда возвращается, цитируя Готье в оригинале, то Кора – плохой пример няни для ребенка. Особенно сейчас – когда от нее еще слегка попахивает вчерашней попойкой. Но Мия любит Кору, а Кора любит Мию. И Дерека. И, возможно, они семья не самая идеальная, но так уж вышло, что Питер с Корой – единственные родные люди, за исключением дочери, что у него остались. И нужно держаться вместе. - Дерек, я вышвырну тебя из дома силой, если понадобится. Хейл смотрит на нее, прищурившись, и, в конце концов, сдается.***
Итан и Эйдан не то что не заезжают за Дереком – они опаздывают на добрых полчаса, поэтому Дерек не спешит выбирать столик. Он усаживается за стойку и стаскивает с себя куртку, приветственно хлопая кудрявого бармена по ладошке. Айзек наливает ему пива и ставит сверкающую чистотой пепельницу. - Как Кора? - О, спасибо. Мы с Мией с самого утра в ореоле ее перегара. Я напишу жалобу твоему начальству. Блондин смеется и принимает заказ у черноволосого туриста. Дерек внимательно всматривается в его лицо и узнает одного из тех парней, что были на склоне днем. Судя по всему, брюнет тоже его узнает и улыбается, протягивая бармену кредитку. Айзек возвращает карту, скользя ею по столешнице. - Простите, у нас нет безналичного расчета. Парень округляет губы в удивленном «о», но не возражает. Дерек усмехается. Знакомая американская привычка – не иметь наличных денег. Когда-то сам такой страдал. - Стайлз! - кричит клиент в толпу, и Хейл зажмуривается, надеясь, что на этот раз это имя не будет сопровождаться никакими разрушениями. И действительно. Это кареглазое недоразумение подлетает к стойке и буквально повисает сзади на шее друга, при этом пихая Дерека в бок. Хейл проливает пиво на стойку и давится. - О, чувак, я толкнул тебя. Прости! Стайлз колотит по спине Дерека так сильно, что ему начинает казаться, что он выкашляет сейчас все свои внутренности в стакан. - Спасибо-спасибо! Достаточно! Дерек выставляет руки вперед, с просьбой остановиться. Стайлз широко улыбается, а потом, видимо, все-таки узнав Хейла, поднимает брови вверх. Он такой смешной, что Дереку хочется с ним шутить. Это странное ощущение не уходит, не мешает и нисколько не сковывает. - О. Это же ты. Ну, ты. Отец той девчонки, оттуда. Верх информативности. Дерек кивает и жестом просит Айзека заменить стакан. Лейхи переводит взгляд с постоянного клиента на туриста, и улыбается как-то слишком загадочно. - Да, это я. Друг Стайлза вытаскивает у того из кармана наличку, расплачивается и уходит к своим. Айзек испаряется, чтобы приготовить коктейли. Стайлз закусывает губу и смотрит по сторонам, отчаянно краснея. Очаровательный. Это не просто слово – Дерек подбирал. Искал то самое, что подошло бы Стайлзу целиком и полностью. Вот оно. Очаровательный. - Так ты, значит, профессиональный сноубордист? Дереку нравится голос Стайлза. И его рот. Очень красивый, розовый, с припухлыми губами, которые он терзает, закусывая и облизывая. Вот же маленькая язва. - Дерек, - продолжая улыбаться, говорит Хейл и кладет ладонь на поясницу парня, подтаскивая его к себе. Стайлз, кажется, полностью перестает дышать, только сглатывает подступившую слюну и моргает. - Оху…балденное имя. Знаешь. Он говорит правду – ему действительно нравится это имя – с привкусом древесной коры и черного цвета. И Дерек нравится. Безумно. Так нравится, что там, внизу, все в напряжении и сочится смазкой. Стайлз уговаривает себя оттолкнуть его, дать по рукам, сказать, чтобы пикапил таким образом девчонок, которые, явно, от одного его вида плавятся, как ириски на солнце. Но, блин, он не может просто потому что язык его распух и заполнил собой весь рот. А еще хочется пить – ужасно. Бармен, словно читая мысли, ставит перед Стайлзом стакан с пивом, и мальчишка усмехается. Наверное, этот Дерек не впервые тут высушивает клиентов одним только взглядом. Стайлз переводит взгляд на Айзека. Тот быстро подмигивает ему. - За счет заведения. Стайлз кивает и залпом осушает стакан. Дерек все еще держит его, поглаживая ладонью вдоль позвоночника. В голове мутно и все плывет. Черт. Дьявол. Бес, демон – точно не ясно, но кто-то явно оттуда, снизу. - А мы закончили школу в этом году. Вот – решили отдохнуть с друзьями, знаешь… Покататься на лыжах. Я не умею, а вот Лидия с Джексоном – просто профи. Они здесь не первый год отдыхают. Тот парень, с кривой челюстью – это Скотт, мой лучший друг. И его девушка Кира. Невысокая азиатка. Стайлз понятия не имеет, зачем все это говорит. Наверное – хочет отвлечься от жара внизу живота. Болтать выходит легче всего, он в этом специалист. Дерек чувствует, как дергается Стайлз, и это так сильно заводит. - Откуда ты? Дерек спрашивает, потому что ему интересно. Правда. Ему интересно знать название города, где делают таких вот очаровательных парней. - Бэйкон Хиллс. Калифорния, - коротко отвечает Стайлз и закрывает глаза, потому что вторая рука Хейла каким-то волшебным образом оказывается у него под футболкой. Дерек шипит, втягивая воздух, и следит за реакцией парня. - Горячо-о, - не в силах сдерживаться, произносит Стайлз и прижимается ближе. Сам. Господи-Боже. Дерек не знает, играет он с ним или с собой. Но это так нравится ему, что ведет. Ломит кости и суставы, и внутри что-то сворачивается в тугую пружину, как не сворачивалось давно. - Воздух, Стайлз, - шепотом, в самое ухо. – Не забывай дышать. Стайлз понимает, что Дерек ушел, когда становится холодно. Открывает глаза и мутным взглядом осматривает помещение. Хейл усаживается за столик в углу, рядом с двумя здоровенными близнецами. Смеется. Не смотрит на него. Что за нахрен? Айзек прокашливается и предлагает ему сигарету. Стайлз отрицательно мотает головой и идет за свой столик, где Лидия, подсев вплотную, спрашивает, все ли у него в порядке. Если бы он знал.***
Время за полночь, когда Дерек выходит на улицу покурить. Просто в баре душно и слишком шумно. И Стайлз уже не сидит букой, уткнувшись в телефон – а смеется, размахивает руками, рассказывает о своих приключениях на склоне всем посетителям, приманивая за свой столик все больше и больше народу. Живой такой, что хочется дышать им. Дерек делает затяжку. Дым приятно скользит по языку, перекатывается, обжигает горло. Дереку хочется тишины. Не в буквальном смысле, а внутри. Там. Тишины и спокойствия. Хочется тепла и дома, и ему двадцать девять – совсем еще не тридцать, но уже почти. А Мия давно не ребенок. И Мия знает, что маму звали Дженнифер, и что она умерла при родах. И что папа тоже скучает по маме, но это не значит, что ему не хочется жить. - Можно мне сигарету? Дерек поворачивается к красивой рыжеволосой девушке и внимательно смотрит в ее глаза. Он знает, что эта девушка – подруга Стайлза, и он не видел, чтобы она курила. - Уверена? - Вообще, нет. Не знала, как заговорить. Дерек кивает и медленно курит, выпуская дым колечками. - Твой друг – просто ходячий афродизиак, ты в курсе? Лидия смеется, обхватывая себя руками. - Ему есть восемнадцать – если что. Теперь они смеются вместе, и Дерек чувствует, как отпускает. Его отпускает. - А я свободен. Как странно все сходится. Девушка осторожно хлопает его по плечу и уходит. Дерек поджигает еще одну сигарету.***
- Оу! - восклицает Стайлз, когда Дерек впечатывает его спиной в стену, когда он целует его так, что подкашиваются коленки. Дерек вылизывает его рот своим языком, впитывая каждый стон в себя, как в губку. Он глотает эмоции, страсть, с которой мальчик вжимается в него. И говорит, говорит, говорит, не останавливаясь. - От тебя пахнет солнцем… Ты знаешь? Я любил солнце, давно, когда был моложе, когда еще жил в Америке, - где-то между поцелуями и всхлипываниями, где-то, между машиной и домом, тихо, чтобы не разбудить Мию. – Стайлз… Ты точно не с неба свалился? Стилински жмется к Дереку так тесно, что скрипят косточки. У них – одно дыхание на двоих и куча откуда-то взявшейся, неприкрытой нежности. Дерек целует каждый палец на руках Стайлза, втягивая их в рот по одному. Потом слизывает мурашки с белоснежной шеи, прикусывает кожу на ключицах, играет с горошинами сосков. Стайлз скулит и всхлипывает, а потом просит Дерека не считать его легкомысленным и глупым, и вообще – он не такой, и Дерек с его потрясающим телом, с колючей щетиной и с глазами невероятного цвета просто гребаное исключение. Он признается, терзая собственную губу зубами, что у него ни разу не было полноценного секса. За это Дерек целует его еще более глубоко, мучительно, а потом спускается ниже и осторожно ласкает языком подрагивающий от возбуждения член. Стайлз думает, что еще чуть-чуть и у него поедет крыша, потому что это так в его стиле – сделать глупость, не спросить у человека даже его фамилию, просто отдать себя всего без остатка, не представляя, что будет завтра. А Дерек называет себя счастливцем и клянется Стайлзу хриплым шепотом, что, черт побери, их тела просто созданы друг для друга. Дерек пахнет мускусом и сигаретами. А еще шоколадом – горьким, от которого пощипывает язык. И творит он такое, что хочется вопить. Но нельзя. Потому что за стеной ребенок и, кажется, его младшая сестра. Поэтому приходится кусать себя за запястье, когда Дерек медленно, целуя лопатки и мокрую от пота спину, входит, заполняя собой до предела. - Господигосподигосподи, - на одном дыхании выпаливает Стайлз и понимает, что это так неправильно-правильно, что можно свихнуться.***
Дерек просыпается от бьющего в глаза света. Тело приятно ломит, а губы пощипывает от поцелуев, и он, мысленно скрещивая пальцы, не размыкая век, проводит рукой по соседней подушке, в ту же секунду окунаясь пальцами в мягкую россыпь волос на чужом затылке. Кайф растекается по телу. Стайлз похож на медвежонка, когда спит. У него смешно наморщен лоб, а губы подрагивают – будто даже так, во сне, он не может перестать говорить. Дерек улыбается и приподнимается на локтях, чтобы коснуться губами родинки на спине парня. Тот вздрагивает, несколько секунд смаргивает сон, а потом распахивает глаза, и Дерек уверен в том, что влюблен сейчас. Неожиданно. Резко. Необратимо. У Стайлза не глаза, а омуты. Сравнение самое банальное из всех, что можно себе представить, но Дерек ведь не поэт – за этим, пожалуй, к Питеру. - Как ты себя чувствуешь? Стайлз все еще слюнявит подушку, но губы растягивает, улыбаясь. Потом прищуривается, словно вслушиваясь в ощущения. И издает протяжный мученический стон. - Как парень, потерявший девственность пару часов назад. Стайлз понимает, что это наглость с его стороны – не просто переспать с едва знакомым парнем, но еще и остаться у него до утра. Но ладонь Дерека, поглаживающая его между лопаток, такая мягкая, что хочется снова погрузиться в сон. Долгий. Возможно, вечный. С перерывами на секс. Он как раз собирается предложить это Хэйлу, когда дверь в спальню распахивается настежь, и хамоватый женский голос выпаливает: - Твоя дочь требует овсянку с фруктами, Дерек. О! Знакомый затылок! Ты что – затащил Стайлза в свою постель? Стилински резко подскакивает, путаясь в простыне, и вылупляет глаза на девушку. - Кора? Дерек переводит взгляд с сестры на парня и сводит брови. - Вы знакомы? - А кто, по-твоему, напоил меня до состояния животного два дня назад? Вот, как знала, не дала тому козлу склеить тебя, Стилински. Берегла для братика. Поднимайте задницы, ублюдки, пока Мия не увидела вас в чем мать родила. Дверь за Корой с грохотом закрывается, и Дерек вопросительно смотрит на Стайлза. - Берегла для братика? Стайлз пожимает плечами и целует Дерека в подбородок. - Она мне о тебе тогда все уши прожужжала. Правда имени не назвала. Или я был слишком пьян, чтобы запомнить.***
- Он катается, как девчонка. Мия – просто копия Коры, и Дереку все-таки приходится признать это, когда они обе стоят, уперев руки в бока и смотрят на выползающего из очередного сугроба Стайлза. Тот машет им огромной перчаткой и смеется, выколупывая из-под снега сноуборд. - Он еще учится. - Месяц прошел, Дерек, может быть, ты предложишь Стайлзу какое-нибудь другое хобби? Купишь схемы для вязания? Дерек закатывает глаза и идет навстречу своему парню, помогая стряхнуть остатки снега с куртки. - Попробуем еще раз? – возбужденно выдыхает Стилински, и уже даже делает шаг в сторону подъемника, но мужчина ловит его за капюшон, останавливая. - Твой отец приедет через пару часов, и мне придется объяснять ему, что я никакой не извращенец, и что я тебя не похищал, и сроки в колледж ты проворонил просто потому, что у нас с тобой безумные чувства и мы не могли думать ни о чем другом, кроме как поскорее рассказать об этих чувствах ему. И он будет держать меня под дулом пистолета, Стайлз. Непременно. Я понял это еще по телефонному разговору, поэтому, просто пойдем. Стилински несколько секунд скорбно смотрит на свой сноуборд, а потом вздыхает и стягивает перчатки. - Но мы вернемся сюда, ясно? Потому что я не верю, что я такой бестолковый. Твоей дочери семь, и она уже может выступать на каких-нибудь горнолыжных соревнованиях! Я чем хуже? Кора пихает его локтем в бок. - У нее хорошие гены. Мия дублирует движение тети и цепляется за руку Дерека, практически повисая на ней. - Я хочу клюквенный морс, - потом ловит за руку и Стайлза тоже и добавляет. – И сказку про Бэтмена из Бэйкон Хиллс. Стилински сжимает хрупкие пальчики своими ледышками и улыбается.