Твоими Глазами

Сумерки опустились на город, сменив духоту жаркого дня на ночную и такую необходимую прохладу. В Лос-Анджелесе темнело довольно быстро, и это было огромным плюсом для них двоих. Они предпочитали выходить из дома под вечер, либо поздней ночью, чтобы лишний раз не светиться на людях. Ведь, кто знает, может быть, полиции удалось найти улики или снять отпечатки, от которых Кай так тщательно избавлялся после каждого убийства, и подать их ориентировки в розыск. К счастью, пока что этого не произошло. Но позади них горы трупов и сотни невинных душ по воле случая оказавшихся не в том месте и не в то время. От этого риск быть пойманными возрастал с каждым новым трупом, но Кая это ничуть не смущало. И уж тем более, останавливаться и отказывать себе в удовольствии вспороть кому-нибудь брюхо он не собирался вовсе. А вот Джейл… Джейл могла соскочить. В любой момент послать все к чертям и уйти. По крайней мере, Кай ждал от нее именно этого. Хоть с их первой встречи прошло уже два месяца, он до сих пор не был уверен в ней на все сто. А еще его терзал один единственный вопрос, который он задавал себе чуть ли не каждый раз, как только их взгляды пересекались. Почему он до сих пор с ней? - Ты ведь понимаешь, что тебе все равно придется им позвонить? – Кай облокачивается на телефонную будку и закуривает. – Я удивляюсь, что они все еще не подали в розыск. Мы здесь уже почти месяц. - Потому что им плевать. Разве я не говорила тебе, что мои родители забили на меня еще в детстве? – сейчас она очень походит на маленького, брошенного на улице ребенка. - Им всегда было некогда заниматься мной. Было проще сбагрить меня к бабушке и забыть хотя бы на время о моем существовании, – Джейл дирижирует в такт своим словам не зажженной сигаретой. – А теперь они забеспокоились, почему это вдруг я стала такой сукой? Как из такой хорошей и воспитанной девочки выросла такая мегера? Ненавижу! – она несколько раз щелкает зажигалкой, в раздражении отбрасывает ее и вырывает сигарету Кая, чтобы прикурить от нее. - Эй, тише. Не у тебя одной проблемы с предками, - Кай устремляет на нее суровый взгляд. – А вот если ты им сейчас же не позвонишь и не скажешь, что ты, блять, жива и невредима, то проблемы могут возникнуть у нас куда большие. Понимаешь? Джелиса утыкается лбом в таксофон, отстукивая пальцами нервную чечетку по телефонной трубке. Его напористость раздражает и без того взвинченную девушку. - Звони. Она раздраженно отбрасывает недокуренную сигарету и набирает вызубренный наизусть номер. - Алло, - на том конце провода раздается знакомый голос. Джейл выдерживает паузу, затем неуверенно спрашивает, заведомо зная ответ на свой глупый вопрос: - Мама? - Джелиса! Доченька, это ты? – ровный голос женщины вдруг срывается и становится взволнованным. - Да. - Боже мой! Слава Богу! Джелиса, мы чуть с ума не сошли! Где ты? Когда ты вернешься домой? Мы потеряли тебя! - Мама, – Джейл резко обрубает нескончаемый поток вопросов. – Я не вернусь. В трубке воцаряется звенящая, режущая слух тишина, от которой, кажется, вот-вот пойдет кровь из ушей. - К-как? – заикаясь, спрашивает женщина. - Как не вернешься? - Я встретила парня… Она хотела продолжить, но очередная дробь вопросов не позволяет ей вставить и слова. - Кто он? Что за парень? Джелиса, где ты? - Тебе он вряд ли понравится, – Джейл влюблено смотрит на Кая, мысленно благодаря всех Богов за их судьбоносную встречу. За то, что однажды он убил психотерапевта и любезно согласился поиграть с ней в доктора. - Он наркоман? Джейл улыбается, не отрываясь от его визуального гипноза: - Скорее я. Весь этот незапланированный разговор, очевидно, застал женщину врасплох. Она слишком растеряна и не имеет ни малейшего представления, о чем говорить с дочерью, голос которой звучит как чужой. Она больше не слышит в нем надежды, которая хоть изредка проскальзывала еще в самом начале этих чертовых приступов неконтролируемой агрессии. Сейчас не осталось ни единого шанса на спасение. Они все потеряли ее. Навсегда. - Джелиса, – женщина выдерживает паузу, чтобы выровнять дрожащий от слез голос. – Джелиса, мы звонили тебе, звонили не раз. Но твой телефон всегда не доступен. - Я сменила номер, мама, – равнодушно произносит Джейл. Сейчас, когда он стоит рядом и его серые глаза смотрят глубоко в душу, ей не страшно абсолютно ничего, а на сердце как-то слишком спокойно. Ей плевать на родных и близких. Плевать на прежнюю жизнь, которая у нее была до встречи с ним. Всё былое окончательно потеряло смысл и значение. То, что было до - кажется ей уже чем-то нереальным. Как будто кто-то рассказал ей историю жизни незнакомой, давно умершей девушки. - Пожалуйста, возвращайся домой. Нам всем тебя очень не хватает, – женщина больше не сдерживает эмоции. Она обреченно рыдает в трубку, зная, что ее дочь не вернется. И ей вдруг становится стыдно перед ней. До одури тошно за то, что они не уделяли ей должного внимания, что не заметили ее страдания и не оказали помощь, когда она в ней так нуждалась. Ей стыдно за то, что, быть может, они с отцом недолюбили ее, и теперь у них нет права на искупление. - Джелиса, даже преступникам дают второй шанс. Пожалуйста, позволь все исправить. - Прощай, – без эмоций шепчет Джейл. На секунду задерживает дыхание, не обращая внимания на мольбы матери. Закрывает глаза, выдыхает и спокойно вешает трубку. Удивительно, но она как будто освободилась от тяжелой ноши. Будто с ее плеч упал ста килограммовый груз, который она несла на себе в течение долгих месяцев. - Умница, – Кай одобрительно улыбается уголком губ и прячет выбившуюся прядь ее волос за ухо. - Странное чувство, - Джейл задумчиво поджимает губы. - Какое? - Мне не жаль. Как будто она никогда и не была моей матерью, понимаешь? Будто у меня никогда не было семьи. И все это кажется таким чужим и не знакомым. Она смотрит куда-то вдаль, за его плечо, глубоко размышляя о случившемся. А он узнает в ней себя и его, черт возьми, это так радует. Он улыбается своим мыслям и обнимает ее хрупкие плечи. Джейл так многого о нем не знает, и даже не подозревает, насколько сильно они похожи. Если бы она знала, то наверняка назвала бы его родственной душой. Быть может, именно поэтому он ничего не рассказывает ей о себе и своей семье. Чтобы лишний раз не думать, что эта временами приставучая и занудная девчонка послана ему судьбой. Ему не хочется верить, что у него есть шанс стать хорошим. Потому что ему никогда не хотелось становиться кем-то другим. Быть самим собой и любить себя таким, какой ты есть – самое важное в жизни. И он себя любит. - Эта подойдет, – осмотревшись по сторонам и убедившись, что по близости никого нет, Кай подбегает к черной потрепанной жизнью тойоте, с тонированными окнами и помятым бампером. - Не самый лучший вариант, - Джейл насупила брови. – Может, поищем что-нибудь поновее? Кай закатывает глаза и глубоко втягивает воздух через ноздри, словно сдерживает себя из последних сил. Затем зыркает на беспечную Джейл и произносит практически по слогам: - Твоя работа стоять на шухере, а не выражать свои предпочтения. Его холодный голос режет слух, словно сталь. Заставляет Джейл съежится и спрятать руки в карманы спортивной толстовки, взятой из его гардероба. Может, со стороны она выглядит смешно в этой, очевидно, не по размеру подобранной олимпийке, но комфорт для нее превыше всего. И запах. Черт возьми, она помешана на запахе его кожи и парфюма. Кстати. На мнение окружающих ей глубоко насрать. Главное чтобы он был рядом и в кармане всегда были любимые сигареты с исправной зажигалкой и десять баксов на сэндвич с колой. Да и какая собственно разница, что о тебе думают люди, если ночами тебя трахает такой красавчик? - Мне вообще молчать? – тихо спрашивает Джейл, боясь разозлить увлеченного Кая, наблюдая за тем, как он взламывает замок отмычкой. Он отрывается от процесса, прищуривается и указывает на нее пальцем: - Люди говорят, что я много болтаю. Так вот, это они еще с тобой не знакомы. Джейл растягивается в широкой улыбке и утыкается носом в воротник. - Ты такой милый, когда… - Когда что? – перебивает ее Кай. – Взламываю замки или играю в молчанку из-за повышенной сосредоточенности? - Не угадал. - Так просвети? – он складывает руки на крыше машины. - Когда сердишься. У тебя лицо становится чересчур милым. Будто ты обиженный мальчишка, которому купили вместо двух шоколадок одну. - Подожди, - Кай снова перебивает Джейл, выставляя вперед палец. – То есть ты намекаешь что, когда я хочу выпотрошить чьи-то внутренности, а жертва всячески сопротивляется, мешая мне это сделать, я выгляжу мило? - Боже, конечно нет! – Джейл даже задохнулась от возмущения. – Когда ты убиваешь кого-то, ты выглядишь так, словно ты и есть владыка преисподней. Если бы я была на месте жертвы, я бы умерла еще до того, как ты достал нож, – она смахивает воображаемые капельки пота со лба, а Кай расплывается в своей коронной улыбке во все 32, по достоинству оценив иронию. Только ей удавалось поднимать его настроение так же быстро, как и портить. Ровным счетом так же, как и он сердился только на нее и выглядел, как она говорит, мило. Слишком мило даже для такого психопата, как он. Видимо, за увлекательной беседой они забыли причину, по которой здесь находились. Кай совсем отвлекся и заметно сбавил скорость в попытке угона машины, припаркованной в не самом спокойном квартале. Джейл и вовсе потеряла бдительность и даже не оглядывалась по сторонам. - Бинго, - Кай дергает за дверную ручку, на что та послушно щелкает. – Дело за малым, завести ее и … - он победно взмахивает кулаком, поднимает глаза на Джейл и довольно улыбается, вероятно, даже хочет пригласить ее прокатиться с ветерком. Но слова застревают где-то в горле, когда он замечает паркующуюся полицейскую машину прямо за ее спиной, всего в нескольких десятках метров от них. - Хьюстон, у нас проблемы. - Какого черта вы здесь делаете? – спрашивает один из копов выходя из машины. От неожиданности Джейл вздрагивает, испуганно оборачивается и охает. - Беги, – приказывает Кай, но Джелиса стоит, как вкопанная боясь пошевелиться. – Беги! – громко повторяет он, выводя ее из транса накатившей паники. - Стоять! – оба полицейских кидаются за ними вслед. Кай специально отстает, позволяя ей бежать впереди. Она чувствует, как сердце пульсирует у нее во рту, ей вообще кажется, что все внутренности застряли в горле. Джейл забегает в темный, освещенный лишь слабым фонарем переулок. - Кай, это тупик! – задыхаясь, выпаливает она, упираясь ладонями в высокую кирпичную стену. Из-за отсутствия должного освещения, издалека ее совсем не было видно. - Блять, – шипит он, рыща по сторонам, пытаясь зацепиться взглядом за что-нибудь стоящее. – Иди сюда, - вероятно найдя выход, он хватает Джейл за руку и притягивает к себе. – Лестница, видишь? Залезай на нее, – Кай подсаживает трясущуюся как осиновый лист девушку и приказывает ей взбираться по пожарной лестнице, ведущей на крышу семиэтажного дома. - А ты? – хватаясь дрожащими пальцами за металлические ступеньки, Джейл оборачивается на Кая, который, судя по всему, даже не планировал лезть следом за ней. - Я отвлеку их, – он оглядывается на подоспевших копов и бесшумно прячется в тени соседнего дома, жестами показывая Джелисе, чтобы та пошевеливалась. - Вот дрянь! – коп замечает силуэт карабкающейся девушки и устремляется следом, попутно доставая из кобуры пистолет. - Где второй? – спрашивает другой полицейский, стоящий на стреме перед треклятым переулком. - Черт его знает. Стой там, я полезу за ней, - мужчина кивает напарнику и тянется к лестнице, ступеньки которой расположены высоко даже для его не маленького роста. Не упуская момент, Кай набрасывается сзади. С голыми руками. У него нет ничего, чем он мог бы его обезвредить. Совсем. Нож и отмычку он случайно выронил возле машины, когда они убегали от этих сраных ублюдков. Он действует быстро. Впивается пальцами в горло отбивающегося копа. Мужчина превосходит его физически. Он выше и крупнее его. Кай пытается прогнуть его в спине, пинает по ногам и душит изо всех сил, но оппонент стойко сопротивляется. Краем уха слышит, как второй снимает пистолет с предохранителя и наверняка целится в него. Но стрелять он не торопится. Слишком рискованно палить практически вслепую, высока вероятность ранить напарника. Мужчина борется с остервенелым Каем, делает несколько уверенных шагов назад и хорошенько прикладывает его спиной к стене. Его пальцы ослабляют хватку, позволив копу развернуться и крепко врезать ему по лицу. Дважды. Кай чувствует металлический привкус крови, сочащейся из его губы, и приставленный к его животу ствол. Но он не сдается. Темнота - его единственный шанс выжить. Он каким-то непостижимым образом изворачивается, ответно бьет по лицу полицейского, на что рука мужчины срывается и рефлекторно выстреливает в землю. - Убей этого говнюка, Сайлар. Стреляй мать его! – во всю глотку орет коп приближающемуся напарнику. Кай увиливает от очередного замаха и ловко хватает мужчину за затылок. Затем бьет его лбом об стену. Несколько раз, до тех пор, пока руки соперника не ослабевают. - Сдохни, тварь! – рычит подоспевший коп и выстреливает с расстояния всего нескольких метров, но реакция Кая оказывается быстрее и он успевает прикрыться своим оппонентом. Он падает вместе с тянущим его вниз копом, случайно застреленным собственным напарником. За какие-то доли секунды использует отведенную ему фору, полученную из-за рассредоточения полицейского и, достав заряженный пистолет из под обмякшего тела, ответно стреляет в палящего копа. - Твою же мать! – промахнувшись в очередной раз, Кай озлобленно скидывает с себя труп, бесстрашно поднимается, обхватывает ствол обеими руками и стреляет в солнечное сплетение. Забавно, но он выстреливает в ответ. Только вот фортуна далеко не на его стороне. Патроны закончились. Пуля застревает в боку полицейского, провоцируя его падение. Грудь Кая тяжело вздымается. Он ненавистно смотрит на скривившегося от боли копа, медленно подходит к нему и, наслаждаясь предсмертной агонией, с удовольствием наблюдает за его муками, достававшимися от свербящего огнестрельного ранения. - Паршивец. Они найдут тебя, - цедит он, пытаясь дотянуться до рации в нагрудном кармане. - Ну, тебе этого в любом случае никогда не узнать, – Кай вытягивает руку и хладнокровно выстреливает точно в лоб. Тоже самое он проделывает со вторым копом. Что бы уж наверняка не произошло никакого чудотворного воскрешения. - Эй, крошка, – Кай задирает голову и окликивает затаившуюся на крыше Джейл. – Слезай. Супермен всех спас. Он присаживается на корточки возле трупа, попутно замечая выглядывающую голову Джелисы. - Если бы это действительно был супермен, то сейчас на месте этих копов были бы мы, – кричит она, перешагивая через кирпичный поребрик обратно на лестницу. Кай кивает, соглашаясь с ее умозаключением, и полностью погружается в процесс стирания отпечатков и заметания следов. Эта часть доставляла ему не меньшее удовольствие, чем само убийство. В этот момент он чувствовал себя неуловимым. Словно призрак, вершивший жестокие преступления. Он Каратель со своими законами и правилами. Точнее с их полным отсутствием. Джейл торопится, спешно переступая через ступеньки. Она так сильно переживала, что его могли убить, что эти чертовы копы могли забрать его у нее, что сейчас ее разрывало от желания задушить его в объятьях. Но за своими мыслями она стала рассеянней обычного и не заметила, как споткнулась о торчащий металлически прут. Она чертыхается, обильно размахивает руками, налетает на низкие перила, поскальзывается и срывается в щель между ступенями и перилами. Джейл чудом ухватывается за ржавый прут, повиснув на высоте пятого этажа. - Кай! – страх спазмом поражает ее связки, от чего голос звучит очень тихо. Он не слышит ее. Слишком увлечен обыском новоиспеченных трупов. Пересилив внутреннюю дрожь, она опасливо раскачивается. Затем рывком цепляется ногами за лестничную ступень, просовывает в нее лодыжки, но вспотевшие от страха руки становятся слишком мокрыми, чтобы продержаться на них еще хотя бы секунду. Пальцы выскальзывают, и она с визгом повисает вниз головой, держась коленями за металлическую ступень. - Чего ты там телишься? – Кай негодуя поднимает глаза и застывает. – Да чтоб тебя! – он жадно глотает ртом воздух и, не раздумывая, пулей срывается с места. Им движет какой-то странный, ранее не знакомый инстинкт. Ему вдруг стало страшно, что он потеряет ее. Таким нелепым способом. Что его «идеальное оружие» может шмякнуться с высоты вниз головой, расшибаясь в лепешку. - Кай, – хрипит Джейл, нелепо болтая руками. Кровь быстро приливает к ее голове. Несколько капилляров на глазах уже успели лопнуть, дышать становится все труднее, руки парализовало. Она держится из последних сил. Ноги ослабевают, становясь ватными. Еще чуть-чуть и они так же предательски соскользнут, как и пальцы, минутой ранее. Он подпрыгивает. Цепляется за ступень. Подтягивается. Перелезает через перила. И перешагивает, кажется через две ступеньки. Он несется со всех ног, полностью отдавая себе отчет в том, что ее жизнь висит на волоске. - Держись! – кричит он, преодолевая четвертый этаж. Кай садится ей на колени, не позволяя ногам Джейл соскользнуть. - Дай мне руку, - он тянется к ней. - Я не могу, – еле слышно бормочет она. Он слазит с ее ног, быстро перелазит через ограждение, одной рукой держится за перила, второй хватает ее за кофту в области груди и тянет на себя. Немного приподняв ее, ловко перемещает руку на спину и притягивает к себе. – Я держу тебя, держу, – рвано выдыхает он, задыхаясь от бешеного сердцебиения. Кай помогает Джейл перебраться в безопасное место, и обессилено падает на ступень, упираясь спиной в стену. Она залезает на него всем телом и стискивает в крепких объятиях. Она настолько испугана, что не решается пошевелиться. - Тише, все хорошо, – Кай бережно гладит ее по спине, призывая успокоиться. Сейчас он испытывает небывалое облегчение. Как будто спас не одну единственную девушку, о пропаже которой не заявили даже собственные родители, а целый мир. Но что, если весь этот мир – и есть она? Его неуклюжая игрушка Джейл. Именно игрушка. Так проще. Звучит циничнее. Он ведь редкостный циник, высокомерный засранец с непомерно раздутым эго. И даже в отношениях с ней ему легче думать о себе именно в такой форме. Так привычнее и, по его мнению, правильнее. - Мне было так страшно, – она шепчет в уже успевшую промокнуть от ее слез футболку на его плече. – Спасибо тебе. - Я рядом, – он отстраняется, ловит на себе ее бегающий взгляд, и заботливо вытирает слезы с ее раскрасневшихся щек. Джейл фокусируется на его красивом, ставшем таким родным, лице. Замечает запеченную на его губе кровь, затем поднимается на рассеченную бровь, из которой все еще сочится алая жидкость. - Господи, Кай, у тебя кровь, – она с сожалением прикрывает ладонью рот и кажется, сейчас разрыдается с новой силой. – Они избили тебя! - Ну, им повезло меньше, – Кай закусывает губу и слабо улыбается. – Я ему тоже хорошенько врезал, – он показывает раскрытую ладонь, демонстрируя обрученные кольцами пальцы и маленькие ссадины на костяшках. - Это худший день в моей жизни, – она примыкает губами к его разбитой руке. - Худший? Да это, черт возьми, была классная вечеринка, – Кай ободряюще хлопает Джейл по плечу, призывая ту воспрянуть духом. – Еще у нас новая тачка, к которой, кстати, надо поторапливаться пока ее не угнал кто-нибудь другой. Она доверчиво моргает опушенными в густые ресницы глазами, глотая каждое произнесенное им слово. И восхищается его бесстрашием и смелостью. Но еще больше ее восхищает, скорее даже удивляет, его ярое желание спасти ее. Он не позволил ей сорваться в пропасть. Быть может, она хоть что-то для него значит. Ведь так? - Ты не заберешь пистолеты? – не выпуская из своих пальцев его горячую ладонь, она с омерзением осматривает трупы полицейских, вместе с которыми в лужах их собственной крови тонет и оружие. - Они мне ни к чему. - Почему же? - Сегодня я впервые взял ствол в руки. И знаешь, мне совсем не понравилось. Слишком скучный способ расплаты. Да, конечно, можно поочередно простреливать конечности, но я предпочитаю предметы поострее. Кай паркует новенькую машину возле дома. На улице не было ни души, даже в их не спокойном квартале все отморозки уже нежились в своих постелях с дешевыми шлюхами, ну, или гнили где-нибудь в подворотне. - Иди, спи, у тебя глаза слипаются. - А ты? Ты не пойдешь домой? – Джейл настороженно спрашивает. Более того, она даже не пытается скрыть свое расстройство от того, что Кай, судя по всему, не собирается идти с ней. Он до сих пор не заглушил мотор. - У меня дела, – Кай проводит большим пальцем по ее губам, никак не реагируя на ее попытки разузнать, куда ему приспичило сорваться в столь поздний час. Тем более, после всего произошедшего. - Бесполезно задавать вопросы? Ты ведь все равно ничего не расскажешь, да? Он молча кивает. Она, не проронив больше ни звука, с грустью выходит из машины, свесив голову. Ей совсем не хочется засыпать одной. Она все еще пребывает в коматозном состоянии. Она так хочет укутаться в его объятья и уснуть, может быть не сном младенца, но с ним ей было бы гораздо легче. Но он предпочел оставить ее одну. Хотя, чему ты удивляешься, Джейл? Не забывай хотя бы иногда вспоминать, кто он и как его зовут. Быть может, тогда ты уже, наконец, избавишься от своей наивности, глупая. Скрестив руки, она оборачивается. Он опускает окно, устремляет на нее уставший взгляд и произносит как-то слишком обнадеживающе. Будь это другой день, наверняка он бы даже не стал отчитываться перед ней. Просто ушел бы не предупредив, но сейчас ему совсем не хочется огорчать ее. - Утром я буду твой.