Твоими Глазами

Нож раз за разом вонзается в спину мужчины, и она вздрагивает, отворачиваясь.  Кусает губы, стараясь отгородиться от его приглушенных кляпом стонов. Он уже даже не кричит. Кричал он в начале. Сейчас, когда его губы почти разъело кислотой, в которой Кай вымочил кляп, он может только стонать. Хотя он уже наполовину мертв.  Джейл задыхается. Она была уверена, что это не будет ее пугать. Больше не будет. И ошиблась.  У нее в горле застревает ком, когда Кай выпрямляется. Куртка на нем вся перепачкана в крови, как и руки, которые судорожно стискивают нож. Он разминает пальцы и медленно оборачивается к ней.  Глаза. Не смотри ему в глаза.  — Джейл, – протягивает он ее имя елейным голосом, от чего ее передергивает.  Она мотает головой, обхватывая свои плечи руками, и делает шаг назад, все так же разглядывая свои ботинки. Ей отчаянно хочется зажать уши руками и завизжать. Закричать так, чтобы у него уши заложило.  Ей страшно, а он не видит. Или не хочет видеть.  Они стоят в полной тишине в каком-то темном переулке, неподалеку от клуба, откуда доносится какая-то глупая мелодия. Они стоят в тишине и убивают человека.  — Не хочешь поучаствовать? – произнес он, делая шаг к ней. — Я, блять, один не справляюсь. Он все еще жив.  — Нет настроения. – выдавливает из себя она, ощущая, как ее всю начинает колотить.  Убивать людей, которые ее бесят – одно. Убивать совершенно незнакомого человека – совсем другое.  Успокойся. Сейчас же возьми себя в руки.  Не показывай ему, что тебе страшно.  Не смей! — Что ты сказала? – прищурился он, чуть наклонив голову. — Мне послышалось?  Она вскинула голову, впиваясь в него глазами, решив, что лучшая защита – нападение.  — А чего ты хочешь от меня?! Мы только прилетели, а ты уже убиваешь!  — Прости, я думал, мы здесь, чтобы развлекаться. Кажется, я ошибся. Черт возьми. – с наигранным сожалением произнес он, хватая ее за плечо и сильно встряхивая. — Мне казалось, ты сама согласилась на это.  — Я не... – голос ее сорвался от внезапно нахлынувшей ярости, она оттолкнула его и стиснула кулаки. — Да катись ты к черту, Паркер! Достал! Внутри все обожгло огнем, когда он взглянул на нее, соблазнительно улыбаясь и вертя нож в руке. Она провела взглядом его ладонь, непроизвольно делая шаг вперед и мечтая схватить этот чертов нож и заколоть его до смерти.  Жестоко. Беспощадно. Чтобы даже не смогли опознать то, что от него останется.  — Я ненавижу тебя, чертов ты сукин сын! – воскликнула она, вырывая из его рук нож и стискивая его дрожащими пальцами.  Перед глазами все потемнело на мгновение от резкого движения, но она тут же взяла себя в руки. Вытянула руку, направляя на него нож, и процедила: — Я бы убила тебя. Прямо сейчас. Как сильно я тебя ненавижу.  Кай наблюдает за ней с легкой, снисходительной улыбкой, и от этого она бесится еще сильнее. Делает шаг в строну, рывком разворачивает мужчину к себе лицом и, не дрогнув, вонзает нож в его грудь. Он даже не вздрогнул, лишь закатил глаза.  — Что ты, твою мать, творишь?! – зарычал Кай, в секунду оказываясь рядом с ней.  Хватая ее за воротник куртки одной рукой и за горло другой. Прожигая ее лицо льдистым взглядом. Вызывая у нее приступ нервного смеха, который она даже не собирается подавлять.  Она смеется.  Громко, надрывисто, истерично. Так, как в фильмах обычно смеются чокнутые на всю голову. Смеется и не может остановиться. Задыхается от смеха.  И даже когда он отвешивает ей пощечину с размаху, она лишь отшатывается, хохоча и ощущая во рту металлический привкус собственной крови.  — Убей меня. – выдыхает она, чувствуя, как  кровь струится по губам.  Раздраженно вытирает ее рукавом и кричит: — Давай же, Кай! Прикончи меня! Я же лишила тебя веселья! Лишила удовольствия!  Он даже бровью не ведет, молча наблюдая за ее истерикой, и тогда она с силой пинает какой-то мусорный бак. Обхватывает полыхающее лицо руками, стискивая пальцами короткие волосы.  — Сделай мне одолжение. Убей меня! Я не хочу так жить, понимаешь? Я не могу так жить. Мы убиваем людей. Топчем их, как клопов. Так нельзя. Нельзя. Я не могу этому противиться, я просто не могу! Поэтому, прошу тебя, убей меня.   — А зачем этому противиться? – приподнимает брови он, оставаясь по-прежнему дьявольски спокойным.  — Это неправильно.  — Кто сказал тебе эту чушь?  — Я сама знаю это. Я не могу так жить.  — Успокойся, – он делает несколько шагов к ней, обхватывает ее лицо руками. — Тшшш, успокойся, ладно? Смотри на меня. Смотри, блять, на меня! Она нехотя поднимает на него глаза, тяжело дыша от жгущих горло слез, и часто моргая, чтобы не разреветься прямо здесь.  У него сильно расширены зрачки. Он что, под кайфом? Когда успел?  — Девочка моя, – успокаивающе шепчет Кай, касаясь губами ее виска. — Ты ничего не понимаешь. Это твоя сущность, и если ты попытаешься воспротивиться этому... – он крепче обхватывает ладонями ее щеки и внезапно с силой ударяет ее головой о стену.  Джейл с глухим стоном падает на землю без чувств. Он отряхивает руки и сует их в карманы, равнодушно смотрит на потерявшую сознание девушку: — Если попытаешься воспротивиться этому, я убью тебя.  ••• Она приходит в себя с острым желанием сдохнуть.  Голова разрывается от боли, все тело затекло, а перед глазами белая пелена. Джейл безуспешно моргает, пытаясь сесть и понять, где находится.  Этот урод ударил ее головой о стену.  Она стиснула зубы, мечтая изничтожить его при первой же возможности, уперлась рукой о матрас и вдруг наткнулась на что-то мягкое.  Поморгала, разгоняя белесую пелену перед глазами, а когда поняла, к чему прикоснулась, завизжала во весь голос. Тошнота подкатила к горлу, когда она рухнула с кровати на пол, задыхаясь от ужаса.  Тело, которое лежало на кровати, лишь очертаниями напоминало человека. Она зажала рот рукой, стараясь не смотреть на внутренности, видневшиеся из распоротого живота, на почти полностью пропитанное кровью покрывало. Попыталась встать на ноги, но пошатнулась и уперлась рукой о стену, глубоко дыша. — Доброе утро.  Его спокойный голос словно снова ударил ее по голове. Она вздрогнула, поднимая голову и встречаясь с его равнодушным взглядом. Кай поджал губы, делая невинное лицо и открыто ей улыбнулся.  — Как спалось?  — Ты...ты издеваешься?! – севшим голосом прошептала она. — Ты ударил меня головой о стену, псих! И...и кто это?! – она указала рукой на кровать, стараясь не смотреть в ту сторону.  — Это? Хм...кажется, ее звали Мона и она очень сильно хотела меня. Но я был неприступен, как скала. Я же не хочу, чтобы ты ревновала. — И поэтому ты вспорол ей живот? – изумилась она, потирая затекшую шею, ощущая, как немного приходит в себя, глядя на него – совершенно спокойного.  — Ты чем-то недовольна? – приподнял он одну бровь, делая несколько шагов к ней. — Вообще-то, ты должна быть благодарна. Ты вчера повела себя, как очень плохая девочка, я был вынужден наказать тебя, но сейчас я уже не злюсь. Она поджала губы, напряженно глядя на него, ожидая. Чего? Она и сама понятия не имела. Он был слишком непредсказуем. Мог выкинуть все, что угодно.  Он пугал ее.  Она ведь думала, что он не станет поднимать на нее руку, и ошиблась. Голова до сих пор гудела. — Что это за место? – прокашлявшись, поинтересовалась она, оглядываясь по сторонам.  — Квартирка этой милашки, – Кай кивнул на кровать, и ее снова передернуло.  — Пожалуйста, давай уйдем отсюда, – попросила она вдруг, обхватывая плечи руками. — У меня дурное предчувствие.  — Разумеется, ты ведь со мной, – подмигнул он ей, как вдруг в дверь раздался стук.  Она дернулась, едва сдерживаясь, чтобы не взвизгнуть и попятилась назад. Стук повторился.  Сердце ушло в пятки. Сейчас их поймают.  А вдруг это полиция? Что делать? Что. Делать.  — Кай, – пискнула она, в ужасе глядя на него, и натыкаясь лишь на ледяной взгляд.  — Мона, ты дома? Прости меня, я был неправ. – раздался мужской голос по ту сторону двери. — Я вхожу, хорошо? Ключ повернулся в замке. Они застыли. Дверь медленно распахнулась.