Что уносит осень?

      Мысли медленным потоком вновь вливаются в мою голову. Воспоминания. Разные отрывки появляются перед глазами, стоит только куда-нибудь засмотреться или опустить веки. Я слышу шелест листьев, твой звонкий смех, долгие гудки и безразличный голос. Чувствую запах сырой земли, свежести, твое дыхание на моей шее, пустоту внутри. Но все это только в моей голове и в моей памяти, которую хочется стереть к чертям. Это была особенная осень… Особенная, потому что тогда мы были вместе. И не смотря на то, что прошло уже довольно-таки много времени, я помню все весьма отчетливо. Возможно, это от того, что я вновь и вновь перечитываю записи своего ежедневника о тебе. Что ж… думаю, сегодня будет последний раз. Вторник, 16 сентября.       «Итак, начнем. Что же сегодня произошло со мной? Пожалуй то, чего я ждал практически месяц! Сегодня ты вернулся в город, дорогой, после долгих разъездов. Мне казалось, что я не видел тебя целую вечность. Перед уездом ты сказал мне: «Не скучай». Знаешь, это было нелегко с той секунды, как ты сел в поезд и он отвез тебя далеко. Помню, я пришел после этого домой, включил первую попавшуюся мелодраму и ныл как девчонка. В последующие дни я просто ходил овощем, пытался хоть как-то отвлечь себя. Гулял с друзьями, веселился. Но как только вечером возвращался домой, то я словно прыгал в море тоски и безысходности. Я благодарен тому человеку, кто придумал интернет. Разумеется, он не заменит мне живого общения с тобой, но и это хоть что-то. И вот. Я стою на вокзале, жду твоего поезда, который должен показаться вдали с минуты на минуту. Я так нервничал... Я выкурил, пожалуй, сигареты три. Громкий гудок поезда вырвал меня из раздумий и я увидел, как ты медленно спускаешься на землю. Словно… черный, изумительной красоты ангел. Ты был в темном костюме, как всегда, элегантен. Видишь меня и расплываешься в уставшей, но такой очаровательной улыбке. Бросаю окурок в мусорку и иду к тебе навстречу. Все ближе, ближе. Я смотрю в твои зеленые глаза, в которых, как мне казалось, накопились слезы. Я преодолел то чертово расстояние между нами и впился в твои губы. Плевать было, что смотрят. Сумки громко упали на землю и твои руки оказались у меня на талии, прижимая к себе. Боже, мое сердце готово было выпрыгнуть из груди в любую секунду. Ты, чертов маньяк. Я хотел тебя прямо там, на вокзале. Но пришлось подождать. Мы вернулись домой и там уже стало по настоящему жарко!»       Я до сих пор помню твои касания... Грубые, нежные, холодные. От которых у меня были мурашки по коже. Твою бледную мраморную шею, которую я так любил целовать и оставлять на ней красно-малиновые пятна. Твои изящные руки, такие талантливые. Твои рисунки достойны стен в самом известном музее мира. Помню, как ты рисовал меня. Я думал, что ты продал душу дьяволу, чтобы так точно описывать детали, контуры, цвета. Я смотрел на твои картины и они надолго оставались в моей голове, как самые волшебные произведения искусства. После тебя. Ты был выше всего. И ты был моим.       31 октября. Пятница       "Ура! Сегодня самый лучший день в моей жизни! Как я обожаю Хэллоуин и как же мне повезло родиться в этот замечательный праздник. С утра я уже был на взводе. Готовил костюм, украшал квартиру, ведь у нас сегодня вечеринка. Ты пошел в магазин за продуктами. Сегодня должен быть особенный день. Ведь мы наконец-то живем вместе, как мы и мечтали. Не зависим от мнения родителей, общества. Это все, что мне нужно. Вечером начали приходить гости. Помню одного парня в костюме хот-дога, девушку в образе зомби Дарт Вейдера. Я был серийным убийцей. Вся моя рубашка, брюки и лицо были в бутафорской крови. Выглядело очень впечатляюще, особенно в темной комнате. Но ты как всегда был безупречен. Граф Дракула. Возможно, немного банально и предсказуемо, но, черт возьми, тебе не было равных. Даже самый настоящий Дракула по сравнению с тобой лишь жалкая летучая мышка. Бледная кожа, клыки, тонкая полоска крови из уголка твоего рта- это чертовски возбуждало. Милый, ты убиваешь меня каждую секунду. Да, приходилось таскать друг друга в туалет или в свободную комнату, чтобы немного сбросить напряжение хотя бы поцелуем. Горячим, бешеным, уничтожающим. В главной комнате играла светомузыка, танцевали и поглощали приготовленные закуски наши друзья. Это было очень здорово видеть всех в костюмах, слышать их поздравления. Я действительно чувствовал себя самым счастливым и свободным, способным на любые поступки. Особенно это чувство усилилось после пары кружек пива. Потом началось настоящее веселье. Музыка громче, спиртных напитков больше и они оказывались абсолютно везде. Танцы на столе, разные споры на поцелуи, раздевания. Пару раз я даже выиграл у тебя. Но пообещал раздеть позже, без свидетелей, на что ты ответил поцелуем. Все начали нам аплодировать и свистеть, что весьма забавляло. Здорово, когда твои друзья принимают тебя таким и не осуждают. Под утро мы с тобой проснулись с ужасной головной болью. Но, пожалуй, это того стоило."       Да, тогда мы весь следующий день провалялись за просмотром всяких комедий. Фантастика. Мы лежали в нашей постели, я обнимал тебя, целовал твое изумительное тело. Мы разговаривали обо всем. И было так легко, так тепло, так уютно сидеть с тобой, понимать, что ты мой. Это все, что нужно было для моего счастья. Только ты.       15 ноября. Суббота.       «Сегодня мы с тобой гуляли по парку. Потрясающе. Шелест листвы под ногами, голые деревья, растущие вдоль аллеи. На улице было уютно находится, так как не было ни холодного ветра, ни дождя. Но аллея пустовала, и я даже был этому рад. Я взял тебя за руку и притянул к себе, накрывая твои губы своими. Твои черные волосы накрыли половину лица и я поспешил их убрать тебе за ухо. Ты накрыл мою руку своей ладонью и по телу прошелся слабый электрический заряд, и теплый шар спустился вниз живота. Черт, ты заставлял хотеть тебя, даже просто касанием. Да даже своим видом. Я медленно разорвал поцелуй и мы пару секунд могли еще отдышаться, после чего я обхватил твою шею руками и прижался к тебе. Словно ты был моим спасательным кругом в холодном океане. Боже, как же я тебя люблю. Я готов говорить это, доказывать это тебе, чтобы ты ни на секунду не сомневался в моих чувствах к тебе. Хоть и сам иногда не чувствую нужной мне взаимности… наверное, я себя накручиваю. После мы пошли с тобой в парк аттракционов неподалеку. Купив себе по вкусному хот-догу с чаем, ты потащил меня на «колесо обозрения». Я думал, что не умею визжать как девчонка, но наша жизнь сплошные открытия. Что ж, зато было весело смотреть, как ты обжегся чаем и чуть не уронил свой «обед». Бедненький мой. Я тебя дома пожалею… Потом мы катались на маленьких машинках, и я думал, что скорее нос себе сломаю, чем выйду оттуда; стреляли в тире и ты выиграл мягкого единорожку, голубого цвета. Я так смеялся, когда ты мне вручил его со словами: «Каждой маленькой принцессе нужен верный конь». А ведь действительно. Принц есть, а коня нет. Может стоило еще корону с волшебной палочкой купить? Ладно, нас бы вообще за больных приняли. Уже вечером мы зашли в уютное кафе, где заказали себе по кофе и парочке булочек с корицей. Все в этом заведении было выдержано в нежном бежевом цвете, кое-где на диванчиках разбавленный красными, зелеными и белыми подушками. Картины с разными пейзажами, приятная французская музыка на фоне и напротив ты. Уставший, но улыбка не уходила с твоего лица. Черные волосы были немного растрепаны, глаза прикрыты длинными ресницами. Мне всегда интересно о чем ты задумываешься, что заставляет исчезнуть твою потрясающую улыбку. Я тихо позвал тебя и ты посмотрел на меня. Зеленые, обворожительные глаза смотрели на меня как-то печально, и я не мог понять, что случилось. Я облокотился на стол и немного нахмурился. Мне не нравится твое настроение. От разговора нас отвлекла официантка, которая словно случайно заигрывала с тобой. И все-таки даже после ее ухода разговора у нас не получилось. Меня это немного волновало, но портить день я тоже не собирался».       Ах, как же я ошибался тогда, думая, что все хорошо. После этого дня ты продержался еще неделю. И я могу только догадываться как долго ты откладывал этот разговор. Я помню все слова, что ты мне сказал тогда вечером. Ты уехал, не сказав куда. Твои вещи исчезли, когда я пришел домой после работы. Я кинулся к телефону, звонить тебе, требовать объяснений. Гудки. Долгие, томительные, и с каждым новым звуком сердце ныло с новой силой. Волнение, страх. Безумный страх. А слезы уже начинают потихоньку катиться из глаз. И вот. Наконец, ты ответил. Ты молчал и я решился начать разговор, немного угомонив подступавшую истерику.       «Алло?»       «Слушаю». Безразличный голос проедал дырку у меня в груди.       «Нет, это я тебя должен слушать. Какого хрена? Что произошло? Куда ты ушел?!»       «Успокойся, Фрэнк»       «Я жду объяснений!»       «Я…». Он вздыхает и слышу, как он шмыгает носом. «Я не могу так, Фрэнк. Извини, но… я не думаю, что мои чувства к тебе такие, как раньше»       «Что? Что ты хочешь этим сказать?»       «Извини меня. Я не хочу делать больно тебе. Просто и себя мучать я не могу больше. Найди себе кого-нибудь другого, того, кто будет достоин твоей любви. И забудь меня»       «Что?! Нет! Нет!!! Нет, вернись, прошу! Не смей так со мной поступать!». Истерика. Слезы градом сыплются из глаз и в горле чувствуется тяжелый ком. Хочется кричать, метать все вокруг, забиться в угол, исчезнуть. Я перестаю воспринимать реальность. Она словно самый худший кошмар, который мог мне когда-либо присниться. Но нет. К сожалению, это был не сон.       «Извини, мне правда жаль». Я слышал, что ему тоже больно это говорить.       «Так вернись и скажи мне это в лицо! ТЫ, ЧЕРТВ УРОД, ВЕРНИСЬ И СКАЖИ МНЕ ЭТО!!!». Я переходил на крик. Отчаянный, полный боли, горя. Внутри все ныло. Я не хотел такого чувствовать, нет. Никогда в жизни. Я смотрел в окно, где огни медленно расплывались под новыми потоками слез. Я медленно подошел к нему и посмотрел вниз. Шестой этаж. Шестой этаж…       «Фрэнк, пообещай мне, что ничего не сделаешь с собой. Слышишь? Ради своих родных. Не смей, понял меня?». Ого, он беспокоится. Сейчас немного неуместно, но ладно. Я открыл окно и вдохнул свежий холодный воздух. Его голос раздавался у меня в голове. Больше не родной, больше не мой…       «Почему? Скажи мне, что случилось?». Я шептал охрипшим голосом. Что я сделал не так? Что произошло? Я облокотился головой на окно и закрыл глаза, чтобы хоть как-то прийти в себя. Не получалось, слишком больно. Слезы. Льются, не прекращая.       «Я не могу тебе сказать это. Это трудно объяснить…». Замолкает. Вздыхает. «Все не как раньше. Мои чувства, они… я не могу так. Ты будешь напрасно тратить на меня свою любовь. Мне жаль, Фрэнк. Забудь, попробуй пожить для себя. Мне правда жаль». Жмурюсь и кусаю губу, чтобы хоть как-то отвлечь внутреннюю боль. Не получается. И не получится, Фрэнк. То, что творится внутри не заклеить пластырем, не запить аспирином.       «Прошу… не бросай меня… не надо». Шепчу я, надеясь, что это все изменит. Ха. Все тщетно, милый. Это конец. Это конец…       «Пока, Фрэнк. Не прощай меня, я не заслуживаю этого. Мне жаль». Гудок. Сброс. Телефон выскальзывает из рук и падает на пол. Я застыл в немом крике, не способен пошевелиться. Обессиленный, опускаюсь на пол и шатаюсь из стороны в сторону. Словно в колыбельке. Должно казаться, что сейчас тебя поцелуют в лобик и скажут «Сладкий снов, мой милый мальчик». Но нет. Никто не скажет. Ты один. Я один. В темной комнате. Сижу под подоконником и захлебываюсь в истерике. Так продолжается еще часа два, пока последние силы не истрачены и, казалось, все слезы выплаканы. Начинает тошнить и болеть голова. Чертовски сильная боль, она, кажется, никогда не прекратится, не оставит меня. Вдох. Выдох. Я медленно поднимаюсь на ноги, придерживаясь за стоящий рядом комод и шагаю в ванну. Теплые капли накрывают меня, я пытаюсь немного расслабиться, но чувствую, как к горлу вновь подходит ком и закрываю лицо руками. Кричу. Сжимаю волосы на голове, готовый их вырвать. Дышу. Вдох, выдох. Поднимаю лицо навстречу каплям и они сливаются со слезами. Черт, возьми себя в руки!       Выхожу из ванной и направляюсь в спальню. Там нет тебя. И больше не будет. Падаю на подушку и закрываю опухшие глаза. Сворачиваюсь в калачик и обхватываю руками коленки, словно ребенок. Молюсь поскорее погрузиться в сон. Засыпаю. Снится он. Мы счастливы. Чувствую тепло, легкость… но это же сон. Я просыпаюсь. Иду на кухню, держась рукой за стену и наливаю себе стакан прохладной воды. Умываюсь и иду обратно. Повторяю попытку уснуть. Вроде, получилось.       Весь следующий день я не выходил из дома, я не ел, не спал, я просто… просто существовал. И так длилось еще неделю. Я неплохо похудел. Помню, решился выйти в магазин. Купил еды, сигарет и выпивки. Нет, я не собираюсь из-за Него спиваться. Но мне нужно немного расслабиться. Прихожу обратно домой, прибираюсь и готовлю себе поесть. Он был прав, я не должен убиваться. Нет. У меня еще есть родные, я еще молод.       Но, периодически, мысли вновь возвращались ко мне в голову. Плохие мысли. Поедали изнутри. Напоминали о произошедшем. Воспоминания… дней, проведенных вместе. И того последнего разговора. То, что я чувствую внутри, это так… неприятно. Вот был человек, так? Ты делишься с ним по началу просто информацией, ты называешь его товарищем или просто знакомым. Потом, когда видишь, что ему можно доверять, ты зовешь его другом, и делишься с ним секретами. Он делится с тобой своими и не выдает твоих. Вы с ним понимаете друг друга, помогаете с проблемами- это лучшие друзья. Вы вместе, кажется, готовы пойти против всего мира. И ты знаешь, что он будет рядом. И вдруг, ты чувствуешь, что он тебе намного больше, чем лучший друг. Возникает симпатия к этому человеку. Ты сначала можешь ошибаться, можешь этого не признавать, но если ты будешь убеждать себя в том, что он симпатичен тебе, что ты его любишь, то все, ты труп. Ты уже влюблен в него. И ты надеешься на взаимность. И когда ты ее получаешь, то делаешь ради этого человека все. Ставишь его в центр своей жизни, смыслом существования. Тебе кажется, что лучше и быть не может. Ты любишь, тебя тоже любят. Разумеется, это потрясающе. Одно из самых волшебных чувств в мире. А когда ты вдруг видишь, что твой человек уходит… ты рассыпаешься. Ты чувствуешь пустоту внутри, словно все твои жизненно важные органы забрали, оставили вакуум. Ты потерял то, ради чего жил. Ты можешь после опустить руки, начать убивать себя. Это невыход, да? Конечно, не выход. Может, не сразу, но ты поправишься и научишься жить заново. И я учусь. Мне потребуется много времени. Очень много. Может… я не хочу так думать, но мне кажется, что мои чувства не пропали. Они есть. Я их спрятал. Я не хочу их выпускать, будет только хуже.       Я не могу перестать читать свой дневник, который так терзает мне душу. От чего мне вновь становится больно. Чертов мазохист. Бросаю ежедневник на диван, одеваюсь и выхожу проветриться, прихватив собой сигареты.       Скоро новый год и на улице уже тонким слоем лежит снег. Он приятно скрипит под ногами. Свежий холодный ветер дует в лицо, от чего начинает щипать щеки и нос. Я подхожу к большому торговому центру и захожу в него. Тепло сразу окутывает меня и я расстегиваю куртку. Снимаю шапку и челка падает на глаза. «Может пойти подстричься?»       Играет весёленькая рождественская музыка и куча людей слоняются по центру с большими пакетами. «Надо тоже купить подарок… себе». Вздыхаю и направляюсь в первый понравившийся магазин одежды. Разумеется, в глаза бросаются разнообразные рубашки в клетку, майки и теплые свитера. Отлично, как раз то, что мне сейчас нужно. Закупившись еще в парочке магазинов я почувствовал пустоту в животе и направился в кафе. Вроде, жизнь начинает налаживаться. Допив горячий чай я стал собираться. Взяв пакеты и направляясь к выходу из центра, иногда поглядывая на витрины интересных магазинов, я думал, что буду делать на новый год и рождество. Поехать к родным? Не очень заманчиво. К друзьям? Они будут спрашивать, почему я один, а из-за этого испортятся все праздники. Один? Ну, проще тогда повеситься на гирлянде. Знаю! Я куплю себе собаку!       Вдруг, я чувствую, что в кого-то врезаюсь и чуть не растягиваюсь на этой чертовой скользкой плитке. Крепкие руки хватают меня за плечи я остаюсь в стоячем положении. Поднимаю глаза, чтобы или поблагодарить, или обругать, а может и извиниться перед человеком, возникшим у меня перед носом. Но в следующую же секунду я готов был упасть обратно, выстрелить себе в голову, как Курт Кобейн, лишь бы не быть в этом мире и не смотреть сейчас в два зеленых, когда-то таких родных, глаза. Я застываю. Время останавливается. Смотрю и не могу понять, мираж передо мной или это реально происходит.       - Прошу прощения, – вежливым голосом отдается у меня в голове,- вы не ушиблись?       Эм, какого хрена? Прикол какой-нибудь? Черт, убейте меня. Или его.       - Нет. Все хорошо. – я старался говорить серьезно, но охрипший голос меня немного подвел. Черные волосы… их нет! Они теперь короткие и светло-каштановые. Что за хипстер передо мной стоит? Но кожа бледнее обычного. Лишь порозовевшие от холода щеки делают его хоть как-то похожим на живого человека.       Внутри меня словно находилась бомба замедленного действия. Ком подступал к горлу и я начал часто моргать. Черт, черт, черт! Только не здесь!       - Счастливого Рождества! – он мило улыбнулся и исчез. Опять. Без объяснений, без ничего. Ничего! Оставил меня стоять с накопившимися слезами в глазах, и я уже вновь готов ненавидеть весь мир. «Это был он, это был он…».       Я поспешил домой и заперся там. Вот, опять. Приступы истерики, паники. Снова больно. Появился на мгновение, но этого хватило, чтобы вновь разрушить мой хрупкий замок внутри. Вновь осколки. Я не хочу больше этого чувствовать. Ничего больше не хочу. Я хочу только его, опять. Несмотря ни на что. Плевать, но я хочу его. Его глаза, его кожа. Они больше не мои. Он не мой. Срываюсь, иду в спальню и беру дневник. Все заново. Все повторяется.       Беру ручку, пишу последнюю запись.       27 декабря. Суббота.       «Дорогой Джерард. Если вдруг ты читаешь это… знай, ты убил меня. Эта встреча в торговом центре была последней каплей. Я больше не могу терпеть. Все слишком тяжело, слишком больно. Я слишком люблю тебя. Но мне трудно жить с этим. Легче это оборвать сейчас, чем ждать и не знать, когда закончится весь этот ад для меня. Мне жаль, что я нарушаю обещания. Но не я один так поступаю, верно? Ты будешь вечно в моем сердце и когда оно перестанет биться… просто знай, что ты для меня всегда был и будешь всем. Мне жаль, что я не смог стать «всем» для тебя. Люблю тебя и надеюсь еще встретиться с тобой. Не скоро, но встретиться. Прощай, мой милый принц. Фрнк Айеро. Хо.» Открытое окно. Холодный зимний ветер. Мокрые глаза. Вдох. Выдох. Выбор. Да. Нет… нет. Холодно ногам. Еще вдох. Легкость. Свобода. Холод. Удар. Крики. Начинается паника. Слышится серена. Поздно. Сердце не бьется. Пульс на ноле. Машина. Больница. Морг. Два зеленых глаза смотрят на плитку, возвышающуюся над землей. Два зеленых глаза, которые никогда не увидят парня с глазами цвета охры. С татуировками и пирсингом на губе. Должен был помочь. Спасти. Справиться. Но сглупил. Фрэнк Энтони Томас Айеро младший. Навсегда с нами 31.10.1981- 27.12.2010.