...отказано.

Кожаное сидение под ее спиной было скользким и влажным — как собственная голая кожа, и ночной воздух холодил ей лицо и плечи. Там, где к её телу прижималось его тело, всё пылало, плавилось и тонуло в их общем липком поту. Его лицо было отрешенным, глаза - закрыты. Его ладони избегали её грудей, зато в плечи ей он вцеплялся, словно переломить их было столь же легко, как спички. Его рот приоткрылся, но слова не шли - ветер обрывал их, позволяя выскользнуть лишь отрывистым вздохам. На краткий миг его глаза распахнулись — она поймала этот взгляд, и он вздрогнул от боли. Она понимала его чувства — в каком-то смысле. Чистота с трудом принимает грязь. Обхватив ладонями его подбородок и переводя дыхание, она шептала ему задыхающимся, постельным тоном. "Мики"— произнесла она; одно слово — единственное объяснение. Всё это ради тебя. Всё это ради меня. Мы — одно и то же, и вместе мы делаем друг друга сильнее. Забудь про сад; он вконец одичал. Его дыхание сбилось; тело содрогнулось. "А-анфи!" — выдохнул он, и жидкий лед разлился по её груди, заморозив сердце. Хохочущий ветер ревел в ушах. Когда она отвернулась, то заметила пронзительные зеленые глаза — его глаза — следившие за ними — и осознала, что конец света настаёт и для неё. Удивительно, но ей этого уже не хотелось.