* * *
— Кимимаро погиб, помогая Пятёрке... Теперь уже Четвёрке Звука доставить к вам Учиха Саске, — сказал Якуши Кабуто, поправляя очки. — Удивительно, как ты заставил его, — хрипло проговорил Орочимару, привыкая к новому телу, которое пришлось поменять в спешном порядке, не дожидаясь, пока доставят Саске. И всё из-за Хирузена. Старый обезьян перед смертью знатно потрепыхался и унёс с собой в желудок Шинигами его руки. — Вы недооцениваете личную привязанность Кимимаро к вам, Орочимару-сама, — усмехнулся Кабуто. — В конечном итоге, и он пригодился мне, — безразличным голосом бросил Орочимару, разворачиваясь в направлении своей комнаты. — Вы удивительно безжалостны и бессердечны, Орочимару-сама, — догнал его в спину тихий и благоговейный шёпот помощника и шпиона.* * *
«Ты исполнил свой последний танец, Кими-кун? Танец Папоротника, если я не ошибаюсь. Так он назывался?» — спрашивал про себя Орочимару, расчёсывая свои длинные волосы костяным гребнем. Чуть пожелтевшая кость расчёски служила ему верой и правдой восемь лет. Так же, как... Окунувшись в воспоминания, словно наяву увидел мальчишку с белыми волосами и большими ярко-зелёными глазами, который протягивал к нему ладони с гребнем, сделанным из кости. Из кости самого Кимимаро. — Это пока всё, что я могу, Орочимару-сама. Я только-только научился управлению своим Шикотсумьяку*, но я буду стараться, чтобы быть полезным вам. — Это мне? — удивился он тогда. А Кимимаро, покраснев, кивнул и застенчиво улыбнулся. Орочимару взял подарок и поразился тому, что мальчик остался таким спокойным и добрым. Сумасшедший клан Кагуя держал ребёнка в клетке, воспитывая как зверя — дикого, агрессивного, безжалостного. Но, похоже, не смог вытравить из него человечность. — Спасибо, Кими-кун, — поблагодарил Орочимару, опустив ладонь на голову парнишке, и тот даже привстал на цыпочках, затаив дыхание. Этим жестом и выражением лица напомнив непутёвого, такого же беловолосого друга детства — Джирайю. Тот тоже так реагировал на похвалу или прикосновения Хирузена. Так реагируют все сироты, которым хочется получить хотя бы крохи тепла и внимания. Орочимару сам был таким же... Этот эпизод, от которого сердце впервые дрогнуло, он загнал поглубже в память и, положив расчёску, лёг на постель. В кои-то веки руки не болели, и тело чувствовало себя просто отлично. Но вот душа…* * *
— Мне так жаль, что я не смогу стать вашим сосудом, Орочимару-сама, — тогда, впервые за пять лет, он увидел слёзы Кимимаро. Парень не позволял себе проявлять эмоции даже когда почти умирал от проклятой метки. Смотрел на него и верил, что выживет, чтобы быть с ним всегда. Преданно и умиротворённо. И выжил. А тут. Последний представитель великого клана Кагуя плакал, и Орочимару не знал, что с этим делать. — Я пока использую другое тело, — быстро прижал он его к себе. — Прости, Кими-кун, но твоя болезнь. Тебе надо было раньше сказать, пока она не прогрессировала в третью стадию. — Я… Просто не хотел расстраивать и беспокоить вас, Орочимару-сама, — глухие рыдания смолкли, и тринадцатилетний парень засопел, рвано вздыхая и успокаиваясь. А он не сказал, что был даже рад появившейся причине, позволяющей освободить Кимимаро от роли сосуда для техники перерождения. Орочимару не хотел использовать его тело, сколь бы ни привлекательны были его способности.* * *
— Джуго, которого нашёл и привёл Кимимаро, обладает свойствами преобразования тела, схожими с влиянием проклятой печати, — заметил Кабуто. — Кимимаро из-за своей болезни вообще стал очень активно помогать вам в поисках интересных шиноби. — Да, — холодно ответил Орочимару, не показывая, как дрогнуло сердце от упоминания парня, и как он расстроился, что тот совсем себя не бережёт, сокращая и так недолгую жизнь. — Надо исследовать этого Джуго, возможно, удастся улучшить моё джуиндзюцу.* * *
— Я чувствую себя просто отлично, — улыбнулся Кимимаро, слегка смущаясь пристального взгляда. — Орочимару-сама, вам удалось улучшить мою печать. — Надеюсь, это тебе поможет, — сухо ответил он, отступая и вглядываясь в красивое и уже не по-мальчишески мужественное лицо. Длинные белые волосы, словно в подражании ему. Алые точки на лбу — клановые татуировки. Зелёные, как весенняя трава, глаза. — Я смогу выучить последний танец: Танец Бутона Папоротника. Я смогу ещё быть полезным вам, Орочимару-сама! — Не сомневаюсь в тебе, Кими-кун, — Орочимару позволил себе короткую улыбку и похлопал своего пятнадцатилетнего воспитанника по плечу.* * *
— Ты так не вовремя снова заболел, Кимимаро! Орочимару-сама из-за тебя чуть не проиграл бой с Третьим Хокаге! — Орочимару услышал, как верещит Таюя, одна из Пятёрки звука. — Если бы ты был с нами, то Орочимару-сама мог бы победить! — Заткнись, — коротко бросил он несдержанной на язык куноичи. И еле успел подхватить тело Кимимаро, который от напряжения, своей разыгравшейся болезни и этой новости упал в обморок. — Орочимару-сама, я возьму его! — подбежал к нему Кабуто. — Ваши руки, зачем же вы… — Заткнись и сделай что-нибудь, — остановил Орочимару поток словоизлияний ещё одного любителя потрепать языком.* * *
— Как ты, Кими-кун?.. Шестнадцатилетний парень был буквально опутан проводами. Даже во рту была трубка, чтобы Кимимаро мог дышать, а на глазах — медицинская печать, закрывающая почти всё лицо. Воспитанник вздрогнул, мелко задрожал и издал глухой вздох. — Тихо, тихо. Не волнуйся, — Орочимару не мог пользоваться руками, которые висели бесполезными плетьми, поэтому, склонившись, погладил чужую ладонь щекой. Пальцы Кимимаро судорожно вплелись в его волосы. С явным усилием Кимимаро вытащил трубку изо рта и с трудом вытолкнул из себя слова: — Я теперь... Бесполезен для вас... Орочимару-сама... — Да, — тихо сказал Орочимару, покидая комнату.* * *
— Где Кимимаро? — увидев пустую постель в лаборатории, безразличным голосом спросил Орочимару помощника. Кабуто растянул губы, явно подражая его «змеиной улыбке». — Кимимаро-кун ушёл, чтобы доставить к вам Учиха Саске. — Ты заставил его? — ровным голосом спросил Орочимару, сдерживаясь и убеждая себя, что Кабуто ему ещё понадобится и терять ирьёнина сейчас, когда ему нужна помощь, слишком неразумно. — Нет, что вы, Орочимару-сама, Кимимаро-кун сам так решил, — что-то почуял тот. — Он очень хотел вам пригодиться — это было его целью.* * *
— Мне нужен Саске! — кричал Орочимару, когда стоял прямо в одежде под душем. Капли падали на оголённые руки, пришедшие в окончательную негодность. Расползающийся некроз еле сдерживали печати. Он кричал, подставляя руки под воду. Боль тела еле-еле заглушала другую боль. Ту, которую он испытал, увидев пустую кровать, на которой не было Кимимаро. Единственного родного человека, который у него оставался в этом мире.* * *
— У этого мальчика из Страны Воды интересный геном, — сказал Кабуто. — Я сейчас его приведу. Орочимару сидел в кресле и вертел в руках костяной гребень. Когда раздались шлёпающие шаги, он удивлённо посмотрел на вошедшего. Белоснежные волосы до плеч укололи сердце болью воспоминаний. Но глаза у молодого шиноби были фиолетового цвета и совсем не такие как… Орочимару остановил поток нахлынувших воспоминаний. — Как тебя зовут? — Суйгецу, Хозуки Суйгецу, — немного нахально ответил парень лет четырнадцати на вид. — Остриги его волосы, Кабуто, и исследуй в лаборатории. Пусть Саске потренируется с ним. — А вы не будете заниматься с Суйгецу? — позволил себе любопытство Кабуто. — Нет, — Орочимару сжал гребень в ладони. — У меня есть другие дела.* * *
Орочимару никому не рассказывал, да и вряд ли кто-то бы осмелился его спрашивать или интересоваться этим вопросом, но после своего воскрешения, когда весь мир вместе с ним был на короткий миг погружён в «Муген Цукиёми», он увидел Кимимаро и успел сказать тому, что очень им дорожит и считает приёмным сыном. © Copyright: Кицунэ Миято, январь, 2015