Гори, гори ясно

#AU #L Предупреждение: сцены жестокости, садизма и издевательства над пятнадцатью девочками, описанные в данном рассказе, не имеют отношения к реальным людям, происходящее не основано на реальных событиях и происходит невсерьез, поэтому, собственно, Вам париться не из-за чего абсолютно.)) Мои поздравления с Наступающим Новым 2015-ым годом!!! Раз, два, три, елочка, гори!!!))) Кто не спрятался, я не виновата, я уже ищу! Признаться честно, иметь свой, не ограниченный рамками фан-клуб, в котором ты можешь жить без правил, немного бунтовать, отвлекаться от бытовухи, ежедневных проблем и даже собственного парня, - это здорово. Ты просто живешь творчеством какого-то определенного человека, находишь друзей по интересам и раз в неделю отказываешься от походов по барам, клубам и глупых танцев на дискотеке, а собираешься со своими сестрами по разуму у кого-нибудь на чердаке, смотришь фильмы с участием своего кумира, обсуждаешь сюжет, обсуждаешь Его и то, о чем никогда не будешь говорить со своим мальчиком, потому что когда видишь Его на экране, уровень эстрогена в крови зашкаливает, и становится, знаете, очень хорошо. Но кому я это рассказываю? Нам всем об этом так или иначе известно, мы ведем свой сайт о Нем. В разделе сайта "Эротические фантазии" мы делимся своими снами, мыслями о том, как Его руки крепко сжимают нас в объятьях и все то, что может следовать за этим. И всего нас пятнадцать. Коммуна пятнадцати сестер, ведущих тайную жизнь от своих родителей, парней и вообще от всего мира. Меня зовут Маша. Мои приближенные подруги из фан-клуба - Наташа, Уля, Лена, Алена (не путать с Леной - только по имени мы их и отличаем) и Темпл, которая побывала рядом с ним и даже получила совместную фотографию. Иногда мы даже обожествляем Темпл. Она добилась того, о чем мы только мечтаем. И даже постояла рядом. В каком-то смысле мы были закрытым сообществом, в котором каждая знала остальных участниц в лицо. Мы могли бы до конца жизни жить таким образом. Своей или его. Не важно. Если бы с ним что-то случилось, мы бы просто распустили собрание и вернулись к обыденным делам. Или придумали новую тему для фан-клуба пятнадцати. Но приближающийся Новый Год многое изменил для нас. И началось все с того, что у нашего сайта появился новый администратор. Мы так толком и не выяснили, кто именно ее позвал, да нам и по сути было все равно. Девка немного замкнутая, может быть, даже двинутая, зато информацию ищет быстро, ладно да складно. А ее стихами только ленивый не зачитывался. Настолько сильно пишет, аж за душу щиплет, и глаза на мокром месте. Имела она к нему что-то особенное, сильное, нечеловеческое. Порой, такие безумные идеи рождала, что кто-то посмеивался и крутил пальцем у виска, кого-то даже оторопь брала. На очередное собрание мы позвали ее в свой круг. На поверку девка оказалась интроверткой, какую только поискать. Сидела в кругу в каком-то дерьмовом платьице, радоваться не радовалась, хотя у нас гормонов радости и визгов после просмотра сиквела популярной ленты с Томом Крузом было хоть отбавляй, изредка добела стискивала костяшки пальцев. Вдыхала со свистом. Как через боль. — Девкиии, я на седьмом небе. — Алена шлюховато улыбнулась, и, опустив голову на колени Лены, хлебнула еще один глоток пива, выгнув шею. — Женек меня достал. Почему я должна быть бабой этого дрыща из универа, не пойму. А Он. Не человек просто. Момент в темных очках был тотальной смертью... Бабыыы, я теку. Я засмеялась первой, Уля поддержала тему. Вскоре и сама Алена начала ржать, как укуренная. — Это всего лишь адреналин, Ален. Все равно к Женьку тебе возвращаться. Так что приходи в себя. — Не хочу. О-ля-ля. Солнце светит ярче. — Ты просто упоролась. К привываниям Алены присоединилась Наташа. — Господи, бабоньки, у нас тут как публичный дом. А как он соскочил с лестницы, развязывая галстук, сучонок. Жаль, рубашоночку так и не снял. Я ведь надеялась. Ох... Так бы в штаны к нему и залезла вот этой рукой. — Для выразительности Наташа показала какой именно рукой, помахав полными бочонкообразными пальцами в воздухе. — А я помацала. — Произнесла Темпл с ярко выраженным акцентом. — Наклонилась к уху, мол, автограф и все такое. А сама по спине и ниже, ниже. Его даже в краску вогнало. Какое-то время все улюлюкали, пока молчание не прервала Лена. — Да че мы бабы. Поехали. Всем скопом навалимся да изнасилуем. Че тут сидеть и течь. Действовать надо. — Молвила она, стряхнув с колен изрядно поддатую Алену. — Умная такая. Раздействовалась тут. Объясни эти действия своему Сереже сначала. — Как-нибудь объясню. Любовь юности и все такое. Это не важно. Главное всем скопом, бабы. — Стойте. — Алена начала резко трезветь и уставилась на одинокую новенькую шатенку, забившуюся в угол. Ее потряхивало. Стиснутые добела маленькие кулачки дрожали, а по щекам стекали слезы, размывая косметику. — Она-то что думает? Расскажи нам, солнышко. Алена подвинулась к замкнутой девочке, обвив ее длинный локон вокруг пальца. — Расскажи нам свои мыслишки, молчаливая уродинка. Что ты почувствовала? Что? Говорят, у тебя у единственной из нас нет парня. Почему? Не из-за особого ли отношения к кумиру? Как ты хочешь, чтобы он имел тебя, а? Или, может, рукой потеребил под юбкой? — Алена злобно дернула новенькую за прядь, и та пустила чуть ли не вдвое больше слез. Лицо Лены искривилось. — Отстань от нее, Ален. Ты пьяная. Видишь, ей нездоровится. — Бесит она меня и все. Ничего не могу с собой поделать. Одно чую - погубит она всех нас и группу нашу развалит. Со своими гребаными стишками. Уродина. Никто не воспротивился воле Алены. Все помолчали. Наташа первая подала голос, обращаясь к новенькой. — Расскажи же нам хоть что-нибудь. Мы своих мыслей в кругу не скрываем. Девушка перестала плакать. В ее глазах появилась отчужденность, и на миг мелькнула затаенная злоба. Потом погасла, как будто и не было. И тогда она впервые открыла рот. — А я ведь по-настоящему его всегда любила... Я наблюдалась у психотерапевтов. Многих. Рассказала им о своих чувствах. И тогда они мне сказали, что через пару лет я оглянусь назад, в подростковый возраст, и только посмеюсь над юношескими глупыми порывами души. Я похлопала их по плечам и посмеялась вместе с ними. А потом их искали с собаками. Да не нашли... Шатенка улыбнулась впервые за вечер, смерив оппоненток взглядом, который не предвещал ничего хорошего. Алена громко заржала. Но через пару минут приумолкла. Не смеялся никто. Все пятнадцать сидели белее мела, мгновенно протрезвевшие и нервно вытянувшиеся в струну. И только по губам интровертки блуждала загадочная улыбка... *** Вскоре все забыли о произошедшем инциденте. И даже когда новенькая позвала фан-клуб к себе домой, на ужин, повыспрашивать духов о возможности приближения к Нему в ближайшем будущем, девушки дружно согласились. Дом у интровертки оказался отнюдь не халупой. Особняк стиля викторианской эпохи. Хозяйка сегодня была одета нарядно. Достойное платье, красивые кудри, струящиеся до лопаток. Во всех чертах лица и фигуры ни намека на отблески горя и боли. Каждой она подала тарелку с картофелем и только что вынутым из духовки дымящимся мясом в специях. — Выпьем, девочки. С наступающим Новым Годом. Пусть этот год принесет нам радость. — Молвила Лена. — И мужчину номер один в постель. — Хохотнула Наташа. Мы все глотнули вина, немного расслабились и забыли про предыдущие обиды, принимая хозяйку дома как свою, игнорируя ее оценивающий взгляд с искоркой плохо скрываемой безуминки. Вскоре она вынесла доску Уиджа и предложила заняться спиритизмом. Зажгла свечи и погасила свет. Мы сели в круг, взявшись за руки, и закрыли глаза. — Можно уже спрашивать? — Наташа приоткрыла один глаз, оглядывая окружающих. — Ты мешаешь духам. — Шикнула на нее шатенка. — Закрой глаза и произнеси вопрос вслух. Наташа послушно закрыла глаза и, смеясь, громко произнесла. — Изнасилует ли Клуб пятнадцати мужчину своей мечты?.. Наташа умолкла. Все тоже. С пару минут ничего не происходило. Все расслабились и опустили плечи. Тишина воцарилась над столом. И вдруг ветер снаружи так шибанул в ставни, что сорвал их с петель. Зимний буран ворвался внутрь, обрушившись колкими льдинками на клуб юных ведьм. Огонь от свеч взмыл почти что до потолка. Все как на подбор вскрикнули, открыли глаза, но руки не разомкнули. Планшет ездил по доске, царапая ее со скрежетом. Одни и те же буквы. Снова и снова. Подряд. D E A T H D E A T H D E A T H D E A T H. — К черту все. Я больше в этом не участвую. — Алена вырвала руку, круг разомкнулся. Планшет безвольно остановился, завершив очередное слово D E A T H. — Я домой. С меня хватит. — Постой. — Шатенка грубо схватила ее за руку. — Ты еще не доела. — Отпусти меня. — Взвилась Алена. — Сука. Какую игру ты с нами ведешь? Еда, спиритизм, что ты задумала? Я всегда знала, что ты с нами играешь, мелкая мразь, только прикидываешься бедной и забитой шмарой. — Девочки. Доедайте. Отсюда никто не выйдет, пока еда еще на столе. Голос шатенки звучал в тишине как скрежет металла. Даже бойкая Алена угрюмо уставилась в тарелку, чувствуя, как веки постепенно смежает сон. — Надеюсь, Вам было вкусно. И ради Вашего любимого, которого Вы так алчете, Вы готовы на жертвы. — Ее голос баюкал, хотя было в нем что-то неправильное. Свистящее и мерзкое. Наташа что-то сплюнула в тарелку и вскрикнула. Маленькое серебряное колечко. — Что это за мясо, твою мать?! — Это Ваши любимые мальчики. Аленин Женек, Ленин Сережа и тринадцать других. Во всеобъемлющем вопле потонул голос шатенки. Свечи разом потухли. Мир погрузился во тьму. *** Бежать, бежать, не разбирая дороги, ударяясь в темноте, пока руки и ноги немеют, и берет верх успокаивающее, которым она нас опоила. Ее голос звучит отовсюду. — Я на него молилась. Всю душу выворачивала в творчестве. Всю душу бы отдала за возможность побыть рядом, а вы, грязные твари, вообразили себе, что можете выволакивать свои тщедушные мысленки и не огрести. Как вы посмели. Он - жизнь моя. А вы своими погаными ртами выблевывали свои низменные и увечные желания, не имея на то права. Никакого. Хотя бы перед смертью вы будете знать, что сожрали своих парней. Это греет мне душу в канун Нового Года и Рождества. Где же Вы там? Кто не спрятался, я не виновата!!! Мы выбежали из особняка. Свободны. Почти. И вдруг... Летим вниз. Яма, выкопанная в глубь метров на пять. Не прошло и пары минут, как нас придавило чем-то тяжелым и пахнущим смолой. Еловые ветви... Прямиком в гроб. Она стояла сверху. Над ямой, которая медленно превращалась в нашу могилу, держа зажженную спичку в руке. Потом поправила волосы свободной рукой и рассмеялась. При этом рот ее исказился в ухмылке. — Какой же Новый Год без елки, мои дорогие? Раз, два, три. Елочка, гори!!! Спичка ринулась вниз, на еловые ветви, покрытые смолой и политые бензином. Огонь занялся. И все бы ничего, да вот этими ветками были придавлены все мы сверху. Пятнадцать ни в чем не повинных девчонок... — Тихая ночь. Дивная ночь... Рождество прийти не прочь. Эта нахалка пела. Громко и звучно. Наши волосы, лица и одежда горели и плавились. Дружный хор пятнадцати огласил воплями всю округу. Ели, могила, пепелище... Ночь была на удивление очень тихой. Скоро грянет Рождество. И новая жизнь. Только не для нас...