Дипломатический прием на планете Акинотоф проходил, на взгляд Спока, вполне успешно. Капитан Кирк и представительница местной правящей династии Амьлап — госпожа Олкетс — уже скрепили своими подписями так необходимые для дальнейшего расширения возможностей Федерации в этом секторе дипломатические документы, что являлось результатом достаточно продолжительных и трудоемких переговоров. Капитан выглядел усталым, но довольным, как и большинство окружающих его землян, которые во время работы над итоговой версией соглашения помогали Кирку разобраться в переплетениях традиций и законов Акинотофа. Самому Споку подобные дипломатические миссии казались довольно хорошим упражнением для ума. Первый помощник почти постоянно находился рядом со своим капитаном, в то время как специалисты-земляне сменяли друг друга. Джеймс Кирк также нуждался в отдыхе, но его положение обязывало к присутствию во время всех этапов обсуждения соглашения.
Но сейчас документы уже были подписаны, а капитан и остальные члены десанта получили от госпожи Олкетс любезное приглашение в поместье Амьлап на банкет в честь укрепления связей Акинотофа с Объединенной федерацией планет. Отклонить его было бы в крайней степени невежливо, и в данный момент группа офицеров, в которую вошли все участвовавшие в подготовке подписанного недавно соглашения члены экипажа «Энтерпрайз», находилась вместе с акинотофианцами за длинным праздничным столом, богато убранным и буквально ломящемся от местной еды.
Вулканец занимал место по правую руку от своего капитана, ведущего непринужденную светскую беседу с расположившейся напротив них акинотофианкой. Сидящий слева от Кирка Маккой, также вошедший в состав десанта, периодически проверял при помощи трикодера все новые блюда, предлагаемые гостям. По его заключению, большая часть акинотофианской пищи, за вычетом пары изысков местного повара, не являлась потенциально опасной для человеческой физиологии. Тот же вывод доктор сделал и относительно напитков.
Спок выбрал себе блюдо, которое являлось, судя по описанию в высшей степени любезного официанта, вегетарианским, и степенно поглощал его, восполняя потребности собственного организма в питательных веществах. Среди звуков застолья и гула нескольких десятков голосов чуткий слух вулканца выделял приятное сочетание местной музыки, немного похожей на земной джаз, и теплых интонаций голоса Кирка. Капитан как раз рассказывал внимательно слушавшей его лиловоглазой, как и большинство акинотофианцев, даме о некоторых забавных случаях, которые произошли во время межзвездного путешествия «Энтерпрайз».
Разнообразные напитки, поданные гостям после первой перемены блюд, наполняли бокалы маленькими пузырьками. Выбранная Споком жидкость изумрудного цвета была, по мнению вулканца, весьма приятной, пусть Спок и не мог припомнить, чтобы ранее его вкусовыми рецепторами регистрировались подобные ощущения. Сидящий напротив него акинотофианец пытался несколько раз завязать разговор, и хотя Спок вежливо и лаконично отвечал на поставленные вопросы, но был явно не заинтересован в диалоге, что привело к скорому прекращению вялых попыток наладить контакт с вулканцем. Между тем ни к чему не обязывающая беседа капитана и его зеленоволосой собеседницы по имени Тсоньлетилд, аристократки, приближенной к госпоже Олкетс, всё еще продолжалась, правда теперь уже Джеймс находился в роли слушателя, иногда задавая, когда это было уместно, уточняющие вопросы. Доктор Маккой увлеченно спорил со своим местным коллегой о способах профилактики эпидемий в условиях закрытого пространства на примере звездолетов, остальные члены десанта также в той или иной мере поддерживали беседу с акинотофианцами.
Спустя некоторое время большая часть гостей и хозяев переместилась в парк при поместье Амьлап. Между группками из беседующих участников банкета по аккуратно оформленным дорожкам сновали разносящие напитки юркие официанты, музыканты тоже вышли под открытое небо, и над поместьем зазвучала приятная мелодия. Внимание Спока, вышедшего на улицу чуть раньше капитана, привлек плеск воды, и он подошел чуть ближе к хитроумному фонтану на пересечении нескольких дорожек, желая изучить его устройство. Разноцветные струи жидкости, смешиваясь, создавали потрясающее воображение соединение красок. Вглядевшись, вулканец понял, что данный эффект достигался не за счет подсветки, как можно было бы предположить, а благодаря смешению окрашенных потоков жидкостей различной плотности.
В парке вдоль дорожек, отсыпанных серебристым песком, было разбито множество клумб с причудливо окрашенными цветами, чуть поодаль располагались тщательно подстриженные кустарники. Через равные промежутки можно было найти изящные ажурные скамейки, а на пересечении дорожек иногда встречались фонтаны наподобие того, который привлек внимание Спока, хоть и меньшие по размеру. Возле одного из них Спок заметил доктора Маккоя, чрезмерно эмоционально, на взгляд вулканца, доказывающего что-то своему крайне заинтересованному на вид оппоненту из местных.
Чуть поодаль от доктора, под раскидистыми ветвями одного из деревьев с индиговыми листьями продолжали свою беседу капитан Кирк и привлекшая его внимание дама. Спок ощутил слабый отклик необъяснимого неприятия, когда она, жестикулируя, скользнула пальцами по ладони Кирка. Хоть прикосновение было кратким, вулканец ощутил иррациональную потребность проследить за дальнейшим развитием событий, объясняя себе это тем, что обеспечение безопасности капитана является непреложным долгом первого помощника. Накрывшую же его острую вспышку эмоционального дискомфорта Спок связал с интимностью прикосновений к рукам в вулканской культуре. Жест акинотофианки на родине Спока воспринимался бы как довольно страстный поцелуй. Хотя капитан частенько вступал в краткосрочные отношения с разнообразными встреченными на пути «Энтерпрайз» представительницами слабого пола, поэтому даже если бы они с акинотофианкой целовались на земной манер, то в этом не было бы ничего удивительного. Но в последнее время, как невольно отметил про себя вулканец, ни одна из женщин так и не смогла завладеть на достаточно долгое время вниманием Кирка, что несколько уменьшало степень обеспокоенности вулканца. Размышляя об этом, Спок подспудно осознал, что неуместное раздражение, накатывающее на него при виде увлеченного очередной дамой Кирка, вряд ли имеет в своей основе беспокойство за здоровье вышестоящего офицера.
Спок, находясь недалеко от капитана, но всё же не попадая в его поле зрения, мог, оставаясь незамеченным, следить за развитием событий. Тсоньлетилд всё так же мило что-то щебетала, Джеймс отвечал одной из своих привычных светлых улыбок, внимая собеседнице. Но иногда, когда акинотофианка отводила взгляд от Кирка, Спок мог видеть, как заинтересованное лицо капитана превращалось в вежливую маску, что нелогично грело почему-то взбудораженную сейчас душу вулканца. Рядом с ним самим Кирк скучающим точно никогда не выглядел. Он мог быть заинтересованным, позабавленным, дружелюбным, поддразнивающим, скептически настроенным, гневным, но никогда — равнодушным. Тем временем акинотофианка снова чуть приблизилась к капитану, и Спок принял решение изменить сложившуюся ситуацию.
Сделав четырнадцать шагов, вулканец приблизился к беседующей паре. Джеймс, заметив его, искренне улыбнулся и представил Спока и акинотофианку друг другу, что, в принципе, было абсолютно бесполезно, так как Спок слышал имя Тсоньлетилд из её разговора с капитаном, а единственного вулканца из команды «Энтерпрайз» местные тоже уже знали. Но всё же правила приличия были соблюдены, Спок вежливо ответил на приветствие и остался стоять рядом с капитаном, озвучивая свои наблюдения относительно устройства фонтанов и тем самым безраздельно завладев на некоторое время вниманием Кирка. Акинотофианка была явно не в восторге от этого, и Спок испытал непривычное ощущение, которое кто-нибудь из землян, скорее всего, описал бы как злорадство, хотя внешне вулканец оставался безупречно вежлив и спокоен, вслух восхищаясь некоторыми техническими достижениями Акинотофа.
Тсоньлетилд тем временем жестом остановила проходящего мимо официанта, разносящего напитки. Она взяла с ажурного металлического подноса изящный бокал с темно-фиолетовой жидкостью, Спок предпочел напиток изумрудного цвета, который он уже успел оценить в начале банкета, Кирк тоже, помедлив в течение пары секунд, остановил свой выбор на бокале, в котором плескалась жидкость, идентичная выбранной его первым помощником и почему-то напомнившая Споку в этот момент по цвету собственную кровь. Такие ассоциации были довольно странными для вулканца, и он мысленно отметил, что во время следующей медитации стоило бы разобраться с первопричиной подобных нестандартных мыслей.
Беседа продолжалась, теперь в ней участвовали все трое, и Спок буквально ощущал раздражение акинотофианки. В другое время он предпочел бы не находиться рядом с источником столь ярко выраженных негативных эмоций, которые, надо сказать, были довольно успешно скрыты от внешних проявлений, но сейчас вулканец предпочел остаться, сконцентрировавшись на светлом взгляде и мягких, в чем-то даже нежных интонациях Джима, описывающего «Энтерпрайз». Споку вдруг непреодолимо захотелось, чтобы с той же теплотой Кирк говорил и о нём самом. Причины для подобного иррационального желания вулканец тоже решил проанализировать во время следующей медитации. Он осознал, что стал сильнее реагировать на едва ощутимый аромат Кирка, на его легкие, непринужденные прикосновения, выражающие неприкрытую симпатию. Спока, как мотылька на пламя, тянуло к свету, который источал этот землянин в золотистой форме, являющийся его капитаном и другом. Откуда-то возникло острое желание прикоснуться к Кирку, но Спок усилием воли его всё же подавил.
Мимо них прошла лейтенант Келли, отсалютовав своим бокалом капитану. Когда тот со смехом ответил ей тем же, Спок испытал непредсказуемо сильное неудовольствие от того факта, что подол женского варианта униформы Звездного флота был довольно коротким и вследствие этого слишком многое выставлялось напоказ. Это было крайне нелогично, так как привлекало внимание мужчин, находящихся на службе. Тот факт, что до сего момента вулканец ни разу не обращал на это внимание, показался ему самому просто возмутительным.
Спок почувствовал, как в нем закипает раздражение, и в этот момент осознал, что с ним что-то не так. Столь большой резонанс эмоций вызвало всего лишь то, что взгляд капитана на мгновение окинул фигуру лейтенанта. Но Кирк по долгу службы смотрел на женщин, одетых в униформу, каждый день. И ни разу до этого момента Спок не ощущал настолько явного недовольства. Раздражение было диспропорциональным своей причине. Да и поведение акинотофианки казалось возмутительным, хотя она всего лишь вела светскую беседу с капитаном, не нарушая норм приличия. Что-то явно разрушало самоконтроль вулканца, и ему необходимо было разобраться в причинах этого. Спок попытался прикинуть, сколько еще осталось до окончания приема, и с удивлением осознал, что никогда обычно не подводящее его чувство времени дало сбой. Он не сумел определить время с точностью даже до получаса, не говоря уже о привычных долях минуты.
Крайне обеспокоенный, Спок принял решение покинуть прием и подняться на «Энтерпрайз» до того, как обнаружит еще какие-либо отклонения от нормы или продемонстрирует собственную эмоциональную нестабильность. Воспользовавшись паузой в беседе Кирка с Тсоньлетилд, он высказал желание осмотреть убранство дальних концов парка и, попрощавшись и пообещав капитану вернуться на точку транспортации к концу приема, покинул их и, отходя, почувствовал торжество акинотофианки и сожаление Джима. Почему Спок не сказал капитану правду, он не смог бы объяснить даже себе самому.
Пройдя вглубь парка, чтобы не вызывать подозрений у капитана, Спок свернул с пути и направился в сторону обговоренной заранее точки для транспортации. Акинотофианцы предпочитали, чтобы гости появлялись и исчезали в заранее оговоренных местах, подготовленных надлежащим образом, и Кирк пошел им навстречу.
По пути Спок понял, что помимо эмоциональных составляющих странного расстройства обнаружились и физические. Пульс частил, движения стали менее скоординированными, внимание долго не задерживалось на одном предмете — в общем, физическое состояние оставляло желать лучшего. Внезапно споткнувшись и чуть не врезавшись в стоящую у дорожки композицию из цветов, Спок услышал удивленный окрик доктора Маккоя.
― Спок, вам нехорошо? ― обеспокоенный медик, так некстати оказавшийся неподалеку, поспешил к вулканцу.
― Уверяю вас, доктор, я в полном порядке и не нуждаюсь в вашей помощи, ― вернувший себе равновесие Спок попытался избежать навязчивой заботы Маккоя, уже потянувшегося за своим трикодером.
― Вы только что чуть не врезались в клумбу, что несвойственно вулканцам, у которых идеально работает вестибулярный аппарат! ― за обвиняющими интонациями врача проглядывало искреннее беспокойство.
― Ваше человеческое воображение, нарисовавшее возможность моего столкновения с данным декоративным элементом, было бы логичнее применить в других областях, доктор, ― Спок уже понял, что вряд ли сможет скрыться от излишнего внимания упрямого землянина, но всё же не сдался. ― Я готов повторить еще раз, что в вашей помощи не нуждаюсь.
― Однако мне всё же хотелось бы проверить ваши показатели, Спок. Постойте спокойно хотя бы минуту, пока я это сделаю, а потом можете идти, куда хотели, ― доктор, нахмурившись, приблизился к вулканцу. Спок же, не слушая его, направился к точке высадки.
― Спок! Да остановитесь вы, в конце концов! ― разгневанный Маккой последовал за вулканцем, по пути калибруя трикодер под его физиологию.
― Что ты так расшумелся, Боунс? ― для Спока донесшийся с одной из параллельных дорожек голос капитана, столь неожиданно оказавшегося так далеко от основного скопления празднующих, прозвучал как гром среди ясного неба.
― Остроухий явно не в порядке, но пытается избежать осмотра! ― Маккой, почувствовав себя увереннее при приближении Кирка, с торжеством поглядел на вулканца, продолжая идти рядом с ним в сторону точки транспортации.
― Спок, постойте, ― капитан приблизился к ним и с удивлением поинтересовался у вулканца: ― Кстати, что вы тут делаете? Вы же собирались исследовать дальнюю часть парка.
С едва слышным вздохом Спок покорно остановился и повернулся к обоим землянам. Перед глазами слегка плыло, но, несмотря на это, он ощущал нелогичное желание скрыть свое явно нездоровое состояние от гневно смотрящего на него главы медицинской службы и капитана, чьё дыхание было слегка учащенным из-за быстрой ходьбы. Во взгляде Кирка плескалось беспокойство, когда он подошел к Споку и легко положил руку на плечо вулканца в дружеском, но в то же время сдерживающем жесте. Спок испытал непреодолимое желание снять ментальные барьеры, впустив в свое сознание чувства человека, и, не найдя в себе силы бороться с этим искушением, осуществил своё желание.
Капитан не касался обнаженной кожи, но через опущенные ментальные щиты вулканца всё равно просачивались тепло, забота и искреннее беспокойство землянина, его симпатия, доверие и безоговорочное принятие. В эти эмоции Споку абсолютно иррационально хотелось завернуться, как в уютный теплый плед матери, который та всегда приносила, когда маленький вулканец заболевал. Спок, видимо, будучи поглощенным в ментальный контакт, потерял связь с окружающим миром, поскольку излучающее нервное беспокойство прикосновение доктора, который слегка потряс вулканца за свободное от руки Кирка плечо, подействовало на Спока как вылитый на голову ушат ледяной воды. Вулканец, спешно возводя новые ментальные барьеры, буквально отдернулся от руки Маккоя, приблизившись тем самым к капитану.
― Доктор, я попрошу вас не прикасаться ко мне без крайней на то необходимости, ― Спок, восстановив свои щиты, осознал, что виновником неприятного происшествия стал он сам, но всё же не смог удержаться от предостережения.
― Джим тоже тебя касается, однако на это ты не жалуешься! ― раздраженно фыркнул Маккой, приводя в действие свой трикодер.
Рот Спока слегка приоткрылся в удивлении, но он так ничего и не смог придумать в ответ. Вулканец внезапно осознал, что и раньше, до наступления этого странного, понижающего самоконтроль состояния, у него вызывали отторжение прикосновения большинства землян, но почти никогда — капитана. И этому должно быть логичное объяснение. Просто обязано быть. Спок в замешательстве посмотрел на Кирка, чья рука всё еще покоилась на плече вулканца — и это прикосновение было весьма приятным даже без эмоционального переноса. Ответный взгляд Джеймса на смущенного Спока был теплым и понимающим, хоть и слегка обеспокоенным, а пальцы землянина ободряюще сжались на синей форменной ткани. Тем временем Маккой всё же успел просканировать вулканца и, нахмурившись, вынес свой вердикт:
― Джим, ему надо в медотсек. У него довольно сильная тахикардия и еще несколько показателей отклонены от нормы.
― Доктор, я… ― попытался возразить Спок, но его речь перебил капитан:
― Спок, вы сейчас же вместе с нами обоими отправитесь в медотсек. Это приказ, ― тон Кирка был мягок, но непреклонен.
― Но, капитан, вы не можете покинуть планету до завершения… ― Споку одновременно и хотелось, и не хотелось, чтобы Джеймс был рядом. С одной стороны, присутствие Кирка дестабилизировало его эмоциональное состояние и провоцировало нелогичные поступки, но, с другой стороны, было весьма приятным. Голос разума торжествовал ровно до того момента, когда речь Спока была прервана словами капитана.
― Спок, позвольте мне самому решать, что я могу, а что не могу делать, ― Кирк нахмурился, и Спок виновато отвел взгляд, однако что-то, скрытое очень глубоко в его собственной душе, искушало, заставляя вновь всмотреться в глаза цвета темного янтаря, взирающие сейчас на него обеспокоенно, но почти сердито. Капитан тем временем продолжал свою речь: ― Я, в отличие от вас, попрощался с представителями Акинотофа, прежде чем покинуть их, когда это позволили правила приличия. Вы же так и не ответили, почему оказались на пути к точке транспортации, хотя мне сказали о совершенно иных планах, ― взгляд капитана требовал ответа, и Спок испытывал жгучую вину за свою противную самой сути вулканского мировоззрения ложь, причин которой сам не понимал.
― У моего поступка не было логического объяснения, капитан, я признаю ошибочность своих действий, ― кроме этого Споку нечего было сказать.
― Ну хоть что-то, ― фыркнул Маккой, разряжая обстановку. ― Джим, мы можем в качестве исключения из правил запросить транспортацию прямо отсюда, чтобы не тратить время понапрасну?
Кирк молча кивнул, доставая коммуникатор и вызывая на связь «Энтерпрайз». Спустя пару минут все трое были подняты на корабль и проследовали в медотсек: капитан шел справа от Спока, а доктор — слева. Несколько раз вулканца слегка повело в сторону на повороте, но он был заботливо поддержан своими сопровождающими, чьё беспокойство только усилилось за время пути.
В медотсеке же Маккой сразу начал проводить разнообразные тесты и измерения, брать анализы и исследовать реакцию Спока на различные раздражители. Спустя некоторое время доктор, удивленно хмыкнув, несколько позабавленным тоном вынес свой вердикт:
― Джим, насколько я могу судить по результатам всех исследований, он просто пьян! ― Маккой стянул с рук перчатки, которые надевал, чтобы обследовать тело вулканца без непосредственного тактильного контакта.
― Что? ― выражение лица капитана было абсолютно шокированным. ― Ты ничего не напутал?
― Этого не может быть, доктор! Алкогольные напитки, воздействующие на землян, на меня не могут оказать подобного влияния! ― эмоциональная реакция Спока на заявление медика сама по себе лучше любого индикатора показывала, насколько состояние вулканца сейчас было далеко от нормы. Осознав этот прискорбный для себя факт, Спок смущенно замолк.
― Но, Боунс, на Акинотофе не подавали алкоголь, ― Кирк явно был в замешательстве.
― Это не делает Спока трезвее! ― Маккой, немного нервно улыбнувшись, присел на краешек своего стола. ― Налицо все признаки легкого алкогольного опьянения: более оживленная мимика, что в данном конкретном случае означает сам факт её наличия, порывистые, размашистые, но менее точные жесты и движения. Внимание легко отвлекается, сосредоточенность ухудшается. Как я уже говорил на планете, у него такихардия, а также гиперемия лица, что вызывает этот непривычный зеленоватый оттенок, который у вулканцев не является таким дурным признаком, как у землян. Я мог бы привести еще несколько симптомов, но вы оба вряд ли в них разберетесь. По моему прогнозу, где-то через полчаса-час наступит период вялости и сонливости. Я считаю, что с его гибридной физиологией лучше не рисковать с применением лекарств, а позволить опьянению пройти естественным путем. Так что я бы сейчас рекомендовал Споку лечь спать либо здесь, в медотсеке, либо в своей каюте. Средство от возможного похмелья я, так и быть, ему выдам, хотя думаю, что его организм и сам справится.
Доктор ненадолго перевел дух, оглядел уже немного менее шокированных слушателей и продолжил свою речь:
― А насчет отсутствия алкоголя могу предположить, что опьянение вызвали какие-либо соединения, находившиеся в пище. Известно, что на вулканцев подобное воздействие производит шоколад и некоторые другие вещества, содержащие глюкозу, хотя я не помню, чтобы нам подавали десерты.
― Спок, что вы ели на планете? ― капитан переключил своё внимание с доктора на вулканца.
― Ретсмах, это блюдо растительного происхождения, как мне сказали, ― Спок припомнил описание, данное официантом.
― Он был сладким? ― продолжил свой допрос Кирк, он выглядел уже не таким обеспокоенным и немного расслабился.
― Я не знаю, какой вкус вы называете сладким, капитан, ― вулканец был в замешательстве.
― Напитки, Джим! ― вновь подал голос Маккой. ― Помнишь ту газированную бурду в бокалах? Она точно была сладкой!
Кирк утвердительно кивнул доктору и поинтересовался у вулканца:
― Спок, сколько бокалов и какой именно жидкости вы выпили?
― Один в банкетном зале и еще один позже, ― отозвался вулканец. ― Названия я не знаю, но вы сами пили тот же напиток в парке.
― Боунс, ты пил зеленую жидкость? Как по-твоему, она могла вызвать такой эффект? ― внимание капитана вновь переключилось на доктора.
― Пил, ― согласно кивнул тот. ― Могла. Я еще раз перепроверю все анализы Спока на случай, если всё же ошибся, хотя это маловероятно. А сейчас я рекомендовал бы ему попытаться заснуть, чтобы не возникло новых проблем. Спок, вы останетесь в медотсеке?
― Доктор, я бы предпочел провести ночь в своей каюте, ― ночевать в медотсеке под присмотром Маккоя Споку абсолютно не хотелось.
― Я провожу его, ― вновь подал голос капитан. ― Боунс, ты обещал средство от похмелья на всякий случай, помнишь?
― Помню-помню, ― тихо проворчал Маккой, доставая из шкафа искомые таблетки и подавая Кирку. ― Подумать только, пьяный вулканец, космос воистину полон сюрпризов.
Попрощавшись с доктором, Спок в сопровождении своего капитана вышел из медотсека. По счастью, пока они шли по длинным коридорам «Энтерпрайз», им навстречу не попались члены экипажа, поэтому остались никем не замеченными позеленевшие скулы и не самая уверенная походка вулканца, которого аккуратно, но надежно слегка придерживал за локоть его капитан. Когда Спок с первой попытки не смог набрать код входа в свою каюту, Кирк мягко отстранил застывшего в безмолвном удивлении вулканца и открыл дверь при помощи капитанского кода.
Пока Спок отдавал компьютеру приказ об изменении уровня освещения, Кирк, вошедший вслед за другом в каюту, успел заблокировать на всякий случай дверь. Пройдя в сторону спальной зоны, капитан выпустил локоть вулканца и поинтересовался:
― Сможешь приготовиться ко сну самостоятельно?
― Я думаю, с этим проблем не возникнет, ― ответ Спока прозвучал несколько менее уверенно, чем хотелось бы ему самому. Кирк явно заметил это, его губы слегка тронула слабая улыбка. Неуверенность капитана осталась в медотсеке, сейчас он излучал надежное спокойствие.
― Нужно ли сначала проводить тебя до санузла? ― Кирк вопросительно посмотрел на вулканца, и в голову Спока закралась мысль, что землянин специально слегка его поддразнивает, пользуясь временной эмоциональной нестабильностью друга. В обычное время Спок не увидел бы в этом вопросе ничего смущающего, а сейчас ощутил, как усиливается прилив крови к щекам.
― В этом нет необходимости, капитан, ― однако голос вулканца всё же остался привычно бесстрастен, что хоть и слабо, но утешало его.
― Джим. Сейчас я — твой друг, а не твой капитан, ― светлая улыбка и теплый взгляд Кирка слегка поумерили смущение вулканца, приятным теплом разлившись в его душе.
― Джим, ― исправился Спок и испытал странное удовольствие от того, как легко и приятно произносилось это имя. Увлекшись анализом этих ощущений, он не заметил, как повторил его еще раз.
― Да? ― когда непонимающий взгляд Спока устремился на Кирка, тот уточнил: ― Ты что-то хотел спросить?
― Нет. Боюсь, я сейчас не в состоянии должным образом контролировать свои слова и поступки, ― Спок чуть нахмурился. ― Логичнее всего для меня сейчас будет последовать совету доктора Маккоя и попытаться заснуть.
Землянин только задумчиво кивнул в ответ. Направившись к кровати, Спок в какой-то момент не удержал равновесия, но находящийся рядом Джим быстро среагировал и помог вулканцу вновь принять вертикальное положение, а затем проследил, чтобы Спок без происшествий оказался сидящим на постели. А спустя несколько секунд Кирк опустился на колени у ног Спока, помогая ему избавиться от форменных сапог. Глаза вулканца распахнулись в шоке от вида коленопреклонённого человека перед собой, и он на некоторое время потерял дар речи.
― Капитан... Джим, твое поведение нелогично, я в состоянии справи... ― но договорить Спок не успел.
― И сверзиться с кровати? ― Джим добродушно усмехнулся, глядя снизу вверх на Спока, и у того не нашлось никаких аргументов для продолжения спора. ― Я не нахожу в этом ничего предосудительного, Спок, не бери в голову.
― Я прошу прощения за неподобающее офицеру состояние, из-за которого мы оба находимся в крайне неловкой ситуации, ― стыд и вина заполонили мысли вулканца.
― Спок, прекрати извиняться, с кем не бывает. Ты же не мог знать, как среагирует твой организм на предложенный нам напиток, ― Кирк успокаивающе похлопал ладонью по колену Спока и поднялся с пола. ― Я так полагаю, из-за тактильной телепатии с одеждой тебе лучше попытаться справиться самому, но если возникнет необходимость — я помогу.
Спок отрывисто кивнул. Мысли о Кирке, снимающем с него одежду, будоражили сознание. Чтобы не показать всю степень своего смущения от этого факта, вулканец быстро потянул синюю ткань формы вверх, стремясь прикрыть хоть на время пылающее краской лицо. Но быстрота движений и их нескоординированность, наоборот, привели к тому, что Спок запутался в вороте и рукавах. Когда теплые руки землянина аккуратно и бережно высвободили его из плена непослушной ткани, стараясь при этом по возможности не касаться открытых участков тела, а затем Кирк помог разобраться и с оставшимися предметами одежды, в результате чего Спок остался в одном белье, все остатки самоконтроля вулканца были направлены на то, чтобы подавить кажущееся неуместным возбуждение. Когда с раздеванием было покончено, Спок буквально плавился от смущения, он рывком дернул на себя одеяло, прикрываясь. Кирк присел на краешек его кровати.
― Тебе нечего стесняться, ты весьма привлекателен, Спок, ― голос Кирка звучал немного хрипловато, он едва заметно покраснел, но взгляд лучился всё тем же теплом, что и обычно.
Тот факт, что Джим считал его привлекательным, нисколько не умерил возбуждения и смущения Спока. Натянув одеяло чуть ли не до ушей, сидящий на постели вулканец пытался собрать остатки самоконтроля и успокоить свой взбунтовавшийся организм.
― Почему ты принял решение покинуть прием на Акинотофе раньше времени? ― Спок предпринял попытку отойти от слишком смущающей темы, задав вопрос, который интересовал его с того момента, как Кирк присоединился к ним с Маккоем в парке.
― Ты ушел, и меня больше никто не развлекал наблюдениями о техническом устройстве местных парковых украшений. ― Джим лучезарно улыбнулся. ― Мне просто стало скучно, и, когда правила приличия позволили, я попрощался с госпожой Олкетс и другими акинотофианскими дипломатами и покинул их.
― А как же беседа с Тсоньлетилд? ― насколько вулканец помнил, акинотофианка была бы не против продолжить общение с капитаном.
― Тсоньлетилд? ― Кирк нахмурился, припоминая, кому именно из местных жителей, с которыми он разговаривал сегодня, принадлежит это имя. ― А, эта аристократка, как она тебе, кстати?
― Её поведение было, ― Спок на несколько секунд прервал свою речь, пытаясь верно подобрать слово, ― неуместным.
Вулканец вспомнил эмоции, исходящие от Тсоньлетилд, её прикосновения к Кирку и не смог удержаться от неодобрительной оценки.
― Она смотрела на тебя так, как будто ты принадлежал ей, ― осознание того, что этой фразой Спок выказал больше эмоций относительно того, кто и как имеет право смотреть на Кирка, чем это было позволительно, заставило его вновь умолкнуть.
― Вот как? ― Кирк в удивлении поднял брови и заинтриговано посмотрел на вулканца. ― Я и не заметил.
В глазах Джима плясали черти, Спок же молчал, не желая выдать себя еще какой-нибудь случайной фразой. Капитану вовсе не следовало знать, что его старший помощник придает значение каким-то там взглядам. В конце концов Кирк, вздохнув, прервал затянувшееся молчание:
― Спок, являются ли для тебя комфортными температура и уровень освещения в каюте?
― Вполне, Джим. ― Спок понял, что человек собирается уходить, и в груди неприятно заныло от перспективы остаться наедине со своими излишне эмоциональными мыслями. Хотя основной причиной этих мыслей был Кирк, рядом с ним Спок всё же ощущал себя гораздо лучше.
Джим поднялся с постели и реплицировал стакан воды. Поставив его на прикроватную тумбочку и положив рядом с ним таблетки, что дал Маккой, Кирк повернулся к успевшему за это время принять горизонтальное положение вулканцу.
― Доброй ночи, Спок, ― теплая улыбка в который раз за вечер осветила его лицо. Улыбка, предназначавшаяся только Споку и больше никому.
― Доброй ночи, Джим. Джим? ― сам не зная почему окликнул уже повернувшегося к двери человека Спок.
― Да? ― Кирк обернулся и вопросительно посмотрел на вулканца.
Тот спросил первое, что пришло в голову:
― Почему люди добровольно принимают алкоголь? Ведь он разрушает самоконтроль.
― Отчасти именно из-за этого, ― Кирк немного грустно улыбнулся вулканцу.
― Ощущения несколько пугают меня. Потерять контроль над собственными эмоциями — всё равно что потерять часть себя. Я чувствую себя крайне уязвимым, ― нехотя признался Спок.
Джим нахмурился, а потом, колеблясь, предложил:
― Я могу остаться здесь, пока ты не уснешь.
― Это нелогично, ― ответ Спока противоречил его желаниям, он всей душой жаждал согласиться на предложение Джима. Но от этого оно не становилось логичнее.
― Но тебе бы этого хотелось? ― видимо, Кирк сумел увидеть душевные метания вулканца.
― Да, ― смущенно признал Спок.
― Тогда я останусь, ― лицо Кирка вновь осветила улыбка, тепло его взгляда согревало Спока гораздо лучше, чем одеяло, под которым тот лежал.
― Но тебе самому нужен отдых. Ты не спал уже довольно продолжительное время, ― опомнился Спок. Причинять вред здоровью капитана он совсем не хотел. И, каким бы желанным ни было общество Джима, заставлять его испытывать неудобства ради собственного благополучия вулканец бы не смог.
― Отдохну рядом с тобой, тут у тебя есть довольно удобное кресло, ― Кирк направился к выбранному им предмету мебели, не дожидаясь ответа Спока. Но его фраза навела вулканца на мысль о решении, которое позволило бы человеку отдохнуть с большим комфортом, если он всë же заснет первым.
― Джим, если для тебя это приемлемо, моя кровать достаточно широка для двоих, ― Спок умудрился сказать это, даже не позеленев.
― Я не хочу стеснять тебя, Спок, ― Джима предложение явно удивило, но он остановился на половине пути до кресла, и вулканец предпринял еще одну попытку уговорить Кирка.
― Джим, если ты случайно заснешь, сидя в кресле, вероятность чего я оцениваю в… ― Спок не сумел разобраться с цифрами и, поморщившись, перефразировал: ― Вероятность чего крайне высока, то твои мышцы не получат необходимого им отдыха, а я сейчас вряд ли буду в состоянии перенести тебя на постель. Моё предложение предельно логично.
― Если ты так настаиваешь, ― Кирк мягко улыбнулся и подошел к постели вулканца. Тот сдвинулся на край кровати, чтобы освободить место для Джима. Кирк снял сапоги, лег на бок поверх одеяла лицом к лежащему на спине вулканцу и с явным удовольствием вытянулся на постели.
― Доброй ночи, Джим.
― Доброй ночи, Спок.
Как и предполагал вулканец, Кирк заснул первым. Сам же Спок еще некоторое время вглядывался в лицо спящего, изучая знакомые черты и узнавая новые маленькие детали, а затем и сам провалился в сон под мерное дыхание землянина.
***
Спок проснулся от того, что что-то щекотало его нос. Открыв глаза, он осознал, что это волосы Джима, который во сне переместился ближе к Споку, чуть приобняв его, да и сам вулканец теперь лежал не на спине, а на боку, лицом к Кирку.
События вчерашнего вечера Спок помнил в мельчайших подробностях, эйдетическая память не оставила вулканца даже в состоянии опьянения. Сейчас он чувствовал себя как обычно: вернулись привычные чувство времени, структурированность мышления и способность к самоконтролю. Как и предполагал Маккой, организм Спока самостоятельно справился с последствиями опьянения, так что находящиеся на тумбочке стакан и таблетки остались невостребованными. Краткая оценка ситуации привела к заключению, что альфа-смена должна начаться через три часа и сорок девять минут, а Джим пребывает в фазе глубокого сна, которую прерывать нежелательно. Поэтому вулканец, не совершая каких-либо резких движений, чуть отодвинулся, чтобы волосы Кирка не касались его лица, и приступил к медитации, очищая сознание для того, чтобы на трезвую голову переосмыслить произошедшее накануне. Несмотря на близкое соседство землянина, проблемы с концентрацией, подобные вчерашним, больше не возникали, наоборот, присутствие спящего рядом Джима умиротворяло.
Медитация Спока была прервана спустя два часа и тридцать восемь минут, когда проснулся Кирк. Ритм дыхания Джима изменился, его тело немного поменяло положение, и вулканец ощутил, как напряглась, а затем вновь расслабилась рука Кирка, обнимающая его поверх одеяла. Спок еще некоторое время не показывал, что уже проснулся, дав землянину возможность немного прийти в себя после сна, а заодно и перестраивая свои мыслительные процессы из режима медитации в обычный. Когда вулканец всё же открыл глаза, то встретился взглядом с задумчиво смотрящим на него Джимом.
― Доброе утро, Спок, ― Кирк едва заметно улыбнулся.
― Доброе, Джим, ― ответ вулканца прозвучал невозмутимо, как будто бы они обменялись приветствиями, встретившись на мостике, а не находясь в одной постели.
― Как ты себя чувствуешь? ― взгляд Джима стал слегка обеспокоенным.
― Моё самочувствие находится в пределах нормы. Негативных последствий, вызванных влиянием опьянения, мной замечено не было. Степень своей физической и эмоциональной готовности к смене, которая начнется через час и шесть минут, я оцениваю в девяносто девять целых и восемь десятых процента.
― Да, ты явно снова стал самим собой, ― теплый смех Кирка и его улыбка явно сигнализировали, что тот не испытывал никакой неловкости от ситуации, в которой оба оказались. ― А откуда взялись те две десятых процента?
― Я оцениваю в две десятые процента вероятность того, что осознание и переосмысление пережитых вчерашним вечером событий будут отвлекать меня от выполнения служебных обязанностей, ― Спок сделал короткую паузу, чтобы подобрать наиболее оптимально отображающие действительность слова, и продолжил: ― Должен заметить, что вчера я также оставался самим собой, всё отличие заключалось в уровне самоконтроля.
― Ты хочешь сказать, что суждения, высказанные тобой вчера, а также твои поступки отражали твои истинные чувства, несмотря на то, что, находясь в обычном состоянии, ты бы не был столь открыт в их демонстрации? ― Джим говорил несколько медленнее, чем обычно, в его эмоциональном фоне появилось едва уловимое напряжение, как будто он к чему-то готовился, ожидая ответа вулканца с явным нетерпением.
― Твои выводы абсолютно верны, Джим. Должен сказать, некоторые из моих действий и слов оказались неожиданными для меня самого, ― Спок испытывал глубокое удовлетворение от мысли, что во время медитации он успел структурировать данные и проанализировать своё вчерашнее поведение, придя к вполне однозначным выводам, которые еще сутки назад счел бы если не в корне неверными, то истинными с весьма малой долей вероятности.
― Но тем не менее ты не отрекаешься от них? ― Джим явно искал подтверждение какой-то своей мысли. Спок догадывался, какой именно, и ход разговора вполне удовлетворял его собственным желаниям.
Но землянин, видимо, засомневался в этом, поскольку, спохватившись, уточнил:
― Если тебе не хочется обсуждать события вчерашнего дня, ты не обязан это делать, я не хочу заставлять тебя чувствовать себя неловко.
― Твоё предположение не соответствует действительности, Джим. Мне не доставляет неудобств наш разговор. Отвечая на твой предыдущий вопрос, могу сказать, что я действительно не отрекаюсь от своих действий, совершенных накануне. Было бы нелогично отрицать очевидное, ― Спок со сдержанным интересом ожидал следующего шага человека и не был разочарован.
― Тогда ты не будешь отрицать, что тебе не доставляют неудобства мои прикосновения, что тебе не нравится, когда на меня заглядываются посторонние, и что ты испытывал физическое возбуждение, когда я помогал тебе раздеться, ― интонации Джима стали немного мягче, а его испытующий взгляд, казалось, проникал глубоко в душу вулканца. ― Тебе не кажется, что это несколько переходит рамки чисто дружеских отношений?
― Анализируя свои вчерашние действия и ощущения, я пришел к аналогичным выводам, ― согласился Спок.
Он почувствовал, как через приопущенные ментальные барьеры сквозь решительную сосредоточенность Кирка пробиваются ростки надежды, и, получив еще одно подтверждение своим заключениям, продолжил:
― Но проведенный анализ убедил меня еще и в том, что ты не имеешь ничего против возможности изменения формата наших отношений, ― вероятность ошибки составляла всего семь процентов, но всё же Спок немного нервничал, ожидая реакции человека, хотя внешне это вряд ли было заметно.
Напряжение, сковывающее тело Джима, ушло, и он со светлой улыбкой поинтересовался:
― Контактная телепатия или логические выкладки?
― И то и другое, ― Спок замолк, когда Джим, одной рукой притягивая его к себе, подвинулся ближе, согревая и теплом своего тела, и теплом своих эмоций.
― И что мы будем делать с полученными результатами анализа? ― взгляд Кирка, несмотря на искреннюю улыбку, оставался серьезным.
― Игнорировать их было бы в крайней степени нелогично, ― Спок понимал, что романтические отношения между двумя столь отличающимися по характеру представителями различных культур с высокой степенью вероятности станут весьма непростыми. Но если его родители сумели найти способ сохранить свои чувства в течение долгих лет, сталкиваясь с похожими проблемами, то почему они с Джимом должны упускать свой шанс, испугавшись возможных трудностей?
― Тогда я предлагаю сейчас всё-таки встать с постели, привести себя в порядок и до начала смены обсудить, что мы можем придумать по этому поводу. Как тебе мой план? ― Джим выжидающе смотрел на вулканца.
― Звучит неплохо, ― уголки губ Спока чуть приподнялись в намеке на улыбку.
― Значит, договорились, ― Кирк торжествующе улыбнулся, мимолетно, но нежно поцеловал не имеющего ничего против Спока и, надев сапоги, поднялся с постели, благо он, в отличие от вулканца, спал одетым. Склонившись над всё еще лежащим в кровати Споком, Джим поцеловал его еще раз.
― Когда будешь готов, вызови меня, хорошо? ― Кирк чуть взъерошил обычно аккуратно лежащие волосы вулканца и, дождавшись выраженного кивком согласия Спока, вышел из каюты.
На «Энтерпрайз» для альфа-смены начиналось утро, а для капитана и первого офицера — новый этап в их отношениях, который вряд ли бы наступил именно в этот день, если бы не два изящных бокала с изумрудно-зеленой жидкостью.
Fin.
20.12.2014 - 12.01.2015
