My teacher

— Оно тебе очень идёт, — восхищённо сказал Алекс, смотря на свою дочь. Джессика покрутилась перед зеркалом, довольная своим внешним видом. На точной фигуре сидело персикового цвета платье с длинным шлейфом, доходящим почти что до пят. — Да, оно очень красивое, — она опустила глаза на ценник и тяжело вздохнула, — и дорогое. — Ничего страшного, в конце — концов я могу позволить купить дорогую вещь своей дочери в честь окончания школы, — Алекс улыбнулся и твёрдо сказал: — Берём. — Пап, с чего ты такой добрый? — Джессика подозрительно сощурила глаза, смотря через зеркало на отца. — Расстегни, пожалуйста, молнию на платье. Мужчина расстегнул замочек и задвинул штору в примерочную. — Я же тебе сказал, что в честь окончания школы. Через секунду черная плотная ткань приоткрылась, и оттуда выглянуло подозрительно лицо Джесс. — Ты вытащил меня из дома с самого утра, повёл меня в кино, затем в кафе, потом мы ходили по магазинам, пап, это не нормально. Мужчины обычно не любят ходить по магазинам, а ты ходил со мной по трём торговым центрам, купил платье и кучу шмоток. Я ничего не забыла? Тяжёлая ладонь Алекса легла на голову, проведя по волосам, затем он почесал затылок, делая непонимающее лицо. — Ты пытаешься меня задобрить? Что ты натворил? Джессика усмехнулась и вновь задвинула штору, надевая свою одежду. — Я хочу видеть тебя сегодня вечером дома, — через некоторое время сказал вдруг отец Джесс. — За ужином. — Я не могу, пап, сегодня вечером я буду не дома. Джессика вышла из примерочной, держа в руках новое платье. Алекс последовал за ней. — Ты сегодня встречаешься со своим учителем, да? В миг его голос изменился до не узнаваемости, он стал недовольным и даже грубым. Лишь услыша это, Джессика резко остановилась и обратила свой взгляд на отца. — Он уже не мой учитель, — как — то раздражённо ответила девушка, взгляд её тоже изменился, и сейчас дочь и отец были похожи на два врага, поедая друг друга глазами. — И давай не будем об этом, я не хочу с тобой ссориться. Она развернулась на каблуках в сторону выхода, но рука отца схватила её за запястье, и ей пришлось снова посмотреть на него. — Не встречайся с ним, Джессика, я не хочу, чтобы потом он сделал тебе больно, — в его глаза была тревога, и он почти что с мольбой смотрел на свою дочь. — Я знаю его, вернее, знал раньше, и, поверь, такой парень тебе не нужен. — Я сама буду решать, кто мне нужен, а кто нет. Какой бы раньше он ни был, что бы он не делал до меня, мне всё равно. Это осталось в прошлом, сейчас он стал другим человеком. — Очень сомневаюсь в этом. Она всё продолжала оправдывать его, продолжала защищать, потому что ей всегда казалось, что это её долг, что кроме неё его больше никто защищать не будет. — Пойми же, что я желаю тебе добра, и не хочу, чтобы ты страдала. — Папа, — Джессика вздохнула полной грудью, — я понимаю тебя, но и ты пойми меня. Я люблю его, и я уверена, что он тот, кто мне нужен. Мне никто другой и не нужен. — Понятно, — равнодушно ответил Алекс, проведя устало по волосам рукой, понимая, что он ничего сделать с этим не сможет. — Если это возможно, то перенеси, пожалуйста, сегодняшнюю встречу, потому что сегодня к нам на ужин придёт очень важный для меня человек, и я очень хочу тебя с ней познакомить. Джессику словно холодной водой окатило, улыбка сменилась на тонкую линию губ, а брови настороженно свелись на переносице. — Ты сказал «с ней»? — она с трудом, но всё же сглотнула ком в горле, начиная понимать, к чему он клонит. Женщина. — Я понимаю, что это для тебя очень неожиданно, но я не могу больше скрывать это от тебя, — мужчина осторожно положил ладонь на её плечо. — Я встретил женщину и полюбил её. Неприятный холодок прошёлся вдоль её позвоночника, и Джессика почувствовала себя вдруг так дерьмово, будто кто — то дал ей пощёчину. — Ты скрывал это от меня? — она нахмурилась, поджав губы. — И сколько это продолжается? — Три месяца, — немного подумав, спустя пару секунд, ответил тихо мужчина. — Три месяца! — с чувством повторила она, повысив голос. — Почему ты не сказал раньше, пап?! Алекс лишь пожал плечами, виновато смотря на дочь. — Просто я был постоянно в разъездах, а ты готовилась к экзаменам, и я подумал., — он запнулся, подбирая правильные слова. — Что ты подумал? — раздражённо спросила Джесс, спускаясь по лестнице и идя быстрее отца. Такая новость не только поразила и удивила, её охватило двоякое чувство. Она не хотела, чтобы он был с кем — то, кроме мамы, которой уже нет в живых, но и не хотела видеть его одиноким до конца его дней. И она не может сейчас понять, она больше рада за него или зла на него, что он нашёл себе кого — то. Она молча прошла к машине, ожидая отца. Так же в тишине они доехали и до дома, и не потому что им нечего было сказать. Просто Джессика молчала, потому что ей это не очень — то нравилось, но и одновременно с этим она чувствовала себя эгоисткой, а Алекс ничего не говорил, потому что не хотел больше её расстраивать и злить, он хотел поскорее познакомить её с этой женщиной и убедить, что им на самом деле хорошо вместе. Уже ближе к вечеру, Алекс заглянул в комнату к дочери, настроение которой уже испортилось, и она даже не хотела выходить из комнаты. — Джессика, — мужчина аккуратно приземлился на стул, стоящий рядом с кроватью, и посмотрел на дочь, которая равнодушно листала новости Вконтакте, подперев рукой голову, — пожалуйста, для меня это очень важно. — Угу, — промычала безразлично, захлопывая экран ноутбука и задрав голову к потолку. — Я хочу, чтобы ты спустилась через час на кухню. — Хорошо, — Джессика отстранёно взглянула на отца, — что — то ещё? В этот момент Алекс почувствовал обиду и злость, потому что Джессика всем своим видом показывала, что ей это не нравится. — Ничего, — он резко встал на ноги и ушёл, хлопнув дверью, и в этот момент, когда она снова осталась одна, она не смогла сдержать свои эмоции и разревелась. Она чувствовала себя настолько подавленной, что не хотелось никого видеть, не хотелось выходить отсюда тем более, но она прекрасно понимала, что не может не выйти и не познакомиться с этой женщиной. Какой бы хорошей она не была, какие бы самые серьезные намерения у неё не были, она не может принять тот факт, что вместе с отцом будет не её мама, а какая — то другая женщина. Совсем чужая. И она ненавидела себя за это чувство, за этот эгоизм. Она знает: её мама хотела бы, чтобы Алекс был счастлив. Она часто приходила к ней во снах и велела присмотреть за отцом и оберегать его. Говорила, чтобы Джесс не оставляла его одного, чтобы он не чувствовал себя одиноким. И Джессика знала, что не сможет всю жизнь жить с ним под одной крышей, она будет учиться, выйдет замуж, родит ребёнка и непременно переедет. Она это точно знала. И тогда он останется один. А этого мама не хотела. Именно этот факт заставил девушка встать, умыться, чтобы не выйти к ужину с раскрасневшимся лицом, причесаться и надеть новое платье. Она заставила себя встать, посмотреть на своё отражение в зеркале и нацепить маску на лицо. Нужно улыбаться. Пусть эта улыбка и будет натянутой. Несколько минут Джессика стояла перед зеркалом, смотря на себя с такой злостью, что зубы со скрежетом сжимались. Так зла на себя она была впервые. Она не могла понять, почему она не может порадоваться за отца, что он за столько времени нашёл себе женщину? Почему она не может вести себя как любящая заботливая дочь, которой важно, чтобы отец был счастлив? Раздумывая над этим, она услышала, как скрипнула входная дверь, и послышался голос. Чужой голос, чужой женщины. Тряхнув головой, она выбросила ненужные мысли, затем шумно выпустила воздух из лёгких и, ободряюще улыбнувшись самой себе, спустилась вниз. Когда она оказалась на кухне, уже увидела со спины блондинистую женщину в глубоком синем платье. Она поцеловала Алекса, потом бесшумно опустилась на стул. И Джессика не могла зайти внутрь и хотя бы поздороваться, она стояла в проходе, наблюдая эту картину. Алекс наконец заметил дочь и воскликнул: — А вот и Джессика! Проходи. Светлые волосы женщины взмахнули в воздухе. Она резко развернулась в сторону Джесс, и тогда девушке пришлось зайти, добродушно улыбнуться незнакомому человеку, а затем и сесть рядом за стол. Повисла неловкая пауза, и Джессика искоса замечала, как эта женщина прожигает её насквозь взглядом. — Знакомьтесь, Моника, это моя дочь — Джессика, — торжественно сказал Алекс. — Джессика, это — Моника. Моя. хорошая знакомая, — он поперхнулся, вмиг подобрав слова. — Очень приятно, Джессика, — Моника пожала руку Джесс и улыбнулась, обнажив белоснежные зубы. — Мне тоже, — почти что шёпотом ответила девушка, натянув слабую улыбку. — Наконец — то мы познакомились. Твой отец очень много рассказывал о тебе, — продолжала блондинка, не скрывая радости. Она восхищенно говорила и смотрела на Джессику, будто встретила актера из любимого сериала. Джессике показалось, что она притворяется хорошей, как будто она специально втирается к ней в доверие. Темноволосая подозрительно смотрела на неё, пока Моника рассказывала что — то о своём бывшем муже, о любимой доченьке, которая учится в Атланте в престижном университете, говорила про многочисленные путешествия по миру и, конечно же, рассказала, что познакомилась она с Алексом в одной из командировок, и вот теперь она здесь. Джессика делала вид, что увлеченно слушала её, а на самом деле мысли её витали где — то далеко в прошлом. Она вдруг поймала себя на мысли, что сравнивает Монику со своей матерью. Не могла не заметить, что они совершенно разные женщины, совершенно разные люди: Моника — блондинка, а её мать была брюнеткой; в отличие от матери, которая одевалась просто и не вычурно, Моника была одета слишком ярко, слишком вызывающе, но это и понятно, потому что она была немного младше мамы Джесс. Но Джессика не могла не увидеть взгляд отца, когда он смотрел на Монику. Он смотрел с восхищением и любовью. И это Джессику радовало, правда, но недолго, потому что в голову вновь приходил образ мамы. Она не может её отпустить, просто не может видеть кого — то рядом с папой, кроме мамы. В один момент она не выдержала, поднялась так резко, что стул, на котором она сидела, покачнулся на месте и едва не упал. Под удивлённые взгляды Моники и Алекса она быстрым шагом пошла к двери, напоследок проронив: — Извините, мне нужно идти. — Джессика, вернись! — громко осадил её Алекс, заставив немного обернуться в его сторону. Он всё понял. Всё. — Ты ведёшь себя словно капризный ребёнок. Не порть вечер! — Алекс, всё хорошо, пусть идёт, — Моника пыталась успокоить мужчину, положив ладонь на его руку и сжав его ладонь. — Пап, извини, я так не могу, мне нужно время, — прошептала Джессика, удаляясь из кухни и из этой квартиры вообще, захватив с собой болеро. Невыносимо находиться в доме, куда отец привёл другую женщину, а она при этом неестественно улыбается, пытаясь быть ближе к Джесс. Не будет этого. Невозможно сидеть за одним столом с ней, зная, что когда — то на этом самом месте сидела её мама. Но она — не мама. И никогда не сможет её заменить. Ей было так плохо, что непременно хотелось кому — то выговориться, поэтому она достала из кармана телефон, и позвонила человеку, который стоит в списке контактов первым и самым важным. * * * — Понимаешь, я не могу смотреть на них вместе, мне обидно за маму, — Джессика сидела на диване рядом с Джеймсом, теснее прижимаясь к нему. Тейлор посмотрел на девушку и нежно заправил за ухо прядь волос. — Но её больше нет, — от этих слов сердце девушки болезненно сжалось, — и тебе нужно отпустить её, и понять, что твой отец тоже заслуживает счастья, пусть даже и с другой женщиной. — Да — да, я знаю, — она устало провела ладонью по волосам, затем спрятала лицо в ладонях, — но мне нужно время, чтобы принять это. — Просто дай шанс Монике, может, она действительно хорошая. — Почему смерть забирает самых лучших людей? — из глаз Джессики брызнули слёзы, и она поспешила смахнуть их ладонью. — Она забрала у меня маму. Джеймс сразу вспомнил о бабушке, которой не стало совсем не давно, и он печально улыбнулся, заключая Джесс в тёплые объятия. — Она не забрала её у тебя, Джессика, мама всегда будет у тебя здесь, — он указал на её сердце. Несколько секунд они сидели молча, а затем Джеймс вспомнил, что должен сказать то, чего так не хочет говорить, но ему придётся это сделать. — Скоро будут хоронить бабушку, — прошептал парень в звенящей тишине, тем самым заставив девушку посмотреть на него. — И мне придётся уехать на время. Джессика сначала растерялась, сглотнув, затем раскрыла широко глаза. — Куда? В Джорджию? — спросила она, пытаясь казаться как можно спокойнее, а губы задрожали. — Да, я же говорил, что, возможно, уеду туда. Сердце предательски застучало, и Джессика прошептала одними губами: — Но ты ведь вернёшься, да? Хотя, ты же сказал, что на время, — нервный смех вырвался из груди. Она понимала, что он вернётся, но даже на день не хочет, чтобы он уезжал. — И на сколько ты уезжаешь? — Не могу сказать точно, может, на две недели, или на месяц, как решу все дела там, — задумчиво проговорил он, почесав подбородок. — И когда ты уезжаешь? — девушка старалась не смотреть на него, поэтому смотрела она в пол. — Сегодня вечером, — ответил брюнет и перевёл глаза на потерянную девушку. — Я буду скучать, Джессика. — Эй, ты говоришь так, будто мы больше не увидимся. Она толкнула его в плечо и усмехнулась, хотя жутко хотелось разреветься, уткнувшись в его плечо. Вместо ответа Джеймс просто пожал плечами, и оставалось только догадываться, что означает этот жест.