Полуденный вещий сон

Небо сияет. Оно словно начищено до блеска, светится. Цвет камней топаза. Солнца не видно из-под изумрудных крон деревьев, но мне известно: оно надо мною, всегда было там и будет, не исчезнет. Это так естественно. Жидкие столбы света, проникая через просветы меж веток и листвой молодого ясеня, пятнами ложатся на невысокую траву. Осока едва колышется, движимая легким полуденным ветерком, теплым и игривым, нежным и мягким. Раздается шелест глянцевой осоки. Свежо пахнет земля родиной. Сырость парит над землей, и у самых ног, все выше поднимается жар полудня. Земля жарится томительно, и над разгоряченным асфальтом незаметно начинают плыть блики и тени. Они колышутся, смешиваются, сливаются и плавятся. Из-за них перед глазами все плывет как от слез. Вскоре поднимается невыносимая духота. Она словно зависает надо мной, давит на грудь, забивая легкие пылью. К лицу приливает кровь, щеки горят, на шее выступает и испаряется пот, солью оседая на смуглой коже. Нечто творится с глазами: стоит закрыть их, как они щиплются – я не могу заснуть, придавленный духотой. Невыносимо жарко. С каждым мигом кажется, словно вот-вот расплавлюсь, но это чувство приятно или же просто нет желания с ним бороться. Испарина выступает на висках, тень ушла с моего лица, мне душно. В горле пересохло, вокруг все словно вымерло. Не то во сне, не то в бреду, мне остается лишь смотреть в синеву чистого ясного неба, любоваться его сводами. Парк. Обычный центральный парк так безлюден к полудню. Лиственные деревья тихо шепчут при порывах ветерка, в небе изредка плывут очертания крылатых теней. И вот, когда я хочу забыть о них, забыть обо всем, я закрываю глаза. Солнце ложится на веки красной пылкой тенью, словно сжигая их. Ветер заставляет ресницы дрожать. Одежда едва колышется и тихо шуршит. Я замечаю такие мелочи, стараясь ни о чем не думать, но не получается. Мысли настойчиво лезут в голову, что-то вспоминается, что-то забывается. Неопределенность. В какой-то миг, не зная, сколько времени прошло, я незаметно даже для себя все отпускаю. Становится «все равно». Я желаю заснуть, мне не страшен солнечный удар или жажда. Такое же бывает, верно? Просто «безразлично все рядом, только бы заснуть». Я все еще в сознании, но тело уже окунулось в сон. «Сколько я так пролежал?» – думаю. Губы ссохлись, хочется облизнуть их, но даже во рту сухо. Волосы на затылке преют. К спине липнет одежда. Скамья, на которой лежу, кажется, была жестка и неудобна, а сейчас уже все равно. Я даже, от чего-то, не ощущаю ее. Чувствую, как руки словно налились свинцом, потяжелели. Особенно пальцы. Не объяснить на словах, но даже пальцы: кажется, я при всем желании не смогу пошевелить ни одним из них. Необычное, а главное, непривычное ощущение тяжести недолго держится в теле. Веки, кажется, срослись. Не могу открыть глаза. Так, мучительно проваливаюсь в сон, замечая каждую мелочь. Такого никогда не бывало. «Должно быть, жара» – думаю я, собирая мысли по углам сознания. Наверное, тогда сонливость накатывает на меня. Я не сопротивляюсь ей, только замечаю, как все вокруг исчезает: синева неба, что ощущалась так обостренно даже с опущенными веками; различные звуки затихают в одно кратное мгновение. Даже красная пелена перед глазами куда-то исчезает. Становится темно, а тело одаряет чувство необычайной и незабываемой легкости. Умиротворение и спокойствие – я тону в них, растворяюсь и захлебываюсь. Я засыпаю.