Двойное свидание

Сидя, свесив ноги с причала, и глядя в своё отражение, Сора разговаривал сам с собой. Он то чесал затылок, то краснел, смущаясь. В бликах тёплого солнца порой казалось, что отражался вовсе не Сора, а кто-то другой, но очень на него похожий. — Хорошо. Договорились, — утвердительно кивнул он, встал и пошёл к одному из деревянных домиков на излюбленном острове. Там его уже ждала Кайри. — О, ты как раз вовремя, — улыбнулась девушка, поправляя причёску. — Как я выгляжу? — Восхитительно! — честно признался парень. — Тогда идём? — Идём, — подавая руку своей девушке, ответил Сора. Сегодня на острове никого не было, кроме них, потому пара спокойно прогуливалась вдоль берега, держась за руки. Птицы мелодично щебетали, летая под лазурным безоблачным небом. И не нужно было ничего больше для счастья, не нужно было говорить: всё без того понятно. — У меня мороженое есть в пещере, — как бы невзначай произнёс Сора. — Вкусное? — Ага. Это было самое заманчивое «ага» в мире. Соре и правда нравился необычный двойной вкус, вместе с которым передавалась приятная ностальгия Роксаса, сладкая на вкус, но присутствовала и печаль, солёная как слёзы. Покой и умиротворение приносили только приятные воспоминания. Убаюкивающий шум прибоя сопровождал двоих вплоть до входа в пещеру, в которой его было совсем не слышно. Достав из ящика со льдом голубого цвета мороженое на палочке для себя и Кайри, он сел с девушкой у стены напротив их совместного рисунка. Подумать только, столько времени прошло с тех пор, как Сора нарисовал себя, протягивающего фрукт паопу своей возлюбленной в знак вечной любви. Что Кайри пририсовала ответный подарок, он узнал лишь через несколько лет, большую часть из которых беспробудно проспал. — Солёное! — удивлённо воскликнула девушка, а Сора лишь сдержанно посмеялся: ожидаемая реакция. — И сладкое, — ещё больше поразилась она. Как ни странно, подобное сочетание вкуса вовсе не было противным, наоборот, оно сочеталось самым бесподобным образом. — Вкусно? — Ага. Это было самое обольстительное «ага» на всём белом свете. — По-моему, стоит дорисовать, — доедая мороженое, предложил юноша. — Мы ведь теперь не одни. — Согласна. «Сора, позволь мне, — услышал он голос в подсознании. И действительно, это его право нарисовать себя и свою любимую — обозначить их личную клятву верности. Сора несколько озадаченно глянул на таинственно улыбающуюся Кайри. — Всё в порядке. Она поймёт и поддержит». «Уже поддержала», — ответил своему Ноубоди юноша, закрывая глаза и передавая ему управление телом. Надолго никогда не получалось, но нарисовать простенький рисунок времени должно было хватить. Намине и Роксас старательно чертили линии заострёнными камнями по скале. О лимите времени не думали совсем — знали, что всё успеют. В рисунки вкладывали если не души, то свои самые позитивные эмоции. Штрих за штрихом простые чёрточки превращались в лица, руку и звездообразный фрукт. — Вместе навсегда, — разбила тишину девушка. Юноша кивнул в ответ, выпуская больше не нужный камень из рук. Пользуясь моментом, Роксас аккуратно коснулся нежной щеки любимой, провёл большим пальцем по румянцу и неслышно прошептал одними губами: «Я тебя люблю». Пока Сора не понял его намерений и не вернул контроль, он припал к мягким губам Намине в поцелуе, невинном и ласковом. — Им не мешало бы поскорее вырасти, так не думаешь? — смущённо и счастливо улыбаясь, произнёс Роксас. Намине лишь только тихо рассмеялась. — У меня такое чувство, что я украл его первый поцелуй… Роксас вернулся к Соре, так и не услышав в ответ, что Намине испытывала схожие ощущения. Короткий миг их встречи быстро оборвался, но пока Сора и Кайри были вместе, они могли чувствовать друг друга через них. Жизнь продолжалась, странная, но какая есть. — Я… — неуверенно начал юноша, не смея смотреть в глаза. Кайри застенчиво улыбалась, тоже не решаясь заговорить. В конце концов Сора взял себя в руки и сделал то, что давно следовало — поцеловал любимую. Чего стесняться? Уже не дети. Чувства их искренны и взаимны. И так будет всегда, а если что, то Намине и Роксас их всегда поддержат и помогут. «Я рад, что не исчез… не растворился в твоём сознании».