Чуть ближе к небесам

…Еще и вечер в честь открытия новой картинной галереи очередным богатым дядей, которому некуда девать деньги? Блеск, опять надо будет выгуливать пса за еле выкроенные 15 минут вместо привычных ему часа-полтора, и дома окажусь не раньше одиннадцати-двенадцати ночи. Хоть я и дико устала в последние дни, я была рада. Каждое такое задание – шанс написать по-настоящему большую статью, которую увидят крупные шишки, ну и немного подзаработать к тому же. Поэтому я соглашаюсь и выдавливаю из себя некое подобие улыбки, чтобы начальница не отменила задание – хмурые журналисты хороший сюжет не снимут. "Опять буду перекусывать в дороге, и хорошо бы перехватить блинчик" – грустно думала я о наболевшем, пока не осознала, что Елена машет передо мной ладонью. - Хьюстон – Алисе. Алиса, как слышно, пшш? О чем задумалась? Я мысленно встряхнулась, и картины сочного блинчика с сыром отошли на второй план. - Прошу прощения, так, мелочи...вечер, богатый спонсор, сюжет, фото, по возможности – пара вопросов самому спонсору. Все правильно? Елена покачала головой. - Ты упустила самое важное. Это – престижное мероприятие, и выглядеть нужно соответствующе. Макияж, укладка, туфли, платье – все как полагается. Этого я не ожидала. Одно дело – по-быстрому сбегать, отснять репортаж в любимых и удобных синих с белыми разводами джинсах, другое дело – балансировать на каблуках, с которыми у меня всегда были проблемы, и я никогда не носила их в повседневности. Воспоминания о каблуках повлекли собой другие воспоминания, но я быстро их прогнала, сосредоточившись на сияющем лице Елены. - Вечернее платье, макияж, укладка, туфли – промямлила я. – Все понятно, все будет в лучшем виде, у меня было одно вечернее платье...вроде бы... - Сюрприз! Платье за счет заведения! – Елена припрыгнула на месте и, расплываясь в широкой улыбке, вытащила из-под своего стола небольшую коробку. - Твой размер, платье, туфли и колье. Не спрашивай, откуда – все равно не поверишь – все так же ухмыляясь, видя мою шокированную реакцию, она вручила мне коробку – Забирай, не тушуйся! Завтра к обеду жду от тебя статью. Ни пуха! Вот черт, теперь мне точно не отвертеться от платья и каблуков. Чертов меценат и его картины! *** Телефон услужливо подсказал, что сейчас пол-девятого вечера, и до начала речи гвоздя сегодняшней программы еще более получаса. На удивление, я даже не опоздала и приехала вовремя, несмотря на вечерние пробки. Пришлось взять такси из-за платья, аррр… это обойдется папаше Дорсету в лишние 500 долларов, как говорил один классик. Признаться, этот званый вечер действительно отличался от тех, что были до этого. Нет, я не хочу сказать, что они все были одинаковые – каждый был по-своему уникален, но этот был шикарен, по-другому и не скажешь. Огромный зал, в котором впору проводить балы, столики, снующие везде белозубые официанты, яркий и в то же время мягкий свет огромных люстр. Уютный бар, в котором можно было сидеть и наблюдать за всем залом и в особенности – за сценой, где я и приземлилась. Оценив прейскурант, я мысленно ахнула, и, чтобы не терять лица, заказала относительно дешевый коктейль, надеясь, что в нем нет алкоголя. Спрашивать налакированного бармена насчет этого я постеснялась. Телефон булькнул и завибрировал. Надо же, новое сообщение. Я в ступоре сидела и смотрела на экран, на котором ярко и как бы вызывающе горела надпись «Принято текстовое сообщение. Номер - +77777777769». Таких номеров не бывает! Нахмурившись, я надавила на экран и прочитала содержание сообщения. «Гляди в оба и приготовь камеру, а не то пропустишь все самое интересное, Мисс на Каблуках и в Платье» Это начало меня напрягать, так как на ошибку сети это никак не смахивало, и мое образование инженера никак мне не помогало в поиске ответа на вопрос “Какого черта?”. Шум, творящийся в основном зале, стал понемногу затихать, и я отвлеклась от сенсорного экрана. А, точно – там же по программе выступление танцоров, они и должны открыть вечер. Чудно – подумала я, готовя камеру – можно снимать прямо отсюда, не толкаясь в толпе. Их появление выглядело эффектно – семеро человек в строгих костюмах – шестеро парней и одна девушка, в строгом и одновременно развязном платье. Я нашла забавным то, что все парни были как будто нарочно не похожи друг на друга – не внешне, нет – лица были закрыты масками – а по комплекции. Один худой и высокий, другой низкий и широкоплечий, пара откровенно полноватых. А вот последний зашедший через расписные двери, которому толпа рукоплескала больше всего – его комплекция была близка к идеалу. Не карлик, не великан, широкоплечий, но в меру, в строгом костюме, галстуке-бабочке, шляпе и черно-желтой маске, полностью закрывающее лицо. У всех остальных часть лица была открыта – либо это задорный и моргающий глаз, либо рот в ухмылке. Начался танец на мини-сцене, образованной из пустого пространства в центре зала. Танцевать эти парни умели, ничего не скажешь, да и музыка, имеющая неуловимые испанские мотивы, давала свой колорит. Я фотографировала как из пулемета, чтобы не пропустить ни одно движение. Танец шел уже пятую минуту. Складывалось впечатление, что лидер этой постановки – именно седьмой, так как остальные были лишь его фоном, оттеняя скупость и мягкость его движений. Неожиданно музыка замедлилась, началась фоновая отбивка такта – я даже невольно начала постукивать каблучком по стулу, на котором сидела. Седьмой крутанулся в очередном па и присел. Его группа упала на пол вместе с ним. Медленно поднявшись, седьмой поводил головой из стороны в сторону – как будто разминая шею – и повернул голову в сторону меня. Могу поклясться, что он смотрел именно на меня. Более, того, когда он решительно начал идти к бару, я не на шутку испугалась. Седьмой подошел ко мне. Я так и сидела на стуле – с камерой в руке, сжав губы и со страхом смотря на него. Зал замер. Он медленно поднял руку и протянул её мне. Я молча смотрела на него, перевела взгляд на камеру, на которую положил руку бармен и улыбнулся. Я кивнула и медленно сползла со стула, моля всех богов о том, чтобы слезть аккуратно и не упасть. В последний момент я все-таки споткнулась, успела опереться на руку Седьмого. Парень в черно-желтой маске повел меня в зал, в центр импровизированного круга, созданного из лежащих вокруг шестерых членов его команды. Он вывел нас точно в центр и, по-прежнему держа меня за руку, слегка поклонился мне. Было в нем что-то неуловимо знакомое… -Я совершенно не умею танцевать – прошептала я, дико таращась на него. К сожалению (или к счастью – быть может, я бы испугалась еще больше) его маска была литая – не было видно даже глаз, лишь был виден их отблеск сквозь частую сетку. У каждого из нас есть три голоса. Первый – это тот, которым мы говорим. Второй – это то, как нас слышат другие. И третий – тот самый голос, который звучит у нас в голове, когда мы читаем книги или думаем. Могу поклясться на ящике хурмы, что в моей голове зазвучал НЕ ТОТ голос, которым я обычно думаю. Более того – он был МУЖСКОЙ, не высокий и не низкий... Приятный голос. « - Раз-два-три-четыре. Классический вальс, ты знаешь, как его танцевать». Классический вальс…его учил танцевать меня один человек, с которым связаны не самые приятные воспоминания. Но этот блеск глаз прогнал дурные мысли, и, будто увидел внутри моих глаз сообщение на тараканьем таблоиде о вальсе, кивнул и обнял меня за талию. Зазвучала музыка, он на мгновенье наклонился вперед – чтобы задать мне направление движения – и начал танец. Это было непередаваемо. Звучала музыка, мы вальяжно и неожиданно быстро двигались по кругу, который перестал быть кругом – остальные маски продолжили свой танец, как всегда, только оттеняющий Седьмого. В данном случае – нас с Седьмым. О, эта музыка… это был не классический вальс, но очень стоящая современная замена. Можно сказать, что я позорно утонула в чувствах – я не позволяла себе этого уже долгое время. Никаких чувств, это все для слабаков, мне проще и счастливей жить одной. Но сейчас… полный зал, пробегающий шепоток в духе “Повезло!”, “Интересно, подставная актриса или случайный человек?”, вспышки фотокамер (Привет коллегам!), музыка, тонкий, едва уловимый аромат его парфюма. Что-то очень легкое, возможно, цитрусы. Цитрусы? Вальс? Я широко раскрыла глаза, и, как будто по команде, музыка внезапно испустила последнюю ноту и кончилась. Седьмой медленно повел руку от моей талии по моей спине, остановился, едва касаясь пальцами плеча. Немного отвел руку назад...мгновенье – и в его руке распустилась небольшая белая роза. Под гром аплодисментов он вручил её мне и слегка поклонился. Зал утонул в аплодисментах, и команда масок разошлась обратно в импровизированный круг, пока Седьмой разворачивался и приветствовал рукой главного спонсора вечера – полноватого мужчину в годах, сопровождаемого охраной. Я же стояла на месте, буравя взглядом белую розу и понимая, что где-то уже видела этот фирменный жест. Осознав, что танец кончился и через пару минут начнется выступление, и поспешила обратно к бару за камерой, чтобы не пропустить пару ключевых снимков и тем самым не запороть статью. Все шло без изменений – я фотографировала богача, рядом с ним был Седьмой, за ними – толпа быков-охранников. Я уже хотела было убрать фотоаппарат и пойти в гардероб, но телефон снова завибрировал. Снова тот же “волшебный” номер. На этот раз в тексте было только одно слово – «Смотри». Я подняла взгляд на сцену. Ничего особенного – толстосум распинается перед толпой, Седьмой расплылся в ухмылке, нарисованной на его маске. Вот он поблагодарил команду танцоров и, взглянув на их лидера, дал ему микрофон. "Наверняка сказать пару слов" – устало подумала я. – "А ведь в том коктейле все-таки был алкоголь, иначе я бы ни за что не пошла танцевать с ним, да и не чувствовала так…так ярко. Седьмой молча провел рукой с микрофоном в воздухе, раздался хлопок – и на месте микрофона появился букет белых цветов. Зал рассыпался в овациях от эффектного фокуса, богач с благодарностью принял букет. Передавая букет правой рукой, Седьмой неожиданно дернулся, как будто его ударило током. Что именно он сделал – не позволял рассмотреть букет. Дальше все развивалось как по тактам моего сердца. Тук. С силой дернув левую руку назад, Седьмой отступил на шаг и спрыгнул со сцены. В его руке на мгновенье что-то блеснуло, но лишь на мгновенье. Тук. Толстосум закачался, подбежавшая охрана подхватила его под плечи. На его белой рубашке под пиджаком расплывалась кровавое пятно. Тук. Толпа пришла в движение и начала кричать. Толпа в страхе – страшная сила… Тук. Мне стало страшно. Тук-тук. Мне на запястье легла ладонь. Я дернулась и увидела девушку в маске, одну из Его группы. -Пошли со мной. Быстро. – сказала она. Черта с два я пойду куда-то с человеком, который подчиняется убийце! Так я подумала. Но почему-то мое тело живо своей жизнью, как во время танца с Седьмым. «Левая нога, правая нога, остальное само пойдет - это называется ходьба» – откуда-то эта бородатая фраза всплыла в моих растерянных мыслях, когда меня упрямо тащили в обход толпы сначала в гардероб, а после – какими-то коридорами. -Куда мы идем? – хрипло поинтересовалась я. -Запасной выход. На основном выходе сейчас страшная давка – ты видела толпу. Тем более, сейчас прибудет полиция – нельзя медлить. Блеск. Сначала каблуки, потом танец, убийство и полиция? Наконец, за очередной дверью оказалась мокрая мостовая. Мы вывалились на улицу, и девушка-маска, по-прежнему держа мое запястье железной хваткой, потащила меня к машине, припаркованной рядом. Усадив меня, она прыгнула за руль и рванула на главную улицу. - К-куда?.. - Заткнись и едь, спасибо скажешь потом. До дома довезу, не переживай, но после того, как мы заедем на точку. -Точку? -Заткнись. Грубоватая собеседница. Я тоже не подарок, но сейчас я совершенно не владела ситуацией, более того – при мне первый раз убили человека. Руки немного тряслись, чего не скажешь о моей собеседнице – она выглядела так, как будто это был рядовой вечер в её жизни. Мы въехали во двор какого-то офисного здания. Черная осенняя ночь и фонари не позволяли оценить точно, где я нахожусь, да и моя новоиспеченная подруга вела машину как сумасшедшая, почти не пользуясь тормозом, что не позволяло сориентироваться. Девица завела меня внутрь, а лифт домчал нас на восьмой этаж. Двери лифта распахнулись, мы прошли по коридору и оказались перед большой дубовой дверью. - Вперед – произнесла моя грубоватая приятельница. Я вошла внутрь.