***
Яркое летнее солнце неистово сияло, прогревая землю и воздух, создавая едва терпимую жару. Лилия лучилась от счастья так же ярко, как это небесное светило. Она висла на плече сестры и весело улыбалась. Ну, а у Разати на душе скребли кошки, и скрежет становился всё громче, чем ближе они подходили к первому бутику. Не сдерживая своих эмоций, Лилия влетела в магазин, подобно лёгкому ветерку. - Ах, какая красота! Разати, смотри, нравиться? – Переводя взгляд с одного великолепного платья на другое, Лилия снимала их с вешалок. – Как тебе? Лилия раздвинула шторки примерочной и вертелась перед зеркалом, демонстрирую платье цвета нежного агата, приложив его к себе. «Всё-таки – она так похожа на маленькую принцессу, - Разати чувствовала себя рядом с ней совсем незначительной и незаметной. – Так обворожительна и мила, и так беззащитна. Наверное, именно поэтому мне так захотелось стать защитницей для своей принцессы». Девушка умилёно улыбнулась и вздохнула. - Разати, давай же, заходи. - А?.. Но… Лилия схватила сестру за руку и втащила её в небольшую примерочную. Места внутри было совсем немного, к тому же там находился целый ворох всякой одежды, принесённой Лилией. - Попробуй надеть это, - Лилия протянула ей красивое, жёлтое платье и задвинула занавесь, оставшись снаружи. От волнения Разати не знала, что делать. С неохотой, смешанной с лёгким любопытством, девушка разделась до трусиков и влезла в предложенный наряд. Но что делать дальше? Она не знала. Дотянуться до молнии на спине никак не получалось, а платье без рукавов, державшееся на одних только широких плечиках, так и норовило сползти вниз и упасть на пол. В это время Лилия в нетерпении ходила из стороны в сторону, недовольно поглядывала на часы. Но даже её ангельскому терпению пришёл конец, и девушка распахнула шторку примерочной. Вскрикнув от неожиданности, Разати попыталась прикрыться руками, словно она была совсем голой. - Мне оно не идёт, - запротестовала Разати, но у сестры на сей счёт, было своё мнение: - Ты такая милая! – Счастливо улыбаясь, она подскочила к сестре и заключила её в объятия. В ответ Разати недовольно закатила глаза, но протестовать больше не смела. Выйдя из магазина в новом платье и несколькими пакетами в руках, Разати пришлось столкнуться с первым недостатком (а может и достоинством) женского наряда: на девушку были устремлены взгляды прохожих. Нельзя сказать, что она непривычна к подобному вниманию. Но раньше оно было направлено на Лилию. Эта милая, прекрасная эдель-райд с волнистыми волосами, большими, чистыми глазами и широкой, доброй душой не могла не быть в центре всеобщего внимания. Ну, а Разати терялась на фоне своей сестры. Поэтому взоры и улыбки проходящих мимо парней вгоняли её в краску, смущали, нервировали. - Послушай, Лилия, ну для чего тебе это? – Стыдливо, шёпотом спросила она у сестры. - Что «это»? – Беззаботно переспросила Лилия. Разати резко остановилась, посмотрела на счастливое, зарумяненное лицо сестры. - Зачем ты наряжаешь меня в платья? – Спросив, девушка смущёно опустила глаза. - Потому что у меня сестра – красавица, которая боится показать людям эту свою черту. К тому же нас пригласили на свидание двое парней, и ты просто обязана произвести на них впечатление. Сказать, что эта новость ошарашила Разати – это ничего не сказать. Удивлению и возмущению девушки не было придела, и она не постеснялась выплеснуть их на сестру, даже не пытаясь сдерживаться в формулировках. Вкратце эта бурная, недовольная речь сводилась к двум вопросам: Почему она о свидании узнаёт только сейчас? И кому это так жить надоело, что он решил посягнуть на невинность Лилии? - Это очень милые и приятные молодые люди, с которыми я познакомилась в кафе, - вполне ожидая бурую реакцию сестры, Лилия не приняла близко к сердцу слова Разати, и попыталась ей всё пояснить. – Они – братья. Оба служат в «Арк-Эйл». Старший видел тебя пару раз и влюбился до беспамятства… - А-а-ах! Откуда ты это знаешь? – Глубоко вздохнув, перебила сестру Разати. - Он мне сам так сказал. - И ты согласилась пойти с ними на свидание, даже не посоветовавшись со мной? - Да, - Лилия начала понимать, к чему ведёт Разати, от чего девушке становилось не по себе. Она чувствовала вину из-за своего необдуманного, спонтанного решения. Когда эдель-райд только встретила тех парней, они действительно показались ей очень милыми, хорошими людьми. Согласившись на свидание с ними, девушка думала только о своей сестре. Лилии очень хотелось помочь ей расслабиться, повеселиться, влюбиться, найти вторую половинку и стать счастливой. Из-за своей наивности она моментально нафантазировала себе красивое, светлое будущее, прямо как в красивых любовных романах. Но теперь девушка начала осознавать, что сотворила очередную необдуманную глупость. На глазах навернулись крупные капельки слёз. Пристыжено потупив взгляд, и нервно потирая руки, Лилия продолжила: - Прости, сестра! Я хотела, как лучше… но опять ничего хорошего у меня не получилось. Вечно у тебя из-за меня сплошные неприятности. Теперь уже Разати стала чувствовать себя не в своей тарелке, сожалея, что так грубо сорвалась на сестру. Глубоко вздохнув, и почесав в затылке, она попыталась неловко успокоить Лилию: - Ладно, нечего плакать над разлитым молоком, прошлого не воротишь. Встретимся мы с этими братьями, может они действительно неплохие люди. Но если что, я им всыплю по первое число, и тебе это будет уроком!***
День свидания настал. До самого рандеву оставалось ещё несколько часов, а Лилия уже вовсю хлопотала над сестрой. Сидя на пуфике перед большим трельяжем, облаченная в прекрасное жёлтое платье, Разати ощущала себя куклой в руках резвящейся девочки. Надутые губки выражали полное недовольство происходящим, но красивые, чёрные глаза просто сияли неописуемым счастьем. Как и все девушки, Разати умела ухаживать за своими волосами, но ей всегда было приятно, когда Лилия делала это своими руками. Она, как всегда, нежно прикасалась к длинным, цвета вороньего крыла волосам Разати, поглаживая их по всей длине. Аккуратно проводила по ним щеткой, словно по волшебству распутывая каждый ненароком скрутившийся узелок. И ни разу не было того, чтобы Лилия выдра или оборвала хоть один волосок; ни разу Разати не почувствовала боли, только тёплое умиротворение. А когда Лилия прикасалась к щёке сестры, ласково поглаживая смуглую, загорелую кожу, по телу Разати пробегала нервная дрожь, сердце сбивалось с ритма, и кровь начинала закипать в жилах. Девушке хотелось поймать ручку Лилии, прижаться к ней плотней, расцеловать каждый пальчик… Она хотела гнать из головы эти странные фантазии, но от них становилось так тепло на душе, что Разати была не в силах с ними расстаться. Лилия долго не могла решить, как лучше украсить сестру. Она, то сплетала её волосы в одну или пару кос, вплетая в них разноцветные ленты; то сворачивала в подобия булочек; то вновь и вновь распускала. В итоге, когда фантазия девушки фактически иссякла, она просто собрала волосы сестры в хвост, закрепив его красивой перламутровой заколкой. Мурлыкая под нос простенький, но весёлый мотивчик, Лилия принялась за макияж, с которым провозилась столь же долго, как и с причёской, методом проб и ошибок отбрасывая один вариант за другим. Разати терпеть не могла всей этой излишней краски на лице, но сестре противиться не стала. Девушка, молча, наблюдала, как Лилия, подобно художнику, выдумывала и создавала всё новые и новые её личины. - Вот! – Облегчёно, не скрывая довольства собой, вздохнула Лилия, закончив свой труд. – Теперь ты просто красавица. - Не шути так, я далеко не «красавица»… - попыталась возразить Разати, но внезапно замолчала, удивившись тому, как взволнованно дрожал её голос. Только сейчас девушка поняла, насколько напугана. Так она не боялась даже когда выходила на арену сражаться с сильнейшими противниками. Только вот было Разати невдомек, что именно внушало ей такой ужас: встреча с неизвестными парнями; или то, что один из них может увлечь и увести Лилию.***
По всем женским правилам сёстры немного опоздали на встречу, назначенную в кафе, где работала Лилия. Ждавшие их братья – два высоких шатена, отдалёно походили друг на друга и обладали довольно заурядной внешностью. Но их умение развлекать девушек, с лихвой компенсировало сей «недостаток». Молодые люди быстро поделились на пары, и расселись с противоположных сторон стола. Того, что достался Разати, звали Велемир, он был старшим из братьев; второго – Вэйд. Разговоры лились рекой, сопровождаемые весёлым, звонким смехом Лилии. Девушка веселилась от души, в отличие от своей сестры. Велемиру досталась сложная задача: развлечь угрюмую, словно в воду опущенную девушку, время от времени поглядывавшую на сестру, как будто ища у неё помощи. Разати действительно чувствовала себя не по себе. Её не устраивал тот наряд, в который её облачила сестра; не нравилось то, что была вынуждена выжимать из себя улыбки ради парня, которого видит впервые; раздражало, что он то и дело пытался взять её за руку или преобнять за плечо; выводило из себя то, как приветлива Лилия была с Вэйдом. Но девушка старательно держала себя в руках, пыталась расслабиться и получить удовольствие от свидания. В какой-то момент Разати и сама стала более приветливой со своим ухажёром. Его шутки начали казаться смешными; ухаживания притягательными. Понемногу смерилась с ситуацией, в которую была вовлечена. Спустя несколько часов братья решили, что девушки дошли до кондиции; посчитали, что они достаточно опьянены шампанским и их обаянием, для более приватного продолжения свидания. Братья подали знак друг другу, и предложили девушкам немного прогуляться. Лилия легко согласилась, так как и сама считала, что им надо проветриться, а Разати просто последовала вслед за остальными.***
Разати и опомниться не успела, как оказалась на кровати в незнакомой комнате. Она ей не нравилась – на редкость лаконичное, пыльное местечко. Берлога холостяка, не более. Но постель была застелена свежим, чистым бельём, хотя бы об этом хозяин догадался позаботиться. Велемир вышел из комнаты на какое-то время, а потом вернулся с парой откупоренных бутылочек прохладного пива. Разати припомнила, что незадолго до этого он предложил ей выпить, и она согласилась именно на этот напиток. Сухо поблагодарив, девушка приняла бутылку. Парень присел рядом. Выпивка шла легко, как и (по сути бессмысленный) разговор. Юноша говорил что-то о неземной красоте Разати; божественной улыбке; прекрасных, чувственных глазах. В общем, выдавал довольно стандартный набор комплементов, которыми обычно ласкают слух глупеньким девочкам, особенно если их разум затуманен алкогольным дурманом. Не смотря на то, что он не обладал ярким красноречием, юноша говорил уверенным, мягким тоном. Явно он так уболтал не одну девушку и был напрочь уверен в себе. Но его сладимые речи почти не достигали ушей Разати, она их не слушала, лишь иногда, для вида, поддакивала. Девушка почти полностью была погружена в свои мысли… Конечно же, для девушки не было секретом то, что бывает между мужчиной и женщиной, хоть о сексе она и знала только понаслышке. Разати понимала, что это произойдёт вслед за потоком комплиментов, которые (по мнению Велемира) должны были растрогать сердце юной девушки и разгорячить её тело. Секс - это вполне естественно, и когда-нибудь должен был произойти. Единственное, в чём не определилась Разати: позволить это Велемиру или нет? Но размышлять было уже поздно, Велемир аккуратно опрокинул девушку на постель, и примкнул губами к её губам. Разати не сопротивлялась, она принимала это как должное, как то, чего не избежать, в надежде хотя бы получить удовольствие. Парень был нежен, он не спешил, догадываясь, что у девушки это первый сексуальный опыт. Он ласково целовал её губы, шейку, плечи, ласкал упругую грудь. Спросив разрешение, стянул с её крепкого, спортивного тела платье, а потом и вовсе раздел догола. Но даже сейчас Велемир сдерживал своей пыл, боясь сделать больно своей неопытной партнёрше. Он вновь обжёг губы Разати страстным поцелуем и мягко прикоснулся пальцами к её промежности. В ответ на это покрытое испаренной тело девушки вздрогнуло, и спина изогнулось дугой. Покрывая живот Разати поцелуями, юноша медленно опустился вниз к нежно розовой щёлке – тайному входу в её тело. Он глубоко вдохнул её аромат, и едва попытался прикоснуться языком к этой – самой интимной части женского тела, как Разати остановила его. - Что случилось? Тебе что-то не понравилось? Я делал что-то не так? Скажи, как тебе нравиться? – В недоумении спрашивал он. – Я всё сделаю для тебя. - Нет, нет, мне было очень приятно, причина не в тебе… Ещё меньше понимая, почему его остановили, парень бросил изумленный взгляд на несостоявшуюся любовницу. Её миндалевидные, чёрные глаза были полны слёз. - Я всё же сделал тебе больно? – Обеспокоено спрашивал Велемир, но девушка продолжала уверять, что не он виновник её слёз. - Просто я люблю другого человека. - Тогда зачем ты согласилась идти со мной? - Потому что моя любовь не может быть взаимной. Я думал, что так я смогу забыть о своих чувствах к тому человеку. Но я ошиблась. Прости! Разати обтёрла слёзы руками, словно их и не бывало, собрала свои вещи, и быстро оделась. Ошеломленный парень пристально наблюдал за всем этим. Он несколько раз хотел остановить девушку, мелькали даже мысли взять её силой (не погашенное сексуальное возбуждение частенько затуманивает мужчинам разум и толкает их на необдуманные, грубые, порой даже жестокие поступки). Но всё же юноша нашёл в себе силы сдержаться… - Сестрёнка?! – Разати вдруг вспомнила, что Лилия тоже ушла куда-то со своим спутником. – Где сейчас Лилия и твой брат? - Он живёт в соседней квартире, дверь напротив, - не задумавшись, пробурчал в ответ Велемир, глубоко расстроившись из-за несостоявшихся любовных утех. – Только, я думаю, тебе не стоит им мешать. Возможно, твоя сестра ни в кого не влюблена и не прочь провести ночь с мужчиной. Разати поблагодарила Велемира за информацию, а потом (чувствую за собой вину перед юношей) ещё раз извинилась, и нежно чмокнула в губы. После чего оставила его в одиночестве.***
После того, как компания молодых людей вышла из кафе, парни предложили пройтись к парку на набережной. Девушки согласились. Лёгкие дуновения летнего ветерка, вместе с ночной прохладой, доносил до обоняния приятный и такой освежающий аромат моря. Чем ближе молодые люди подходили к парку, тем громче раздавался гул прибоя, ласкавшего слух. Романтическая атмосфера зелёного парка, деревья и кустарники которого купались в лунном свете, ещё больше кружил и без того задурманенную алкоголем голову Лилии. Чувство крепкого, мужского плеча предавало девушке спокойствия, когда она беззаботно висла на плече Вэйда. Поэтому, когда он предложил Лилии пойти к нему домой, девушка и не подумала противиться. Квартира Вэйда представляла собой просторную комнату, совмещенную с кухней, и ничем (даже количеством пыли) не отличалась от жилища Велемира. Едва Лилия успела переступить порог, как ей предложили выпить ещё. И не успела она дать ответ, как у неё в руках оказался невысокой конусовидный бокальчик со светло-зеленоватой жидкостью и долькой апельсина, насаженный на краешек. На вкус это оказалось более чем приятным, и девушка попросила ещё. Непривычность к алкоголю быстро окончательно сморила Лилию, тем более что ещё не успело выветриться шампанское, принятое ею в кафе. Заметив это, Вэйд начал действовать, в желании получить своё. Он внезапно поцеловал юную эдель-райд, и, не дав ей опомниться, повалил на постель. Парень был по неопытности груб, хоть и пытался быть ласковым. Он был настойчив, был твёрд в своих намерениях, но позабыл спросить на то разрешение у смущённой и напуганной девушки. Лилия хотела сопротивляться, но испуг сковал её мысли и тело не слушалось. С другой стороны она не могла сказать, что действия юноши были, столь уж неприятны. Вэйд действительно старался доставить партнёрше удовольствие, хоть и делал это очень уж неуклюже. Просто ей хотелось отнюдь не этого, эдель-райд ещё не была морально готова потерять свою невинность. Треск выломанной двери прервал эти неумелые прелюдии. На пороге, еле дыша от волнения, стояла Разати. - Сестра, - облегчёно вздохнула Лилия. Грозно нахмурившись, и с хрустом сжав кулаки, Разати направилась к постели, где всё ещё лежали её сестра и Вэйд. Парень невольно отскочил в сторону, подальше от опасной девушки. Та же, молча, взяла сестру за руку и увела за собой.***
- Он ничего тебе не сделал? – Машинально спросила Разати, когда девушки вышли на улицу. - Нет, - тихо ответила эдель-райд, а потом чуть громче добавила: - Он не злой, он не хотел ничего плохого… - Я знаю… я понимаю… Ответ Разати был неопределенным, словно она сама в нём сомневалась, или хотела сомневаться. Девушка боялась, что её сестра была с тем парнем добровольно, и Разати разрушила их идиллию. Хотела надеяться на то, что Вэйд пытался изнасиловать Лилию, и она спасла сестру от его притязаний. Но то, что юная эдель-райд оправдывала того юношу, разрушало в пыль все эти надежды. Ибо в этом случае получается, что Разати влезла не в своё дело, и Лилия может обидеться на неё из-за недавнего поступка. Но во всех этих размышлениях было больше пьяного бреда, чем здравого смысла. Да и неудовлетворенное возбуждение путало все мысли девушки, сводя всякую логичности в них на «нет». Сама же Лилия действительно была благодарна за своё спасение, но совсем не держала зла на Вэйда, поэтому и пыталась оправдать его в глазах сестры. - Я так рада, что ты защищаешь меня. Без тебя я давно бы пропала. Я так люблю тебя, сестрёнка… Слова Лилия были для Разати, как сигнал к действию. В разуме всё окончательно помутилось. С трудом понимая, что творит, она схватила сестру за плечи, крепко сжав пальцы, и прислонила её к стене в одном из переулков по дороге домой, тускло освещенном уличными фонарями. С холодной спокойностью она смотрела в большие, аметистовые глаза Лилии. В них отражалось полное доверие, слегка перемешанное с удивлением. Разати неловко переплела пальцы с кудрявыми волосами сестры нежного, светло-зелёного оттенка. Немного нагнувшись, она вдохнула из аромат. Потом нежно прикоснулась к ним губами. Лилия в этот момент стояла, не шевелясь, немного изумленная действиями сестры, но следующий её поступок сильно напугал эдель-райд: Разати поцеловала её. Но это и близко не было похоже на невинный поцелуй сестёр – это было нечто на много большее. Вот уже второй раз за этот вечер кто-то насильно украл поцелуй юной эдель-райд. Но на сей раз это была её названая сестра Разати – человек, которому Лилия доверяла больше всех на свете. Страх в душе Лилии резко сменился на острую обиду. Неизвестно из каких потаённых запасов, девушка нашла в себе силы оттолкнуть сестру и убежать. Она рванула напрямик к дому (благо сёстры к нему почти пришли), заперлась в своей комнате, и упала на свою кровать. В этот момент какая-то непонятная истерика завладела душой Лилии, и из её глаз хлынули слёзы. Девушка толком не понимала, что произошло, и что она собственно оплакивала? Только вот она так и уснула – уткнувшись лицом в мокрую от слёз подушку. Разати же вернулась домой только под утро, и была пьяна так, что отключилась, едва перевалившись через порог дома.***
Очнулась Разати… именно «очнулась», ибо она находилась в состоянии чёрного небытия, в котором не было ни единого сна. Итак, очнулась Разати глубоко за полдень в своей постели. Девушка абсолютно не помнила, как добралась домой, включая и то, что утром до постели её доволокла сестра. Тоненькой, хрупкой эдель-райд это стоило больших усилий, но она даже не приняла мысли оставить старшую сестру валяться так – на полу, на пороге дома. Да и вообще большая часть минувшего вечера ускользнула из воспоминай Разати так, словно их и не бывало. А вместо них пришло тяжёлое похмелье, сопровождаемое жуткой мигренью. Плотный завтрак… точнее уже поздний обед, ждал Разати на кухне, бережно прикрытый белоснежной салфеткой. Среди бутербродов была воткнута записка, написанная рукой Лилии. В ней говорилось о том, что её желал видеть лейтенант Круз. - Очередное задание, никак иначе, - недовольно пробубнила Разати, прожевав бутерброд, и включив кофеварку. – Интересно, сестра уже у него? Большая чашка крепчайшего кофе, да плотный завтрак привили голову девушки в порядок… сравнительно. Мигрень понемногу отступила, поясняя голову. Воспоминания частично вернулись на своё законное место… и Разати содрогнулась. - Что же я натворила?! Как я Лилии в глаза то теперь посмотрю? Буду надеяться, что ей тоже выпивка память отшибла. Но надежды Разати были беспочвенны, Лилия помнила всё ясно и точно – каждую минуту; каждое мгновение. Потому-то эдель-райд и постаралась сбежать из дома раньше, чем очнётся сестра и уже сидела в кресле в кабинете лейтенанта Круза. Она стеснялась встретиться с ней лицом к лицу. Она беспрерывно перебирала в голове тот момент, когда Разати поцеловала её. Пыталась понять, чем же всё-таки был обоснован тот странный жест, и как его стоит воспринимать. Порой эдель-райд ловила себя на мысли, что неправильно поняла действия Разати. «Может сестрёнка хотела поцеловать меня в другое место? В лоб, например, но немного промахнулась? Бред!». Эти странные мысли отгоняла одна картина, так и стоявшая перед глазами Лилии: лицо Разати за мгновение перед поцелуем. Её чёрные глаза сияли странными огоньками. Примерно такое же сияние было и во взгляде Вэйда. Но у Разати оно было смешано с каким-то странным, нежным оттенком. Какое-то ещё чувство, помимо плотских желаний, было в её взгляде. Такое красивое и умиротворяющее; такое знакомое. В последнее время Лилия частенько ловила подобные взгляды Разати, но не предавала им большого значения… - Лилия, с тобой всё в порядке? – Обеспокоено спросил лейтенант. Во время своих размышлений Лилия всё время крутилась на месте и менялась в лице. Круз не мог не заметить этого. - А может, это было проявление истинных чувств? – Внезапно вырвалось у Лилии. Осознав, что она произнесла это вслух, девушка густо покраснела. - Неужто ты в кого-то влюбилась? – С хохотом проговорил лейтенант. В ответ досмерти смущенная девушка энергично замотала головой. – Или у тебя появился тайный поклонник? - Если кто-то насильно целует тебя в губы, то он хочет навредить тебе? От слезливого, насилу выжатого из себя, вопроса Лилии у Круза напрочь отбило желание смеяться. Он был немало удивлен тем, что его шутливый вопрос попал в цель. Глубоко призадумавшись и почёсывая подбородок, лейтенант выглянул в окно, словно где-то за ним пытался найти ответ. Пауза неприлично затянулась, но офицер «Арк-Эйл» продолжал, молча смотреть в окно. - Лейтенант Круз? – Не выдержав, эдель-райд вновь попыталась привлечь к себе его внимание. - Понимаешь, Лилия, к сожалению, зачастую это именно так, - неуверенно начал офицер, - что довольно прискорбно. Это случается, потому что некоторые мужчины не способны сдерживать пыл своих страстей; свои животные инстинкты. – Круз пытался сдерживаться в выражениях, и при этом высказать свою мысль как можно доступней. Видно над подбором подходящих слов он и думал столько времени. – Конечно, мало оправданий такому поступку, но иногда причина подобного поведения: тёплые, нежные чувства. Бывает, что парень влюбляется в девушку, но не находит в себе силы признаться в этом. Попытайся понять его и поговорить. Возможно, он сможет объяснить, зачем насильно украл твой поцелуй. - Хорошо, я попробую, - Лилия одарила его своей очаровательной, благодарной улыбкой.***
Спустя минут пятнадцать – двадцать после того разговора, в кабинете лейтенанта Круза, наконец, появилась Разати в своём обыденном боевом костюме. Поздоровавшись, она поискала глазами Лилию. Та смущено отводила взгляд, словно стеснялась встретиться глазами со старшей сестрой. По такому поведению Разати поняла, что Лилия помнит о случившемся прошлым вечером. - Кого на сей раз спасаем, сэр? – Пытаясь изобразить непринужденность, Разати обратилась к офицеру Крузу. - Какая прозорливость, - присвистнув, подметил Круз. - А для другого вы нас никогда и не вызываете, - усмехнулась в ответ девушка. Раскрыв заранее приготовленную папку, лейтенант извлёк из неё крупную фотографию и протянул её Разати. На снимке была изображена прелестная эдель-райд. На вид ей было лет шестнадцать – семнадцать. В силу какой-то страной аномалии, личико этой эдель-райд принадлежало к тому целомудренному, ангелоподобному типу, который остаётся неизменным даже среди разврата и насилия, как будто человеческое существо бессильно изгладить своими пороками печать благородства, запечатленную Богом на челе иных избранных натур. Чистый, белоснежный лоб и лицо безупречно овальной формы; длинные, слегка загнутые ресницы наполовину затеняли её большие голубые глаза. Её алый ротик, тонкий и прямой нос, подбородок с ямочкой ласкали взор своим изяществом. На её нежных, как атлас, висках закруглялись две великолепные, пепельные косы, которые оставляли на виду розовые, как лепестки роз, мочки ушей. - Красавица, не правда ли? – Круз привлёк к себе внимание Разати, которая, затаив дыхание, уставилась на фотопортрет. Да и Лилия, выглядывающая из-за плеча сестры, уставилась на снимок с не меньшим любопытством. - Д… да, симпатичная, - пробубнила в ответ Разати, возвращая снимок. - И так, эту красавицу зовут Офни. Предположительно: её похитили, предварительно убив плежера, с которым она реагировала. Офни с места преступления силой уволокла некая женщина высокого роста в чёрном, потёртом плаще, и в белой маске, прикрывавшей левую половину лица… но это тоже только догадки. Хоть и было уйма свидетелей, никто толком не разобрался, что произошло. И кто похитил эдель-райд так же неизвестно. - Тогда с чего вы взяли, что с ней что-то случилось, и что погибший был её плежером? – Нахмурившись, спросила Разати. - Тут то и начинается самое странное, - начал пояснять лейтенант Круз. – Офни внезапно появилась в отделении «Арк-Эйл» города Декантор. Тамошним агентам она и поведала обо всём случившемся, о том, что её собираются перепродать, и попросила их о помощи. Девушка даже позволила им себя сфотографировать… но стоило агентам едва замешкаться, как эдель-райд внезапно исчезла. И вся эта суета произошла чуть менее суток назад - Дело просто воняет жареным, - усмехнулась Разати, усевшись на диван. Лилия тихо присела рядом. - М-да… как говориться: «Если бы моя тётя была мужчиной, то она приходилась бы мне дядей». Тут и дураку понятно, что это ловушка чистой воды. И такое чувство, что тот, кто расставляет западню, прекрасно понимает, что мы это понимаем. - Так в чём же проблема? Проигнорируйте! - Не можем! «Арк-Эйл» всё-таки создан для того, чтобы защищать эдель-райдов. Так что мы не можем закрыть глаза на просьбу о помощи одной из них. - Тогда мы тут причём? – Недоумевала Разати. – Пошлите взвод солдат… или что-то в этом духе. - Мы бы так и поступили… но проблема в том, что вся проблема упирается в вас. Простите за дурацкий каламбур. Разати бросила многозначительный взгляд на Круза, пытаясь понять, к чему он клонит. - Офни слёзно просила, чтобы за ней явились именно вы: Разати и Лилия, - теперь лейтенант Круз сверлили девушек взглядом, дожидаясь от них объяснений. - Я вообще впервые вижу эту девчонку, - бурно запротестовала Разати, а потом обратилась к сестре: - Лилия, а ты с ней раньше встречалась? - Нет, - удивлёно протянула та в ответ. - Вспоминай, может на работе в кафе с ней как-то разговорилась, или ещё что? - Говорю же, что нет, - оскорблено, молвила эдель-райд. – Зато ты на её фото так уставилась, будто эта Офни твоя старая знакомая. Может ты с её плежером встречалась на арене? Разати глубоко задумалась, пытаясь откопать глубоко в памяти образ эдель-райд с пепельными волосами. Тщетно. - Сестрёнка, их столько было. Я не каждого плежера то успевала разглядеть, а львиную долю эдель-райдов и в глаза не видела. - Вполне возможно, что Офни вас и не знает, - в голову к лейтенанту пришла новая догадка. – Может, кто-то из поверженных тобой в своё время противников желает тебе отомстить, Разати. Запугал несчастную эдель-райд… - Кто-то хочет убить сестрёнку? – Испугано протянула Лилия, сложив ладошки у груди. - Вы вправе отказаться от задания… Лейтенант Круз вновь не успел закончить мысль, как сёстры снова перебили его: Лилия положительным ответом; Разати – отрицательным. - Но, сестра!.. - Никаких «но», - решительно отрезала Разати. – Я отправляюсь. А вот тебе лучше остаться здесь. - Почему? - Я не хочу втягивать тебя в свои проблемы, разве не понятно? Поэтому я пойду на задание одна! Лилия соскочила со своего места и встала напротив сестры. Сжав кулачки, она уставила на Разати такой злой и решительный взгляд, что Разати обомлела. - ЭГОИСТКА! – Во всё горло провопила Лилия. – Всё одна, да одна. И на арену ходила одна… и сейчас… - Решительность и в самом деле хлестала через край, но только вот юная эдель-райд не могла никак подобрать нужных слов. – Мы же с тобой поклялись, что всегда все проблемы будем решать вместе. Не знаю как ты, Разати, но я своей клятвы не забыла, и от неё не отступлюсь. Если ты полезешь в этот капкан, дабы спасти Офни, я нырну за тобой. И не смей меня останавливать: упёртости я нахваталась от тебя! Разати моментально нашла, что сказать ей в ответ. И в тихом, уютном кабинете лейтенанта Круза разразилась сущая перепалка. Каждая девушка гнула свою линию, и упорно настаивала на ней. Но смысл их разгоряченной дискуссии был крайне прост: они искренне переживали друг за друга. В итоге Лилия всё же смогла настоять на своём, и Разати, скрепя сердцем, согласилась взять её с собой.***
Вагончик плацкарта медленно трясся под стук шпал железнодорожного пути. Такой ритм легко убаюкивал, тем более что темнота ночи, слегка пронизанная светом звёзд, так и шептала: «Ляг, поспи!». Внутреннее освещение вагона вот уже двадцать минут как отключено заботливым вагоновожатым, и мирному сну пассажиров ничего не мешало. В немного потрепанном, но чистеньком и опрятном вагоне с мягкими жёлтыми сидениями собрались разнообразные люди: семейная чета, ехавшая навестить своих родственников; несколько сотрудников «Арк-Эйл», возвращавшихся кто из отпуска, кто с задания; опытный столичный врач, которого вызвали в провинциальный Декантор для консультации; отряд охотников на эдель-райдов, среди которых резко выделялся вожак, казавшийся, по сравнению с ними, маленьким и хрупким… Так же в этом вагоне сидели и Разати с Лилией. Девушки держали свой путь в Декантор, как в последнее место, где была замечена Офни. Труп её (якобы) плежера мало о чём мог поветь, и Разати решила попросту не тратить на него времени. Чем сёстры займутся по прибытию? Так далеко они не загадывали, но вполне естественно было бы в первую очередь лично опросить сотрудников «Арк-Эйл», к которым обращалась Офни. Да и эта затея пока была на уровне призрачных намерений. После ухода из кабинета лейтенанта Круза девушки не обмолвились ни словом. Каждая из них хотела начать разговор, даже мысленно подготавливала нужные, по её мнению, реплики. Но высказать их либо не подворачивалась случая (коих, если не кривить душой, было предостаточно); либо попросту не хватало твёрдости духа. Да и сейчас сёстры молчали, словно набрав в рот воды. Казалось, что во всём просторном, почти заполненном вагоне не спали только эти две девушки. Их глаза, слегка поблескивая в темноте, искали, на чём сфокусироваться. Девушки то и дело бросали смущенные взгляды друг на друга, а потом вновь искали «точку опоры». Временами они вглядывались в окно, но однообразный пейзаж нескончаемого леса, окутанного ночной темной, быстро приедался. А странные мысли, постоянно бегавшие в голове, не давали уснуть. - Разати, я ведь тебя так и не поблагодарила за то, что ты спасла меня, - наконец прервала тишину Лилия, глубоким зевком изобразив беззаботность. - Да чего уж там, это ведь моя обязанность – спасать мою миленькую сестрёнку, - пробормотала в ответ Разати, без всякого намёка в голосе на сарказм или язвительность. Тишина вновь на пару минут окутала вагон. - Не успела этого сделать вчера вечером, - продолжала Лилия, - но ты прервала меня… очень странным поступком. В это мгновение Разати нервно вздрогнула, а на лбу проступили капельки холодного пота. Громко взглотнув слюну, она переспросила: - Каким поступком? - Ты… меня… поцело… вала… - Голос эдель-райд нервно дрожал, и по её интонации можно было легко догадаться, что эти слова стоили Лилия огромных усилий. – Почему? Действительно, почему? С той самой минуты, как похмелье отступило, и разум прояснился и до сего момента, Разати думала только о том, как отреагировала на этот поцелуй Лилия. Но девушке даже и в голову не пришло подумать над тем, зачем она это совершила? Действуя по наитию; по зову души тело само вершило то, что ему казалось таким естественным. Сомневаться в правильности; уместности этого поцелуя девушка и не помышляла. Ведь, когда Велемир ласкал тело Разати, она прикрывала глаза и видела перед собой милое, раскрасневшееся от смущения личико Лилии. А когда остановила парня словами: «я люблю другого человека», так же имела в виду Лилию. «Это мой шанс… другого может уже и не быть, - думала Разати, и эти мысли заставляли быстрей биться её сердце. – «Я люблю тебя… люблю тебя гораздо больше чем сестру! Я испытываю эти чувства уже очень давно… С тех самых пор, как мы первый раз реагировали я поняла, что на самом деле испытываю к тебе. Именно поэтому я и поцеловала тебя в том злощастном переулке, попросту уже не могла сдерживать своих чувств! Пожалуйста, прими их!» - Вот что нужно сейчас сказать! Или что-то в этом духе! Хотя бы простенькое: «Я люблю тебя!». Давай же, дура, говори… ну же…». Но: - Не забивай себе голову этой глупостью, - выпалила Разати в ответ, сопровождая свои слова глуповатым хихиканьем и почёсыванием затылка. – Это был пьяный бред, не более. Я в тот момент совсем ничего не соображала. Не уж то из-за этого ты весь день ходишь такая угрюмая, словно в воду опущенная? - Ага, - кивнула в ответ Лилия. - Ну и зря! Тебе с самого начала надо было мне всё рассказать. Прости, что обидела тебя, но я действительно ничего тогда не соображала, и совсем ничего не помню о вчерашнем вечере. Я это не со зла, во мне гулял алкоголь. Разати продолжа глупо смеяться, а Лилия как-то облегчёно вздохнула. Вскоре эдель-райд задремала, а там уже и до глубокого, крепко сна было не далеко. У Разати же сна не было ни в одном глазу. Её тело всё ещё пробирала нервная дрожь, унять которую стоило больших усилий. В голову лезли странные мысли, но девушка гнала их прочь. В душе она кляла сама себя самыми страшными проклятиями и карами. И тут, же успокаивала себя мыслью, что поступила верно. Но с другой стороны её терзали сомнения в правильности такого решения. Через час она насильно заставила себя уснуть, прекрасно понимая, что впереди предстоит тяжёлый день.***
Декантор – это небольшой, провинциальный город, один из множества разбросанных по стране. Небольшие, светлые, чистые улочки, уложенные брусчаткой, протекают, подобно весенним ручейкам, меж белых домов, на которых слегка облупилась штукатурка. Тут и там растут ветвистые, с пышными кронами деревья, под сенью которых любой путник может отдохнуть от летнего зноя. Они давно отцвели, но и фрукты ещё не налились соком и не созрели. Дети снуют туда-сюда, в то время как взрослых почти и не видно: они заняты своими делами. Но даже так городок не выглядит пустынным. Особенно жизнь кипит на базарной площади и переулке ремесленников. Отделение «Арк-Эйл», как и положено большим, административным учреждениям, стояло в центре Декантора. Сёстры, которые всё своё детство и отрочество провели на окраине подобного городка, легко сориентировались и в Деканторе. Возглавляющий тамошнее отделение «Арк-Эйл» полковник встретил девушек с распростёртыми объятиями. Этому человеку было лет пятьдесят. Седина посеребрила остатки его некогда рыжих волос, которые кудрявились по бокам почти голого черепа. Полное, розовое лицо было чисто выбрито, за исключением очень длинных бакенбард, которые заканчивались полумесяцем на пухлых щеках. Он представился как полковник Мерф, и пообещал своё полное содействие в деле, что вели сёстры. И его слова не оказались пустой болтовнёй: ещё раз пересказав историю Офни, он так же добавил, что его людям легко удалось засечь личный сигнал попавшей в беду эдель-райд. - Это же здорово, - обрадовано захлопала в ладоши Лилия, но тут же осеклась: - Это всё слишком просто. Неужто тебя действительно хотят заманить в ловушку, сестрёнка? - Как пить дать, но выбора у меня нет, - вздохнув, проговорила Разати, а потом обратилась к полковнику Мерфу: - И куда ведёт этот сигнал? - В самую гущу леса, что расположен в десяти километрах к востоку от Декантора. Судя по сигналу: эдель-райд не перемещалась на большие расстояния долгое время. Видать вас дожидаются, никак иначе. - Ясное дело! Вы можете посодействовать нам с транспортом? - Конечно же, мы с удовольствием доставим вас к окраине леса… - с уверенным тоном начел говорить Мерф, но вдруг запнулся. - А большего и не надо, - улыбнулась в ответ Разати.***
Не тратя времени даром, полковник Мерф выделил девушкам автомобиль вместе с шофёром. Сёстры оставили фактически весь свой багаж в отделении «Арк-Эйл», взяв с собой только небольшой рюкзачок с самым (по их мнению) необходимым: котелок; посуда; лёгкий перекус; лекарства. Разати усадила Лилию в машину, забросила рюкзак в багажник, и сама села подле сестры. Водитель тронул; солнце сияло, на небе не было ни облачка; стёкла машины были опущены, и в неё прорывался чистый, прохладный воздух. Вскоре автомобиль покинул пределы города, за которыми путников встретили бескрайние поля, проросшие свежей зеленью. По ним бродили тёлочки всех цветов и мастей, и медленно, со своеобразной грациозностью и величием, жевали траву. Не смотря на однообразность пейзажа, эта идиллия просто привела в восторг юную Лилию, которая от радости захлопала в ладоши и буквально вылезла в открытое окно дверцы авто. Но её восторги не продлились долго, вскоре машина подъехала к окраине леса. Высадив девушек, водитель пообещал дожидаться их на этом месте. - Но если вы не вернётесь до утра, я вернусь в Декантор и сообщу об этом полковнику, - пояснял он, - А там за вами вышлют поисковую группу. Разати одобрительно кивнула головой, и поручила рюкзак Лилии. Сёстры двинулись в лес. Как только полковник Мерф упомянул лес, девушки догадались, что речь идёт о той чаще, мимо которой проезжал, привёзший их в Декантор, поезд. Под аккомпанемент методичного попискивания радара, указывающего точное местонахождение двух эдель-райдов (Лилии и Офни), Лилия осматривалась по сторонам. Часто используемые, протоптанные тропки; встречающиеся почти на каждом дереве небольшие зарубки в виде сердечек с парой имён внутри; скворечники высоко на ветвях… Всё говорило о том, что этот лес «обжитой». Через него часто ходили люди, отдыхали в нём, ухаживали. Откуда-то издалека раздавались даже удары топора дровосека… Но всё равно этот лес внушал Лилии какой-то необъяснимый ужас. И она, волей – неволей, плотнее прижималась к сестре, крепко, обеими руками, вцепившись в её плечо. Сердечко юной эдель-райд предчувствовало что-то неладное. Она хотела высказать свои опасения Разати, но всё внимание её названой сестры было обращено на ручной радар. И Лилия продолжала хранить молчание. Где-то, через пару часов сёстры добрались до места, на которое указывал радар. Посреди небольшой поляны, окруженной деревьями и густыми зарослями кустарников, на давно сваленном, старом бревне восседала высокая, крепкого телосложения женщина в потёртом чёрном плаще. Белая, фарфоровая маска прикрывала левую половину её красивого, слегка вытянутого, лица, и полностью повторяла его черты. Маска почти сливалась с бледной кожей женщины так, что издалека можно было предположить, что её и вовсе нет. Свои чёрные, длинные волосы она собрала в тугую косу, чтобы не мешали при драке. Офни сидела на траве рядышком, облаченная в простенькое синие платьице, и дрожала от страха. Лёгкая, нервная дрожь женщины в маске выдавало её нетерпение. Едва завидев сестёр, она успокоилась. - Попахивает не просто «жареным», а каким-то идиотизмом, - не скрывая своего сарказма, подметила Разати, обращаясь к сестре. – Сейчас она начнёт толкать речь о нанесенной ей обиде; о настигшей меня мести; и о моей скорой кончине. Но женщина в маске в мгновение развеяла в пыль предположения Разати, и стёрла насмешливую ухмылку с её лица. Неожиданно сестёр, она опустила ожидаемую от неё речь, и, схватив Офни за руку, заставила эдель-райда реагировать с ней. Яркое сияние озарило поляну. А когда сияние померкло, эдель-райд уже обратилась из простой девушки в смертоносное оружие. Подобие синих клешней инкрустированных серебром появилось на руках женщины в фарфоровой маске. Распахнув левую клешню, воинственно настроенная женщина выдала энергетический заряд, направив его в сторону сестёр. Разати едва успела спохватиться и увернуться, оттолкнув Лилию. Раздался взрыв, и в том тесте, где раньше стояли девушки, образовалась воронка. - Реагируем? – Неуверенно спросила напуганная Лилия. - Ага!«Я робка и не готова открыться ни перед кем. Но когда другу тяжело, я сольюсь с тобой, воин с сильной душой. Для тебя одной я разрушу все преграды».
В то время, пока душа Лилии пела гимн, что-то дрогнуло в сердце Разати. Не понятные, противоречивые чувства захлестнули её с головой. Она не смогла удержать их под контролем, и реакция девушек оборвалась. Противник не стал дожидаться повторной попытки девушек реагировать и вновь напала. Только на этот раз женщина в маске не стала повторно открывать огонь, а бросилась в рукопашную на Разати. Тренированная, подготовленная девушка с лёгкостью уклонилась от нескольких выпадов соперницы, и даже попыталась контратаковать, хоть и безрезультатно. «Эта дрянь хочет убить меня, как и плежера Офни, и увести Лилию?! – думала Разати, увёртываясь от очередных нападок со стороны женщины в маске, на что она тратила весь свой запас изворотливости. – Я не отдам ей сестру!». Только вот предварить свои мысли в жизнь было не так просто. Казавшаяся неуклюжей, из-за столь массивного вооружения, женщина двигалась на удивление шустро. Она с лёгкостью размахивала огромными синими клешнями, норовя пронзить ими Разати. Девушке приходилось применять всю свою прыть, чтобы не оказаться расчленённой этим грозным оружием. При этом и в обороне женщины в маске Разати не могла разыскать ни единой бреши. Пока один резкий удар ногой Разати внезапно не угодил женщине в челюсть, свалив её. Реакция резко оборвалась, и Офни упала рядом с похитившей её женщиной. Женщина в маске резко вскочила на ноги и быстро убежала вглубь леса. Лилия, которая во время поединка оставалась в стороне, и, сидя на коленях, затаив дыхание наблюдала за дракой, подскочила к Офни и бережно помогла ей встать. Разати же стояла ошарашенная, с трудом понимая, что случилось. Исход поединка не укладывался у неё в голове. При такой силе противника, уж слишком легко она победила. Да и если разобраться, удар нанесённый женщине в маске был не столь уж силён, и парировать его она могла с лёгкостью. От таких размышлений в душе Разати оставался неприятный осадок того, что бой был проигран намерено… - Может, я зря себя накручиваю?! – Пробубнила мысли вслух Разати. – Наверняка эта девка была не столь сильна, как мне показалось. - Как ты себя чувствуешь? – Заботливо спрашивала Лилия у Офни. - Мне немного дурно, - нежным, тихим голоском отвечала Офни. - Передохнём немного, девушке надо прийти в себя, - с просьбой обратилась Лилия к сестре. - Я не против.***
Поляна, что совсем недавно побывала местом схватки, вполне пригодилась и для небольшого, импровизированного пикника. Лилия отлучилась ненадолго в поисках ручейка, из которого можно было бы набрать воды. Разати же осталась наедине с Офни, и занялась разведением огня. Не из-за того, что уже начало темнеть (солнце было ещё в зените), девушки захотели вскипятить немного воды и заварить чай с целебными травами, которые Лилия прихватила на такой случай. Закончив с костром, Разати присела на бревно рядом с до сих пор дрожащей Офни. Она ласково взяла в руки ладонь напуганной девушки и посмотрела на неё взглядом, полным нежного участия. Та, в ответ одарила свою спасительницу приветливой улыбкой, от которой Разати невольно покраснела. - Я вас ещё не поблагодарила за своё спасение, - как бы невзначай проронила Офни, смахнув с ресниц нависшие капельки слёз. - Не стоит, это наша работа, - бездумно выронила Разати заезженную фразу. В живую Офни оказалась ещё очаровательней, чем на фотопортрете, который Разати видела в кабинете лейтенанта Круза. Красота эдель-райда немало смущала Разати, не давая ей трезво и рационально мыслить. - Но всё же вы пришли мне на помощь, хоть для вас я и не кто, - пробормотала Офни, кокетливо хлопая ресницами. - А откуда вы знали наши имена? – Разати задала вопрос, который мучил её с того самого момента, как она получила задание. - Лично я не припоминаю не вас, не той женщины в половинке маски. - Кинетта – так зовут похитившую меня женщину – сообщила мне ваши имена, когда повелела отправиться в «Арк-Эйл». «Это мои старые знакомые, и я хочу свести с ними счёты» - добавила она, и бросила на городской площади. - Но почему же вы не остались в «Арк-Эйл» и сбежали? - Кинетта угрожала, что разыщет и убьёт меня так же, как и Дрейка – моего плежера и очень близкого друга – если я не вернусь к ней к закату того же дня, - дрожащим голосом говорила Офни. – Я была так напугана! Мне до сих пор так страшно! Моё бедное сердечко просто разрывается в груди. Вот послушайте… С последними словами Офни прижала правую руку Разати к своей левой половине груди. Девушка громко сглотнула, сжимая в ладони пушную, упругую, и такую мягкую грудь эдель-райда. На какое-то мгновение разум Разати сфокусировался на том, как приятны эти ощущения. Но девушка быстро взяла себя в руки, и с мыслью: «Зачем она это делает? Чего добивается?» попыталась вырвать свою ладонь из цепких пальцев Офни. К большому удивлению Разати хватка эдель-райда оказалась на редкость сильна. - Нет! Не бросайте меня! – Громко взмолилась Офни, и бросилась на шею Разати, крепко прижавшись к ней. – Я боюсь, что Кинетта придёт за мной и выполнит свои угрозы. Она силой заставила меня реагировать с ней. И теперь я для неё не что иное, как расходный материал, ведь мне уже невозможно продать. Внезапно за спинами девушек раздался громкий кашель Лилии, желавшей привлечь к себе их внимание. Она смотрела на парочку с недовольной, злой миной, так как какое-то время наблюдала со стороны за Разати и Офни, и сие зрелище ей пришлось ой как не по нраву. - И как это понимать? – Сквозь зубы процедила Лилия. В её голосе был густой оттенок ревности, но сама девушка этого не заметила. - Простите… Простите… - смущено забормотала Офни, и взяла из рук Лилии котелок с водой. – Я подвешу его над огнём. - Я сама… - хотела запротестовать Разати, но Офни её тут же перебила: - Ничего страшного. - Надо же, как ты печёшься о совсем незнакомой девушке, - с немалой долей сарказма проронила Лилия. - Ты чего? – Недоумевала Разати. – Офни только наше задание, только клиент, и всё. Слова сестры никак не убедили Лилию. - Тем более, с клиентами флиртовать строго запрещено! - Да не флиртовала я! - Тогда что это было? - Не уж то ты меня приревновала? Да ещё и к девушке?! Внезапный вопрос Разати смутил даже саму девушку, что уж говорить о Лилии. Эдель-райд сначала позеленела, потом покраснела, надула губки и недовольно притупила взгляд. - С чего это вдруг мне тебя ревновать?! Глупость какая-то, - полушёпотом пробубнила Лилия. – Тем более что ты всегда бездумно лезешь целоваться, а потом забываешь об этом. Для тебя такое – обычное дело. - А? – Не расслышав и половины, переспросила Разати. Лилия, ничего не ответив, уселась на бревно, скрестив руки на груди и упулилась на огонь костёр. Разати усердно старалась разъяснить сестре сложившуюся ситуацию. Офни беспрерывно извинялась… Но Лилия ни желала ничего слушать. Такой обиженной и упёрто Разати видела сестру впервые. И тогда она поняла, что тот злосчастный поцелуй, в вечер неудачного свидания с братьями, никак не выходил из головы юной эдель-райд. Лилия не прекращала об этом думать. Под эти бурные диспуты котелок, незаметно закипел. Продолжая хранить молчание, Лилия заварила припасённые травы. И над поляной повисла тишина, прерываемая лишь потрескиванием догоравшего хвороста и пением лесных птиц. Импровизированное чаепитие не доставляло никакого удовольствия. Лилия упорно молчала, временами сдувая пар со своего стаканчика чая. Офни сидела, поникнув, словно признавая свою вину в случившейся соре. Разати же надеялась уладить сие недоразумение, когда они выйдут из леса и останутся наедине, без Офни. Лилия и Разати внезапно почувствовали легкое головокружение. Их начало клонить в сон. Девушки удивлёно переглянулись, пытаясь понять, происходит это только с ней, или с сестрой тоже. - Что с вами? – С опасением спросила Офни, видя покачивающиеся фигуры девушек. Но они её уже не слышали. Секунду спустя сёстры потеряли сознание и, подобно мешкам картошки, повалились на траву.***
В каком-то непонятном, беспробудном дурмане Разати обнаружила себя на усыпанном перламутровым песком побережье. Густой туман стоял перед глазами, но при этом на небе не было, ни облачка и ясно сияло солнце. Из этого девушка заключила, что что-то не так с её глазами. Внезапно на пляже появилась обнажённая девушка. Её появление спугнуло бакланов и альбатросов, устроившихся здесь. Мягкий песок ласкал её подошвы. Она присела на корточки, миллиарды песчинок потекли между её пальцами. Она снова выпрямилась, глотнула воздух, повернулась лицом к волнам и, наконец, вошла в воду. Наблюдавшая за ней со стороны Разати с трудом узнала в обнаженной девушке свою названую сестру - Лилию. Две фигуры идут вдоль моря. Эти молодые люди казались Разати очень знакомыми. Несомненно, это те братья, что приглашали её с сестрой на свидание. Они останавливаются, смотрят на море, о чём-то говорят между собой. Один из них пробует ступнёй воду, и они прыгают в море и плывут, пока не скрываются из глаз. Но вот пловцы возвращаются. Теперь их трое: двое парней и Лилия. Они догнали её в море и обрадовались этой неожиданной встрече. Они окружили её, улыбались ей, легко разговаривали, словно знакомы давно и знают о девушке фактически всё. Но ещё кое-что о ней они узнали только, когда все трое оказались на мелководье: они увидели, что Лилия купается нагишом. Они оживись ещё больше, подошли к ней вплотную. Они трогают её грудь, бёдра. Они говорили, что ещё никогда не встречали такой прелестной девушки. Спрашивали: нет ли у неё любовника? И не любит ли она целоваться? И вот чья-то рука уже устраиваться у неё между ног. Пальцы ощупывают её, стараются раскрыть. Такое поведение парней не нравится Разати. Она злиться! Желание убить братьев хлещет через край… Но девушка не может сдвинуться с места! Как она не старалась, как не напрягалось, но тело не слушалось её. Разати ощущала себя каменой статуей: не одна её мышца; не один её сустав не хотел шевелиться. В порыве отчаянья девушка начала поливать парней проклятиями и угрозами. Она точно понимала, что кричит, чувствовала, как шевелятся её губы, но изо рта не вылетало, ни единого звука. Меж тем Лилия вырвалась из объятий парней. Она бежит к берегу, старается убежать дальше, но вскоре подает на песок. Преследователи догоняют её, и она уже ощущает тяжёлое тело Вэйда возле себя. Его губы ищут, и находят её губы. Она чувствует, как твёрдый, подобно окружающим бухту скалам, член раздвигает её бёдра. Ей понятно нетерпение Вэйда, и она распахивается ему навстречу, покорно отдаваясь мощи его натиска. Она счастлива, она радуется тому, что её победитель так настойчив. Что он не интересуется, казалось бы, её желаниями, без всякой подготовки, без предварительной игры, он попросту наваливается на неё. А Велемир ждёт своей очереди. Но нет! После первого неистового штурма Вэйд успокаивается, и в его движениях наступает нечто рафинированное: он ласкает её умело и нежно. И вдруг он сползает с неё, поворачивается на спину и привлекает Лилию на себя. Она понимает намеренья Вэйда в то самое мгновение, когда руки Велемира начинают раздвигать её ягодицы. И этот юноша неудержимо приникает в неё с другой стороны, в то время как Вэйд по-прежнему остаётся в ней. И, несмотря на мгновенную боль, эдель-райд, чувствуя на своих губах соль моря и дыхание мужчины, спрашивает себя: «Можно ли быть счастливее?». Ах, как прекрасны эти двойные удары! Кажется, они вот-вот прорвут тонкую перегородку и встретятся там, внутри, подобно двум счастливым друзьям! Сердце Разати залилось кровью. Она уже давно бросила все попытки вырваться из своих невидимых пут и теперь просто плакала, проклиная своё бессилие. Лилия, наконец, обратила внимание на свою старшую сестру. Она счастливо улыбалась и, кажется, дразнила Разати. - Ну что ты на меня так уставилась, - язвительным тоном, сквозь сладкие, страстные стоны сказала Лилия. – Ты же вроде бы обзавелась новой сестрёнкой. Так вот и иди к ней за утешением, и не мешай мне развлекаться!!!***
Измученная своим кошмаром, Разати словно выпрыгнула из него в реальность, резко распахнув глаза. По небу неспешно, переполненные своей величавостью, пролетали облака. Солнце убежало далеко на запад и близилось к своему закату. Лёгкая, еле заметная качка сопровождалась скрипом колеса и тяжёлым, усталым дыхание некого вьючного животного. Как только девушка пришла в себя, проснулись и её чувства. Резкая боль пронзила всё её тело, задев каждый, даже самый маленький, нерв. Она сразу же поняла в чём дело, почем так ноет тело. Ей и раньше приходилось испытывать что-то подобное. Так она чувствовала себя, когда долгими часами отходила от яда, попавшего в рану во время очередного сражения в подпольном «Колизее». Чтобы немного отвлечься от жуткой боли, девушка огляделась по сторонам, и, разглядев только борта телеги, в которой её везли, подумала: «Видно меня подобрал спасательный отряд, который обещались послать за нами. Лилии нет?! Значит, её не было рядом, когда меня нашли. Украли!.. Не уберегла!..». Боль, пронизывающая всё тело, и нараставшая с каждой секундой; привидевшийся в ядовитом дурмане кошмар; нахлынувшие удручающие мысли – всё это полностью выбило из равновесия столь сильную девушку. И она, свернувшись калачиком, плотно укуталась в сено, на котором возлежала, громко, не стараясь сдерживать горьких чувств, расплакалась. На плачь девушки, тут же отозвался человек, возглавлявший небольшой отрядик, спасший Разати. Черты этого мужчины – правильны, красивы, быть может, даже слишком красивы. На вид ему было лет 35 – 36. Средний рост, стройная, на редкость пропорциональная фигура говорили о том, что он принадлежит к людям творческим. С одного только взгляда на него можно было подумать, что его стезя – театральные подмостки… или что-то в этом духе. Но его внешность была более, чем обманчивой. Мужчина не являлся не актёром, не писателем, не художником… Он был наёмником; охотником за головами. Матовая бледность лица, большие желтовато-карие глаза, почти всегда полуприкрытые, небрежная походка, рассеянный взгляд, ироничная улыбка. В дополнение к его портрету можно сказать, что у него светло-каштановые волосы такого же оттенка, как и дугообразные, благородного рисунка брови и тонкие, шелковистые усы. Его немного выступающий вперёд подбородок был тщательно выбрит. И звали этого мужчину – Дарэн. - Понимаю, - подойдя к телеге (в которой везли Разати) начал говорить Дарэн, успокаивающе поглаживая девушку по голове. – Яд ещё не полностью вышел из вашего тела. Мне доводилось переживать как-то что-то подобное. Моё тело от агоний буквально разрывало на части. От такой боли запросто разревётся даже здоровый мужик, что же говорить о хрупкой девушке… Но не буду мучить вас разговорами. Вот, выпейте, - он немного приподнял голову Разати и поднёс к её губам горлышко маленького флакона, - это противоядие. Девушка покорно выпила предложенное ей зелье. Жидкость быстро преодолело путь от её губ до желудка, и Разати не успела даже уловить его вкус. - А теперь поспи, - повелительным тоном добавил Дарэн. – Сон – это самое лучшее лекарство. Удивительный чарующий голос Дарэна действительно успокоил Разати, к её же собственному удивлению. Мысли покинули её гудевшую голову, и девушка вскоре снова, хоть и нехотя, заснула.***
В небольшой, но совершенно пустой (от чего помещение казалось просторным) обветшалой комнате находилась только большая, двуспальная кровать с пологом из зелёной, плотной ткани. Тусклый свет от огня настенных лампад едва освещал каменные, почерневшие от сырости и времени стены комнатушки. Местами из стыков каменой кладки торчал глубоко вросший зелёный мох. А где-то даже пророс пара одуванчиков и лопухов. А единственное окно было плотно закрыто ставнями. На постели, подобно «спящей красавице», на спине, со сложенными на животе ладонями, возлежала Лилия, заботливой рукой переодетая в новое одеяние. На ней платье глубокого чёрного оттенка с широкополой юбкой, опускавшейся чуть ниже колен, и длинными рукавами с белыми манжетами на серебряных пуговичках. Платье тут и там украшали белые кружева и бантики. Со своей природной бледностью, да ещё в таком платье и в такой позе Лилия походила на покойницу. Но на самом деле она просто тихо спала. Тяжёлая, дубовая дверь глухо заскрипела на своих железных, проржавевших петлях и в комнатушку вошла Офни, одетая в такое же, как и Лилия, платье, но с негативной расцветкой. Эдель-райд несла в руках овальный серебряный поднос с выгравированными цветами по краям. На подносе стояла тарелка со свежими, ещё горячими, печенюшками в форме звёздочек и ромбиков, а так же маленький, фарфоровый графинчик с молоком и пустой стакан. Немного поразмыслив, Офни поставила поднос на пол возле кровати (другого места она не нашла) и присела на край постели. Она рассматривала спящую Лилию с лицом сладкоежки, наконец получившего редкий, долгожданный десерт. Не удержавшись, Офни погладила спящую эдель-райд по щеке. Неожиданно для неё, это лёгкое прикосновение разбудило Лилию. Лилия с неохотой открыла глаза. Незнакомое пространство смутило эдель-райда, она посчитала, что всё ещё спит, и сырая, тёмная комната вокруг неё; Офни сидящая радом и загадочно улыбающаяся – не более чем грёзы. Но, быстро смекнув, что к чему, она испуганно подскочила, прижалась к задней спинке кровати, поджав ношки под себя. Она озирается по сторонам, время от времени переключая своё внимание на Офни, сидевшую почти неподвижно. Страх всё сильней сковывает её тело и мысли. Лилия точно не понимала, чего боится, но собраться и прогнать этот ужас она не могла. - Где Разати? – Еле выдавила из себя Лилия, и эти два слова стоили ей очень больших усилий. На длинных ресничках Офни внезапно появились капельки слёзы. Она накрыла лицо ладонями, чтобы скрыть от Лилии поступившие слёзы. - Кинетта привела нас в какую-то заброшенную хижину, - приглушённым голосом произнесла Офни. – Не сумев совладать с Разати в честном бою (хоть и драться с безоружным реагируя с эдель-райдом уже бесчестно), она напала на вас из-за кустов. Кинетта выстрелила в вас отравленными дротиками. А когда вы с сестрой потеряли сознание, она вышла из своей засады и забрала нас. Так мы оказались в этой заброшенной лачуге. Что-то в словах Офни заставляло Лилию сомневаться в правдивости её речей. Но Лилия списала эту мнительность на испуг. Тем более что тревога за сестру нарастало всё с большей силой. - А Разати где? Вы бросили её в лесу? Одну?! - Прости меня! Прости! Я ничего не могла сделать! Эта чертовка закинула тебя на плечо, подобно пушинке, а потом уволокла меня за собой. Да, мы бросили Разати в лесу, но Кинетта не стала её добивать, оставив эту работу диким зверям. - Зачем ей это нужно? - Я не знаю её намерений, - смахнув с ресниц слёзы, отвечала Офни. – Возможно, избавившись от твоего плежера, Кинетта хочет продать тебя. Эдель-райды – очень ходовой товар, и желающих обзавестись такой силой не мало. А может, она (как и меня до этого) насильно заставит тебя реагировать с ней. Лилия испугано ахнула и ещё плотней прижалась к стенке кровати, словно она могла защитить её от всех напастей. Офни подняла с пола поднос и пододвинула его поближе к Лилии. - Вот, поешь! - Я не хочу, - протянула в ответ девушка, немало удивленная тем, что Офни предлагает ей перекусить после таких ужасных новостей. - Тебе нужны силы, - настаивала Офни. – Поешь! Я понимаю, что это не густо, но лучше чем совсем ничего… - Зачем? - Мы можем попытаться сбежать от Кинетты. Но для этого нужны силы, и мы должны держаться друг за друга. Ешь! Настойчивость Офни заставили Лилию повиноваться, и она забросила одну печенюшку в рот. Сладкая, из песочного теста, она моментально растаяла на языке. Только распробовав вкус печенья, Лилия поняла, как на самом деле проголодалась. В конце концов, неизвестно, сколько времени она была без сознания. С несвойственной для неё жадностью, девушка умяла всё печенье с тарелки и запила его молоком, полностью осушив графинчик до последней капли. - Ты сказала, что мы сможем как-то сбежать, как? – Поставив сосуд обратно на поднос, спросила Лилия, и её глаза сияли уверенностью и надеждой. – Мы должны спешить. Разати ищет меня, волнуется. Нельзя позволить ей встретиться с этой коварной Кинеттой. Вдруг она подготовила для неё ещё какую-нибудь ловушку. Офни ожидала от Лилии, какой угодно реакции – паники; слёз; просьбы о помощи; немой шок – но никак не этой. - А вдруг Разати умерла? – Не найдя что сказать, предположила Офни. - Нет, она просто не могла умереть! Сестрёнка – очень сильный, волевой человек. Она не могла погибнуть из-за такого пустяка. Я же не умерла от дротика со снотворным, а сестрёнка и подавно. Офни на четвереньках подползла к новой подруге, едва не перевернув опустевший поднос, и заключила её ладонь в своих. - Тогда зачем нам бежать? Давай дождёмся здесь твою сестру. - Но Кинетта… - … может подстроить очередную коварную ловушку? – Офни перебила протест новой подруги. – На врятли! Эта чертовка уверена, что Разати умерла, и никак не будет ожидать её появления. - Но ты ведь говорила, что у тебя всё готово для побега. Как же твои планы? - Я совсем не это говорила. Я лишь сказала, что мы должны сбежать, а для этого нам нужны силы и надо держаться вместе. - Да какая разница, что именно ты сказала. Раз ты упомянула побег, значит, готова была к нему… хотя бы морально. - В тот момент я была в полном отчаянии, - странное, неугомонное упорство Лилии понемногу выводило из себя Офни. Чаша её терпения начинала переполняться, но эдель-райд продолжала держать себя в руках и продолжала свои попытки достучаться до здравого смысла Лилии. – Мне надоело всё это мытарство! Я была слишком напугана, мне нужен был кто-то, кто мог бы подержать меня. Я думала, что меня уже никто не спасет, и была готова на крайности. Но ты вселила в меня надежду. Надежду на скорое спасение. Кинетта слишком сильна, один господь бог знает, что она может сделать с нами за попытку побега. Так что давай лучше дождёмся, когда твоя сестра придёт за нами. В то время как Офни говорила это, она придвигалась всё ближе к Лилии. Офни буквально нависла над девушкой, и та ощущала на коже щёк дуновения её ровного, тёплого дыхания. Офни говорила всё тише. Слова далеко не были верхом романтической поэзии, но, как не странно, производили на Лилию тот, же эффект, что и изящные декларирования опытных рифмоплётов: эдель-райд слушала новую знакомую затаив дыхание и приоткрыв ротик. И виной тому были умиротворяющая интонация, и красивый, ангельский голосок, способный вскружить голову даже самым зазнавшимся соловьям. И в конце своей, чего греха таить, несуразной, корявой, короткой, неуместной речи Офни попыталась поцеловать свою жертву. Предвкушая удовольствие от поцелуя, Офни прикрыла глаза. Она тянулась вперёд, не понимая, почему её губы не находят губ Лилии, пока не уперлась своим миниатюрным носиком в деревянную спинку кровати. Распахнув глаза от такой досадной неожиданности, Офни увидела Лилию, стоявшую у кровати и сложившую ладошки у груди так, словно молилась. Тогда Офни и смекнула, что её новая знакомая выскользнула из-под неё в тот момент, когда она прикрыла глаза. - Нет! – Уверено провозгласила Лилия. – Она и без того долгие годы работала одна ради нашего совместного счастья и свободы. Я не хочу причинять сестре лишних неприятностей; заставлять её лишний раз волноваться из-за меня. Если действительно есть возможность сбежать от Кинетты, то выкладывай как. Раз ты вошла сюда, значит дверь открыта и ты спокойно можешь передвигаться… Кстати, а где мы? Речь Лилии звучала бы довольно грозной, будь она высказана жёстким, уверенным тоном. Но её дрожащий голос вызвал у Офни приступ весёлого смеха. - Ну что нынче за заложники пошли? – Высмеявшись, промолвила она. – Раньше только и слышала: «За мной придут… Меня спасут…». А эта: «Не хочу сестру лишний раз обременять». Наверняка загнулась уже твоя сестрёнка! - Ч… Что? - Человеческий организм не в силах пережить то, что я подсыпала вам в котёлок. Но для эдель-райдов это средство всего лишь снотворное. А лично у меня к нему полный иммунитет. - Я… не… понимаю… - Еле слышно прошептала Лилия. Странные слова Офни произвели на девушку ошеломляющий эффект. В глазах потемнело, ноги подкосились, и эдель-райд потеряла сознание. Офни подскочила к Лилии и поймала её, не дав упасть на каменный пол. Бережно уложив Лилию обратно в постель, она произнесла: - Поймёшь, деточка, поймёшь, когда познакомишься со своим новым плежером. После чего Офни покинула комнатушку, забрав с собой поднос с пустой посудой, и закрыв дверь снаружи на тяжёлый засов.***
В столь же обветшалом, как и комната, коридоре Офни поджидала Кинетта. Поклоном она поприветствовала эдель-райда, та кивнула в ответ. - И когда соберутся покупатели? - Самый запоздавший сможет прибыть только через двое суток, - покорно, уверенным тоном, отвечала женщина в фарфоровой маске. – Поэтому я назначила дату аукциона на послезавтра; на вечер. - Значит, мне здесь ещё так долго торчать придётся?! Да за эти три дня мне это местечко поперёк горла встало, - недовольно пробубнила Офни, и, передав поднос Кинетте, побрела вперёд по коридору. Кинетта пошла за ней. - Ну и как «товар»? - Странная девчонка, - усмехнулась в ответ эдель-райд. – Вцепилась всеми конечностями в идею о побеге от тебя (я уж пожалела, что ляпнула об этом). Ей она показалась очень даже заманчивой. - Другие же отвергали сию затею на корню… - Это другие. А она у нас особенная. Видишь ли, не хочет старшую сестру напрягать из-за таких пустяков. К тому же она боится, что бесчестная ты можешь подстроить ловушку для её ненаглядной сестрёнки. Строила из себя сильную, самоуверенную. А как только я ей сказала, что Разати умерла, тут же бухнулась в обморок. Маленькая, хрупкая, беззащитная принцесса. - Загипнотизировала бы её своим шармом, и дело с концом. Бегала бы она тогда вокруг тебя на задних лапках. - Я хотела… но не вышло… - задумчиво прошептала в ответ Офни, и остановилась на развилке коридора. - Что? – Не расслышав, переспросила Кинетта. - Я говорю, что пыталась. Думала даже немного позабавиться с этой прелестной малышкой. Вот – принарядилась даже, и её загодя приодела в похожее платьице. Но мой шарм на неё не подействовал. - Как так? – удивилась женщина в маске. - Ты же знаешь, что мои, с позволения сказать, чары не действуют на эдель-райдов связанных с прежерами. Видать эта Разати каким-то чудом выжила. Наверняка, по всем законам жанра и вселенской подлости, она, подобно бесстрашному принцу, может взять и заявиться прямо на аукцион, дабы спасти свою несравненную принцессу. Так что, Кинетта, Разати обязательно нужно поймать и убить, да так, чтобы наши гости не узнали о моём маленьком недочёте. - Обязательно! Тем более мне хочется поквитаться с неё за это, - Кинетта демонстративно потёрло припухшую от удара челюсть. На этом их разговор окончился, и женщины разошлись в разные стороны.***
Развеять чары «песочного человечка» Разати помогло неумолимое чувство голода, от которого громко завывал желудок девушки, готовый переварить сам себя. На редкость пустое, чёрное небытие сменилось такой же пустой чёрнотой. Разати не сразу разобрала, проснулась она или ещё нет. Небо заволокло непроглядными чёрными тучами. В воздухе, из-за тумана, висели капельки влаги. Одеяло, в которое была плотно укутана девушка, промокло насквозь и уже не выполняло своей функции – совсем не согревало. Неподалёку потрескивал костёр, на его звук и сориентировалась Разати. Она попыталась перелезть через борт телеги, в которой находилась до сих пор. Но головокружение и слабость, вызванные голодом и недавним отравлением, не позволяли этого сделать. Однако, девушка не оставила своих упорных попыток вылезти. И вот ей это удалось, хоть не так удачно, как хотелось бы: Разати перевалилась через борт телеги и упала на землю. Телега была невысокой, да и поставили её на заросшей высокой растительностью поляне. Благодаря этому девушка не сильно ушиблась. На глухой звук падения Разати и её восклик отреагировал один из людей Дарэна. Он с лёгкость взял на руки отощавшую от незапланированной диеты девушку и отнёс её к костру, усадив на бревно подле огня. Разати не сопротивлялась. Над костром висел котелок, в котором кипела похлёбка. Вокруг него (кто на брёвнах, кто просто на земле) расселись Дарэн и ещё шесть человек: четверо мужчин и две женщины. Человек, усадивший Разати рядом с костром, был одним из этих шести. Пятеро из них занимались своими делами. Оставим их такими: серыми, безликими фигурками. Тем более что они к истории имеют лишь косвенное отношение. Куда более интересна женщина, сидевшая подле Дарэна, крепко обнимая его руку и невинно дремля, устроив свою головку у него на плече, как на подушке. Врятли хватит слов, чтобы передать тонкую, пленительную красоту этой женщины, находившейся во цвете лет, и являвшейся ровесницей Дарэна. Красоту, тем более редкостную, что она заключалась несколько в правильности черт лица, сколько в невыразимой его прелести. У неё безукоризненный цвет лица с нежным румянцем. Эта особенность ещё больше бросается в глаза, если учесть её кочевой образ жизни. Один Господь знает, сколько усилий требуется женщине, чтобы поддерживать свою красоту. Длинные локоны светло-каштановых волос касаются округлых плеч. Невозможно описать ангельскую прелесть её больших серых глаз, опушенных длинными, черными ресницами. Алые губы её так же выразительны, как и чарующий взгляд. И уж не стоит говорить о её прекрасной, утонченной фигуре, тем более что она скрыта от посторонних глаз мужской одеждой и длинным, достающим до земли, зелёным плащом, сшитым из плотной ткани. Едва мужчина, принесший Разати, успел отойти от девушки, дремавшая женщина проснулась, словно по сигналу. Она набрала в глубокую глиняную миску похлёбки из котелка, и передал её Разати, одарив её чарующей улыбкой, полной искреннего участия. Едва получив миску с ложкой в руки, Разати с жадностью набросилась на похлёбку. Горячая! Она обжигает девушке рот, глотку. Разати даже не распознаёт вкуса того, что проглатывает, почти не жуя. Но остановиться она не в состоянии. Только так – поголодав несколько дней – понимаешь, насколько спасительным; живительным может быть простой кусок мяса, да пара другая овощей. Когда Разати доела, женщина, подавшая ей еду, приняла миску обратно из рук девушки. В это мгновение Разати заметила, как что-то блеснуло под длинным рукавом плаща женщины. Она резко схватила её за кисть и отдёрнула рукав вверх. От неожиданности женщина выронила миску, но при этом не издала, ни звука. Как и предполагала Разати, в руку женщины, чуть повыше запястья, был вживлён плоский, шестиугольный камень нежного бирюзового оттенка. Но этот камушек не был таким же ярким и красивым, как те, которые украшают тела эдель-райдов. Испуганная женщина пыталась вырваться, в то время как её спутник следил за происходящим с невозмутимым лицом. Вдоволь налюбовавшись на камень, Разати отпустила руку несчастной, сказав при этом: - Стинг-райд?! Наконец вырвавшись из рук Разати, женщина прижалась к своему спутнику, словно ища у него защиты и утешения. Он приобнял женщину, и погладил её по голове, при этом, не сводя глаз с Разати. - А ты быстро оживилась, милочка… - с каменным лицом произнёс Дарэн. – И это вместо благодарностей?! - Зачем вы превратили эту женщину в стинг-райда? – Жёстким тоном спросила Разати, так же устремив свой взор на собеседника. - Она не «эта женщина», её зовут Фуран. Она моя супруга. Я люблю её, и, конечно же, я не в восторге от того, что она стала такой. Но это был её выбор, противиться которому я не имел права. Но я стараюсь пользоваться способностями супруги как можно реже, и прибегаю к ним только в самом, самом, самом крайнем случае. - Но зачем?.. - Твои вопросы отложим на время, но обещаю, что я на них отвечу, - отрезал Дарэн. – Лучше ответь мне, как ты ухитрилась не окочуриться, притом, что тебе дали немалую порцию сильного яда? - С раннего детства мне приходилось драться на боевой арене, на потеху зрителей. Так я отрабатывала долг, который на нас с сестрой повесил один сволочной «святоша». Не все мои противники были честными бойцами, некоторые смазывали свое оружие ядом. Вследствие таких вот отравлений у меня выработался иммунитет к ряду ядов. Видимо тот, коим меня на сей раз обработали, оказался из их числа. Поэтому я и смогла продержаться так долго. Кстати, спасибо, что дали мне антидот и спасли меня. - Не обольщайся так, милочка. Мы спасли тебя только потому, что в противном случае не смогли бы найти Офни. А так мы имеем сведенья о её точном местонахождении… или, как минимум, местонахождения твоей сестрички. - Не поняла?! - Ты же агент, посланный «Арк-Эйл» «спасти Офни», не так ли? - Да! – Всё больше удивлялась Разати. - Я так и думал. Я заприметил вас - двух непохожих сестёр – ещё в поезде, мы ехали в одном вагоне. Что было после вашего приезда в Декантор не трудно догадаться: ты, очертя голову, помчалась спасать Офни. Только вот в данной ситуации жертвой была скорее Кинетта – женщина с половинкой белой фарфоровой маски на лице… - Я знаю кто она! – Разати недовольно перебила рассказчика. - Вот и чудненько… Итак: парень, которого Офни выдала за своего убиенного плежера, был одним из моих ребят, ему просто не посчастливилось повстречаться с этой парочкой. Но это не так важно, просто факт к сведенью. Кинетта – младшая сестра Фуран. Она очарована… в смысле: «загипнотизирована», так сказать, Офни. Кинетта искренне влюблена и предана Офни. Не смотря на то, что та изуродовала Кинетте половину лица, вследствие чего несчастная вынуждена прятать его под фарфоровой маской. У этой эдель-райд имеется ряд уникальных способностей. Не знаю точно врождённые они, или Офни выработала их со временем… Но только вот она способна очаровать, влюбить и привязать к себе любого человека и эдель-райда. Так же она, при желании, может быть невидима для радаров, и скрывать от них очарованных эдель-райдов. Но и её возможности не непогрешимы. Они не действую на тех, кто с кем-то реагирует. Происходит первая реакция до наложения чар, или после – это не так важно. Главное, чтобы её жертва имела подобную связь. И для того, чтобы освободить свою младшую сестру от гипноза Офни, Фуран и пошла на такой шаг, как превратиться в стинг-райда. Она хотела реагировать вместе с Кинеттой… Только вот у неё ничего не вышло, и по стечению обстоятельств я стал плежером собственной благоверной. С каждым очередным словом Дарэна негодование и удивление Разати росло, как на дрожжах. - И ты даже не попытался её отговорить? – Наконец, вырвалось у неё, и её слова скорее были похожи на крик души; странное, испуганное откровение. - Ещё раз повторяю: это был её выбор, влиять на который я не имел права. - А ты сама-то хоть задумывалась, как расстроилась бы Кинетта, узнав, на что ты себя обрекла ради неё? – Резким тоном обратилась она к Фуран. Но та продолжала хранить молчание. Женщина подняла руки и начала как-то странно жестикулировать, словно пыталась нарисовать в воздухе разные фигуры. - Фуран говорит: «Об этом я в тот момент не задумывалась, - Дарэн начал говорить за свою супругу. – Со временем я поняла, что поступила неразумно, но не тогда. Однако в те дни я думала только о том, как спасти сестрёнку, самого дорогого мне существа. Ради Кинетты я готова пойти на любое безрассудство, одно из которых – матовый камушек у меня в руке». В том, что Фуран была немой, Разати объяснений не требовалось, да и Дарэн не собирался их давать. После слов Фуран (поведанных Дарэном) Разати задумчиво опустила голову и потупила взгляд. Она прекрасно понимала мотивы этой женщины, но всё равно ей было не по себе. Что-то в «словах» Фуран и её собственных не давало девушке покоя. Разати понимала, что в любом безрассудстве надо знать меру, задумываясь над чувствами тех, ради кого вершишь эти безумства. Но с другой стороны, в стремлении Фуран на всё ради сестры девушка видела что-то очень знакомое; что-то к чему так неистово стремилась её собственная душа. - Ты, э?.. - Дарэн, - наконец, представился он, увидев лёгкое замешательство Разати. - Разати, - представилась в ответ девушка. – Дарэн, ты говорил, что знаешь, где сейчас Лилия? - Твоя сестра? – Переспросил наёмник. - Да. - Конечно, ради этого мы тебя и откачали. После этих слов, мужчина бросил Разати её собственный поисковый радар. Она раскрыла его. На экране четко отображались фиолетовая точки и данные, говорящие о том, что Лилия совсем не далеко. - Что это за место? - Древняя, давным-давно заброшенная придорожная гостиница. - Ясно, - сквозь зубы процедила Разати, встала со своего места и направилась в том направлении, куда указывал радар. - Ну и куда ты направилась? – Дарэн произнёс это с тоном учителя, ставящего на место свою нерадивую ученицу. - Спасать Лилию! Куда еще, по-твоему, я могу идти? - В таком то состоянии? – Усмехнулся наёмник. – Врятли ты вообще туда доберёшься, тем паче (я более чем уверен), что Офни наверняка знает, что ты жива-живёхонька, и поджидает тебя. Потому-то и сидит на одном месте вот уж как двое суток. - Тем лучше, не придётся за ней бегать. - Вот упёртая ослица! Ну и что ты будешь делать, когда доберёшься (если доберёшься)? Крикнешь: «Офни, выгляни в окошко, я снесу тебе башку»? Я, конечно, понимаю твоё рвение настучать по мошонке всем злодеям и заключить в объятия спасенную, благодарную сестрицу… эй… Не слушая речей Дарэна, Разати пошла вперёд, чем разозлила наёмника. Он соскочил со своего места, подбежал к девушке, схватил её за грудки и заглянул ей прямо в глаза. Его расширенные от ярости зрачки как-то странно блестели; ярко горели в ночной темноте. Иные глаза обладают непреодолимой магической силой. Говорят, что наиболее знаменитые дуэлянты одерживали свои победы порой только благодаря силе взгляда, который подавлял, парализовал своих противников. Дарэн был наделён именно таким поразительным взглядом, пристальным, сверлящим, пугающим, которого не могут избежать те, на кого он направлен… Этот взгляд смущает их, властвует над ними; они физически ощущают его, но у них недостаёт сил от него оторваться. И Разати не оказалась исключением, она стояла перед Дарэном скованная почтительным страхом. - Пошла, села на место, съела ещё миску похлёбки, и легла спать, - скомандовал Дарэн. – Завтра у тебя будет возможность намахаться, а пока набирайся сил. Девушке ничего другого не оставалось, кроме как повиноваться.***
В темнице, в которую была заключена Лилия, время отсутствовало само по себе. Казалось, что седой старик Хронос обделил своим внимание сию тёмную обитель. Лилия лежала на постели не шевелясь. Даже не обращала внимания на Кинетту, приносящую ей еду. Недобрая весть о смерти Разати полностью убила в эдель-райде желание жить. Это уже не было ни меланхолией, ни депрессией. Состояние девушки давно перешло за эти грани и превратилось в полную апатию ко всему. Единственное, что делала Лилия, в ожидании своей незавидной участи, это перебирала в памяти все счастливые моменты своей жизни, которые она провела вместе с Разати. Это было единственным утешением. Со временем все воспоминания становятся счастливыми. Лилия иногда ловила себя на этой страной, философской мысли. Особенно актуальной она становилась, когда в памяти девушки всплывал переулок, тускло освещенный уличными фонарями, и спонтанный поцелуй названой сестры. «И почему я уделяю ему столько внимания? Почему от одной только мысли о том поцелуе моё сердце словно выпрыгивает из груди?». Лилия не раз целовалась с другими девушками – подружками; сослуживицами-официантками… Иногда это был жест приветствия, иногда ради шутки, невинного баловства. Девчонки озорничали – ничего больше, и такие игры даже не задерживались в памяти Лилии. Но тот поцелуй Разати был чем-то другим; чем-то священным… С этого ракурса нелепое объяснение Разати, которое она дала своему поступку, в поезде по дороге в Декантор, казалось Лилии полным искреннего откровения. «Сколь же времени ты хранила их в себе, сестрица?». Лилия начала понимать, что чувства Разати были искренними. Начинала понимать, что Разати любила её… любила больше чем сестру. Но, отлично понимая резкую разницу в продолжительности жизни у людей и эдель-райдов, не хотела обременять Лилию такими чувствами; такими отношениями. «Но теперь уже поздно, сестрёнка. Ты до последнего тащила наше общее бремя одна. Если бы я сообразила раньше, то смогла бы принять твои чувства… Наверное потому, что я испытывала к тебе тоже самое… Но теперь уже поздно!». Душа несчастной девушки разрывалась на части и плакала навзрыть… Но опустевшие глаза не проронили ни слезинки…***
Через два часа после рассвета отряд наёмников вместе с Разати тронулся в путь. Тёлегу и большую часть своих пожитков отряд оставил на месте последней стоянки. Вторая женщина из этой маленькой шайки осталась охранять. Чтобы чем-то занять себя по дороге, Разати решила ещё порасспрашивать Дарэна. Тот же отвечал без увиливаний, ведомый той же причиной, что и девушка. - Из вчерашнего разговора я сделала вывод, что ты очень близко знаком с Офни, или, по крайней мере, много о ней знаешь, - начала разговор Разати. - Скорее много о ней знаю. А что? - Откуда? - Во-первых: только полный кретин пойдёт на охоту, ничего не зная о своей дичи. Во-вторых: я вот уже добрых десять лет за ней гоняюсь. За это время изучил почти все её повадки… Но только вот кое-чего о её личности я до сих пор понять не могу. Толи это просто не укладывается в моём ограниченном мышлении; толи я чего-то не понимаю в сущности нашего мира. Ответ Дарэна слегка озадачил Разати. И призадуматься её заставила отнюдь не псевдо-философская его составляющая. - А чего тут понимать?! Она пленяет эдель-райдов, предварительно убивая их плежеров, а потом продаёт как оружие. Только вот мне не понятно, как Офни – будучи сама эдель-райдом, докатилась до такого? - Ты сильно ошибаешься, милая моя, таких вот «несчастных и обездоленных», как ты, на её совести – единицы, - усмехнулся Дарэн. – Большая же часть похищенных и перепроданных Офни эдель-райдов были рабами своих плежеров, которые воспринимали их как оружие, не более. Ну а в своих новых «хозяевах» эти девушки просто души не чают. «Товар» становится невероятно счастливым в руках своих «приобретателей». Да и это ещё не всё: половину вырученных денег Офни предаёт в сиротские приюты, больницы… и другие заведения подобного типа. Вот это-то у меня в голове и не укладывается… - А с чего вы взяли, что они счастливы… - …с новыми плежерами? – Дарэн, смеясь, перебил девушку. – Мы их лично спрашивали. - Но они могли лгать, боясь своих новых хозяев, - не унималась Разати. - Мне не могли. Их новых плежеров я держал, так сказать, на мушке. Один неверный жест, и падонку каюк. Так что девушкам нечего было бояться… Но они, частенько, слёзно просили его отпустить. Да и я легко могу распознать: юлит мой собеседник, или режет правду матку. - Получается эта Офни не такая уж и плохая, раз она спасает других эдель-райдов, - в недоумении проронила Разати. - Но всё не так-то просто, или ты уже позабыла про свой случай? А может ты плохо обращалась со своей сестричкой? Била? Угнетала? - ДА ТЫ С УМА СОШЁЛ?! – Гневно закричала на него Разати. - Ну, вот и я о том же. С чего это вдруг Офни освобождать от тебя твою же сестру?! Да и с другой стороны как ей удаётся подбирать для эдель-райдов подходящих, добрых хозяев? Ведь продает она их на аукционе… и тут уж дело случая… Ох! Я не верю в две вещи: Бога, по крайней мере, в ту личность, что нам вырисовывают священнослужители; и в бескорыстных филантропов. - Что-то я совсем запуталась… - Что ты, я вот уже, сколько времени пытаюсь распутать этот «Гордиев узел», да всё без толку, - громко рассмеялся Дарэн. – Боюсь, что загадку её души мне не понять и до конца жизни, тем более, что о прошлом Офни (до того момента, как она занялась сим времяпрепровождением) ничего не известно. Ну а теперь приготовься, мы почти прибыли на место назначенного нам рандеву.***
То, что Дарэн посмел обозвать: «заброшенной придорожной гостиницей», больше напоминало горку невпопад сложенных булыжников, густо поросших плющом, мхом и бурьяном. С одной стороны этой горки торчало даже молодое деревце. А вокруг этого «гербария» спокойно, не обращая внимания на суетливых людей и животных, прорастал лес, покачивая верхушками деревьев. Это место действительно было заброшено. Но, по словам Дарэна, Разати решила, что в этом месте никто не появлялся лет 20 – 30, от силы 50. А открывшийся перед Разати пейзаж говорил о том, что здесь не ступала нога человека как минимум несколько столетий. Тем не менее, к этому месту стекали люди. Не много: несколько разновозрастных богатеев и их телохранители. Они бродили вокруг проросшей растительностью горки камней в поисках того, кто их пригласил, или хотя бы входы внутрь. Кто-то из них сверялся с картой, проверяя точность координат. Опешив от неожиданности, Дарэн остановил ведомый им отряд, и приказал схорониться и наблюдать. Разати повиновалась словам опытного наёмника. Дарэн явно не ожидал такого поворота событий, он никак не мог предположить, что Офни назначит аукцион, не избавившись от плежера указанного «лота». В противном случае прихватил бы с собою больше людей. Он внимательней всматривался в бродивших по округе людей. От его опытного глаза не ушёл тот факт, что среди них были и эдель-райды. Что означало, что перевес сил был явно не в его пользу. Разати со стороны наблюдала за его размышлениями, временами бросая взгляд в сторону «заброшенной гостиницы». По выражению лица Дарэна она легко могла понять, что его одолевают сомнения, и он готов отступить. Девушка подсознательно понимала, что это разумное решение: не стоит разбрасываться своей жизнью, почём зря. Но её сердце отказывалось слушать голос разума: ради спасения своей любимой сестры Разати готова была сразиться не только с Офни, Кинеттой, но и с непонятно откуда взявшимися людьми. Невесть откуда появившаяся Кинетта взбудоражила внимание собравшихся гостей: явных и тайных. Вслед за ней, словно крадясь, опустив взгляд, шла Офни. В это момент она явно изображала покорную эдель-райд, в то время как Кинетта величественно, с ноткой лёгкого призрения во взгляде, обратилась к гостям: - Прошу прощения, господа и дамы, - начала она свою речь, - но сегодняшний аукцион придётся отложить на неопределённое время. Эта прискорбная весть происходит от одного непредвиденного нюанса: плежер нашего сегодняшнего «товара», к несчастью, выжил. Так что прошу нас простить. Торги же пройдут, когда душа неугодного плежера упокоится в ином мире. В ответ собравшиеся начали высказывать вслух свои недовольства-де: пришлось притащиться чёрти куда, да так ещё и впустую. Кинетта пыталась разъяснить им, что это недоразумение скоро разрешиться, нужно только потерпеть денёк, два от силы. Уговоры разойтись и убеждения подействовали на всех гостей, хоть не сразу. Но постепенно недовольные гости расходились по группкам, так же, как и пришли. Когда же удалились последние, Офни переменилась в лице. Теперь она уже выглядела властной госпожой, а Кинетта послушной подхалимкой. Эдель-райд вышла чуть вперёд и громко прокричала, так, чтобы быть уверенной в том, что её услышат и «гости» прятавшиеся по кустам: - Выходите, давайте, я знаю, что вы тут. Дарэн с жёнушкой; Разати… и кто там ещё? Дарэн, ты набрал себе новых людей в отряд? А ты им сказал, что сталось с предыдущим твоим отрядом? - Ни с ним… ни тем, чтобы до него… Меньше знаешь, крепче спишь, - недовольно пробубнил себе под нос Дарэн. На наглый призыв Офни он вышел нехотя, и то из-за Разати, тут же выскочившей из своего убежища в кустах. Девушке не сиделось на месте, ей было не привычны долгие засады, тем более что её враг – тот, кто посмел похитить любимую сестрицу – был на расстоянии вытянутой руки от неё. - Вау! Не было ни гроша, да вдруг алтын! – С иронией; с грубой усмешкой произнесла Офни. – Наёмник «тире» охотник за головами, который меня уже изрядно потдостал; да «помеха» мешающая мне продать миленького эдель-райда. - Зачем? – Выдавила сквозь зубы Разати. - Что «зачем»? - Мне не до дурацких шуточек! Зачем ты устроила тот балаган в лесу? Зачем похитила Лилию? Зачем ты вообще вытворяешь всё это? - Что «это»? Ловлю – продажу себе подобных?! От скуки!!! – Голос Офни становился более серьёзным, и где-то в нём, на заднем плане, проглядывалась нотка какого-то отчаянья. – Я столько лет прожила на этом свете; я наверняка старше твоего прадеда… За эти годы мне приелось всё и вся… Стало скучно от всего, всё надоело… Мне лень даже придумывать изощренные планы похищений эдель-райдов, потому-то я и опустилась до откровенно идиотских «балаганов» - как ты пожелала выразиться. Всё равно даже их хватает, чтобы развести простачков вроде вас с Лилией. Хватит бессмысленного трёпа! Ты, вроде бы как, сестричку отвоёвывать пришла?! Давай, показывай, на что способна! Или вы всей толпой навалитесь? Что ж, я не против и такого исходи событий, может так хоть на мгновение мне удастся разогнать свою тоску. - Не волнуйся, - сказал Дарэн, - ни я, ни мои люди не будем вмешиваться. Это целиком и полностью её битва. - Как «благородно»! – Усмехнулась воинственно настроенная эдель-райд. – Бросить женщину в пасть ко льву – порой это всё, на что способны мужчины. Дарэн нечем ни ответил на её усмешку. Да и Разати не хотелось лишней болтовни. Она встала в боевую стойку, дав тем самым сигнал к поединку. Офни приняла вызов, тоже встав в стойку. Не многочисленные зрители окружили девушек. Каждый из них желал посмотреть, чем закончиться поединок. Кое-кто даже успел сделать ставку на результат его окончания. Откуда-то из-за пазухи Дарэн выудил пистолет, вытянул руку вверх, и пальнул в воздух, дав старт. Хоть подобный сигнал и не был обговорен, но девушки хорошо его поняли и бросились друг на друга. Поединок Офни и Разати не был похож на свору пьяных девиц, не поделивших сами не зная что. Они были похожи скорее на двух тигриц, сцепившихся в единый клубок в драке за последний ошмёток свежего, окровавленного мяса. Обе девушки были более чем достойными соперницами. Каждый удар, который они наносили друг другу, мог свалить бы замертво здорового мужика. И те представители сильной половины человечества, что невольно оказались свидетелями поединка, прекрасно это осознавали и никак не могли унять почтительную дрожь в коленках. Что Разати, что Офни начали постепенно изматываться: их движения стали не столь быстрыми; а атаки соперницы всё чаще достигали своей цели. Окружающим было ясно, что силы примерно равны, и исход поединка между девушками могло решить даже небольшое преимущество. - За что ты дерёшься? – В очередной раз отбросив от себя Разати, впопыхах спросила Офни, толи для того чтобы потянуть немного времени и отдохнуть; толи для того, чтобы немного отвлечь оппонентку. - Как «за что»? За сестру! - Это-то понятно. Но что ты к ней испытываешь? Этот, казалось бы, простой вопрос, поставил в тупик Разати. Но раздумывать над ним было некогда. Она – опытный боец, способный легко концентрироваться на поединке, не отвлекаясь даже на такие вопросы. Девушка вновь бросила на соперницу. Она уже начала теснить её, но не заметила, как пропустила несколько точных ударов в корпус, а сокрушительный левый хук свалил с ног. - Ты сильна! Неимоверно сильна! – Тихим, можно даже сказать: «ласковым», тоном произнесла Офни. – Но я намного опытней тебя. Хоть ты и проиграла, зато я получила ответ на свой вопрос. Так дерутся не за свою сестру, а за возлюбленного человека. Понимай это как хочешь, но я точно знаю, что Лилия для тебя больше чем сестра. А дать ей это узнать – это уже твой выбор. Кинетта, приведи Лилию. - Но… - Никаких «но», эта девчонка прошла испытание – ей удалось немного развлечь меня. А это стоит куда больших денег, чем мы бы выручили за продажу того эдель-райда. Кинетта повиновалась. Минут через семь она вынесла из глубины развалин гостиницы на плече пленницу, словно мешок картошки. Апатичная, не желавшая шевелиться девушка, моментально оживилась, едва увидев свою названную сестру – сильно потрёпанную, но живую… После такого великодушного жеста, Офни собралась уйти прочь, поманив за собой Кинетту. Люди Дарэна начали недовольно роптать, перешёптываться, на что их предводитель громко цыкнул: - Молчать! Вам всем что, господь выдал запасные кости? Атаковать в лоб эту парочку не стоит, мы потеряли весь наш «эффект неожиданности». Помогите подняться девчонке! Уходим!***
В то время как все мужчины были увлечены созерцанием схватки между Офни и Разати, Фуран подбежала к Кинетте. Она хотела хотя бы «поговорить» с младшей сестрой с глазу на глаз. Она уже и не помнила, когда это ей удалось в последний раз. Изначально, когда Фуран смиренно вышла из зарослей кустарника вслед за Дарэном, Кинетта взволновано вздрогнула. В глубине души она опасалась этой встречи. Опасалась новых немых упрёков, настойчивого желания старшей сестры помочь. Но в этом желании было больше мучительного непонимания, чем истиной помощи. Когда Фуран подошла к ней вплотную, Кинетта отвернулась и прикрыла глаза руками. Так она «закрыла уши», чтобы «не слушать речей» сестры. Но Фуран – настойчивая женщина, если она что-то вбила себе в голову, то, ни за что не оставаться, пока не выполнит задуманное. Она буквально повисла на руке Кинетты, одновременно колотя кулачком правой руки по её плечу. Невольно Кинетте пришлось взглянуть на сестру. - «Неужто чары этой эдель-райд так сильны, что не позволяют тебя даже с родной сестрой поговорить?». - Фуран! Офни и её «чары» тут не причём! Это твоё настойчивое непонимание выстраивает стену между нами! - «Не ври мне! Или ты даже не замечаешь того гипнотического опьянения, что держит тебя рядом с этой убийцей?». - То, что ты величаешь: «гипнотическим опьянением» - не что иное, как моя к ней привязанность. - «Но я не понимаю». - И не поймёшь, - вздохнула Кинетта и через силу улыбнулась. – Ты ведь влюблена в мужчину… и он любит тебя. А в такую, как я, врятли кто-то влюбиться. С этими словами женщина отстегнула ремешок на затылке и сняла с лица свою фарфоровую маску. Под ней Кинетта таила ярко-розовый шрам, начинавшийся чуть выше брови (на которой волосы уже не росли), и толстой, корявой полосой опускался к уголку рта. Этот шрам явно остался от сильно ожога, из-за которого Кинетта не потеряла глаз только благодаря чуду. Лицо Фуран перекосило от ужаса, а рот открылся так, словно женщина хотела испугано ахнуть, но из него не вылетало, ни звука. Фуран впервые видела то, что было спрятано под фарфоровой маской, чем и была обособлена такая реакция. Она, конечно, догадывалась, что Кинетта прячет там последствия какой-то травмы. Но и представить себе не могла, что всё настолько страшно. - «Это Офни тебя так изувечила?» - От волнения руки Фуран тряслись, и Кинетта не до конца понимала, что именно хочет сказать ей сестра. Но она прекрасно понимала смысл ее мыслей. - Нет, она тут не причём… почти. Я получила эту «медаль», ещё когда мы только начали вместе путешествовать. На нас напали разбойники… их было много… в общем я прикрыла её от удара. Но потом Офни ухаживала за мной и помогла залечить ожог. - «Конечно! Надо же подремонтировать свой щит!». - Ну как же ты не поймёшь? Офни не к чему меня не принуждает… пойти с ней, было моим выбором. Прикрыть её в бою – тоже было моим собственным желанием. Зачастую она даже пытается прогнать меня, кричит, что я ей надоела, достала её, и что убьёт меня, если ещё раз увидит… Но меня её угрозы не пугают. Мне просто хочется быть рядом с ней. - «Всё же я не понимаю! Почему ты хочешь быть рядом с этой убийцей?». - Прошу, не надо так о ней говорить, - произнесла Кинетта, надевая на место маску. – Она – застрявшая во времени, одинокая женщина. Прошедшие мимо столетия стёрли в её душе; в её разуме все признаки каких-либо чувств и эмоций. Осталось только одиночество и тоска… вечная, неизгладимая тоска, от которой хочется лесть в петлю. От этого она и сумасбродствует. Мне жаль её. Но единственное, что я могу сделать для Офни – быть с ней рядом, порой даже против её собственной воли. Я, конечно же, прекрасно понимаю, что для эдель-райда человеческая жизнь – это только краткий миг. Но в этот миг рядом с Офни будет хоть кто-то. - «Ты готова быть подобием домашнего питомца у её ног?». - Гмм, интересное отождествление. Наверное: Да! Всего лишь верный пёс, удовлетворяющийся даже небольшим вниманием со стороны своего хозяина. До чего же я опустилась, даже самой смешно. Но таковы мои чувства к Офни. - «И ни что не сможет тебя переубедить?». - Фуран, ты должна была это понять, еще, когда я оттолкнула тебя при твоей попытке совершить со мной реакцию. А потом заставила тебе реагировать с Дарэном. В этот момент Офни окликнула Кинетту и приказала привести Лилию. При звуке голоса эдель-райда мрачное лицо женщины быстро приободрилось. Она хотела было возразить, но Офни не приняла протестов. - Прости, - вздохнула Кинетта и убежала в подвал развалин. Больше сёстрам поговорить не удалось. Так как сразу после того, как была отпущена Лилия, Кинетта ушла вслед за Офни.***
Очнулась Разати в центральном госпитале городка Декантор. По дороге девушка несколько раз приходила в себя. Она осознавала, что снова лежит во всё той же телеге, а рядом с ней, глубоко погрузившаяся в свои переживания, сидела Лилия. Но она это только «осознавала», не более. Сделать из этого какие-то выводы она была не в состоянии, тем паче это даже не закрепилось в её памяти. Так что окончательно Разати пришла в себя только в госпитале. Лилия – её названая сестра – дремала на соседней кровати. Испугавшись за сестру, Разати соскочила со своей койки. Легкая боль пронзила её тело, но девушка не обратила никакого внимания на этот пустяк. Ей не впервой терпеть боль, даже куда более серьёзную. Гораздо тяжелей она переносила боль, которую причиняли её маленькой сестрёнке. Боясь ещё больше навредить ей, Разати бережно потрясла за плечо Лилию. Та моментально проснулась и уселась на кровати. Сонное личико эдель-райда мгновенно озарила чистая, сияющая, счастливая улыбка. - Сестрица, ты очнулась! – Вне себя от радости, звонким голоском провозгласила Лилия, и повисла у сестры на шее. Не раз Разати теряла сознание после тяжелого поединка и проводила в постели по несколько суток. И каждый раз Лилия так приветствовала её после выздоровления. К такому можно было бы, и привыкнуть, но неизменно сердце Разати забивалось в бешеном ритме, а по телу пробегало приятное тепло, так, словно это было впервые. - Я так рада, что ты жива, Разати! - Продолжая висеть у сестры на шее, радостно говорила Лилия. Но вдруг её крепкие объятия расцепились, а сама девушка сильно помрачнела. – Я думала, что ты умерла. Мне сказали, что тебя больше нет. Я не знала... что мне делать… Голос эдель-райда становился всё тише. На её пышных ресницах повисли капельки слёз, и Лилия тихо захныкала. Ей вспомнился пережитый кошмар, который (как она думала) должен был стереться из её памяти. Но он вновь всплыл, и Лилия никак не могла его прогнать. Взволнованная такой неожиданной реакцией со стороны младшей сестры, Разати не нашла другого способа успокоить её, кроме как поцеловать в губы. Этот поступок был спонтанным и не обдуманным, впрочем, как и в прошлый раз. Но на сей раз, девушка решила не отступать и не идти в разрез со своими чувствами и желаниями. Ей искренне хотелось поцеловать Лилию, наверное, даже больше, чем, собственно, успокоить её. Такой способ действительно помог успокоить Лилию. Она не только перестала плакать, но и, казалось, дышать. Только вот это ещё сильней испугало Разати. - Что с тобой? - Значит, ты мне наврала?! - Когда? - В вагоне поезда! Не был тот твой поцелуй никакой глупой, пьяной шуткой, и ты его отнюдь не забыла! - Лилия?!.. - Но, всё же я не понимаю, почему от твоих поцелуев моё сердечко так бешено стучится и меня бросает в жар! Мне кажется, что что-то просится из меня наружу, и от этого мучительно больно. Неужели, ты испытываешь тоже самое, сестра? Разати только кивнула в ответ. - И как давно? Девушка присела на кровать рядом с Лилией и опустила взгляд в пол. То, что она собиралась сказать сестре, не давало ей уверено смотреть Лилии в глаза. - Я и сама точно не могу сказать. Порой мне кажется, что с того самого дня, когда тебя приютили в нашей семье. В твоём присутствии я чувствовала какой-то странный, непонятный мне трепет. Вскоре я поняла, что то, что я испытываю к тебе, перешло за грань любви к близкой подруге или к сестре. Это уже было нечто намного большее. Я – неопытная и глупая – не сразу поняла, что это чувство именуется «любовью». Но я не желала обременять тебя этими чувствами; боялась испугать тебя ими… Поэтому молчала. - Глупая сестра! Не по голосу, не по виду Лилии нельзя было точно сказать рада она услышанному, или нет. И эта неопределённость сводила с ума Разати. - Глупая сестра! – Повторилась Лилия, но уже с укоряющей улыбкой на лице. – Мы ведь обещали друг другу, что будем все наши горести и радости делить вместе. Если подумать, это чем-то напоминает клятву молодожёнов у алтаря… Но речь не об этом! Ты опять взвалила на себя непосильную ношу. Позволь мне хотя бы её разделить с тобой… Остановившись на полуслове, Лилия потянулась губами к губам Разати. Легко, почти невинное прикосновение губ сестрёнки, разожгло пылкую натуру Разати. Она крепко обняла сестрёнку и слилась с ней страстным, необузданным поцелуем. И врятли уже могла бы её отпустить! «Я люблю тебя! Я люблю тебя!» - вовсю вопило её сердце, но губы Разати были слишком заняты, чтобы произнести вслух эти столь важные слова.Конец!