Щепотка корицы

Артур покраснел, пожелтел, побледнел и, закатив глаза, рухнул на пол. Его светлые волосы разметались по пыльному паркету, с красивого лица, искажённого гримасой боли, сошли все краски, а неудачно подвёрнутая рука выглядела довольно страшно. — Чёрт, — Мерлин в ужасе вытаращился на упавшего парня и кинулся к нему на помощь. Артур не подавал признаков жизни. — Твою мать, Пендрагон, ты не мог перестать дышать не от моего «зелья» и не у меня в лаборатории? За три часа до — Кончай обтирать задницей стены моей лаборатории, Пендрагон. И так последние две недели в коридорах Академии я вижу тебя слишком часто. Что ты здесь забыл? — будничным тоном спросил Мерлин, не поднимая взгляда от серой потрёпанной книжки. Отсвет от настольной лампы подчёркивал остроту высоких скул и причудливо высвечивал тёмные колечки чуть вьющихся волос, не скрывающих мило оттопыренных ушей, но закрывающих лоб и спадающих на глаза, не давая увидеть лёгкой паники, промелькнувшей в синей глубине. Близость Пендрагона пугала и завораживала одновременно. Мерлин точно знал, что встречался с ним больше обычного именно две недели. Как раз столько им, студентам-медикам, разрешили — о счастье! — больше не носить эти жуткие бледно-зелёные халаты, а, плюнув на традиции, позволили надевать что вздумается, в случае Мерлина это любимые тёмные джинсы по фигуре и бесконечное множество обожаемых клетчатых рубашек. — Услышал всё-таки, — усмехаясь, Артур отлепился от колонны, отряхнул рукава распахнутой кожаной куртки от несуществующей пыли и подошёл к столу Мерлина без утайки. Во всей Лондонской Академии студенческие лаборатории были типовыми. Выкрашенные в бежевый стены, открытые стеллажи на двух из них, от пола до потолка заставленные книгами, склянками-пробирками и коробочками вперемешку с микроскопами и какой-то сомнительно работающей техникой. У окна примостился длинный дубовый стол и не вписывающееся в общий антураж лёгкой потрёпанности шикарное кожаное кресло — явно причуда Мерлина. — Что, Эмрис, потакаешь своей паранойе — понаставил каких-нибудь магических штучек-оповещателей? — Ага, волшебную видеокамеру над входной дверью, реагирующую на движение. Три месяца назад мою лабораторию пытались взломать и исписали дверь нецензурщиной, хочу знать этих нехороших людей в лицо. Зачем явился? — Я не могу зайти к старому знакомому? — Артур на секунду смутился, но тут же игриво стрельнул глазами из-под светлой чёлки, расправляя плечи. Белая футболка тонкого хлопка мгновенно натянулась на груди, обрисовывая контуры мышц — орангутанг в период гона на смотринах, не иначе! — Секс — не повод считаться знакомыми. — Зато повод попросить показать справку об отсутствии ИППП, — с Пендрагона сошла вся бравада, он зло выплюнул слова и опёрся руками на рабочий стол Эмриса, нависая над ним. — Таким лживым людям на слово верить нельзя. — А-а-а, так вот оно в чём дело! — расплылся в мальчишеской улыбке Мерлин, игнорируя намёк на его нечестность. Врать он не любил, да и не умел, так что Пендрагон пусть подавится своими необоснованными оскорблениями. — Если кто-нибудь из твоих дружков наградил тебя чем-нибудь, то начни курс антибиотиков, а в следующий раз думай своей блондинистой головкой и надевай резинку на ту, что в штанах. Ещё можешь попить витаминки, такие, ну, знаешь, не позволяющие мозгу мгновенно разжижаться при виде очередной симпатичной задницы. — Что, и такие уже изобрели? — картинно удивился Артур, прикрыв рот ладонью. Раздражение быстро уступило место опять игривому настроению — он здесь не для конфликтов. — Нет, идиот. Но тебе бы пригодились, — «Перестал бы портить окружающим жизнь своей ветреностью». — Если ты закончил упражняться в остроумии, то я всё-таки скажу. У меня нет никаких венерических заболеваний, это к слову пришлось. Мне нужна твоя помощь как специалиста. — Какая конкретно? Я многое могу, — настала очередь Мерлина усмехаться, чувствуя превосходство. — Отлично готовлю «тако», классно плаваю стометровку, за шесть секунд препарирую лягушку и ещё за столько же зашиваю её, неплохо танцую ирландский «шен-нос», смогу вышить хуй крестиком, м-м-м, ещё симпатично рисую милых овечек — новый год по восточному календарю как раз соответствующий — и мастерски делаю минет, хотя нет, этот лот я предпочитаю дарить, но тебе в этот раз мимо. В остальных случаях бесплатно можешь рассчитывать только на рисованную овцу. — А ещё ты лучший зельевар на своём курсе. — Да, я лучший изготовитель снадобий народной медицины на своём третьем курсе, Артур, а не во всей Академии. Да и это весьма относительно ввиду отсутствия интереса к данному предмету среди моих одногруппников. Обратись к кому-нибудь другому. Например, к Моргане. Она, как раз-таки, лучшая. Думаю, сестра не откажет братцу. — Когда вернётся с практики из госпиталя в Уэльсе, возможно, — Артур раздражённо передёрнул плечами и процедил сквозь зубы: — Мне срочно нужно зелье концентрации внимания и очищения мыслей, не могу подготовиться к итоговым экзаменам, голова забита совершенно другим. — А мне нужна большая кружка капучино с корицей и власть над миром, и что дальше? — задирать Артура было истинным наслаждением. — И вообще, какие зелья? Мы что, в Хогвартсе? Настойки и снадобья. — Я куплю тебе кофе, если ты мне поможешь. — Дёшево же ты ценишь работу, цитирую: «лучшего зельевара», — Мерлин откинулся в кресле, хищно улыбаясь и сплетая свои длинные бледные пальцы в замок - все преступники мира отдали бы душу за такие «злодейские» руки. В подобные моменты Эмрис выглядел настолько зловеще, что окружающие начинали сомневаться, действительно ли он шутит насчёт власти над миром. — Тем более, у меня нет рецепта, это редкая настойка и не входит в обязательный учебный перечень, — уже более буднично закончил он. — Зато у Морганы есть перевод старинного рецепта французских травников, да-да, в той самой тетрадке с другими редкими снадобьями, которую мечтает изучить каждый фанат курса народной медицины нашей Академии. По глазам вижу, как ты её хочешь. Да, Мерлин хотел эту тетрадь, хотел даже больше, чем, самодовольно хохоча, выгнать Пендрагона из лаборатории не солоно хлебавши, отомстив тем самым за свои бессонные ночи в попытке понять, что он сделал не так. Моргана была одним из немногих переводчиков со старофранцузского с редким даром грамотно адаптировать уже несуществующие ингредиенты под современные, а ещё аспирантом-преподавателем, выискивающим интересную тему для диссертации. На занятиях они несколько раз делали настойки по её рецептам, и они были превосходны. Получить копию её рукописей было бы невероятной удачей. Согласившись, Мерлин отправил Артура за обещанным кофе и принялся за работу. *** — Та-а-ак, четверть унции цветков душицы — слава моим рваным кедам, сушёных! — смешать с одной унцией толчёного детёныша дуба... — Мерлин отложил мерный совочек на тетрадь Морганы и потёр красные от перенапряжения глаза. Он уже больше двух часов кропотливо вымерял необходимые ингредиенты для заказанного Артуром "зелья". Когда мельтешение белобрысого засранца, как именовал его про себя Мерлин, достало до икоты, он отправил красавчика за второй порцией капучино. — Написать слово "жёлудь" для слабаков? Или под «дубом» она имела в виду своего несгибаемого папочку-бизнесмена, а под детёнышем своего братца? — он весело хохотнул. — И какую его часть растереть? Вот какую потереть для взаимного удовольствия, я точно знаю, а для отвара... Хм, что-то я отвлекаюсь. Смешав ещё с десяток компонентов, он закончил читать инструкцию по приготовлению: — Залить смесь тремя пинтами колодезной воды... Нет, она издевается! Где я в центре Лондона найду такой атавизм, как колодец? А, спасибо за примечание! — он заметил в уголке сноску, написанную простым карандашом: «Любая артезианская скважина в своём роде — колодец, так что подойдёт бутилированная». — «Взболтать, но не смешивать», блин. В конце добавить щепотку кор... На последних буквах слова стояла жирная чернильная клякса от перьевой ручки. Моргана пафосно записывала свои рецепты «паркером», который, по идее, не течёт, но с везением Эмриса разве могло быть иначе? Неудачно опробовав несколько канцелярских растворителей, чтобы убрать злополучную кляксу с загадочного финишного ингредиента, он был вынужден признать, что без помощи не обойтись. Пришлось суть дела кратко изложить в смс профессору Гаюсу — старинному другу его родителей и по совместительству куратору Морганы. Он никогда не отказывал в помощи юному дарованию — Мерлину, чем это самое дарование бессовестно пользовалось. Отложив телефон, Мерлин потянулся, разминая затёкшие от монотонной работы мышцы. В этот момент в лабораторию зашёл Артур, отряхивая с волос неожиданно поваливший снег. Застыв в дверном проходе, он прикипел взглядом к оголившейся на животе полоске кожи Эмриса, задравшего руки и выгнувшего спину до хруста. От бумажных стаканов, принесённых Пендрагоном, по помещению мгновенно распространился пряный запах кофе и корицы. «Точно! — осенило Мерлина. — Ну, что ещё может начинаться на «кор», кроме корицы? Не кореец же, право слово! Хотя после «детёныша дуба» я ничему не удивлюсь». Быстро сыпнув в пристроенный над спиртовой горелкой котелок щепотку корицы, Мерлин прямо кружкой зачерпнул кипящий отвар и протянул Пендрагону, взглядом понукая выпить до дна. Пару секунд ничего не происходило, а потом Артур покраснел, пожелтел, побледнел и, закатив глаза, рухнул на пол. Картонные стаканчики с кофе шумно шлёпнули рядом, пропитывая торчащую из-под куртки белую футболку своим коричневым содержимым. — Чёрт, — Мерлин в ужасе вытаращился на упавшего парня и кинулся к нему на помощь. Кажется, Артур не подавал признаков жизни. — Твою мать, Пендрагон, ты не мог перестать дышать не от моего «зелья» и не у меня в лаборатории? Сколько бы Мерлин ни проклинал Артура последние три месяца, желая тому всякого: от поноса и импотенции (это он желал особенно часто) до лоботомии, проведённой острыми шпильками его сестры, - но смерти тот не заслужил, причём точно не такой глупой. Эмрис отчаянно ударил его кулаком в грудь, затем, сделав несколько судорожных глотков воздуха, зажал Пендрагону нос и припал к мертвенно-бледным губам. Медленно выдохнуть, заставляя грудь вздыматься, пятнадцать толчков ладонями в область сердца с промежутком в секунду, опять медленно выдохнуть. С третьей попытки сердце завелось, кожа Артура потеплела, и Мерлин почувствовал робкое дыхание на своих губах. Пендрагон больше не нуждался в искусственной вентиляции лёгких, но отстраниться от его лица не было никаких сил. Он на секунду зажмурился и легко прикоснулся к губам Артура своими. Целовать его хотелось отчаянно и страстно, но Мерлин не мог себе этого позволить, только не после того, как с ним обошлись три месяца назад. Вечеринка по случаю начала учебного года была в самом разгаре, когда Мерлин наконец-то выбрал сине-белую рубашку из своего великого клетчатого разнообразия и определился, какие джинсы натянуть на свой тощий зад. В обычно просторном помещении клуба сегодня яблоку негде было упасть. Шутка ли, собралась почти вся Академия, поэтому к бару пришлось буквально проталкиваться. — Эй, полегче! — одёрнул его светловолосый парень, повстречавшись рёбрами с острым локтем Эмриса. — Извини, — Мерлин лучезарно улыбнулся незнакомцу, скрываясь в толпе. Хорошее настроение после порции текилы стало просто сказочным. Мерлин весело отплясывал на танцполе с компанией своих одногруппников под модные зажигательные ритмы. Румянец окрасил высокие скулы, тщательно уложенные волосы растрепались от энергичных движений, ворот рубашки соблазнительно расстегнулся. Он постоянно смеялся и облизывал пересохшие губы, отчего с удивлением не раз ловил на себе жадные взгляды. В поле зрения Мерлина попал давешний блондин — недавняя жертва его локтей. И он смотрел не на Мерлина, поэтому в порыве не совсем трезвого азарта и природной шкодливости он стал активнее вытанцовывать в сторону парня, и, конечно, тот получил коленом в колено. — Упс, виноват, — хохотнул Эмрис и скользнул в толпу, не дожидаясь ответа от пострадавшего. Когда очередной шот текилы растёкся жидким теплом от груди к кончикам пальцев, Мерлин резко развернулся, врезавшись затылком в чей-то лоб. — Всемогущий Крипке, опять ты?! Похоже, для меня этот вечер закончится в травмпункте! — всё тот же блондин потирал очередную травмированную часть тела, чуть опираясь на барную стойку, но улыбался. — Закажи двойной виски — получи шишку в подарок, — рассмеялся Эмрис, указывая на только что приложенный ко лбу светловолосым красавчиком низкий квадратный бокал с янтарной жидкостью. — Ещё раз извини. Кажется, я должен купить тебе выпить, чтобы загладить вину. — Тогда виски не заказываем, шишки мне и одной хватит, — рассмеялся в ответ парень и протянул руку для знакомства. — Артур. Эмрис представился в ответ и пожал широкую тёплую ладонь. — Погоди, тот самый Мерлин? У тебя же есть курс народной медицины? Моргана мне все уши прожужжала про своего талантливого студента, — Артур с бОльшим интересом стал разглядывать своего нового знакомого. — Кто ты такой, чувак, что так фамильярно называешь нашу неприступную мисс Пендрагон просто Морганой? — Мерлин во все глаза вытаращился на Артура. «Друг, бойфренд?» — Я брат этой ведьмы, — опять рассмеялся Пендрагон. От его заразительного смеха и светлой улыбки хотелось смеяться в ответ. «Брат» был самым невероятным вариантом, потому что этот голубоглазый блондин был похож на зеленоглазую жгучую брюнетку Моргану с пышной копной волнистых волос разве что харизмой. Мерлин — прагматик до мозга костей — не верил в случайности, только не в такие закономерные. Столкнуться в огромной толпе три раза с одним и тем же человеком, да ещё и с братом своей молодой преподавательницы — это точно закономерность. Или, как сказали бы романтично настроенные девы — судьба, и упускать её он был не намерен. После получаса общения и ополовиненной бутылки текилы Мерлин развалился на барной стойке, подперев голову рукой, и с интересом разглядывал своего нового знакомого, всё больше убеждаясь в его чертовской красоте: золотистые волосы, ярко-голубые глаза с извечной сумасшедшинкой, нос с небольшой горбинкой, чётко очерченная линия челюсти и чувственные губы — благородная красота, ранее присущая лишь аристократам. Он был примерно одного роста с Мерлином, но значительно шире в плечах. — Потанцуешь со мной, Мерлин? — выгнув бровь, Артур кинул дерзкий взгляд на его губы и провёл пальцами по изгибу локтя. — Не боишься, что с моей везучестью я оттопчу тебе ноги? — Я готов потерпеть. От забывчивого бывшего соседа по съёмной квартире мне осталась пара меховых тапок-кроликов сорок восьмого размера, не пропадать же такому пушистому добру? Оттопчешь мне ноги — буду носить. — Ты жил с йети? — картинно ужаснулся Мерлин, сползая с высокого барного стула. — Как ты узнал, что я, кхм... — он на секунду задумался. — Не откажу? — Я не знал. Просто решил рискнуть и, возможно, получить в морду, но не изводить себя и дальше мыслями о твоих губах. — О, может, поделишься, что там с моими губами? — М-м-м, всё прекрасно, — Артур шагнул к Мерлину, сокращая расстояние. Наглая горячая ладонь удобно пристроилась на талии, мягкие волосы пощекотали висок, а ухо опалили слова на выдохе: — Но вслух говорить о них неприлично. Прижав к себе стройное тело Мерлина, Артур стал двигаться в такт музыке. Его рука будто случайно несколько раз соскальзывала с поясницы на обтянутую тёмными джинсами задницу, слегка поглаживая, а губы проходились по шее невесомыми поцелуями. По-хорошему, наглецу стоило действительно оттоптать ноги, чтобы не распускал руки, как бы комично это ни звучало, но Мерлин плыл, подогретый текилой и красивым парнем рядом. С каждой секундой сопротивляться возбуждению становилось всё сложнее. Он запустил пальцы в мягкую шевелюру, чуть потираясь бёдрами и притягивая Артура в откровенный поцелуй с солоноватым привкусом только что выпитого алкоголя. Именно сейчас этот вкус казался таким сексуальным, что навевал мысли о кое-чём развратном, а совсем не о мексиканском напитке. И от этого ласкать Артура было до одури приятно. В густом мареве желания каждое прикосновение парня обжигало, как абсент, каждое движение языка сводило с ума, как сильнейшие психотропные. Наверно, будь в Мерлине чуть меньше текилы и чуть больше гордости и благоразумия, на злой окрик «развелось тут педиков» он бы просто показал «фак» гомофобу и предложил Артуру ещё раз прогуляться до бара, но он не ограничился фигурой из среднего пальца. Кинув в незадачливого крикуна фразой «Иди тоже потрахайся», Мерлин страстным шёпотом на ухо Артуру предложил поехать к нему. Как только захлопнулась входная дверь, Артур, как в классических дамских романах, толкнул Мерлина к стене и, прижав своим телом, дал волю рукам и губам. — Подожди, — полустоном выдавил Мерлин, тем не менее продолжая подставлять шею под поцелуи. — Кого мы ждём? Вдохновение, настроение или соседа, чтобы одолжил нам тюбик смазки? — не отвлекаясь, прошептал Пендрагон, сопровождая каждое слово поцелуем. — Я достаточно вдохновлён, изрядно настроен, — в доказательство он потёрся пахом о бедро Эмриса. — И если у тебя нет нормального лубриканта, то я парень с фантазией, и мы решим этот вопрос без посторонней помощи. — Твою фантазию мы ещё успеем испытать в более интересной ситуации. Я хотел сказать банальность: обычно я не трахаюсь в первый же вечер с подцепленными в клубе парнями. — После скольких звонков и свиданий ты трахаешься? — усмехнулся Артур, продолжая расстёгивать пуговицы на рубашке Мерлина. — Четыре свидания и звонков, м-м-м, десять... — Диктуй, — перебил его Пендрагон, доставая из кармана телефон. — ... А ещё предпочитаю знать, какую музыку слушает мой будущий любовник, что любит есть на завтрак, что может сделать его счастливым. Но сейчас в моей жизни всё довольно непросто, поэтому обойдёмся без кофейно-гулятельных расшаркиваний, — закончил Эмрис свою мысль, пытаясь вернуть обратно убранную с талии руку парня. — Нет уж, сделаем всё правильно. Я обожаю «Thirty Seconds To Mars», ем, как детсадовец, шоколадные шарики с молоком или мюсли, а счастливым меня может сделать кофе и поцелуй. Теперь диктуй номер, а свидания запиши на мой счёт, — забив в память телефона со смехом произнесённые цифры, Артур удовлетворённо улыбнулся и нажал на вызов. — Минус один, ещё девять... — Запишу на твой счёт, — так же улыбаясь, выдохнул Мерлин и, неаккуратно сняв обувь носками за пятки, на ощупь повёл Артура в спальню. Из коридора их провожали две пары глаз, сверкающих в свете проезжающих машин. — Предлагаю в первый раз не доходить до конца. — Ты можешь не кончать, если мазохист, а я сегодня настроен на оргазм, — усмехнулся Мерлин, стягивая с Пендрагона штаны и взглядом приказывая сесть на кровать. — Я имел в виду анальный секса-а-ах, — вместо оправданий простонал Артур, когда Эмрис, стоя на коленях, обхватил набухшую головку ртом. — Чё-о-орт, я говорил, что твои губы сводят меня с ума-а-а? Не глядя расстегнув за пару секунд кнопки на его рубашке, Мерлин принялся помогать себе, скользя кольцом пальцев по мокрому от слюны члену, а другой нежно мял яички. От стонов Артура у него самого сносило крышу, в паху нещадно пеклО, но он терпел, желая доставить удовольствие любовнику. Слова Артура, их смысл наполняли Мерлина радостью, заставляя сердце трепетать. Ведь фраза «в первый раз» и весь её контекст подразумевали под собой и второй. А значит, этот парень, который так ему понравился, намерен продолжить общение и, возможно, отношения. — Перестань, — выдохнул Артур, за шею рукой отстраняя от себя Мерлина и притягивая для поцелуя. — А говорил, не мазохист, — улыбнулся в губы Эмрис, но был быстро уложен на кровать и раздет, потеряв желание каламбурить. Артур мастерски исследовал его тело руками и губами, дразня невниманием изрядно возбуждённый член. Покусывал, лизал, гладил кожу, выискивал чувствительные места, доводя её владельца до экстаза. Выведав у полуобморочного от желания Мерлина, где хранятся лубрикант и прочие аксессуары к сексу, он всё-таки впустил в рот изнывающий орган и под аккомпанемент тихих стонов аккуратно протолкнул два скользких пальца в Эмриса. Трахая его параллельно ртом и пальцами, Пендрагон чуть не урчал от удовольствия. — Тремя… Давай тремя, — Мерлин извивался на кровати, зарывшись одной рукой в светлые волосы, другой вцепившись в смятую простынь. Артур, не отрываясь от процесса, кинул вопросительный взгляд на разрумянившегося любовника. При массаже простаты смысла в трёх пальцах не было — лишний дискомфорт, а вот при растяжке... — Да, чёрт тебя дери, да! Ты всё правильно понял, — ответил Эмрис на брошенный взгляд. Артур быстро нашарил коробочку с презервативами и закинул одну ногу Мерлина себе на предплечье. — «Шалость удалась», — улыбнулся он и одним плавным движением вошёл, вырвав развязный стон из пухлых губ. Пендрагон был чутким и нежным в начале и страстным и несдержанным в конце, вбиваясь в раскинувшееся под ним тело, сильно сжимая пальцами молочно-белую кожу на бёдрах, доводя до пика сначала Мерлина, а через пару толчков и себя. Полежав пару минут, восстанавливая дыхание, Эмрис бодро сел и улыбнулся Артуру. — В душ или обойдёмся влажными салфетками? — В душ, — Пендрагон поцеловал его в плечо и подпихнул с кровати. — Ты иди, я через минутку. Не могу так сразу резво скакать, как ты. Мерлин рассмеялся и танцующей походкой направился к двери, но у выхода споткнулся и, цветасто выругавшись, пнул в сторону хохочущего Артура виновника своей неуклюжести — кислотно-зелёный теннисный мячик, изрядно потрёпанный жизнью. А потом Пендрагон и сам наступил на какую-то резиновую пищащую курицу. В дУше состоялся второй раунд, ведь устоять против распаренного и ароматного Мерлина в белых пузырьках фруктового геля не представлялось возможным. — Ты же не хотел заходить так далеко в первый вечер, — пожурил Мерлин, упираясь ладонями в пластиковую дверку и глотая раскрытым от стонов ртом капли воды, бегущие по лицу. — С тобой это не реально, — рычал Артур, прижимая любовника грудью к душевой кабине и с оттяжкой входя в него так, что по душевой раздавались громкие шлепки мокрых бёдер о такие же мокрые ягодицы. А утром довольный и выспавшийся Мерлин, на удивление не чувствующий похмелья, а ниже пояса настроенный на третий раунд умопомрачительного секса с красавчиком-блондином, проснулся в одиночестве. — Ненавижу англичан и их дурацкую привычку уходить национальным способом. Ему было по-детски обидно, ведь он успел поверить Артуру, что их встреча не последняя, а главное, страстно захотеть этого. Но блондин так и не позвонил. Вернувшись из воспоминаний в реальность, Мерлин понял, что на его робкий поцелуй отвечают совсем не робко — так, как ему хотелось. Отдавшись на волю горячим рукам на шее, сладким губам на губах и умелому языку Пендрагона у себя во рту, он начал тихонечко постанывать, запуская пальцы в и так изрядно взлохмаченные светлые волосы. — Чёрт, перестань, — превозмогая себя, Мерлин оторвался от желанного парня и упёрся ему в грудь руками. — Что? Нет-нет-нет, — Артур попытался обратно прильнуть к Мерлину. — Не уходи от меня сейчас. Ты мне так нужен. Оторваться от поцелуя с Артуром он смог, только когда на столе саундтреком из «Суперненатуралов» заиграл телефон. «Кориандр», — прочитал Мерлин смс от профессора Гаюса. — Чё-о-орт! Ну и наворотил я дел, самоуверенный придурок! Надо было дождаться сообщения, а не сыпать первый пришедший в голову ингредиент, — выругался он, прикусывая от досады губу. Набрав ответ профессору с описанием своей проблемы, обратился к Артуру: — Иди в лаборантскую, там есть каморка с туалетом и раковиной, тебе нужно смыть кофе и пыль, а я попробую понять масштабы катастрофы. — Какой катастрофы? Я чувствую себя вполне сносно. В боку чуть-чуть покалывает, и сердце бухает слишком громко и быстро, но что мне действительно нужно, так это поговорить с тобой, — нахмурился Пендрагон, снимая с себя когда-то белую футболку, красующуюся сейчас уродливыми коричневыми разводами. — Я тебя чуть не убил! Мне надо хорошенечко подумать. А умоешься — поговорим, — почти жалобно попросил Мерлин, усаживаясь на кресло за стол с примостившимся на углу раскрытым ноутбуком. Когда Артур скрылся за неприметной дверью в углу лаборатории, Эмрис набрал в строке поиска: «корица». Помимо стандартной энциклопедической информации о семействе и высоте дерева, поисковик выдал статью, заинтересовавшую Мерлина. «Корица — чувственность и страсть, в древние времена считалось, что этот ароматный порошок использовали для приготовления любовных и приворотных зелий...» — Теперь ты готов поговорить? — мурлыкнул Артур ему на ухо, обхватывая поперёк груди руками и прижимаясь горячим обнажённым телом к спине. — Схожу с ума без тебя и уже готов забить на свою гордость. — Артур, — панически зашептал Мерлин, вцепившись в края ноутбука до побелевших костяшек. — Остановись, Артур, ты не понимаешь, что делаешь! Кажется, я случайно сварил любовное зелье. — Что за чушь? Ты же сам говорил, что мы не в Хогвартсе. — А как ещё объяснить твоё поведение? — разозлился Мерлин, сбрасывая с себя руки Пендрагона и разворачиваясь к нему лицом. — С чего вдруг ты воспылал ко мне чувствами? — Не «вдруг», ты мне сразу понравился, - обиделся Артур. - Но я ненавижу ложь! — Ложь? Это ты сейчас намекаешь, что я лжец? А ты-то кто? «Ах, Мерлин, запиши на мой счёт телефонные звонки и свидания! Я хочу сделать всё правильно, Мерлин!» А сам трахнул меня и сбежал! — Я и хотел сделать всё правильно! Пока не узнал, что ты изменник! — ноздри Артура раздувались, как у разъярённого быка. — Но я всё равно не мог выкинуть тебя из головы все эти три месяца, даже узнал у Морганы, где твоя лаборатория. Пришёл пьяный, тарабанил ногами, пытался расковырять замок, думая, что ты там со своим любовником. Ничего не добившись, от злости и ревности исписал дверь маркером. А последние две недели, когда ты перестал носить свой уродский халат, спасавший меня от того, чтобы накинуться на тебя прямо в коридоре, и нацепил блядские обтягивающие джинсы, я вообще поехал крышей. Хожу за тобой, как загипнотизированный! Если ты и накачал меня приворотным зельем, то ещё тогда, в баре на вечеринке. Я и пришёл к тебе за настойкой для сосредоточенности, потому что не могу готовиться к экзаменам, все мысли только о тебе. Мерлин ошалело смотрел на взъерошенного, но невероятно красивого Артура и не мог произнести ни слова. — Я никогда никому не изменял, — наконец выдал он. — На момент нашей встречи ты явно был не свободен. — Да с чего ты взял? — Утром я начал гладить тебя по лицу и целовать в скулу, а ты отмахнулся от меня со словами: «Отвали, Уилл, ещё часик, и я весь твой». Мерлин не выдержал и расхохотался. До икоты и слёз из глаз. Чёрт возьми! Они три месяца изводили себя из-за дурной привычки Мерлина разговаривать во сне, не отдавая себе отчёта. — Что ты ржёшь, придурок? — насупился Артур. — Фу-у-ух, — Мерлин картинно смахнул слёзы смеха с лица и улыбнулся. — Я соня — это раз; когда хочу спать, совершенно не адекватен — это два; и три — у меня два кота: Принц Уильям и Принц Гарри — два рыжих брата-аристократа, даром что помоечные. Я подобрал их прошлой весной на улице. Гарри довольно независим, а Уилл постоянно лезет ко мне по утрам, не давая спать. Со сна я принял тебя за домогающегося кота. — Боже, похоже, я идиот, — Пендрагон обнял Мерлина и уткнулся ему в плечо лбом, пряча покрасневшее лицо. — Ага, — хохотнул Эмрис. — Тебе нужно было просто разбудить меня и поговорить нормально. — В следующий раз я так и сделаю. Хорошо, что этот отвар меня так шарахнул. Хоть ты меня в очередной раз чуть не убил, я рад, что мы во всём разобрались. — Слу-у-ушай, — задумчиво протянул Мерлин, — если не любовное зелье, что же я тогда сварил? Телефон ещё раз пропел надоедливую песню из сериала. «Корица повышает частоту сердечных сокращений, содержит токсичный кумарин, может негативно влиять на печень и почки, обладает природными свойствами антибиотика и, взаимодействуя с лекарственными травами, может видоизменить их. Скорее всего, судя по составу, ты сделал отвар очищения печени, но корица нестандартно повлияла на некоторые ингредиенты, что привело к остановке сердца. Пусть твой подопытный покажется квалифицированному врачу, а ты, Мерлин, заканчивай экспериментировать и займись тем, что у тебя действительно хорошо получается», — гласило сообщение от профессора. — Да, Мерлин, «займись тем, что у тебя хорошо получается», помнится, кто-то «мастерски делает минет». — Может, всё же вышить тебе хуй крестиком? *** — Кстати, а как ты записал меня тогда в телефоне? — спросил Мерлин, протягивая Пендрагону бокал с глинтвейном из толстого стекла. — Я записал тебя как «Убийца». Столько покушаться на мою тушку не отваживалась даже Моргана. А после того, как у тебя почти получилось, уж точно не поменяю. И да, я не буду это пить, я тебя боюсь, — Артур покосился на протянутый бокал и решительно открыл баночку колы — не праздничный напиток, зато безопасный. Рождество они отмечали вместе в квартире Мерлина. В комнате витал запах корицы, гвоздики и цитрусов — все присущие глинтвейну ароматы; на шторах переливались всеми цветами лампочки криво повешенной гирлянды; вокруг ног крутились два рыжих кота, норовя залезть в освобождённые от подарков коробки. Артур даже не удивился, получив самодельную открытку с рисованной овцой и рамочку с вышитым детородным органом в натуральную величину, подозрительно напоминающим член самого Мерлина. — Повесишь у себя в офисе, когда станешь большим боссом, и будешь думать обо мне, — шепнул на ухо Мерлин, но, пока не получил подзатыльник, тут же поменял тему: — А на завтрак у нас будут кофе и поцелуй, чтобы ты чувствовал себя ещё более счастливым. — Бли-и-ин, а я так надеялся ещё и на мюсли. Придётся питаться эмоциями, раз кормить ты меня не собираешься. Мерлин рассмеялся, потому что Артур принялся его тискать и щекотать, видимо, получая те самые эмоции.