Токия, лови!

- Токия, лови! - и Токия поймал. Лицом. - Ты как? - Отоя суетился вокруг Токии и чуть ли не кипел от волнения. Ичиносе же сидел на стуле и прижимал к своему красному носу небольшой мешочек, наполненный льдом. Токия не хотел, чтобы возлюбленный так беспокоился о нем и носился вокруг как ошпаренный, не зная куда деваться и что делать, чтобы парню стало лучше, но синеволосого забавляло и умиляло такое поведение Отои и поэтому он усердно делал вид, что сейчас умрет или по крайней мере рухнет на пол, мучаясь в предсмертных судорогах. Иттоки надеялся, что не сломал возлюбленному нос, ведь он влепил ему крепким снежком прямо по лицу, а это тебе не снежных ангелов делать. Отоя даже не пытался себя оправдать, или успокоить, что он совсем не виноват в случившемся, что предупредил Токию, когда кидал снежок, что тот не отреагировал как следует. Парень считал, что вина полностью лежит на его плечах и он должен надлежащим образом загладить ее и поскорее вылечить Ичиносе. - Тебе лучше? - Отоя уложил возлюбленного на кровать и присел рядом. Синеволосый что-то промычал в ответ и коротко кивнул в знак согласия, хотя самочувствие было мягко сказать не из лучшего. Иттоки с облегчением вздохнул и мягко улыбнулся. Наклонившись к Токии, чтобы поправить поудобнее подушку, парень никак не ожидал, что будет прижат к синеволосому и заключен в нежные объятья. - Токия? - прошептал красноволосый и уперся руками в грудь парня, заглядывая тому в глаза, но взгляд на них долго не задержался и медленно пополз вниз, заостряя свое внимание на красном носе. Красноволосый прикоснулся пальцем к кончику носа и резко одернул руку, обеспокоенно заглянув, снова, в глаза Токии. - Прости, тебе не больно? - Ичиносе, не сдержавшись, опрокинул возлюбленного на кровать и навис сверху. Мягко раздвинув ноги красноволосого коленом, Токия наклонился к слегка загорелой шее и вдохнул запах такого родного тела. Иттоки на миг забылся и не сразу понял, что произошло, поэтому ошалевшими глазами уперся в единственную точку на потолке и усердно ее рассматривал. Затем, похлопав глазами, парень опомнился и глухо заскулил, когда теплый язык Токии скользнул вокруг ушной раковины. Жар, как будто электрический ток, прошелся по всему телу, от самой макушки, до кончиков пальцев на ногах. Одежда была давно отброшена в неизвестном направлении и сейчас таилась в недрах комнаты. Токия действовал осторожно, ласково, нежно. Пытался сделать лучше, чтобы возлюбленный расслабился и полностью доверился ему. Ладони прошлись от груди до низа живота, чем вызвали всхлип и судорожное дыхание. Поглаживая бока, Токия внимательно наблюдал как извивался под ним Иттоки, желая получить больше прикосновений и тепла. Ичиносе, отвлекаясь от нежной шеи, переместился немного вниз, задевая губами один из сосков и сразу лизнув его, снова вслушиваясь в стоны возлюбленного, которые тот старался приглушить, закрыв рот ладонью. Рука медленно ласкала другой сосок: то сжимая, то покручивая и оттягивая его. Токия с трудом оторвался от любимого тела только тогда, когда Отоя дал ему понять, что хочет большего, настойчиво терясь пахом об него. Ичиносе удобнее устроился между раздвинутых ног и в его глазах проскользнул похотливый огонек, что несомненно, не смог не заметить Отоя. С некой опаской он смотрел на синеволосого и когда он начал действовать, то Иттоки не смог сдержать свое "ой" и покраснел, напоминая своим видом наливное красное яблочко. Токия облизнул стенки ануса и начал продвигаться глубже, чтобы немного отомстить красноволосому за снежок в лицо. Раньше Ичиносе никогда не подготавливал возлюбленного языком и поэтому знал, что тот очень смутится и покраснеет, станет его отпихивать, говорить прекратить - что Иттоки то и делал. Теплый, даже обжигающе горячий для чувствительных стенок ануса, язык синеволосого проник в тесную глубину и принялся активно действовать. Отоя запустил свою руку в мягкие волосы любимого, а второй же прикрывал свой рот, пытаясь не стонать - не сказать, что Отояну не нравилось или было неприятно, просто этот жест был чем то вроде привычки. Закончив один из главных этапов, Токия решился на следующий. Посмотрев на раскрасневшегося Иттоки, Ичиносе улыбнулся и мягко вошел, поглощая стон поцелуем. Отоя воспользовался моментом близости и крепко обнял парня вокруг шеи, не желая отпускать от себя, и уткнулся тому в шею, переводя дыхание. Вскоре привыкнув, красноволосый тихо прошептал продолжать, покусывая нижнюю губу. Хаято отреагировал моментально и начал двигаться, стараясь не причинить боли и какого либо дискомфорта. Движения были плавными и аккуратными, полными нежности и заботы. Капельки пота поблескивали на лбу, показывая напряжение и большое желание. Пройдясь по выпуклости - простате - Токия услышал протяжный, похожий на вой, стон, наполненный похотью и страстью. Ичиносе ускорил свои движения и было видно, что его возлюбленный не против и это давало большой стимул продолжать и не бояться сделать красноволосому неприятно. Дыхание сбилось, тела покрылись потом и двигались в рваном ритме, пытаясь приблизиться к друг другу как можно теснее. Скользя в уже, привыкшей к своей заполненности, попе парня, Хаято прикрывал глаза и тихо постанывал от приятного ощущения приближения конца. Скоро они достигнут вершины наслаждения и излившись одновременно, будут лежать вдвоем, обнимаясь и упиваясь обществом и близостью друг друга. Так оно и было: парни кончили вместе и сейчас пытались отдышаться; Отоя улегся на грудь Токии и блаженно улыбался. - Я даже не против еще раз получить снежком в лицо, если его последствия будут такими. - произнес синеволосый, смотря куда-то в сторону. Отоя хихикнул и даже заметил как Ичиносе смущенно надул щеки. На следующий день. - Токия, лови! - и Токия поймал. Лицом.