Мабари для Инквизитора

Крепость Адамант взята штурмом. Через сорванные с петель тараном ворота во внутренний двор вбегают солдаты инквизиции и среди них - в первом ряду - миледи Тревельян. - Хоук на крепостной стене, помогает нашим солдатам, - голос Каллена пронизан нетерпением. Как давно он не был в бою, в самой его гуще! Даже во время нападения на Убежище его главной задачей было спасти людей, а не упиваться битвой. - Сбереги моих людей, генерал, - Мойра отдаёт приказ, а посох в её руках уже переливается от охватившей его магии. - Найди Кларель, - отвечает ей Каллен и ловит немного обеспокоенный взгляд Инквизитора. Мужчина не роняет головы, не ластится, как ручная собачонка, а скалит смертоносную пасть, как боевой мабари, прижимаясь к бедру Хозяйки. - Делай, что нужно. Тревельян кивает и срывается с места, кинувшись в гущу битвы, следом за уже крушащим врагов Железным Быком. Сетью расходятся молнии, захватывая сразу несколько демонических существ, в то время как Дориан одну за другой покрывает мерзких тварей ледяным коконом. Генерал следит за танцующей в нитях магии Инквизитором, за развивающимся за ней подолом длинного плаща, покрытым въевшимися пятнами крови и в который раз удивляясь, как женщина умудрялась не потерять в опасном угаре свою длиннополую шляпу под которой прятались огненные рыжие пряди. А Тревельян, будто охотница, срывается на бег, играя с очередным демоном в догонялки и каждый раз урон её заклинаний становится ещё смертоноснее. Почти всю жизнь прожившая в стенах Круга... кто мог знать, что Мойра будет на столько умела и безжалостна к исчадиям Архидемона. Осада длится менее часа, когда в небе появляется дракон - тот же, что и во время атаки Корифея. Каллен смачно ругается и отправляет лазутчиков Лелианы в самое сердце битвы, чтобы быть в курсе того, что творится внутри. Те, буквально идут по следам Инквизитора, но не успевает генерал отдать ещё приказ, как кто-то из солдат кричит, что Архидемон отступает. К ним навстречу выходят Серые Стражи, которым пообещали помилование. Демоны рассыпаются в прах под восторженные крики солдат, перерастающие в прославление инквизиции и рыжеволосой Вестницы. - Генерал! - рядом с Калленом появляется один из агентов. - Инквизитор... Кажется он постарел сегодня на десять лет. Тревельян вновь выпрыгивает из разрыва, как чёрт из табакерки, а следом за ней вся её орава. Только Стража Страуда нет. Хоук кладёт ладонь на плечо Инквизитора и та коротко кивает. Она опять приняла решение, которое долго будет мучить её. Тревельян перехватывает свой посох и молча проходит мимо генерала. Её гложет и мучает то, что произошло в Тени. Не столько то, что она отправила Страуда на смерть, сколько вернувшаяся память. Она не Вестница Андрасте и вся её значимость, вся исключительность рассыпается подобно карточному домику. Не избранная... Дешевая подделка. Каллен впервые заходит в покои Мойры, и женщина срывается на нём, крича от разъедающей её пустоты. Они все - Резерфорд, Лелиана, Монтилье - все заставили её поверить в то, что она была выбрана Создателем. Они заставили! Теперь же и якорь, и возвращение из мёртвых, и даже таинственная женщина, что помогла ей вернуться в реальный мир - всё это было лишь случайностью. На её месте легко мог бы оказаться абсолютно любой человек. Тревельян дрожит от охватившего её гнева и Каллен крепко обнимает женщину, как когда она сжимала его глотку, не позволив выпить лириум. Услуга за услугу. Мойра затихает. Она не плачет, не клянет и не обвиняет. Она знает, что завтра ей предстоит судить, как главе Инквизиции, и Тревельян ни словом не обмолвится о том, что произошло в Тени. А генерал не станет расспрашивать. Ему достаточно того, что она вернулась живой, что она дышит, чувствует. Он целует своего Инквизитора в губы, пытаясь отвлечь. Он раздевает её, аккуратно, трепетно, хоть она и не любит подобных церемоний. Пока их языки переплетаются в глубоком и жадном поцелуе, Мойра расправляется с застёжками на броне Каллена и помогает тому освободиться от лишнего тряпья. Создатель, как она стонет под ним! Сегодня никто из них не властвует друг над другом - Резерфорд поглощает извивающуюся от удовольствия женщину, переплетаясь с ней руками и ногами. Ласкает то пальцами, то языком, продолжая при этом ритмично двигаться внутри её разгорячённого желанием тела. Тревельян делает вид, что спит, пока Каллен одевается. Мойра тоже ни разу не оставалась в его спальне, над кабинетом в башне. Теперь же, генерал не видит смысла оставаться в покоях Инквизитора. Мойра слышит его шаги. Тихий скрип закрывающейся за мужчиной двери. Она тянется к одеялу и кутается в него, будто ребенок. Глаза невыносимо жжёт и Тревельян не понимает, почему именно сейчас ей хочется разрыдаться... Обида. Почему он не согревает её во сне? Потому что она сама каждый раз уходила? Генерал целует её ноги, но не остаётся лежать в них, подобно мабари... Ведь он... Кто он? Бойня и следом за ней выход в свет. Дориан шутит, что такова настоящая жизнь того, кто держит в своих руках власть, а не то, чем обычно занимается Тревельян и её спутники. В Халамширал Инквизитор берёт, как ей кажется, идеальную тройку - Касандру, чей титул обычно говорит сам за себя, Дориана, хотя тот утверждал, что алый ему не идёт... и мадам де Фер. Советники сопровождали Тревельян по умолчанию. Инквизитор цепляется за предложенную руку тевинтерского некроманта, и тот одаривает её очаровательной улыбкой. - Ох, и слухов же будет, - шепчет ей на ухо Павус. Тревельян ломано ведёт плечами, чувствуя обжигающий спину взгляд карих глаз. - А ты что-то планировал на сегодня, Дориан? - улыбается Инквизитор, хитро смотря на своего спутника и почти что брата. - Мы тут по делу. - Да-да, - хрипло смеётся маг. - Но мы же не рассчитываем сбегать отсюда по локоть в крови и... давай отойдём от привычного сценария наших походов? - Ну разве только ради тебя, дорогой мой. Она улыбается, сдержано, но её жесты просто пронизаны накопившимся отчаянием. Она врёт окружающим, пока спутники смотрят с сочувствием. Она... - Всё хорошо, - Дориан пожимает ладонь Тревельян, и женщине кажется, что тевинтерец её понимает. Инквизитор и Морриган смотрят друг на друга, мягко улыбаясь уголками губ, будто они были знакомы задолго до этой встречи. Ведьма удивительно хороша, этого Тревельян не может отрицать, а ещё, не видеть хмурого взгляда стоящей неподалёку Лелианы. - Каждый раз достаточно знакомых лиц, - протягивает глубоким бархатным тоном Морриган, отвечая кивком Соловью. - Даже без масок. Морриган рассказывает про королеву Селину, про дворцовые интриги, и Инквизитору кажется, будто она в логове гадюк. Иногда у колдуньи прорывается еле заметный акцент, то ли ферелденский, то ли ещё какой, слабо знакомый самой Мойре. Просто слух режет хлеще, чем было при встрече с Кассандрой. Глаза Морриган карие, почти желтые. Тревельян думает об яичном желтке, сравнивает с львиными глазами Каллена и сразу же путается в мыслях. Придворная колдунья ведёт за собой в бальный зал, продолжая непринуждённую беседу о заговорах и мертвых шпионах в задней комнате. Инквизитору кажется, будто их союз был предрешен. - Командир Резерфорд прямо похорошел, - вкрадчиво проговаривает Морриган. - Вы его знали раньше? - Тревельян пытается быть невозмутимой, но взгляд зелёных глаз сочится любопытством. - Вы удивитесь, при каких обстоятельствах, - усмехается Морриган и её черты становятся немного грубее. - Он не рассказывал Вам о произошедшем в Круге магов, во время Мора? - Да я... слышала кое-что. Генерал Резерфорд тогда был храмовником. - Его спасла нынешняя Королева Ферелдена. Ну...и король Алистер...конечно же. - Неужели? - переспрашивает Тревельян и окидывает стоящего у стены Каллена внимательным взглядом. Мужчина, тем временем, скупо улыбается, окруженный приличным количеством придворных девиц. - Надеюсь, - колдунья едва касается кончиками пальцев плеча Тревельян, - он перестал быть таким ретивым, каким был десять лет назад. Но служба в инквизиции ему явно на пользу. Ишь, сколько фавориток собрал вокруг себя! Зимний дворец кажется роскошной шкатулкой, какие любила в детстве Мойра. Красивые вещи, пышные торжества... Жаль это время не вернуть, как и правильные, для молодой дворянки вещи. Тревельян хотела бы сейчас быть не в алом военном камзоле, а в изысканном бальном платье, достойном Орлейского высшего общества. Она хотела бы не думать о грозящей над ними опасности, а лишь танцевать с красивым и учтивым кавалером... - Генерал Резерфорд, - доносится до Инквизитора голос одного из дворян, мужчины весьма пожилого возраста и явно пережившего не одного своего родственничка. - Генерал, Вы все еще холосты! Неужели не успели приглядеть себе деву посолидней? Предлагаю осмотреться по сторонам. - Сейчас не совсем спокойное время для подобного, милорд, - чувствуется, как Каллен едва сдерживает раздражение. Он стоит к медленно приближающейся к нему Тревельян практически спиной и не видит её заинтересованности. Мойре всегда нравилось, когда коммандор доходил в своём терпении "до ручки". - Оно всегда таким будет! - возражает старый лис. - Я всё же предлагаю Вам присмотреться к нескольким юным особам. - Полно, сударь, - на выдохе отвечает Резерфорд и отчетливо добавляет: - Моё сердце и так уже занято. Тревельян разворачивается и быстрым шагом уходит прочь. До неё доносятся раздосадованные женские возгласы, и она почти уверена, что до конца вечера все будут выпытывать у генерала имя его.... его... - Пёс! - срывается с языка Инквизитора и женщина дергает за ворот камзола, распуская его на пару пуговиц. Тревельян до боли сложно дышать. В хрониках обязательно во всех подробностях опишут сегодняшнее торжество. Сколько яда оказалось на змеином языке Инквизитора, когда она раскрывает все карты заговорщиков перед Королевой Селиной. Кажется, Великая герцогиня де Шалон была даже немного восхищена тем, как её провели, а Тревельян искренне борется с желанием перегрызть великосветской дряни глотку. А затем, у Мойры рождается идея, что ей сделать с Флорианной. Мало кто из Совета это одобрит, но зато Тревельян отведёт душу. Слишком мало крови... Мойра смотрит, задумчиво, на кровавые разводы, въевшиеся в бледную кожу. Под коротко стриженными ногтями, будто ржавчина. Кровь...Везде. И при этом её мало. Морриган обещает, что вскоре прибудет в Скайхолд, и почему-то Тревельян от этого немного легче. Весь вечер - будто калейдоскоп из маленьких событий, которые хочется скорее просмотреть и забыть. - Инквизитор. Она даже не оборачивается на голос Каллена, однако Морриган расценивает это как конец беседы и удаляется с небольшой веранды, где они разговаривали. - Я устала, генерал, - проговаривает женщина, опираясь руками о мраморные перила, и Резерфорд ей верит. - Дайте мне передохнуть. Каллен приближается к ней почти крадучись. - Мойра? - зовёт он тихо, и Тревельян понимает, что её генерал тоже на пределе сил. - Пожалуйста... - она отказывается от любого его прикосновения и продолжает игнорировать взглядом. Вот же глупая женщина. Он почти признался при дворе о своих чувствах к ней, а Тревельян мало. Ей не нужны признания перед всеми - ей бы самой понять, что она чувствует. Чего она на самом деле хочет. Каллен собственнически сжимает в своих руках чуть подрагивающую ладонь Инквизитора. - Я попросил Жозефину, чтобы она попрощалась за тебя с Её Величеством, - он ловит вопросительный взгляд Мойры и едва ухмыляется, заставив женщину вновь залюбоваться шрамом на губе генерала. - Поехали домой. Это замкнутый круг. Инквизитор и её генерал практически молча добираются до Скайхолда. Он следует за ней через внутренний двор, через главный зал и в последнюю дверь налево, от драконьего трона. Они не говорят ни слова - лишь впиваются в друг друга в стонущем отчаянии и желании. Каллен не спешен, потому что рыжеволосая магесса под ним млеет, извиваясь и оставляя на мужчине следы от своих ногтей. Когда она чувствует, что генерал кончает, обхватывает его шею руками, не позволяя отстраниться от себя. Мойра молчит, чувствуя себя слабым и брошенным ребёнком. Она осознаёт, что если Резерфорд сегодня покинет эту комнату - она сбросится с чёртовой башни, как какая-нибудь страдающая от неразделённой любви дурёха. Мужская ладонь гладит по волосам и спине, мягко и успокаивающе. Каллен заботится о ней. Он спит с ней. - Ты должен любить меня, - произносит Тревельян, наконец. - Слышишь меня, генерал? Резерфорд лишь смотрит в ответ своими спокойными янтарными глазами. - Таким приказам я не подчиняюсь. Не могу. Тревельян застывает в его объятьях, но не может отпустить. Сдержано кивает. Надрывно целует. Мысленно, она клянёт собственную метку на левой руке, что та вопреки первому предположению Искательницы, всё никак не убьёт Инквизитора.

I didn't really love you baby I didn't really love you (Я, действительно, не влюблён в тебя, детка Я, действительно, не люблю тебя)