Casser les canons/Ломая каноны

Ровно два часа дня. Поселок Оарай, конференционный зал сухопутной части академии Оарай. Николь де Грамон. **************** На всю стену размерами где-то в 20*25 повешено белое полотно. На нем отображается фильм про искусство танкового боя. Ползут танки. Едут легкие бронемашины. Экипаж же – молодые девушки, лет 17-18. Все ровно как на подбор, даже лица кажутся одинаковыми. Диктор на фоне расхваливает танковые кружки, расписывает преимущества, открывающиеся перед вступившими в них. Все зрители с замиранием сердца смотрят на картину вот уже чуть ли не тридцатилетнего возраста... По негласной традиции этот киножурнал показывается в конце каждой конференции. Один из зрителей – молодой парень. Он смотрит на экран с улыбкой. Он понимает, что многие факты из показанных надуманны и преувеличены... Площадь одного из самых первых скулшипов. Идет парад школ. Первой идет Оарай, второй – Куроморимине, третьей – Правда, четвертой – П.М.Т.Ш. Никаких «Сандерс» и школы имени Святой Глорианы не существует и в помине... Первый танковый бой. Ведет Оарай. Ее Тигр(П), несущий флаг, отражает своей броней все выстрелы противника и метко стреляет в ответ. Он самый сильный в своей команде, ведь остальные – это средние Т-4 и несколько Панцер-38т. Остается всего лишь три танка – Тигр, Маус, принадлежащий Куроморимине, и новинка танковых боев: Фош 155, в составе Первой школы. Медленно ползет по болоту наследие легендарного Порше, агрегат его еле дышит, намереваясь захлебнуться в ближайшее время. После болот его ждет Маус. Болванки Тигра не причиняют монстру вреда, а он тем временем направляет черный зрачок своего единственного глаза на назойливую муху. Но он останавливается, поймав в наиболее уязвимый зад снаряд из крупнокалиберной гаубицы Фоша. Самоходка перезаряжается, а команда Оарай уже снарядила орудие. Выстрел, и относительно легкобронированная машина горит. Матч окончен. Показывают радостные лица команды местной школы. Они ликуют: первый бой и первая же победа. Остальные же команды не так веселы. Берут интервью у невысокой девушки с короткой стрижкой, командира истребителя танков. Николь внимательно разглядывает знакомые черты лица и удивленно замирает. Эта танкистка – его мать... Еще пару репортажей, и белое пятно на стене исчезает. Судьба трех легендарных машин была известна лишь немногим. Маус остался в строю. Фош занял место на постаменте площади у администрации Школы. Тигр Оарай ждала самая печальная участь: он отправился на переплавку. Но не доехал. До сих пор никому не было известно его доподлинное местонахождение... ******************** Двадцать минут спустя. Ник стоял на пристани, прислонившись спиной к фонарному столбу, и ел шоколадный батончик, купленный в ближайшем магазине. Глаза же его смотрели на махину теперь уже их скулшипа. Еще день грузились на него танки, провизия, сеялись овощи и фрукты, в искусственные водоемы запускалась рыба... Неподалеку послышался лязг гусениц, и француз оторвался от своего «важного» занятия. К кораблю медленно полз АМХ 40, чихая и кашляя двигателем. Собственно, он и заглох, не доехав чуть более ста метров. Из люка механика появился Макс. Спрыгнув с «мыльницы» на землю, он пнул многострадальную машину и, запрыгав на одной ноге от боли, проорал: – Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса! Николь медленно подошел к другу и участливо спросил: – Глохнет? – Да, как видишь... – устало вздохнул тот. – Двигатель тут ни к черту. Натерпелся, бедолага, после заезда по снегу... Давай думать, как до крана его дотащим теперь... Николь проклял свое любопытство. Ведь просто так танк не толкнешь, а на рельсах башенного крана кто-то припарковал грузовик с сельхоз культурами. Крановщик же, видимо, отошел покурить. Но, зная Макса, можно было предположить, что вариант с толканием тут не исключишь... Положение спас невесть откуда взявшийся Панцер-38 школы Оарай. В принципе, немудрено, ведь корабли-то бок о бок стоят. – Эй, парни! Вам помочь?! – перекрикивая шум мотора, спросила девушка с двумя каштановыми косичками. – Конечно! – Ловите трос! Макс намотал трос на крюк спереди танка. Подергал... – Выдержит? – Я не знаю. Вы мужчины, и вы должны знать! – Интересная у тебя логика, как-тебя там. – Андзу. – Будь здорова, – хихикнул Ник. – Что? – Да нет, ничего. Езжай давай. Она пожала плечами и вернулась в танк. Легкий Панцер-38 тронулся и потащил за собой заглохший АМХ. Крановщик, как оказалось, задремал. Но задача была выполнена. Не пришлось толкать пятьдесят тонн, и это не могло не радовать. Лифт мягко затормозил и открыл свои двери. Николь вышел на палубу и осмотрелся. На отнюдь не маленьком корабле расположился небольшой городок, были опять же небольшие горы, озера, лес... И ведь не отличишь от настоящих! Де Грамон посмотрел на карту, собратья которой лежали в коробке на скамейке недалеко от лифта: казармы были в километре хода от его текущего местоположения. Пришлось идти вдоль дороги. Вернее, не пришлось. На 200-м метре рядом с парнем остановился грузовик, и его водитель произнес на ломанном английском: – Я тебя подвозить? – Я понимаю по-японски. Да, спасибо. Водитель оказался неплохим человеком, так что они с Николем смогли поболтать на отвлеченные темы типа: «Хорошая сегодня погодка», «Что думаешь насчет этих танковых соревнований», «Каков курс йены к доллару, и стоит ли рисковать на бирже». Француз попрощался с добродушным водителем и продолжил свой путь. Ангары встретили его грохотом инструментов, визгом полироли и рыком прогреваемых моторов. Ник пришел сюда по поводу флагмана с поломанным движком. Учитывая то, что рядом с погрузочной площадкой всегда дежурили две БРЭМ*, танк уже прибыл в ангары, тогда как Николь тащился по обходным, заехав еще на пару продуктовых складов на пути грузовика. Почти сразу кадет заметил главного техника команды, Антуана, деловито копающегося в двигателе АМХ 40. К нему Ник и направился. – Эй, Ант, привет! – Здорово! А я вот тут... – Все серьезно? – Ну, как сказать... – протянул техник, протирая мокрый лоб салфеткой. – Могло бы быть и лучше. Придется заказывать. Думаю, денег фонду хватит, мы пропиарились, и на нас жертвуют деньги. Эти штучки (он указал на ровные ряды ARL 44 и B1), к примеру, появились именно из-за вашего боя. – А побыстрее никак? У нас послезавтра бой! – взмолился Николь. – Да что ты пристал! Возьми другой танк и катайся на нем! Вон, стоят, своего часа дожидаются! – вспылил Антуан. *Действительно…* Француз прошелся по ангару, выбирая подходящую машину. Постучал по ходовым, осмотрел внутреннее устройство... Но все было не так. Не мог он быть на каком-то простом танке. Что-то не позволяло. Желание выделиться, что ли? В конце ангара стояли еще неразобранные по группам танки. Ник прошел туда, и, о чудо! В углу ангара стоял... АМХ 13. С до боли знакомым камуфляжем и отпечатками трех рук на корпусе, над которыми белела надпись: BOMBARDE. Николя немного ошалел от увиденого, и, судя по двум удивленным возгласам за его спиной, не он один стал свидетелем возвращения его любимой машины. Француз обернулся. Там стояли, как и ожидалось, Макс и Анжи. И если Анжи была ошеломлена, то Макс готов был расплакаться от радости. Немец бросился к легкому танку и стал поглаживать ходовую, бормоча что-то несомненно радостное. Через пятнадцать минут после происшествия Компания уже шла к казармам, весело переговариваясь, но их нагнал штабной джип в сопровождении «Леклерка». Из джипа вышел командор собственной персоной. – Эй, Нико-эль! Грузитесь, у нас событие века, Оарай с «Апельсинами» воюет! – Так точно! Не ожидал вас увидеть, командор! Давно здесь? – спросил француз, запрыгивая в кузов внедорожника и подавая руку Анжи. – Только сегодня утром! Мой презент к вам доехал?! – перекрикивая ветер, осведомился Буэндиа. – Вы про танк? Да, конечно, спасибо! Наш же сломался, ждать теперь! – Это твой танк, твой аргумент против Куроморимине! Береги его! – Так точно! – отдал честь Николь. Остаток пути доехали молча. На полигоне уже появились первые болельщики, расположившиеся на трибуне. А рядом с трибуной размещался полевой лагерь школы Сандерс, иногда называемой «Апельсинами»... Чего тут только не было: вагон-закусочная, вагон-душевая, вагон... Магазин? В общем, сразу было видно, что школа, скажем так, небедная. Джип завернул к огромному экрану на рельсах, рядом с которым расположились две команды: Куроморимине и школа Святой Глорианы. Наши герои расположились ровно посередине. Про себя Николь отметил новенькую в команде Черного леса, девушку с пепельного цвета волосами, и блондинку Дарджиллинг. Они почему-то сидели на одной скамейке. – Эй, Нико-Эль! Иди к нам, друг! – британка, широко улыбалась, смотря Нику прямо в глаза... Вспышка. *********** Николь обнаружил себя жующим шоколадный батончик на пристани, рядом с двумя гигантскими кораблями. Он с удивлением ощупал себя. Резко пришло осознание того, что все произошедшее ему странным образом приснилось. – Хорошо хоть, что не в момент, когда мы выигрывали у Куроморимине, – удивленно пробормотал он, с с подозрением смотря на надкушенную шоколадку. Неподалеку стал слышен лязг гусениц: к причалу полз ARL 44, как ни странно, с современными противоснарядными экранами над бортами и башней и ИК-прожектором над орудием. С ними «Ариэль» выглядел довольно футуристично и внушающе. На его броне сидел Макс. Он краем глаза поглядывал на тянущийся в прицепе АМХ 40. – Эй, Нико-эль!Ты прикинь, остановился прямо в центре города! Горючее кончилось, прикинь?! А я уже думал, все, каюк, ха-ха! Хорошо, что наши из ресторана возвращались! – Да, веселый выдался денек. А что с остальными? – Смотря с кем. Анжи уже на корабле. Мишель где-то там же. И еще. Юки уже тут. И братья ее, – Макс помог Нику забраться на борт бронемашины. Француз присвистнул. Юки Наито и ее братья, Итико и Юде, – выпускники прошлого года Японского крыла. Именно они стали лучшими танкистами мира и вошли в книгу Лучших*. Их танк, Чи-Ну, более известный как «Златоцвет», в сражении против Немецкого крыла уничтожил единолично всю команду противника, потратив на него почти весь боекомплект пушки и пулеметов, заработал около пятидесяти рикошетов и непробитий, повреждение триплекса, течь одного из баков и сбитую гусеницу. И, тем не менее, оставаясь подбитым, он изрешетил Черную пантеру самого Ганса, на тот момент одного из лучших курсантов. В общем, после той победы они разъехались по разным военным академиям Японии, и больше о них не было и малейшей весточки. Одним словом, крутые ребята. – Высоты боишься? – хохотнул Макс, видя, как вцепился в страховочный трос Николь, когда танк поднимали башенным краном. – Есть немного. Ик! – Ник икнул, случайно посмотрев вниз. – Не боись. Все равно вода внизу. – А разбиться об воду, не? –Ну ты и зануда. – Какой есть. А теперь по казармам, – Николь спрыгнул, когда танк проезжал мимо корпусов общежития. Дойдя до своей комнаты, Николь завалился спать. *********************** ИДЕАЛЬНЫЙ СОЛДАТ: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ? Японский ученый, имя которого еще не разглашается из-за секретности, явил миру новое направление использование ядра Ривасаки. По его словам, это оснащение рабочих экзоскелетов превращает их в настоящие боевые машины, способные заменить, в силу своей скорости, убойности, и, конечно же, маневренности, ядерные межконтинентальные ракеты. Они уже поступают на вооружение, но в малых количествах. Больше в следующем выпуске через два дня. – Неужели мы уйдем на свалку истории? Про нас забудут? Про нас, кто совершенствовал средства вооружения, явил миру новые способности человеческого разума, пусть и разрушительного... Да, последователи Ривасаки были хороши, но не учли одного: ее ядро реагировало только на женщин. А Шинанонэ, подхватившей разработку и модернизирующей ядро, не хватило ума, чтобы понять, к чему это все приведет... – командор Буэндиа сложил очки и скомкал газету, купленную на улице почти за даром. – Вы хотели меня видеть, командор? – в кабинет вошла женщина средних лет в деловом костюме с очень легко узнаваемой эмблемой Куроморимине. – Да. Здравствуй, Сихо. Как сама, как дочери? Махо и... Михо, так ведь? – Я здесь только для этого? – Нет. Не язви. Я бы хотел уточнить... Помнишь свой Маус? Он ведь еще на ходу?.. – К чему это? Он, конечно, на ходу, но... – Раз так, то, будь умницей, подпиши ЭТО, – Буэндиа пододвинул к нахмурившейся Сихо бумагу с небольшим текстом и графой для подписи. Она внимательно посмотрела на военного, а затем перевела взгляд на документ. «Я, Низидзуми Сихо, глава академии Куроморимине (также известной как Черный лес/Шварцвальд/проч.), в виду наличия у условного противника сверхтяжелого танка «Maus», класса «Громовержец» по критериям оценки комиссии, даю согласие на использование командой П.М.Т.Ш. (Первой международной танковой школы) сконструированной неисторической послевоенной самоходной артиллерийской установкой FOCH mle.155, более известной как «Лепрекон». От хх.0х.2---. Подпись.» – Я... Подпишу. Но... – Что? – Оарай. Не. Должны. Проиграть, – чеканя слова, проговорила глава элитной академии. – Этот вопг'ос... Есть обсуждаем... – с акцентом протянул командор. ****************** * БРЭМ – бронированные ремонтно-эвакуационные машины. ** ФОШ-155. Из-за скудного количества военной бронетехники, которую представляла собой французское танкостроение времен второй мировой войны, мне приходится брать на вооружение танки, существовавшие только в эскизах или в нескольких прототипах. Приношу свои извинения. *** Книга Лучших – аналог Книги Рекордов Гиннеса.