Вернёмся на год назад.
— Кто сходит за ёлкой? — Дино светился от счастья. — Я пойду! — Ямамото, не раздумывая, собрался и ушел за ёлкой. Вернулся он только за полночь, когда уже все были в стельку пьяные... За исключением некоторых особ. Скуало с презрением посмотрел на то, что было в руках у Ямамото. — И где же ёлка??? Или она осыпалась??? В руках у бейсболиста было новенькая блестящая бита. — Я пошел за бит... То есть за ёлкой, но она, — с сочувствием посмотрел на биту,— так жалобно на меня смотрела с витрины, что я не мог её не купить, ей ведь было там одиноко!!! Глаза Ямамото блестели от счастья и щекой он терся об биту, походу, тоже успел напиться. Из зала послышались недовольные звуки и реплики типа: "Бейсбольный придурок, все иголки у ёлки сломал!". И Скуало, как самый ответственный и менее пьяный, решил: — Будем наказывать! — схватил бейсболиста, его биту и заперся в туалете. Оттуда послышались сладкие стоны, иногда переходящие в крик. Через пять минут голос стонущего стал слишком тонким и каким-то знакомым, спустя несколько секунд дверь туалета открылась. Скуало, покрасневший и злой, за шкирку вытащил Хаято, вытащил из его задницы биту и опять закрылся. Из одежды на Гоку были только розовые трусы в сердечко – понятно всем, чьи они были. В доме воцарилась привычная тишина, изредка прерывающаяся стонами Ямамото.А теперь вернёмся в наше время.
С красным и смущенным лицом Скуало быстро собрался и пошел за ёлкой. Все вернулись к своим делам. Почти каждый знал свои обязанности, но была одна проблема: надо было сходить на чердак за елочными игрушками. Дело было даже не в том, что это было трудно сделать, просто никто не знал, где находится эта сама заветная комната. — Кто знает, где находится чердак? — неуверенно поинтересовался босс семьи Каваллоне. Да, празднуя новый год в одном и том же доме, местонахождение чердака оставалось тайной для всех... Или почти. Все покосились на бедного Джудайме. Как бы он ни отпирался, кричал, что там страшно и темно, ни даже ор и мольбы Гокудеры не спасли его от этой участи. В мыслях он проклинал себя за слабохарактерность. В это время на кухне уже во всю готовили праздничный ужин. Главные по кухне в этом году, Юни и Бьякуран, решили делать крем для торта, пришедшим им на подмогу Хром и Мукуро было поручено делать бисквит. Хроме-чан очень старалась, конечно же, для любимого сенсея. Вдруг сверху раздался жуткий грохот и крики. Можно было бы подумать, что Бел с Франом уже начали праздновать, но крики Тцуны о помощи всё прояснили. — Кто пойдет смотреть, что там случилось? — спросил Дино. Вокруг опять царила полная тишина. Даже любимая правая рука Джюдайме молчала. — Давай, Хром-чан, иди, ты же этого хотела... — шепотом подначивал Рокудо — Да, Мукуро-сама! Она подскочила и побежала на помощь к боссу Вонголы. — Давай, Хром-чан! Как я учил! Не подведи своего сенсея! — все странно покосились на чудо с ананасовой прической. Осознав всю трагичность ситуации, после минуты молчания они вновь приступили к выполнению обязанностей. Тем временем бедный Тсуна лежал весь в мишуре и не мог распутаться. — Босс... — скромная Хроме подошла к нему и начала распутывать мишуру, постепенно приближаясь к предмету своего обожания. Тцуна, ничего не подозревая, спокойно лежал. А зря: он даже представить не мог, чему Хроме научилась у иллюзиониста.