***
Последующие дни были неотличимы от предыдущих, хотя нет, ночами редкие разговоры стали чуть теплее, но не более. Недолго думая, я предложила ему воспользоваться моей лабораторией, куда помимо всего прочего, я перевезла записи своего деда. А следом, за поздним ужином, я прямо попросила его просмотреть мою дипломную работу. Он, сделав несколько едких замечаний, все же не отказал. Еще через пару недель, когда я праздновала успешную защиту, он впервые не ушел утром, а занял гостевую комнату. Вскоре я отгуляла выпускной, поутру на кухне меня ждала чашка холодного кофе и антипохмельное зелье. Спасибо я сказала делом — приготовила его любимый рыбный пирог. Пройдя собеседование в Мунго, не давая себе передышки от учебы, я получила место стажера под руководством известного целителя Итана Брукса, его имя много значило, но поговаривали, он был жутким консерватором. Это не могло меня не печалить, за время учебы я накопила несколько рецептов усовершенствованных зелий и противоядий. Когда я рассказала об этом в один из вечеров своему частому гостю, Снейп заинтересовался и захотел проверить рецептуру, результатом остались довольны мы оба. Я работала в первую смену, и вечера у меня были довольно свободные: готовка занимала не так много времени, с уборкой помогала магия, а лабораторию оккупировал мой бывший учитель, лишая меня возможности заниматься исследованиями. Почему я позволила ему остаться тогда и почему до сих пор позволяю практически жить в моем доме? Однажды он сам задал этот вопрос. — Мисс Кроссман, ваше гостеприимство не имеет границ. — Вы намекаете, что излишне задержались тут? Я вас не гоню, — отвечаю ему, раскладывая купленные травы по полкам. — И все же? — Вы мне не мешаете. Мы даже почти не общаемся, единственное… Вы практически выжили меня из собственной лаборатории, — говоря, оглядываюсь, он кривит губы в подобии улыбки. — А вы? — Меня все устраивает, кроме того, что вы мне ничем не обязаны, – руки скрещены на груди, на лице все то же строгое выражение. — То есть это вы не хотите быть мне обязаны? Что ж… — на пару минут я задумалась, мне и в голову не приходило что-то у него просить. – Для начала расскажите мне, что вы делаете здесь? Быть может, я даже смогу помочь? — Я не из тех людей, кто просит помощи, поверьте, я справлюсь со своей проблемой самостоятельно. — Тогда что вас тут держит? – подхожу вплотную, чтобы видеть в полумраке его темные глаза. — Вам некуда идти? — У меня есть свой дом… — Я спрашивала не об этом. Два взгляда, две пары карих глаз, его – темные как ночь, мои – светлые как день. — Я наткнулся на ваши черновые записи, много неточностей, но задумки стоящие… — Значит, вы хотите остаться в обмен на помощь? Молчание. — Спокойной ночи, Северус…***
Перо в руках щекотало пальцы. Чернила мокрые, жидкие, как вода. Свечи догорают, надо бы поменять... Потерев глаза, зельевар еще раз критическим взглядом посмотрел на расчеты и задумался. «Что ж, в теории все верно, а вот на практике все зависит от очень многих мелочей. Нужно тщательно проверить компоненты этого рецепта на завтра, кажется, закончились листья шалфея и лунная роса... Попросить Эмбер... Черт.» Это имя всплывало двадцать шесть раз за последние три часа. Конечно, это не удивительно, но волновало. И Северуса Снейпа еще больше волновал сам факт, что он может из-за чего-то или кого-то волноваться. Или даже то, какие именно чувства взволнованы. Штормовой ветер ворвался в тихую гавань... Эта девчонка забыла свой шарф, когда зашла вниз в лабораторию сегодня вечером. Все было как обычно: ее теплое приветствие, пакет с ингредиентами, вопрос про поздний ужин и нужно ли что еще. Нужно. Мягкий кашемир, запах пота, смешанный с легким цветочным ароматом. Эмбер... двадцать семь.