Привет, соседка!

Кёнсу просыпается ночью от жажды и пытается уснуть снова - с кровати вставать совсем не хочется. Под одеялом тепло, девушка каким-то образом нашла идеальную позу для сна.. только вот глаза не хотят закрываться, и она оглядывается по сторонам и ищет взглядом светящиеся цифры будильника — час ночи. Вроде еще не так поздно.. Кёнсу прислушивается и слышит приглушенные звуки из-за двери, кажется, Чонин еще не спит. Желание выходить из комнаты стало еще меньше: Кёнсу слишком хочется спать, чтобы сталкиваться с Чонином сейчас.. Потирая сонные глаза кулачками, она все же заставляет себя встать с кровати – жажда оказалась сильнее, а бутылка воды, обычно стоявшая около кровати ради подобных случаев, сейчас пуста. Выбора нет – Кёнсу знает, что уснуть сейчас у нее не получится. Кёнсу медленно идет к двери, тихо шаркая тапочками о пол, и приоткрывает дверь. Звуки становятся громче, но Кёнсу, все еще сонная, не обращает на это внимания. Девушка уже выходит за порог комнаты, когда узнает в звуках стоны, а, поднимая глаза на экран, замечает очень смущающую картину: толстый член, увитый синеватыми венками, что исчезает в тугой попке худенькой темноволосой девочки – хотя скорее «девушки», просто та смотрится уж слишком хрупкой на фоне этого высокого накачанного парня. Девочка поглаживает свой клитор и закатывает глаза от удовольствия, громко постанывая под загорелым партнером. Он как-то совсем по-животному рычит, толкаясь сильно и, кажется, глубоко, сгибая девушку в уму непостижимые позы, а она все стонет, стонет сладко и надрывно.. Сначала Кёнсу весьма туго соображает, не понимая, что к чему и глупо пялясь в экран, но спустя минуту все же приходит в себя. Глаза раскрываются так широко, что, кажется, скоро выпадут, пухлые губы приоткрываются в шоке, и Кёнсу, кажется, краснеет от макушки до пят. В комнате резко становится на десяток градусов горячее, и девушка отводит взгляд в сторону. Навязчивые стоны текут в уши жидким тягучим медом и совершенно не собираются ее покидать — она стоит словно замороженная под дверью собственной комнаты.. ..а потом взгляд отведенных в сторону глаз натыкается на Чонина. Тот полулежит в кресле вполоборота перед телевизором и.. бесстыдно дрочит. Глаза Кёнсу, кажется, норовят выпасть во второй раз, когда в полумраке комнаты освещенной ярким светом телевизора она видит подтянутое тело Чонина. Его голова повернута в сторону телевизора, выставляя напоказ его крепкую шею и ходящий под кожей кадык. Смуглая кожа покрыта легкой испариной, на поджарой груди блестят томные горошинки сосков, один из которых он поглаживает кончиками пальцев. Скульптурные худые ноги Чонина разведены в стороны, давая больше простора, а правая рука сжимает длинный член, не то чтобы Кёнсу видела много членов, ей даже сравнить-то не с чем.. - истекающий смазкой. Чонин медленно водит ладонью по стволу, время от времени поглаживая головку большим пальцем, а потом опускает другую руку с собственной груди на яички, немного их сжимая. Кёнсу слышит тихие стоны уже самого Чонина, сливающиеся со звуковым сопровождением видео. Он лижет свои губы и тяжело дышит, продолжая двигать рукой быстрее по мере того, как на экране ускоряется темп движений. Кёнсу не может перестать смотреть, прекрасно понимая, как гнусно поступает и от этого краснеет все сильнее и сильнее, видимо, надеясь слиться со стенкой. Только вот незадача - стена-то бледно желтая, и этот план заранее обречен на провал. Кёнсу остается только надеяться, что Чонин не решит вдруг повернуться в ее сторону.. ох, и неловко это было бы. Его стоны становятся громче теперь, он надрачивает себе уже двумя руками, лишь время от времени спускаясь к яичкам и массируя их. Момент спустя, он уже кончает с громким вздохом, когда телевизор замолкает. Там лицо девушки покрыто полосами мутной спермы, а тут такие же мутные полосы покрывают грудь и живот самого Чонина.. Последний выброс спермы сопровождается горячим полустоном облегчения, и Кёнсу, уже не видевшая этого, быстро исчезает за дверью — жажда позабылась, как только взгляд уперся в телевизор. После Кёнсу еще долго не может заснуть, думая о своем поведении и о том, что только что произошло, ощущая странный дискомфорт во всем теле. Она даже переодевается из теплого свитера в старую растянутую майку и свободные шорты – ей слишком жарко. Перед глазами стоит, а точнее, полулежит образ Чонина, тот повторяет свои нехитрые махинации раз за разом, и Кёнсу просто не может перестать думать об этом. Такое с ней впервые, и она долго мучается, пытаясь выбросить образ соседа из головы, но получается с трудом и ненадолго. Она забывается беспокойным сном ближе к четырем утра. Чонин же лениво стягивает с себя обтягивающие хипсы, оставаясь полностью голым, и ложится на диван, накрываясь одеялом. Ткань приятно охлаждает горячую кожу, и сон приходит в опустошенную и легкую от первого за месяц оргазма голову, как по мановению волшебной палочки – практически мгновенно. Спустя секунды парень уже посапывает, ощущая приятную пульсацию во всем теле. Идеально.

***

- Чонин совсем с катушек съехал, — вновь жалуется Бэкки подруга. — Тогда утром я нашла его трусы на полу за диваном! Со с-спермой, Бэкки, ты понимаешь? — Кёнсу хнычет, прикрывая горящее лицо руками. Ей до сих пор неудобно вспоминать о том ночном происшествии, а тело реагирует как-то непривычно, очевидно собираясь бунтовать против хозяйки. - Да ладно тебе, зато теперь понятно, что парень рабочий, а не импотент какой-нибудь, — смеется Бэкхён: ее подруга в последнее время совсем разнервничалась из-за этого Чонина. Кажется, скоро что-то случится. - А после того случая он начал меня лапать! Представляешь? Стою я себе на кухне, готовлю ужин.. *flashback* ШЛЕП! - ЧОНИН! Ты с ума сошел?! — взвизгивает Кёнсу, потирая ушибленную чужой ладонью ягодицу. Чонин улыбается в ответ, кладет свою руку поверх девичьей ладошки и мягко произносит - «Хочешь, поцелую? Быстрее пройдет». Кёнсу тут же отвергает предложение, вырывая свою ладонь и шлепая ей по горячей ладони соседа, что все так же покоится на ее ягодице. Когда настырная конечность исчезает с округлых форм девушки, та вновь упирается взглядом в сковородку и качает головой из стороны в сторону, показывая свое неодобрение. Чонин теперь действительно распускает руки: шлепает соседку по ее сладкой попке, каждый раз, когда попадается возможность, щипает за бедра, прикладывает руки то к талии, то к бедрам, то к ягодицам — благо до груди все не может (или не позволяет себе?) дотянуться. Кёнсу вспыхивает, как рак в котле с кипятком, и частенько взвизгивает или даже странно покрякивает от неожиданности — кажется именно это и забавляет Чонина. Его, почему-то, не пугают ни ее крики, ни то, что Кёнсу периодически бьет парня всем, что попадается под руку в отместку – будь то скалка, разделочная доска, книга, свеженапечатанный реферат по литературе.. Хотя эти удары сложно назвать сильными – синяки, конечно, остаются, но синяки не переломы, да и цветут они на руках или боках, а не под глазом, так что Чонин в общем-то их игнорирует. *end of flashback* -..ну Бэкки, это же ненормально! Что мне с ним делать-то? — Кёнсу хнычет похлеще пятилетнего ребенка, дуя губы и едва ли не топая ножками тридцать пятого размера. Маленькие, конечно, но размерчик не совсем детский. - Ну почему же не нормально-то? Чонинни, обычный парень с обычными потребностями. Член-то у него — не просто аксессуар, Кённи. Хотя кому я об этом рассказываю – сама видела же, как он работает, — на этом моменте Кёнсу пилит подругу убийственным взглядом, но при этом краснеет, как помидор на солнышке. — К тому же ты у нас девушка с формами, — продолжает Бэкхён, и Кёнсу вяло отмахивается, она никогда не считала себя и свои «формы» выдающимися. — Вот у мальчика и чешутся ладошки на мягкое, обольстительное девичье тело, — к концу диалога Бэкхён уже вовсю хихикает, глядя на дующую губы подругу. Та, к слову, все еще сверлит ее злобным взглядом, что вкупе с красными щеками и надутыми пухлыми губами совершенно не производит нужного эффекта. - Бэкки, что ты такое несешь? — в голосе нотки отчаяния, а в бэкхёновское плечико врезается маленький кулачок подружки. — Я у тебя как у своей подруги, а ты издеваешься надо мной! Ты на чьей стороне вообще?! Кёнсу шмыгает носом и хлопает ресницами — и кажется такой очаровательной, что Бэкхён хочется потрепать ту за щечки.. и она не отказывает себе в этом желании. Бэкхён растягивает чужие щеки, так что получается некое подобие вялой улыбки, и заставляет кожу краснеть вновь. Кёнсу чувствует, как кожа натягивается и начинает неприятно зудеть под тонкими, но цепкими пальчиками подруги. Кёнсу уже думает шлепнуть ту по рукам – новообретенный рефлекс, — но на спину внезапно ложатся большие горячие ладони, двигаясь от лопаток до поясницы, а затем снова вверх, к плечам, и прекращают движение там, сжимая хрупкие плечики. Кёнсу даже не нужно поворачиваться, чтобы узнать, кто это — Ким Чонин собственной персоной. - Привет Бэкхён-нуна, — говорит Чонин, улыбаясь, и принимается поглаживать плечи Кёнсу. — Привет, Су, расслабься, это всего лишь я. Бэкхён впервые не возражает по поводу этого дополнения «нуна» к ее имени, всё-таки Чонин на два года младше, да и произносит это так, что совсем не звучит обидно и не заставляет задуматься о том, что она уже старая. Что, конечно же, неправда, — ну кто может быть старым в двадцать с лишним лет? — но Бэкхён всегда было сложно переубедить. - Что такое, Чонин? — говорит Кёнсу, чуть поворачивая голову в сторону – тот факт, что это «всего лишь я» явно не способствует успокоению. Кёнсу, наоборот, напрягается в его руках. – Что-то случилось? - Нет, — Чонин делает ленивые паузы между словами, будто сейчас плечи Кёнсу под его ладонями волнуют парня гораздо больше, чем то, что он собирается сказать. Будто слова сейчас слишком обременительны и вообще отвлекают его. — Я всего лишь хотел предупредить, что сегодня к нам в гости придут Чанёль и Сехун, ты ведь не против? – заискивающе мурлычет Чонин, и Кёнсу, только что кое-как расслабившаяся в чужих руках, снова напрягается по новой. - Не волнуйся, на этот раз все будет хорошо. Мы посидим без алкоголя, — продолжает говорить Чонин, и тут Бэкхён, «уговоренная» жалостливым взглядом подруги, вступает в разговор. - А можно я тоже приду, Чонинни? — улыбается Бэкхён, она, в общем-то, никогда не против новых знакомств, тем более, если друзья Чонина такие же горячие, как он сам. Кто вообще в здравом уме откажется от парочки горячих парней? - Конечно, нуна, — смеется Чонин, и его смешки как-то странно забиваются Кёнсу в уши, не желая их покидать. — Так будет даже лучше, Кёнсу не будет так волноваться. Так ведь, Су? Тем более у нас есть повод для веселья! Не давая вставить ни слова, Чонин, предварительно легко шлепнув Кёнсу по ягодице, обтянутой скромными однотонными джинсами-скинни, уносится в другой конец коридора, где его ждут друзья. Этот шлепок будто выводит девушку из заторможенного состояния, и та сразу же обращается к Бэкхён: - Вот ты это видела? Он снова сделал это! — поджимает губы Кёнсу, сжимая кулачки. «Чертов Ким Чонин!» думает Кёнсу, чисто рефлекторно оборачиваясь и выискивая взглядом Чонина. Тот ловит раздраженный взгляд и игриво подмигивает, продолжая говорить со своими друзьями. - Да ладно тебе, Кённи. Вы смотритесь очень миленько, совсем как парочка. Будто он твой безмерно игривый парень, — Бэкхён не сдерживает смешинок и начинает совсем не по-девичьи смеяться – громко и заливисто, за что и получает от подруги легкий тычок локтем под ребра и заинтересованный взгляд из другого конца коридора.