Топоры по чехлам

Раздраженное клокотание и шипение сопровождали каждое движение воина в сотом поколении, пока он методично грабил чужую ячейку для хранения оружия. Собственный сектор с амуницией заклинило и электронный замок ни в какую не поддавался. Гневно раззявленные жвалы нисколько не препятствовали брызгам слюны, которая разлеталась с нескончаемым потоком рычащих яутских небоскребов. Мамочка бы его не похвалила за столь грязный раздвоенный язык. Но чужой наплечный плазмомет отказывался лезть в крепления доспеха, а доспех, в который он был установлен, разойдется по швам на внушительной махине, коей являлся Потрошитель. Консервный нож, звали его недруги. Воин заскрипел жутковатым смехом, с самодовольным видом выпростал запястные лезвия и вспорол наплечник чужого доспеха. Раздраженно отбросив испорченную вещь, яут шагнул к следующей ячейке. Все равно команда передохла. Датчики светились мертвенным светом в полутьме, сообщая хозяину, что рядом нет ни единой живой зеленой задницы. А на свою темно-серо-зеленую, почти черную задницу он жаждал навесить как можно больше защиты и оружия. Не потому что трусил, оказавшись в чрезвычайной ситуации, такого слова он даже не знал, а потому что это все равно, что дышать подходящей дыхательной смесью, это все равно, что трусы и носки для жалкого существа человеческой расы. Ракхсай же пребывал в более миролюбивом расположении духа, что, возможно, было последствиями криозаморозки. Вылезая из своей капсулы, он провел по щетинистой роже широкой ладонью, стряхивая сонливость и, заодно, собирая взгляд в кучу. Понемногу начал оттаивать мозг, и в глазах проступало все больше осмысленности. Он на неизвестном корабле, в хрен знает какой галактике, непонятно какой год, вдобавок хочется жрать и свинтить башку одновременно от долбящей висок мигрени. Челюсти то и дело старались распахнуться от частично сонливого состояния, но мало ли, что может прилететь в них со стороны, потому доблестный яут давил мятежные порывы. И рассматривал обстановку. Очень вдумчиво, на сколько мог. Потом внезапно выдал: - Да нет, мое корыто. Так, а гдеее... Рожу страшно перекосило в зевке, и он, покосившись в сторону, шевельнул челюстями, надежно сщелкивая их в замок. Мысли двигались со скрежетом, что начинало раздражать еще больше. Протопав с упорством ледохода по ненадежной прямой траектории, он врубился в высокую приборную панель рулевого отсека, пробудив тем самым бортовой компьютер. Тот радостно зажег свет по всему кораблю и взрычал приветствия. Подцепив когтем очередной девайс, Даарртх (да, так назвала его мамочка) неожиданно ослеп и заметался по залу хранилища, растирая слезящиеся глаза. Приятная полутьма безо всякого предупреждения озарилась огнями аварийного, а затем и нормального освещения. Воин взвыл и в этом вопле сосредоточились самые кровавые обещания тому, кто сотворил паскудное действо. Био-маска среагировала на страдания хозяина и с тихим шуршанием покрыла залитую слезами и слюнями морду. В башке Ракхсая от приветственного рева корабельного компьютера словно взорвались пара сотен миллионов бомб, усиливая мигрень. Ругнувшись, он пробурчал, активируя системы жизнеобеспечения. - Давай суть: координаты, год, и дислокация моего корабля. Заслышав координаты, покорно выданные кибернетическим разумом, и приблизительную картину мира, яут обреченно взвыл на местном наречии, да так, что переводчик, до сих пор работающий на поясе его брони, смущенно пролепетал нечто схожее про помет личинок и совокупление на языке умансоо. Страшно этому удивившись только сейчас, ученый отключил его к межгалактическим чертям. С ворчанием, переводимым через раз, он принялся реанимировать собственное летательное корыто, воздействуя через приборную панель позапрошлого столетия. Корабль упрямо обсыпал искрами из поврежденных контактов, но, после ощутимого пинка ногой, таки-явил визуальный экран, расписанный пиктограммами языка. На втором экране радостно мигнула активированная карта, актуальная на момент заморозки хозяина корабля. А тот, ориентируясь исключительно на данные и врожденное чувство альтруизма, неумолимо прокладывал путь гиперпрыжков. Неуверенно зависнув, он прищурился на проложенный маршрут. Ни местные маяки, ни полное отсутствие современных ориентиров его не смущали. Хотя, быть может, самую малость. Но это он списывал на криоген. - Поскакали. - Набрал код активации систем, довольно щурясь на знакомый нарастающий шум двигателей. То, что навигатором он по сути своей не являлся, его мало смущало. Задрожав всем своим металлическим нутром, корабль сорвался в гиперпрыжок, покидая скалистые пески Фузии, выходя на околоарбитальное пространство второй луны, по дороге ощутимо вминаясь отвисшим дном в станцию маяка, и, словно отталкиваясь от нее, прыгнул во второй раз, останавливаясь в самом темной секторе Веги, вдали от межпространственного пути. Двинув напоследок кулачиной в ударопрочный материал витрины с оружием, воин развернулся и рванул к выходу, лишь ускорившись от вибрации, разлившейся по полу, изменив цель с зала с криокапсулами на командный мостик. Он раздавит гниду, которая дорвалась до пульта управления и устроила светопреставление. В три прыжка вылетев в коридор воин вынужден был сгруппироваться и отсчитать кубырем по полу метражи от внушительной встряски всего корабля. Нечленораздельно рыча от негодования, воин в сотом поколении пружинисто вскочил на ноги с твердым намерением убивать. Отлипнув от приборной доски, в которую его немилосердно вмяло от удара о маяк, Ракхсай рванул к экрану с картой, сверяясь с ней и с картинкой по ту сторону иллюминатора. Для этого приходилось каждый раз немного отклоняться в сторону. И с каждым разом его морда лица выражала все большую степень озадаченности. Там, где его взгляд различал космическую жопу мира, раньше проходила ускорительная нора меж Вегой и Скорпионом, а оттуда всего пара световых переходов до дома. Теперь же пусто. Абсолютно все, что он знал, сдвинулось со своих осей, даже звезды висели немного вбок в этом космическом сраном бульоне. Или это гравитация в 4G давила на его полуоттаявшую тушу всем своим весом, безбожно клоня к полу. Так или иначе, былая команда его нафиг бросила в засранном и пыльном мире Фузии, или их съели альясы.. Вот и он бы чего-нибудь съел. Усмехнувшись своей мысли, он направился на камбуз, поживиться чем или кем-нибудь. Крайняя степень пофигистичности и довольства была тем же следствием криогена. Свернув в дополнительный коридор, он скрылся короткой дорогой. Потратив незначительный временной цикл на преодоление расстояния до командного отсека, яут прыжком ворвался в просторный зал через главный вход и заозирался, высматривая цель. Но ничего, кроме кажущегося хаоса безумно подмигивающих индикаторов, здесь не подавало признаков жизни. Но запах остался. Очень слабый. Заморозка и мускус. С шумным вдохом втянув в себя след, витающий в воздухе, Даартх развернулся к выходу. Из-под маски стекла слюна, сползшая с оттопыренной в предвкушении мандибулы. За поворотом перед входом в пищеблок проявилась цель. Песочно-рыжие пятнистые булки под броней ощутимо сжались от приближающегося громкого тумканья тяжелой туши. Не доходя всего пары шагов до заветной двери, он остановился и прислушался к нарастающему грохоту. "Кто-то еще выжил? Или корабль все же захвачен альясами? Сначала проверяй, потом делай, не наоборот.." - нахмурился сам на себя с укором, обозначая и без того внушительные надбровные дуги. Чувствуя, как на загривке приподнимаются дредлоки, он развернулся на звук, выщелкнув из правого наруча двойные длинные и обоюдоострые лезвия. Узкий коридор несколько усложнял последующую драку, но он исполнился решимости насадить неприятеля на "вилку" и рванул в наступление, не видя цели из-за изгиба поворота. На отменную реакцию без труда опознанного по запаху собрата Даарртх одобрительно уркнул и напружинил ноги в боевой стойке. С места срываться он не собирался, раз уж добыча сама устремилась в лапы. Пригнувшись, он стоял посреди коридора и поигрывал лезвиями, защелкивая их в наручи и снова с дребезжащим звоном выбрасывая. На внутренней стороне защитного щитка маски отображались биопараметры взвинченного противника: замедлен, не в лучшей форме, на жопе чуть ли не иней сверкает. Воин не принимал его всерьез и не предпринял никаких мер защиты вплоть до того самого момента как сородич, подобно стенобитному орудию, врезался в недвижимую тушу. «Любовные объятия гигантской самки» - так называл этот прием Даарртх, и именно из-за него было присвоено колоритное прозвище Консервный нож. Следующим этапом было бы крепко прижать к себе врага и высокохудожественно вскрыть его дисками и лезвиями, упрятанными в сегменты доспеха на груди и прессе, наслаждаясь жаром вывороченных чужих потрохов, которые ароматным пульсирующим комком свалятся в ноги. Клык нетерпеливо маячил у сенсорной панели на внутренней стороне маски, готовый запустить мясорубку. Но не только разум остановил воина, нудно зачитывающий Кодекс чести, что запрещал резать своих, тем более техников-умников, но и знакомый тембр рыка. Сложно не узнать светлой окраски и ярких глаз под свет золотых слитков. Этот образчик воин заприметил давно, вычленив из массы ученых и, по привычке, заострив внимание на частях тела и органах, мысленно расчленяя симпатягу на трофеи. Даартх проревел приветствие. Слишком громко, слишком издевательски. Дом Летящего Ножа, к роду которого относился Ракхсай, славился быстрыми воинами, слишком вспыльчивыми, потому и умирали они во славе лет, молодыми. И тут до оттаявшего мозга таки-долетело приветствие на родном языке. Явно знакомое, чтобы оказаться альясом или мародером. - Да чтоб тебя личинки ели, палочника ты кусок! - Выдохнул в грудь своему рослому собрату, останавливая отточенное движение руки очень вовремя, успевая упереться концами клинков под челюсть его маски. - Даарррртх, слюная ты скотина. Как я рад твоей роже! Вщелкнув назад лезвия, молодой ученый Ракхсайааржайях довольно ткнул обезоруженным кулаком в бронированную пластину груди боевого товарища. Аккуратно отклонив чужое лезвие своим от драгоценного подбородка, а заодно стерев за чужой счет излишки слюны, измазавшие нижний край маски, Даарртх недовольно забурчал, с трудом переключаясь с упущенной возможности полюбоваться на кишки избранного и на необходимость что-то придумывать в ответ на приветственные восторги. Ораторским искусством воин отличался только на поле боя, издавая ужасающие победные кличи, от которых кровь стыла в жилах у всех теплокровных, а хладнокровные откладывали внушительных размеров сосули. Удар кулака в грудь умилил воина, отключив тем самым боевой режим. Выпрямившись, Потрошитель возвысился над умником еще больше. Довольно пошевелив мандибулами, молодой яут оглядел беспардонного мародера и упер руки в бока, явно замечая на нем свой лазерный прицел. Выразительно постучал клыками друг о друга, словно бы точил ножи, недвусмысленно полыхнув рыже-золотистым взглядом. О, яут был тем еще бородатым собственником, особенно если дело касалось его оружия. Золотые всполохи зенок заставили непривычные к мирному существованию извилины натужно заскрипеть. Мысленно соотнеся параметры поврежденных в хранилище доспехов и натыренного добра, воин отпихнул бывшего владельца незаконно приватизированного имущества, бросив на ходу: -Это компенсация. Ты напал на меня, - и, обогнув его, направился за жратвой, потому как мысль пожрать была просто-таки гениальна. Недовольное бурчание старины-Даарртха окончательно успокоило мятежного полуразможоженного яута. Этот суровый воин всегда таким был: немногословный, вечно недовольный и очень наглый даже для их общего вида. Прицел ему не вернули, конечно же. Но попытаться стоило. Раскрыв обе челюсти для гневного ворчания, он воззрился было на своего оппонента, но тот с упорством ледокола вбуравился в не слишком большое хранилище припасов и упорото его громил без какой-либо логики. Позабыв о данных обещаниях наказать кого-то за убогое пилотирование, Даарртх полностью посвятил себя разграблению съестных припасов. Со злобными рычащими комментариями выискивая хоть что-то сочащееся кровью. Оскорбленно сщелкнув челюсти, Ракхсай последовал за ним, осматривая то, что уже успел найти разъяренный голодный воин: непонятные, но, в принципе, еще годные белковые брикеты, пакеты с мало-мальски пригодной водой, а в ошметках веером рассыпанных гранул под ногами он опознал сухпаек, который расхлопывается в условиях гидратации... ну, должен был, если бы был целым. О, а вот до биокамеры он еще не добрался! Довольно и кратко пророкотав низким рыком, тот шагнув к стене, в которую был намертво вплавлен искусными инженерами этот умный пищевой отсек. Стекло все еще было заиндевевшим от низкой температуры, выставленной для большей сохранности годной жратвы или редких био ценностей. Но там, конечно же, всегда была жратва. Отерев стекло ладонью, он прищурился, всматриваясь, осталось ли там еще хоть что-нибудь или нет. По-любому там что-то темнело, нужно было вскрыть. Голодный полуразмороженный разум предлагал воспользоваться когтями как открывашкой, подцепить дверцу и дернуть ее на себя. Обдумывая эту идею, он уставился на свои когтистые руки, потом на высокотехнологичную дверь, потом окинул уже полученные разрушения в комнате и от подобной затеи отказался. Заместо этого он нашарил в стене хитроумно спрятанную панель управления с био кнопками. Как и все на этом корабле, она оказалась немного выше, чем он рассчитывал. Чертыхаясь наречиями умансоо и страшно коверкая их пастью, он позорно привстал на цыпочки, переступая на месте для равновесия и цокоча ножными когтями, как ему показалось, слишком громко. Ко всему, до чего дотягивались лапы, вкусовые рецепторы оставались глухи, а нутро разевало голодную пасть, угрожая обратиться в черную дыру, что засосет все находящееся в опасной близости к эпицентру голода. Рыкнув, воин покосился на цокот когтей, но тут же отвернулся, учуяв на языке знакомый привкус. Выжить - первостепенная задача, поэтому нельзя утверждать, что регламент Кодекса строго соблюдался в экстремальных условиях. Мазнув раздвоенным языком по морде, временно освобожденной от защиты био маски, Даарртх выдернул из пазов контейнер и вожделенно принялся потрошить его. Лузгая упаковкой как кожурой семечек, воин самозабвенно складывал походную синтетику в глотку, со смачным хрустом перетирал ее и гулко сглатывал фарш в желудок. Не особо какие изыски, но привычное всегда быстрее усваивается, позволяя в кратчайшие сроки перейти к решению других насущных проблем. Набирая всплывшую в памяти комбинацию цифр, Ракхсай услышал нужный звук - разгерметизировавшаяся дверь щелкнула и чуть приоткрылась, чтобы в нее можно было просунуть руку. Щекотливо взбудоражил нюх запас вяленого мяса глота. Страшная штуковина с гигантской пастью и немереным аппетитом, один из опаснейших хищников Омега-3, прождала их все это время, нашинкованная и засушенная аккуратными длинными пластинами, немало не испортившись со времени приготовления. Что-что, а запасы Ракхсай делал постоянно, с особой щепетильностью уделяя внимание их хранению, как белка-бурундук с Терры. И те, кто над ним потешались по этому поводу, давно сдохли. А нет, один все еще жив и страшно голоден. - Заканчивай с этим дерьмом и тащись сюда! - Прикрикнул на товарища яут, запуская лапу по локоть в глубокую камеру, силясь достать утрамбованные в самый дальний конец мясные припасы. При желании, он бы сам поместился в этой нише, утрамбованный. Но криокамера тоже оказалась не менее надежным морозильником. - Твои грабли длиннее. - С размаху опустился на пятки, как только почувствовал на себе тяжелый взгляд. И указал когтем на источник дивного запаха. Ему очень не хотелось лезть самому в этот узкий лаз холодильника, рискуя застрять или примерзнуть к чему-либо. Попутно он размышлял, в каком состоянии находится их волновой источник для последующей разморозки их легкого перекуса. Пик насыщения был еще далеко, когда бурный процесс уничтожения белково-кислотных масс прервал окрик. Сверкнув отсветами встроенных инфракрасных сенсоров, Даарртх злобно сощурился на светлокожего собрата, но, быстро оценив обстановку, довольно осклабился, зарокотав словно сдобренный солидной порцией топлива космобур. Беспардонно отпихнув ученого, воин осмотрел пространство и цель, засунул лапу в емкость холодильника. Щелкнув затвором гарпуна, встроенного в наруч, он выудил на свет корабельный внушительных размеров добычу. - Мороженка! - Загоготал вне себя от радости яутский мародер, припомнив дурацкие вкусовые пристрастия гладкожопых двуногих. Отодрав крючья гарпуна вместе с сегментом упаковки, Даарртх заснул в пасть шмат заледенелого мяса и принялся рьяно дробить лед и мышечные волокна, жмурясь и урча. - Молодец, Ракхсай! За твой подвиг я не подвергну тебя пыткам. От восторга двухметровое чудище вернуло удар кулачиной напарнику в деле сервировки обеда, припечатав того к стене. Передние мандибулы дрогнули, непроизвольно приподнимаясь, особым образом растягивая перепонки. Ученый улыбнулся, наблюдая за трапезой, столь воодушевившей все тело воина. Похвала от него дорогого стоила. Вот только этот жадина слопал всю нычку в одно рыло. Даже не разморозив. - Пыткам он подвергать собрался, - взворчал, с грохотом влетая спиной в стену от дружеского тычка. В башке вновь взорвалась гулкая какофония звуков, словно по кораблю прокатилась волна метеоритного дождя. Силясь ее пережить, прищурился, с тоской проводив остатки трапезы по пищеводу собрата. - Корабль не полетит без пилота... Сняв с клыков остатки упаковки, набивший брюхо воин утробно срыгнул, постучал себя по брюшным щиткам доспеха и задумался, занявшись параллельно выковыриванием прожилки растаявшего от горячего дыхания мяса из зубов. - Куда летит корабль? - наконец глубокомысленно прорычал вопрос Даарртх. "В задницу корабль летит" - не решившись озвучить мысли, Ракхсай в малом неудовольствии дрогнул мандибулами. Даже отрыжка воина отозвалась звоном рассыпающихся ледяных кристаллов в его башке. Почувствовав неудобство, он отцепил с плеча помятую воином пластину защиты, выдернув погнутый острый край, и отбросил за ненадобностью. На порезе выступили несколько капель крови, которые яут не замечал по давней и очень нужной привычке - уметь терпеть любую боль с каменной мордой лица. Сплошные убытки в амуниции от этого неугомонного черножопого вояки. Учуяв знакомый запах, воин воззрился сверху вниз на завозившегося с элементами защиты соратника. Когтистая рука багром захватила светло-зеленую шею и пригнула к широченной груди патлатую голову. Биомаска задвинула на глаза экран, по которому замелькали строчки данных, сообщая о незначительности повреждений. Гулко булькнув от возмущения, молодой яут взмахнул лапами, силясь сцепить с себя темную клешню собрата. Выходило плохо, но он старался. - Эй..ЭЭЙ! Да что за фигня, убери!..Брысь, чтоб тебя!! - отчаянно взрыкивал и шипел. - Я в порядке! Жив, еще. Отцепи!.. На очередном взмахе рук воин его послушался. Оценив, что серьезных потерь в строю пока не предвидится, Даарртх, оттолкнув пациента, одновременно пихнув ему в руки аптечку. Это действо заставило полу размороженный мозг анализировать полученную информацию активнее, а челюсти схлопнуться, прекратив возмущение на корню. - Да ты издеваешься?! Это ж просто царапина. - Пора отправляться на охоту. Резко развернувшись на месте, мародер погромыхал тяжелой поступью к рубке управления поглазеть на злоебучие завихрения туманностей, а заодно простимулировать своим воинственным видом на решительные действия единственного в их группе члена, способного определить местонахождение богатых угодий и доставить туда десант, представленный одной, но смертельно опасной боевой единицей. Натыренные и активно перемалывающиеся в энергию пищевые массы, требовали физической нагрузки и разрядки застоявшихся мышц. В животе ученого громко и требовательно забурчали кишки, судя по звукам устраивая возмущенный междоусобный мордобой. Он по-прежнему был очень голоден, и с некоторой растерянностью, сконфуженный выходками организма, бросил взгляд на уходящего товарища. Разум просчитывал варианты развития событий наперед и выдавал неплохую статистику - случись что, сытый и полный сил воин хотя бы размажет любого неприятеля по соседним астероидам. Нужно покопаться в разбросанном сухпайке, быть может там еще осталось чего питательного на вот-прям-щас. "А ученый мозг не такой уж слабак." - Пара мыслей на подобную тему материализовались обрывками образов в сознании узкоспециализированного на массовых бойнях представителя расы яутжа и благополучно сгинули во тьме. Однако ж отчего-то рьяный потрошитель тел полюбовался на свои когти, поочередно сгибая и разгибая пальцы на той руке, которой пригнул прохладную на ощупь шею. При этом он не забывал мерно вколачивать пятки в металлический пол до тех пор, пока ноги не донесли его до цели. Отставляя аптечку, молодой яут с хрустом пошевелил мышцами плеч. Сытому воину не до умозаключений: пожрал, подавай теперь мир и монстров для угробахивания. А вот о карте и той самой филейной части космоса, где зависал их корабль, он еще не прознал. Только бы не сдвинул и не улетел в еще большие дебри! Тогда карта, с которой он, Ракхсай, более-менее сверил координаты, сбросится, став абсолютно бесполезной, и по космосу они поползут на брюхе исключительно на ощупь. - Так, стой.. Даарррртх! Ничего там не трогай! - взревел, заметавшись по "кухне", закидывая в топку все, что опознавал как съедобный субпродукт. Напихав жратвы в полные мандибулы, взял в лапы столько, сколько смог унести за раз, и, громко чавкая и чвокая, со всех ног бросился за воином. По коридорам эхом разносился отчаянный вопль, запрещающий к чему-либо прикасаться. Приглушенный рокочущий гогот вырвался из глотки сытого и довольного жизнью Даарртха. Этот малыш так беспокоится за свои разноцветные мигающие лампочки. Но воина интересовали совсем другие игрушки. Заслышав торопливое клацанье когтей за спиной, хищник посторонился, убрав заодно в сторону свой локоть, чтобы Сай не размозжил себе красивую морду впопыхах. И да, воина раздражали длинные имена. Забегая вслед за ним на мостик корабля, он рыбкой влетел меж воином и картой, заслонив спиной ему обзор. Свободной рукой придвинул приборную панель, вывалив съестные трофеи из рук и, отплевавшись от повисшей био-упаковки на клыках, указал на карту. - Пока мы дрыхли в своих сракофагах, галактическая ось сдвинулась на 48 градусов к Альфа Центавре. Если будем прыгать по старым расчетам, снесем еще что-нибудь ненужное с корабля, - отозвался с ворчанием, расхлопывая упаковку за упаковкой и вываливая содержимое в пасть, как когда-то делал воин. Редкостно однородная вкусовая масса, но сгодится, чтобы дотянуть до первого пригодного мира с дикой едой, которую можно растерзать живьем или зажарить в травах. Едва не захлебнувшись слюной, размечтавшийся яут шумно сглотнул сухпаек и поднес два когтистых пальца к карте на визорах, "шагая" ими до голубоватой светящейся планетарной точки. - Вот тут мы, а тут ирррраз, два, три, прыжка до Керкоса, крупного космопорта. Но на самом деле мы - здесь. Он уверенно ткнул в какие-то ниибические закорки галактической карты, скрещивая руки на груди и сводя брови в раздумьях. Пища пробудила его организм яростно перерабатывать топливо в энергию, наполняя ей яута. В его глазах постепенно проступала бушующая, огненная решимость, свойственная виду. - И топлива до Керкоса нам явно не хватит. - нехотя подытожил, встряхивая дредлоками в раздражении. - Понятия не имею, что наш корабль забыл в этой дыре, но нужно выбираться. И я знаю как. Осматривая карту, он довольно полыхнул взглядом, указывая на неприметную серую точку. - Вот тут, на Омеге-3, есть пост аселшийцев. Был, пока мы не задрыхли. Посмотрим, гробанем, завалим глота. Тебе же понравилось мясо, а? - фыркнул, чуть оборачиваясь, закидывая в топку последний органический продукт, что он захватил с собой, перемалывая его с явным самодовольством. Размороженный сородич резко активизировался, поэтому Даартх развалился в свободном кресле, чтобы не мешать, и лениво наблюдал. Глупо пренебрегать выпавшими минутами релакса, которые столь оригинальным образом скрашивались. Не сказать, что воин не слушал или не вникал в слова, но, упершись мандибулой на подставленный кулак, он с раззявленной полуулыбкой следил за песнями и плясками. Пробудить от послеобеденной неги мог только сигнал к атаке или команда фас. Ну, или упоминание еды. Переместив подбородок на другой кулак, Даартх добродушно громыхнул: - Выпустить глоту кишки и пополнить запасы провианта! А еще слышал воин, что самки аселшийцев нередко сопровождали своих воинов в походах. Верный подход. Разумный. Скрипнув с досады клыками, Консервный Нож рявкнул: - Хватит болтовни! Заводи драндулет, Сай! Опасный, решительный блеск в его глазах был убедительнее его слов - воин готов к охоте.