Семь дней нашей зимы.

- Вы сведете меня с ума, мистер Джексон. Вопреки своим словам я только сильнее впиваюсь в его губы. Хочу, что бы он свел меня с ума сейчас и продолжал сводить каждый день до конца моей жизни. Нашей жизни. - Вы слишком настойчивы, мисс Чейз, - хихикает он, и перекатывается на живот, прижимая меня к себе. Нависая надо мной, он еще раз целует, и убегает. - Перси! Ты что, вот так меня бросишь? – возмущалась я, все еще лежа на кровати и ощущая вкус его губ. - Наверное, если мы не хотим опоздать в школу, - кричит он мне уже из другой комнаты, - не меня же к тебе нянькой приставили. Я перевернулась на бок, что бы взглянуть на часы – мы действительно опаздывали. Ладно, я сдаюсь. Нехотя, я поднялась с кровати Перси, и поспешила на кухню, где он уже жевал свой бутерброд за обеденным столом. Я позавтракала дома, так что отказалась от любезно предложенной им еды. - Значит, я нянька? – недовольно проворчала я, садясь напротив. - Очень симпатичная нянька, - заметил он, пережевывая. Я смягчилась. На самом деле, я действительно была нянькой. Мама Перси вместе с Полом уехали на неделю, на Аляску. По словам самой миссис Чейз «Перси очень любезно предложил нам отдохнуть, и пообещал, что будет делать все, что ты ему скажешь». Кто бы сомневался. Теперь я понимала, что это «любезное предложение» было выдвинуто только для того, что бы у меня появился лишний повод приходить к ним утром. В общем-то, мы и так виделись каждое утро, и проводили вместе дни напролет, потому что теперь учились в одной школе, но я не знаю, какие именно цели, кроме этой, еще преследовал Перси. Кроме того, Пол оставил Перси свою машину (после того, как убедился в том, что пегасы на нее больше приземляться не будут. И даже не спрашивайте, как я отреагировала на то, чем они тогда занимались с Рейчел. И не спрашивайте, как я узнала), так что нам теперь даже не нужно ждать школьный автобус. Вот это мне нравилось – ненавижу автобусы. В общем, сегодня был первый день, когда я должна присматривать за Перси. Как только он открыл мне дверь, сразу потащил в свою комнату на кровать. Ну, и дальше вы знаете. - Надеюсь, сегодня на тебя не нападут бешеные черлидерши, - сказала я, намекая на случай пару лет назад, когда черлидерши оказались эмпусами. - Ничего, у меня есть ручка и часы, - Перси подмигнул мне, и я вдруг подумала, что услышав эту фразу, обычные люди посчитают нас сумасшедшими. - Учебники все взял, герой? – насмешливо спросила я, ероша его волосы, когда он наконец закончил с завтраком, и сейчас метался по комнате в поисках тетради по биологии. - Будешь издеваться – будешь ездить на автобусе, - буркнул Перси. - Не сердись, я же нянька, это моя обязанность, - я примирительно чмокнула его в щеку, и отдала тетрадь, которую предварительно припрятала. Он уже было хотел начать возмущаться, но я заранее извинилась поцелуем, и побежала одеваться. На дворе была зима. Ну, знаете, не такая – со снегом, рождественскими гирляндами повсюду, армией Санта-Клаусов, а обычная – дождь вместо снега, слякоть вместо гирлянд и замерзшие голуби вместо Санты. Рождество мы уже пережили, но вот снега так и не дождались. Грустно, ничего не скажешь. Хотя холодно было как никогда. Я ненавидела холод, поэтому одевалась очень тепло. А вот Перси, похоже, было наплевать. - Шапка, Перси, - я подперла плечом дверь, выжидая. - Брось, Аннабет. Уже теплеет, - пытался отнекиваться он. - Если простудишься – я не буду тебе чаек заваривать. Одевай живо, - я настаивала, и Перси сдался. Я не сдержала улыбку – настолько мило он смотрелся в шапочке. - Ну что еще? – раздраженно спрашивает он, увидев улыбку. - Ничего, идем, - я выталкиваю его за дверь. Пока мы дошли до машины, я уже успела замерзнуть. Теперь, сидя в ней, я отчаянно дышала на свои руки, пытаясь хоть как-то их согреть. И еще я жалела, что забыла перчатки дома. - Вот если ты простудишься, я буду с удовольствием заваривать тебе чаек, - констатировал Перси, выруливая из переулка. Я улыбнулась. - Ты такой заботливый. - А ты не знала? А знала ли я? Хм, надо будет как-нибудь заболеть, что бы проверить его. Уже вижу его в милом фартучке, несущего мне горячий чай на серебряном подносе. Уже представляю свою довольную мину. А потом вспоминаю его взгляд, когда я лежала в каком-то отеле с серьезным ранением руки, заслонив его собой. Мучительно вспоминаю, как тепло его руки было единственным источником жизни для меня. Я знала, что должна бороться и выжить ради того, что бы сражаться за этого парня. Я же не могла подвести его. А еще помню свою самую идиотскую фразу за всю жизнь. «Ты, когда беспокоишься, такой симпатичный» - это все, что я тогда могла выдавить из себя, но мне нужно было сказать что-то в этом духе. Что-то, что я замечаю постоянно. Что он хмуриться, когда слишком долго думает о чем-нибудь, что теребит одежду, когда нервничает, или что всегда смотрит мне в глаза. - Знала, - тихо отзываюсь я, уже без доли сарказма. До школы мы доехали быстро, даже почти не попадая в пробки. Но все равно чуть не опоздали, влетая в класс перед самым началом урока. Перси тащил меня на самую заднюю парту, и пришлось подчиниться. Первым уроком у нас была биология. Очень важная тема, что-то про синтез белков. Я говорю «что-то», потому что толком послушать мне не удалось – Перси все время отвлекал. До тех пор, пока даже преподавателю это не надоело. - Мистер Джексон! – взвыла она тоненьким голоском. - Да, мисс Картер? – он изобразил абсолютно невинное лицо. - Шептать на ушко мисс Чейз будете вечером, а пока пересядьте за свободную парту, - приказала она, и вернулась к сложным схемам на доске. По классу прошелся смешок, а мы с Перси покраснели, и он все же пересел. Остальные уроки прошли относительно спокойно. Спокойно – это значит, что на нас не напали бешеные монстры, мы не вылетели со школы, или еще что-нибудь в этом духе. - Эй, смотри! – дергал меня за рукав Перси на последнем уроке. - Ну что..? – я замерла, уставившись в окно. Шел снег. Настоящий, белый, пушистый снег. Естественно, что после этого ни у кого не осталось сил на учебу. Нам пришлось выходить, прикрывая лица руками, чтобы не наесться снега – во дворе школы устроили настоящую битву снежками. Смеясь, мы пробегали мимо, уворачиваясь от комочков снега. Пока мы добрались до парковки, снег уже был везде. Я морщилась, потому что здоровенный снежок таял за шиворотом. Мы забрались в машину погреться. Перси взял мои руки в свои, согревая их горячим дыханием, которое приятно ласкало пальцы. - Зайдешь на чай? – спросил он. - Даже на кофе, - я улыбнулась, и мы поехали к дому Перси. Папа не будет волноваться, что его дочки так долго нет дома, я уже предупредила его, на что он лишь покачал головой. Снова мы приехали довольно быстро, а снега навалило еще больше. Дороги практически не было видно. Когда я вышла из машины, у меня родился план. Перси ушел вперед, погруженный в свои мысли, и получил по затылку снежком. Я весело расхохоталась, увидев его выражение лица. - Ты напросилась, - притворно обиженным голосом сказал он, набирая побольше снега. Я поспешила скрыться зад деревом, но опоздала, и теперь за шиворотом у меня еще больше снега. Да и вообще, я вся в снегу. - Нет, хватит, я официально прошу у тебя прощения! – завопила я, поднимая руки вверх. - Ладно-ладно, трусишка, - Перси ухмыльнулся, и подошел ко мне вплотную чтобы поцеловать. Я думала, что чтобы поцеловать. На самом деле, он прислонил к моим щекам свои ледяные руки, которые к тому же были полны снега. Я завизжала, и попыталась выкрутиться. Потерпев неудачу, я с силой толкнула его в недавно образовавшийся сугроб. Но, падая, он потащил меня за собой. В общем, теперь мы оба вывалялись в снегу, и я обиженно пыхтела, пытаясь встать. - Слезь с меня! – ныла я, колотя его по спине. - Сама меня толкнула, а теперь возмущается, - хихикал Перси, но все же помог мне встать и даже отряхнул. Но пусть не ждет, что я так просто его прощу. Я избегала его взгляда, а когда он потянулся к моим губам – отвернулась. - Ты что, обиделась? Какой догадливый! - Нет, я просто обожаю, когда меня вываляют в снегу, Рыбьи мозги, и как ты не догадался? – саркастично воскликнула я, а он замялся. У него был такой невинный и милый вид, что я заочно прощаю ему все промахи. - Ладно, идем греться, а то я сейчас в сосульку превращусь, - я примирительно чмокнула его в нос, и мы побрели к дому. Зайдя в квартиру, мы обнаружили, что насквозь мокрые. Поэтому Перси пришлось дать мне свою толстовку и джинсы. В этой одежде я явно утопала, но, по крайней мере, с меня не капала вода. Вот только волосам не помешал бы фен, иначе у меня на голове точно сведут гнездо голуби. Но, не смотря на это, купание в снегу приносило потрясающее ощущение свежести. Я обосновалась на диване, укутавшись в плед, и скоро ко мне пробрался и Перси, принесший две чашки горячего чая. Я не спешила пить, а просто грела руки о чашку. - Если я завтра проснусь с температурой – будешь виноват ты, - ворчала я, прижимаясь к Перси. - Ну не сам же я в сугроб упал, - возмущенно возразил он. - Кто тебя знает, ты же такой неуклюжий, - нагло говорю я, пытаясь сдержать улыбку. Перси хмыкает, но молчит. День быстро сменяется вечером, а мы все так же сидим, порой отмалчиваясь, порой болтая о чем-то совершенно неважном. - Ну, мне пора, наверное, - схватываюсь я, когда на улице уже давно стемнело, и бегу переодеваться в свою одежду, которая уже должно быть, высохла. - Я отвезу тебя, - засуетился Перси. Уже через полчаса мы стояли перед моим домом. Я видела папу, выглядывавшего в окно, и замялась. Под его пристальным взглядом не так уж и просто было поцеловать парня. Я ограничилась поцелуем в щеку, хотя этого явно было мало в благодарность за прекрасный день. - До завтра, - бросаю я ему, уходя. - До завтра, - едва слышу уверенный ответ.