Махинаторы

Самая главная, единственная, желанная… Так и манит. Только о ней он думал последние несколько часов. И вот, наконец, долгожданная встреча! - Подууууушечка, как же я по тебе стосковался! – Каменаши падает на потрепанный диванчик в гримерке, сгребая в объятия любимую подушку и совершенно игнорируя ухмыляющегося Нишикидо. Тот понимающе хмыкает, одобрительно хлопает Казую по плечу и оглядывается на дверь: - Ты здесь, а остальные где? Парень морщится и неопределенно машет рукой, мол «там, там, все там, в бытие». - Танаке с Аканиши вожжа под хвост попала, решили с декорациями поиграть, а Мару с Тат-чаном их теперь оттаскивают, – доверительно рассказывает он, даже не думая открывать глаза. Рё выгибает бровь, вспоминая, что самый младший тут Казуя, а значит и дурить в конце дня его привилегия. Каме чувствует на себе пристальный взгляд, приоткрывает один глаз, хмыкает и передергивает плечами, ему слишком лениво напоминать, что речь идет об Аканиши. Его собеседник все понимает, и сочувственно гладит его по голове: - Тебе не кажется, что без них твоя жизнь была бы спокойнее? Дверь грохает об стенку, в гримерку врываются радостно-придурошные вопли и громкий смех, аккомпанементом которым идет тихое недовольное бурчание. Вопрос резко становится риторическим и вообще: «Нашел, что спросить, сам не видишь, что ли?», и Казуя безуспешно пытается спрятаться от шума на плече Ре, прикрывшись подушкой. Первым, устало кивнув кансайцу, в гримерку входит Уэда, постоянно оглядываясь назад и дергая упирающегося Тагучи за руку, чтобы шел быстрее. Потом появляется Мару, толкая перед собой Коки одной рукой, второй волоча за шкирку Аканиши. Последний, углядев на диванчике, рядом с любимой подушкой Казуи, лучшего друга, мигом высвобождается из цепких пальцев Юичи, и становится почти серьезным. - Рё! Ты чего с Каменашинской подушкой обнимаешься? – нет, ему-то пофиг, а вот младший такое не любит. – Влюбился? - В кого? В подушку? – Нишикидо чисто по-человечески завидует способности Аканиши быть таким бодрым на ночь глядя. – Или в Каме? Если в него, то я собственно, с ним и обнимаюсь. А подушка тут так, чтобы ты спросил. Ловким движением руки Рё скидывает подушку с успевшего задремать Казуи и улыбается как-то по-отечески тепло, когда тот, недовольно насупившись, смотрит на него из-под челки. Желание «закутать в одеялко и затискать» просыпается моментально во всех, тут же погибая под холодным взглядом Каменаши, который вполне проснулся, чтобы разговаривать. На выяснения, какого лешего здесь забыл Нишикидо, у которого выходной вообще-то, уходит минут десять. Следующие минут пять уходят на перемывание косточек Ямашите, который спор проиграл, а наказание на Рё скинул. Еще минут пять кансаец с наслаждением слушает оду себе, о том, какой он замечательный друг и вообще отличный человек, предусмотрительно умалчивая, что Пи его теперь неделю обедами кормить должен. К тому моменту, как словесный поток иссякает, Казуя уже умыт, собран и готов хоть на край Земли, хоть за край, лишь бы там его ждала кровать. Под тихие смешки ребят, Ре открывает перед парнем дверь, расшаркиваясь в лучших придворных традициях: - Прошу на выход, Ваше Королевское Величество, Повелитель Черепах. Валим уже, достаточно народ своим присутствием восхищали. Казуя фыркает, окидывает ребят взглядом «свидимся, холопы» и дефилирует по направлению к лифтам, откуда через пару мгновений до остальных доносятся приглушенные вопли и радостный смех. - И как он такой бодрый в конце дня? – бурчит внезапно хмурый Аканиши, морщась, как от головной боли. Мару с Уэдой переглядываются, обмениваясь понимающими ухмылками, но молчат, предпочитая оставаться зрителями. Коки улавливает их настроение, и расплывается в поистине чеширской улыбке: - И не говори! Чего только любовь с людьми не делает! – возведя глаза к потолку, он мысленно считает до пяти, и решает, что еще не все сказал. – Вот смотрю на них и понимаю, что на том свете явно не в очередь за шикарным парнем стоял… Джунно грустно кивает, проникаясь общей атмосферой. - А они что, уже встречаются? Таких наивных глаз не бывает даже у ангелов, думает Джин и решает с убийством одногруппника повременить. - Еще нет, но скоро будут, – авторитетно кивает Мару и спешит испариться из агентства, пока его взглядом не испепелили. Уэда, тихо посмеиваясь в кулак, исчезает вслед за ним, прихватив с собой и рэпера с танцором. Оставшись в тишине и одиночестве, Джин прикрывает глаза и считает до нуля, наслаждаясь тишиной и напоминая себе, что Нишикидо, вообще-то, его лучший и горячо любимый друг, без которого в его жизни будет чего-то не хватать. Стрессов, например. И ревности. Ключ, слегка заедая, проворачивается в замочной скважине, напоминая, что его уже не раз просили с этим разобраться. Мысленно пообещав всем, кому можно, заняться этим завтра, Джин заходит в квартиру, сразу замечая кроссовки и куртку Нишикидо. Еще один блиц-сеанс психоанализа, и Аканиши вполне спокойно разувается и проходит на кухню. - Я дома. Он не успевает договорить, а его уже ловят в теплые объятия и ласково целуют в прищуренный от удовольствия уголок глаза. - Долго ты, – Нишикидо салютует ему кружкой чая и цепляет из вазочки еще печеньку. - Да просто эти… - он замолкает, подбирая эпитет. - Они твои одногруппники! – укоризненно напоминают ему, успокаивающе поглаживая по спине. - Это я и хотел сказать, – почти честно отвечает он, последний раз крепко сжимая и тут же отпуская. – Так вот, мои одногруппники решили немного поиграть. - Что, опять на ревнючку вызывают? – усталый, попивающий чаек, Рё смотрится привычно и по-домашнему на их кухне, и убивать его совершенно не хочется. - Никакого воображения, – фыркают от плиты, где уже почти готов ужин. - Может, уже скажем им? – жалобно тянет Джин, который уже порядком подзаколебался делать вид, что ревнует, пока делает вид, что не ревнует, на самом деле немного ревнуя. - Не-а. Проспорили? Терпите теперь. Нефиг было Йоко в карты проигрывать, – довольно скалится кансаец, отрабатывая звание крокодила. - Я не проигрывал. Я вообще про это не знал, – мимоходом напоминает Каме, расставляя на столе тарелки. - Кааазууу! Я же уже извинился! – Аканиши проворачивается на табуретке и обхватывает парня за талию. - А я уже сказал, что не злюсь, и, что ты сам себя наказал, – мягко улыбнувшись, Каменаши чмокает надувшегося парня в нос. – Все, ешь давай. Рё задумчиво разглядывает тарелку перед собой, а потом, озаренный гениальной идеей, радостно подпрыгивает на стуле: - Можете все своим рассказать, но в замен месяц кормите меня ужинами! - Да не проблема. И так почти каждый день у нас ешь, – пожимает плечами Казуя, коротко переглянувшись с Джином. – А как с Йоко быть? - Значит, завтра все им и расскажете. Только меня дождитесь, хочу посмотреть. А Йоко я беру на себя! - Уэда, пощади! – Ямашита смотрит испуганно, уже жалея, что во все это ввязался. Мог бы догадаться, что в армреслинге ему не выиграть. - Еще чего! – Татсуя очень не любит, когда его недооценивают. - Ну, прости! Был неправ! Исправлюсь! - Правда, Тат-чан, забей ты на него. Смотри, как трясется, – Казуя примирительно улыбается, жалея, что не заснял все это на камеру. - Ладно. Тогда… В следующий четверг подвозишь Каме до дома после съемок. И не спорь, Казуя! Считай это приказом лидера. - Рееее!!! Можно хоть Томо рассказать?! - Нет. - А что нам Йоко сделает, если Пи случайно сам узнает? - Это как же? В гости к тебе без предупреждения заявится? - Он Тат-чану проиграл, тот ему в наказание меня до дома подвозить сказал… Несколько минут все трое переглядываются с тихим ужасом в глазах, представляя наказание от Йокоямы. - Так. Без паники. Это дело я беру на себя! – решительно заявляет кансаец, назначенный Ю следить за тем, как эта парочка выполняет наказание. - Что ты, молодец, не весел, что ты голову повесил? - Иди ты… лебедь. - Что, серьезно Принцессе проспорил? - Йокоямы на тебя нет! Вот вернется – все ему расскажу! - Ладно-ладно. Я ж помочь хотел. - Что, вместо меня с Каме в свой выходной возиться будешь? - Было бы с чем возиться. Туда-там-обратно, не больше двух часов, а что мне, двух часов на друга жалко? Тем более, зимой он меня подвозил, когда моя красавица сломалась… - И что я буду должен? - Всего ничего. Неделю обедов. - Серьезно?! - Ну, не веришь – не надо, я не настаиваю. - Стой-стой-стой! Согласен! Неделя обедов. - Продано! - … и после этого мы решили встречаться, – заканчивает свой рассказ Аканиши в гробовой тишине. - То есть… вы уже полгода вместе, первыми про это Рё с Ю прознали, ты им в карты продул, поэтому вы нам ничего не сказали? – неуверенно уточняет Мару, переводя взгляд с одного на другого, периодически поглядывая на поедающего попкорн Рё. - Именно! – довольно кивает Каме. Еще несколько мгновений парни старательно переваривают полученную информацию, а потом набрасываются с поздравлениями и пожеланиями счастья «молодоженам», вытребовав вечеринку по такому случаю и, наконец, безнаказанно затискав Казую. - Значит, ты, - тонкий палец указывает на Ре, - в обмен на ЭТО, - тот же палец обводит все, что стоит на столе, - сократил им, - небрежный взмах в сторону притихших Джина с Каме, - срок наказания? В комнате, в которой все собрались отмечать «начало» отношений Акаме, атмосфера как в суде, при вынесении приговора. Йоко переплел пальцы, аристократично-вампирски сложив руки на столе. Парни сглотнули, а Нишикидо довольно улыбнулся. - Не просто «это», а целый месяц «этого». - Месяц?! – широко распахнутые глаза к чертям снесли злодейский образ. - Месяц. А я, что, про это не сказал? – Рё наигранно оглядывается на ребят, внутренне уже торжествуя. Йокояма потрясенно молчит, глядя на устроенную Казуей пирушку. - Ну, если месяц… С этого и надо было начинать! Все облегченно выдыхают и со спокойной душой принимаются праздновать, теперь-то поводов два: то, что с Ю пронесло, тоже надо отметить. Привычно попивая чай на кухне, следя за разными сковородками и кастрюльками на плите, пока остальные веселятся в комнате, Рё меланхолично подумывал, что бы такое ему стрясти с ребят, за спасение от Йоко, и с Йоко, за месяц вкуснейших ужинов. Шорох за спиной заставляет его вздрогнуть и оторваться от приятных мыслей. В дверях, прищурившись, стоит Мару. - Я, что, все вслух сказал? – мрачно интересуется Нишикидо. Юичи кивает и складывает руки на груди. - Представь, что будет, если они все узнают? – с садистским наслаждением тянет он, уже представляя это шоу. Рё оглядывает его оценивающим взглядом, припоминая, после чего Джин с Казуей начали встречаться. - Ключевое слово «если», – расплывается он в довольной улыбке. – Это ведь ты полгода назад постарался? Мару хмыкает и смотрит так же оценивающе. Теперь все встает на свои места и просчитать что, когда и почему произошло не составляет труда. - Вы играете в шахматы, коллега? – после затянувшейся паузы интересуется он, удобно устраиваясь за столом, напротив Ре. - Играю, коллега, – дьяволятам в его глазах позавидовал бы даже Темный Йоко. - Как насчет партии? – черти в глазах собеседника уже танцуют румбу, предвкушая веселье. - С удовольствием! Кого желаете свести на этот раз? - Что вы думаете, про общих друзей наших, ТегоПи? - Звучат хорошо. - Сыграем? - Сыграем.